Базз очнулся. Светила луна, вокруг было что-то вроде джунглей, казавшихся в ночи темно-синими. Его шлем был откинут, но, раз он не умер, значит, воздух пригоден...

Болела правая рука. Что-то смущало Базза, какая-то неправильность происходящего. Где он? Он машинально стащил с руки перчатку, набрав нужный код. И уставился на совершенно здоровую с виду руку. Пошевелил пальцами.

– Это все был сон? – спросил он и едва ли не испугался звука собственного голоса. Потом его пробрал смех, но практически сразу же он сообразил, что, находясь в потенциально опасной ситуации, поступает не так, как его много лет учили в академии, и заставил себя замолчать. Где его звездолет?

Базз оглянулся. Сбой в программе анабиоза? Такой долгий, такой связный, такой немыслимый – сон?

– Игрушка, – пробормотал себе под нос астрорейнджер. Надел перчатку обратно, запустил программу диагностики. Никакого звездолета поблизости не было. Никакого звездолета и никаких его признаков. Джунгли были совершенно безмолвны – но он этому не удивился. Очень возможно, что на этой планете жизнь не шагнула дальше растений.

Он проверил лазер и прожег дыру в ближайшем стволе.

Центр не отвечал. Он вскинул голову, пытаясь хотя бы по рисунку созвездий определить что-то, но лунный свет сжирал все звезды.

Сосредоточиться не получалось. То, что казалось ему настоящим, оказалось ненастоящим. Почти десять лет... то, что сейчас он мог определить только как сон, длилось годами, и он все это помнил. Пусть не в подробностях, но помнил не хуже, а то и лучше, чем учебу в академии, чем детство...

– Ложная реальность, – сказал Базз.

Быть может, все это происки Зурга? Но почему эта мысль кажется такой смехотворной, нежизнеспособной? Злые императоры – герои современных сказок, страшилки для детей. Злых императоров, пытающихся уничтожить вселенную, не бывает.

Справа раздался какой-то звук. Базз мгновенно принял боевую позицию.

– Эй... – раздался слабый голос. Знакомый голос! Кто-то из его сокурсников в академии? Но астрорейнджеры не летают с напарниками, да и...

Базз заставил себя включить фонарик. Луч уперся в лежащего на земле человека, худого, одетого в джинсы и желтую ковбойскую рубашку с жилетом. То, что испытал Базз, нельзя назвать даже ужасом – это был шок от совмещения двух несовместимых реальностей.

– Господи, Базз, где мы? – лежащий недовольно скривился, отворачиваясь от луча света, и тут уж сомнений не оставалось.

– В-вуди?

– Нет, черт побери, мистер Картофелина. Хватит светить мне в лицо этой штукой.

– Но если я – астрорейнджер, то тебя не может быть здесь!

– Ох! Тебя опять заклинило?! – с раздражением спросил Вуди, поднимаясь. – На этот раз станцуешь очередное танго или... а все-таки, где мы?

– Я не знаю, где мы. Кстати, ты тоже человек.

– Очень смешно, Базз.

– Посмотри на себя. На свои руки. На свое лицо! Смотри, на тебе одежда, которую можно снять! – Базз подскочил к шерифу и дернул его за рукав ковбойки.

Вуди посмотрел вниз и отогнул полу своей пегой жилетки. Лицо его какое-то время оставалось бесстрастным. Он внимательно рассмотрел свои ладони, потом провел рукой по волосам и отдернул ее. Рывком распахнул ворот и стащил с шеи свой красный платок... уставился на него как на змею. Схватился за обнажившееся горло, и, впервые в жизни почувствовав под пальцами частое биение собственного пульса, упал в обморок.

Базз сел рядом с ним на землю. Ему было легче, чем шерифу – все же он когда-то считал себя настоящим. Но было ли то прошлое реальным? Если да, то что здесь делает Вуди? Поколдовав с пультом и настроив экран в режим «зеркала», Базз внимательно посмотрел на свое лицо. И закусил губу – оно выглядело не так, как он привык. Оно изменилось: осталось узнаваемым, но исчезла подчеркнутость, гипертрофированность черт. Оно было и не совсем человеческим, но это можно списать на то, что он – не землянин. Астрорейнджер внимательно посмотрел на бесчувственного друга: его лицо тоже изменилось. Было очень странно видеть рядом человека сопоставимых с собой размеров. Все было очень странно.

Базз потряс Вуди за плечо.

– Очнись, ковбой. Вуди! Очнись!

– Базз?.. Базз, что это... это сон?

– Если сон, то твой или мой? – мрачно спросил Базз. – И что бы это ни было, мы в передряге. Кстати, как ты узнал меня?

– То есть? – Вуди заморгал. – А как можно было не...

И тут шериф внимательно вгляделся в черты друга. Тот подсветил ему фонариком.

– Ох... – прошептал он. – Ты выглядишь как человек...

– Как я тебе уже говорил, ты тоже, – Базз предоставил Вуди возможность посмотреть в «зеркало».

– Может, у меня крыша поехала? – спросил Вуди, но в такой вариант он не верил. Все было, конечно, фантастическим, но в то же время чертовски натуральным. – Кстати, ничего себе, симпатично, – он потрогал свой нос, оставшийся длинным и острым, но ставший по-человечески длинным и острым. Еще раз коснулся волос. Мягких, из отдельных волосков. – И волосы как у Энди...

Воспоминание о хозяине нарушило его спокойствие. Вуди зажмурился.

– Нет, нет, нет, – сказал он. – Я не могу быть человеком. Я игрушка, я с самого начала помню себя игрушкой, и я просто не могу превратиться в человека, так не бывает... это же реальная жизнь! А не сказка про Пиноккио!

– Тихо, – Базз властно сжал его плечо. – Кроме всего прочего, мы находимся на неизвестной планете. Так что не кричи слишком громко.

– Но ведь люди... они стареют! Они могут заболеть! Им надо есть, спать, ходить в туалет! Я этого просто не умею!

– Вуди, заткнись! – космонавт встряхнул его. – Вот уж о чем глупо переживать, что не умеешь болеