Сидение в десептиконских застенках было ужасно скучным делом. Впрочем и относительно безопасным, пока о тебе не вспоминали. Десы отличались большой рассеянностью и зачастую забывали о том, что у них сидят вражеские гости. Кап лично знал одну забавную в своей ужасности историю. Как-то раз они ухитрились забыть про пленника где-то на десяток-другой солярных оборотов. Само собой, несчастный был вынужден законсервироваться, а когда носителей фиолетового символа поперли в три турбины, и его соратники пришли радостно перестраивать десовскую базу, то обнаружили в углу давно неработающей ячейки автобота, буквально сросшегося со стеной и впавшего в процессорный маразм. Хотя конец истории был в итоге счастливым, поскольку процессор несчастному поменяли на славу.

Кап прошелся вдоль отлично работающей энергорешетки и сплюнул хладагент. Тоска зеленая. Он заволновался, когда десептиконы притопали спустя половину декады после их поимки и уволокли с собой Вирля, однако логиста быстро вернули, причем без видимых повреждений. О повреждениях внутренних он не распространялся, но судя по всему чувствовал себя неплохо. Разве что движения были скованными, будто его пришпарили энергохлыстом пару раз. Или же пару десятков раз.

Как бы в ответ на его размышления раздалось отчетливое шипение гидравлики, и тяжелая дверь "хранилища" поползла в сторону. В ячейках произошло шевеление, даже Вирль обеспокоенно повернул голову.

Десептиконы шли мимо ячеек молча, и автоботы точно так же молчали, напряженно пытаясь угадать, чего те хотят. Кап чуть напрягся, седьмым процессором догадываясь, что в этот раз явились за ним. Однако оба прошли мимо. Кап не успел толком порадоваться и немедленно устыдиться собственному трусливому эгоизму, как они добрались до конца хранилища, развернулись и направились обратно. И остановились возле него. Истребитель шагнул ближе, со свистом втянул воздух и удовлетворенно кивнул. Боевикон достал шокер, выразительно подбросил его и поймал молниеносным движением, а затем протянул руку к замку.

– Эй, не троньте его! – взвыл обретавшийся по соседству ХотРод, подскакивая к мерцающей решетке. – Не смейте! Лучше меня возьмите!

– Да кому ты нужен, – весело сказал винтолет. – Ты, в отличие от него, никакой ценности не имеешь!

Автобот еще раз взвыл, бессильно наблюдая, как десептиконы тащат матерящегося и извивающегося офицера. Когда-то Кап за кубиком энергона пояснил ему, что не видит ничего достойного в том, чтобы с гордо поднятой головой стоять под дулом лазера. Овеянный многоэоновой славой древний автобот считал, что врагу нужно доставить как можно больше проблем и неприятностей, и неважно, как это выглядит со стороны. Это сильно расходилось с официальным кодексом чести, но Кап уверял, что именно благодаря такому подходу он до сих пор топчет галактику, поплевывая на места захоронения своих врагов.

Нынче ХотРод сам мог наблюдать неистовую борьбу, сопровождающуюся брыканьем, ляганьем, ударами локтями и даже укусами. Он нервно хихикнул, когда Вортекс взвыл и затряс рукой, лишившейся одного из пальцев. Впрочем, силы были не равны, и вскоре бесстрашный боец исчез из поля зрения остальных.

– Ну вот, – ХотРод обреченно вздохнул и сел. – Даже боюсь подумать, что они с ним сделают.

Вирль, сидевший по соседству, неожиданно издал какой-то странный всхлипывающий звук. ХотРод покосился на него, но в силу отсутствия у Вирля чего-либо, напоминающего лицо, не смог прочитать эмоции винтолета.

– Ты что-то можешь сказать? – уточнил он. – Сам-то как?

– Все будет нормально, – после паузы отозвался Вирль совершенно лишенным выражения голосом. – Он старая модель, с ним тем более ничего плохого не случится.

– Откуда ты знаешь? – удивился десантник.

– Знаю и все, – отрезал Вирль и отвернулся.

Между тем Кап подобной уверенности не испытывал. Особенно оказавшись на разделочном верстаке перед Вортексом и еще несколькими десептиконами, среди которых узнал Скайварпа и Снарлера. Оба косились на него с отдельным нехорошим интересом. Особую тоску наводила передвижная стойка, увешанная набором подозрительно незнакомых инструментов.

– Мелюзга, – прорычал Кап, яростно перебросив откушенный палец в другой угол рта.

– Но-но, – Вортекс погрозил ему одним из уцелевших пальцев. – Я старше тебя, приятель.

– Да? – подозрительно переспросил автобот. – Что-то я тебя не припомню.

– Конечно, – хихикнул винтолет. – Новые дела, новые краски, и вот уже никто не узнает. Но я тебе напомню. На старт... внимание... фарш!

– Вот болт, – растерянно сказал Кап, выронив откушенную деталь.

Он прекрасно знал того, кому принадлежало это изречение, и кто использовал его давным-давно.

– Знакомо? – еще более противно хихикнул собеседник.

– Я думал ты давно подох! – искренне возмутился Кап, стараясь не вспоминать, каким именно образом они познакомились с Миксером. Имя у того было очень говорящим. Кап на секунду утратил контроль и отчаянно дернулся в блокираторах.

– Ага, значит помнишь, – резюмировал Вортекс, внимательно наблюдавший за ним. – Ну что, поиграем, приятель?

Десептиконы одновременно затоптались на местах, залязгали броней и захихикали. В вопросах глумления над врагами они всегда находили общий язык и действовали с потрясающим единением.

– Засунь себе паяльник в выхлоп! – пожелал Кап.

– У меня выхлопа нет, – укоризненно отметил Вортекс. – Я функционирую на замкнутом цикле. Потому, кстати, и выгляжу намного лучше.

– О да, – язвительно сказал Кап, вновь пробуя на прочность блокираторы. – Интересно, со сколькими ты перетрахался, чтобы сохранять активность прошивки. Судя по вашим рожам, вы все не прочь раздвинуть ноги.

– Я оскорблен до последнего винтика, – лицемерно сказал Вортекс, прижав руку к фиолетовому символу.

– Завидовать нехорошо, – Скайварп потер руки, подбираясь ближе. – Но ничего, мы тебя обеспечим не менее активным набором. И даже никому об этом не скажем, если ты будешь хорошо себя вести.

– Ага, – проворчал один из неизвестных Капу участников, срываясь на хрип. – Я хочу послушать автоботскую любовную песенку... Дай-ка я вставлю в твою прорезь свою кредитку особо крупного достоинства...

Кап яростно засопел вентиляцией, однако промолчал. Он уже чувствовал это сладкое ощущение, предвкушение неизбежного интерфейса, от которого слабело что-то под коленными шарнирами. Одна из самых потрясающих вещей на свете – когда вокруг тебя толпятся десептиконы, одержимые не страстью убийства, а похотью. Когда они пялятся между твоих расставленных ног, роняя антифриз, а их шланги настолько явственно напрягаются, что броня потрескивает от лишнего электричества... Кап вздрогнул и почувствовал, как резервная топливная система неумолимо запускается.

Скайварп резко наклонился, подобрал пальцем каплю тягучей темно-лиловой взгонки и без размышлений сунул палец в рот. Густой горячий вкус ударил по всем рецепторам. Мощная консервация, давно неиспользуемая ТНК... Красота. Восхищенно замурлыкав, он двумя пальцами другой руки потыкал в плотную защитную мембрану. По жесткости она была близка к тем сегментам брони, которые до сих пор ее защищали. Три потемневших от времени захвата приподнялись и вновь опустились, на мгновение показав яркий блеск острых кромок – словно их регулярно натачивали и полировали. Эта боевая готовность вызвала у истребителя радостную дрожь. Скайварп уже был готов полезть на растопыренного в нужной позе автобота, однако Вортекс цыкнул и хлопнул его по корме. Телепортер вскрикнул от неожиданности, вызвав хихиканье у остальных товарищей, и чуть отступил.

– Не сам ловил, а уже руки тянет, – неодобрительно сказал Вортекс. – А ну быстро попятились.

– Да пошел ты, – злобно сказал истребитель, расправляя плечи.

– Ладно, – неожиданно миролюбиво отозвался боевикон. – Тогда почисть его, – ухмыльнулся он, снимая с лица глухую пластину. – Видишь как течет?

– А это мы всегда, – бодро отозвался Скайварп, уже наклоняясь поближе. – Посмотрим, что тут у нас...

– Ммм!

Кап застонал, вздрагивая всем телом. Язык десептикона настойчиво тер его защиту, вынуждая глубоко запрятанные шипы возбужденно топорщиться и покалывать его собственные элементы. Они были защитой, инструментом удовольствия и досадной помехой одновременно. Хочешь порадовать себя острыми ощущениями – срочно ищи партнера с хорошо защищенным шлангом и не вздумай сам себя дразнить. Потом замаешься с медиком на пару выковыривать свое добро из себя же.

Ветеран бесконечной межрасовой войны чувствовал себя крайне распущенным типом, но он настолько давно не трахался как в ударные времена своей отполированности, что воспротивиться соблазну не было сил. Снова и снова Скайварп пробовал заставить его раскрыться, впрочем, предусмотрительно не рискуя пробиваться насильно. Двумя пальцами он то и дело давил на нижние захваты, периодически стимулирующе потирая их.

– Ну все, хватит, – Вортекс потянул его за крыло. – Не стоит увлекаться.

Скайварп неохотно поддался нажиму руки боевикона и жадно облизнулся. Вортекс мимоходом погладил его между крыльев и снял со стойки одну из заботливо приготовленных игрушек. Скайварп сделал шаг назад, прекрасно зная, что винтолет без лишних раздумий может использовать ее на том, кто подвернулся под руку. К мазохистам истребитель себя не относил.

– Продолжим наше маленькое развлечение? – радостно осведомился Вортекс, показывая автоботу электростек.

– Ааа!

Слово и дело у Вортекса никогда не расходились. Кап задергался, вскидывая бедра. Внутри него брызнуло, шипы вонзились в жесткое покрытие, причиняя боль и удовольствие одновременно. Вортекс вновь коснулся одного из захватов самым кончиком стека – нежно, почти невесомо... Кап заорал, выгибая спину. Вортекс сладостно вздохнул и, не давая автоботу прийти в себя, коснулся уже мембраны, явственно натянувшейся от напряжения. В следующий миг прочная защита треснула, из-под нее хлынуло топливо, автобот взвыл в голос.

– Смотри как он хочет, – восхищенно прокомментировал Сквиз.

– А то, – кивнул Снарлер. – Болит у него все, вот и просит кого-нибудь.

Между тем Вортекс свободной рукой пошарил в захватах на стойке и вытащил довольно увесистый топливогенератор. Поддразнив примолкшего автобота еще разок, он погладил пальцем закругленный кончик инструмента и пощекотал им ветерана. Вокалайзеры Капа подавились взвизгиванием, а сам он поддал задом навстречу. Вортекс мурлыкнул, покрутил шлангом словно болтом, примеряясь к диаметру, и резко впихнул по самое основание.

– Ооо!

Вопль восторга прорезал воздух, бедра автобота сжались, и десептиконы дружно передернули плечами, услышав знакомый сладостный звук – многократно усиленное тонкое вжиканье срабатывающей защиты. Вортекс с усилием подвигал шлангом, а потом с таким же напряжением вытащил его из яростно стиснутого шлюза. Действие сопровождалось громким скрежетом деформирующегося металла.

– Нет-нет-нет!

Кап приподнялся, пытаясь не выпустить предмет страсти, но бесполезно.

Вортекс оглядел со всех сторон измочаленное орудие и со вздохом удовлетворения отбросил в сторону. Затем подошел к ветерану и привычным жестом отщелкнул броню. Кап вытянул шею, пытаясь разглядеть, как оборудован десептикон, но тот стоял вплотную, и любопытство оказалось неудовлетворенным. Впрочем, пару мгновений спустя он почувствовал горячее тяжелое давление на развернутые захваты, которые охотно раскрылись еще сильнее, приглашая долгожданного гостя.

Вортекс дернул лопастями от возбуждения. Готовый переходной шлюз раздвинулся под его напором, автобот радостно задергался и как-то даже запищал. Вортекс поднажал, чувствуя, что вот-вот доберется до чужого топлива, да еще такого редкого и крепко выдержанного.

Автоботы крайне не любили делиться с кем-нибудь резервным топливом, содержащим их ТНК. Разве что с товарищами, и то – редко и неохотно. Слишком боялись увлечься приятным процессом и позволить выкачать себя досуха. Сначала их оберегала от этого боль, но затем такие жертвы были признаны нецелесообразными, и всем была рекомендована модификация нейросигналов. После чего появился новый риск. Десептиконы охотились на них постоянно, отнимая топливо, подбирая все новые и новые комбинации, позволявшие перестраивать собственную прошивку практически до бесконечности и сохранять прежний конвейрный вид без особых модификаций. Недолго думая жертвы охоты распространили в массах призыв защищаться – и автоботы стали шпиговать себя режущей и колющей подмогой. Подсуетившись, десептиконы обзавелись взломщиками и виброрезаками. Автоботы ответили модифицированными сплавами и магнитными тисками. К счастью, до компактных аннигиляторов дело не дошло – десептиконы сбавили обороты и пошли по пути уже примененному их противниками: модифицировали нейросигналы. Теперь удовольствие получали и те, и другие.

А потом с конвейеров начали сходить партии, собранные на основе прежних ТНК, не несущих в себе никаких новых компонентов и бесполезных для обмена. Обоюдное обзаведение хитрым инструментарием оказалось бесполезным и постепенно сошло на нет.

Но некоторые его сохранили. Особенно старшие генерации.

Вортекс застонал, чувствуя первые уколы... все сильнее и больше... Он на секунду застыл, а затем с рычанием вогнал шланг до самого основания. Тут же взвыв, десептикон выгнулся, вздыбив лопасти, и перешел на рыдание. Кап тоже возопил до треска в вокалайзерах – вдавленные обратно шипы вызвали каскадную стимуляцию глубоко спрятанных датчиков. Он напрягся, шипы вновь выдвинулись и вонзились в пульсирующий шланг. Вортекс перешел на ультразвук и резко качнул бедрами, словно пытался высвободиться. Раз, другой, третий... Резкие ощущения простреливали обоих.

Кап не выдержал. Наполовину погасив линзы, он стонал и охал, словно с него откачивали в первый раз. Горячий и уже взмокший топливный рукав сжимался раз за разом, пытаясь передавить шипованными объятиями втиснувшийся в него шланг. Пока что десептикону мало что досталось, но он явно не собирался сдаваться. А его старания были крайне профессиональными... Кап весь напрягся в своих оковах, но попытки хоть как-то включиться в процесс были тщетными.

Хрипя от удовольствия, боевикон продолжал перещелкивать собственную систему между сбросом и всасыванием, стремясь раскачать малоуступчивого автобота. Вот что значит большой опыт... Юникрона с два получишь от него все с первого раза. Не потерявшие остроту шипы яростно драли его толстую защитную броню, посылая дикие сигналы настоящего счастья сквозь сенсорную сеть. Автобот громко взвизгивал, надрывая изношенные вокалайзеры, но его тело не уступало бешеному натиску. Даа, старые автоботы в интерфейсе гораздо лучше отлакированных юнцов. Праймас, о Праймас, он еще умел стискивать и без того восхитительно тугое вместилище, посылая целые волны сокращений по сервоприводам... ох... ааах...

Крик над аудиодатчиками подсказал ему, что это было не интерфейс-упражнение, а первый автоботский сброс. Стиснувшие его стенки расслабились, колючий туннель наполнился горячей жидкостью. Вортекс яростно втянул все, что смог за один раз. Пользуясь случаем, пока шипы чуть ослабили давление, он быстро вытянул шланг и отодвинулся. Яростно сопящий вентиляцией истребитель, до сих пор торчавший у него за плечом, безмолвно шагнул на освободившееся место. Крылья у него вздернулись, зад слегка оттопырился, а затем он со стоном вожделения подключился к автоботу до самого упора. Ноги старого десантника вновь судорожно дернулись, из вокалайзеров вырвалось жалобное стенание. Вортекс погладил раскаленный шланг, сдирая шелуху первого защитного слоя, и облизнулся. Он предпочитал растягивать удовольствие, и уступил именно поэтому.

Интерфейс, так много интерфейса, столько наслаждения... оох... Кап гортанно застонал, раскачивая задом. Он чувствовал себя ненасытным интером, сливкой-доилкой, как их называли. Чувствительные сервоприводы, отвечавшие за правильную работу топливной системы, на каждое внешнее прикосновение реагировали так, что хотелось выть. Истребитель трудился над ним как рабочий в ударную смену, и отчаянно противостоявшие ему шипы вскоре начали стираться. Они всего лишь чуть-чуть затупились, но Кап знал, что им предстоит еще немало испытаний на прочность. Он надеялся, что от них останутся хотя бы что-нибудь. Регенерировать с нуля было муторно.

Рыча и ахая, истребитель подхватил его под зад, стискивая горячий бампер обеими ладонями. Вибрации, проходящие по шлангу, делались все более резкими, и в какой-то миг стимуляция сделалась чрезмерной. Вторая защитная мембрана разошлась, пропуская увесистый подарок, и радостно взвывший истребитель запустил откачку. Тысячи датчиков загорелись в блаженной муке.

Такого прессинга Кап уже не выдержал и, как полагается порядочным автоботам во время жесткого интерфейса, спустил топливо одним махом. Все сервоприводы поджались, бедра поднялись, колени почти стиснулись на боках истребителя... Потрясающие ощущения! Еще, еще, еще!

Ответный залп тоже был выше всяких сравнений. Пресловутые активные наниты, содержащие перемешанную ТНК, заполнили его до отказа. Когда истребитель отвалился от него, Кап даже не смог сразу перекрыть струящуюся жидкость.

Ветеран едва успел включить принудительное охлаждение, как на него уже полез следующий любитель древнего железа и большого автоботского опыта

Высшая процессорная деятельность медленно потухала, пока не остались задействованы только несколько функций. Подпрограммные настройки заставляли Капа то мурлыкать, то стонать, и старательно подставляться всем покушавшимся на его шипастое и взмокшее достоинство. В конце концов, ему тоже не помешало бы обновить систему, поскольку запчастей в настоящий момент не выпускали.

Он думал, что поочередно откатав его, десептиконы угомонятся, но вместо этого с легким испугом понял, что начинавший Вортекс выходит на второй заезд. Шипы окончательно затупились и явственно укоротились, поэтому он не мог даже толком воспротивиться, только гневно застонал, однако приятные ощущения уже вновь охватывали его с ног до головы.

Получив законное облегчение – у него уже болели от напряжения переполненные предсбросовые камеры – и стравив еще ценных жидкостей, Вортекс несколько мгновений стоял неподвижно, наслаждаясь тем, как дергается приютивший его топливный рукав, не в силах простимулировать собственный сброс. Когда боевикон соизволил наконец-то смилостивиться, автобот пролил изрядное количество запасов.

Снарлер пощелкал задвижками, освобождая вымотанного и заезженного гостя. Тот вздохнул и повернул голову набок, не делая попыток куда-то бежать. Потом Кап завозился, пробуя встать, и ему даже помогли. Какой-то неизвестный автоботу серо-красный летун помог ветерану подняться, потянув за руку. Кап встал, пошатнулся, подался ближе к нему, и когда летун попробовал его приобнять, резко пнул того в колено. Не ожидавший такого десептикон потерял равновесие на пару секунд, а Кап уже метнулся к стойке с тяжелым инструментарием. Лазерные резаки, импульсные подавители...

Чуть пониже крестца в него врезалось что-то жутко тяжелое. Едва успев выставить руки, автобот кувыркнулся на пол. Ударился животом и приглушенно взвыл – топливо брызнуло просто-таки фонтаном. Мгновение спустя его окружили и сцапали, яростно урча двигателями. Вздернутый на ноги десантник задрал подбородок и плюнул в кого попало. Но не попал.

– Ах ты гайка прыгучая! – то ли восхитился, то ли рассвирепел Снарлер.

– Недостаточно качественно интерфейсили, – сделал вывод Скайварп. – Дайте-ка я его еще раз...

– Нет-нет! – искренне взвыл Кап, извиваясь в схвативших его руках. – Я больше не могу!

– Все-е так говорят, – промурлыкал истребитель, – наклоните-ка его...

Десептиконы охотно наклонили кричащего автобота, и почти сразу вопли гнева превратились в привычные аудиодатчикам стенания – едва только Скайварп пристроился и взялся за дело. Сквиз присел на корточки перед Капом и снизу заглянул в перекошенное чистой похотью лицо. Ниточка антифриза текла из уголка рта, придавая образу изнасилованной жертвы окончательную завершенность.

– Ааах! – Скайварп выдохнул, чувствуя как напрягаются его конденсаторы, а затем с криком разрядился уже почти насухую – в основном электричеством.

Кап непроизвольно сдвинул колени и выгнулся, тоже перезагружаясь. Несколько мгновений спустя десептикон с усилием выдернул из него продранный до мягкой основы шланг, а затем стиснувшие его бока и плечи лапы разжались. Автоботский десантник на мгновение потерял равновесие, но все-таки сумел устоять на ногах.

– Все еще некачественно, – подытожил Вортекс с мягким шорохом двигая лопастями. – Он до сих пор стоит на своих двоих. Какой позор для нас.

Кап постарался сохранить героическое молчание, когда десептикон крепко взял его за бедра. Вортекс притянул его ближе и развернул лицом к себе. Присел на корточки, толкнул автобота на пол и поднял тому ноги. Кап замычал, чувствуя очередное вторжение и бешеное давление на неохотно вставшие шипы. Пять минут спустя методичные старания боевикона в интерфейс-труде сделали свое дело. А затем еще раз. И после того как Вортекс счел себя удовлетворенным, Кап понял, что действительно не может встать.

Десептиконы сладострастно дышали, рассевшись вокруг него и поглаживая кончиками пальцев затасканную зеленую броню.

– Вот это я понимаю, – блаженно вздохнул красно-серый. – Не то что перворазки с мягкими щеточками...

– Это рационализация, – пропыхтел Кап. – Естественная...

– Значит я консерватор, – ухмыльнулся собеседник. – Мне больше нравится как ты меня ободрал. Потрясающе.

Кап фыркнул, но промолчал. Порядком сточенные шипы сладко болели, обе резервных емкости вздрагивали от каждого движения. Совсем как много сотен солярных циклов назад, когда среди десептиконов было в моде изловить кого-нибудь и трахнуть целым взводом. Честно подарив в обмен полный активный набор.

– Ну? – десептикон ухмыльнулся и подтолкнул его в бок. – Приятно, а?

– Отвали, шарнир тебе в пасть.

– Мы там одного твоего попробовали, – как бы между делом сообщил Вортекс. – Сладкий винтик, но ни одной активной комбинации и под клапаном все гладко. Даже не потереться об него толком. Руками и то ловчее вышло бы. Хотя ему понравилось.

– Еще бы, – злобно буркнул Кап.

Он прекрасно знал, как обставлена механика последних поколений. Шипы действительно ушли из обихода, превратились в чувствительные тончайшие отростки, покрывавшие внутренние стенки и принявшие на себя роль филигранно настроенных анализаторов, остро реагирующих на все подряд. Теперь он понял, почему Вирль неподвижно сидел на своем месте после того как десептиконы забрали его из камеры на несколько часов. Должно быть, он боялся стравить топливо. Анализаторы могли не успокоиться и даже несколько часов спустя после интерфейса и, быть может, он успел по-тихому еще пару раз дойти до пиковой нагрузки. Вдобавок к тому десятку приятных перезагрузок, которые доставили ему тяжелые шланги в электропроводящем покрытии, усиливающем все импульсы. Он на несколько мгновений представил себе, как Вирль брыкается и кричит, а затем начинает поддавать бедрами, стараясь получить как можно больше удовольствия. Веселит окружающих тугими струйками топлива, бесконтрольно дрожа в горячем экстазе...

– Эй! – возопил он, неожиданно поняв, что его мягко, но настойчиво придерживают за раздвинувшиеся от фантазий колени. – Вы меня сотрете к шарктиконам! Это не смешно!

– Ты, конечно, привлекателен, но ничего совать в это месиво я уже не хочу, – фыркнул Вортекс. – Там утонуть можно. Поэтому не волнуйся. Всего лишь небольшая страховка от потери наших подарков.

Страховка подозрительно смахивала на стимулятор. Шипы раздраженно воткнулись в мягкую поверхность и застряли. Кап непроизвольно задергал бедрами, пытаясь избавиться от странного ощущения, но тщетно. Легкое приятное напряжение не давало покоя. Корпусные сервоприводы подтянулись и топливные камеры окончательно сомкнулось. Кап подавил очередной стон. Он почти забыл это состояние переполненности, и сразу же вновь подумал про несчастного Вирля. Тому это должно было оказаться в новинку. Сидеть на десовской базе в состоянии активной переработки – крайне сомнительное удовольствие.

– Ну как? – заботливо осведомился Вортекс. – Не мешает?

– Очень трогательно, – прорычал Кап.

Вортекс хмыкнул и похлопал его по животу, вызвав протестующее ругательство.

Не дав автоботу прийти в себя, нежеланные партнеры поставили его на ноги и тычками в спину погнали из ремонтного отсека. Спустя десяток шагов Кап сварливо заявил, что его ресурс исчерпан, и бухнулся на пол. Утомленно ноющий рукав вновь отозвался щекотным покалыванием.

Недолго думая, ветерана потащили волоком. Правда потом десептиконы скооперировались вдвоем и прогнали третьего, поэтому Кап был доставлен на место отсидки почти с комфортом – болтаясь в двойном объятии.

Появление в хранилище вызвало у автоботов резкое оживление. Кап гордо задрал подбородок и выдохнул пар. Десептиконы поставили его наземь, отключили решетки, и одновременно хлопнули по спине, загоняя в камеру. Ну, по правде говоря, Снарлер отвесил шлепка пониже спины.

Молча, не реагируя на злобное рычание присутствующих, десептиконы удалились. Конечно же, не забыв включить решетки. Досадная предусмотрительность...

Кап плюхнулся на край ржавой платформы и раздвинул ноги пошире, на подпрограммном уровне стремясь поскорее охладить горящие элементы. Между тем наборы ТНК всасывались в его топливоперерабатывающий цикл. Следом запустилась программа корректировки и отладки.

– Кап! – ХотРод почти прижался к яростно гудящей решетке. – Ты в порядке?

– В полном, – проворчал ветеран, яростно глядя в потолок. – Даже лучше, чем был.

– Чего? – недоуменно переспросил автобот.

– Подрастешь – узнаешь, – строго сказал Кап, наставив на него палец.

Потом поискал взглядом Вирля, обнаружил, что тот пялится на него неотрывно, и слегка кивнул. Трансформер передернул плечами и заметно расслабился. Кап сложил руки на груди, скрестил ноги и задумался.

– ...почти придумал, как освободиться! – вещал между тем ХотРод.

– Очень хорошо, парень, – пробурчал Кап. – А сейчас умолкни и дай мне подумать.

– План? – с надеждой поинтересовался десантник.

– Угу.

Словоохотливый товарищ немедленно замолчал. Кап погрузился в размышления. Задача перед ним стояла почти непосильная, и все же с ней требовалось справиться в кратчайшие сроки.

Он был обязан придумать, как при таком количестве свидетелей ухитриться незаметно вытащить из себя эту Юникроном проклятую страховку.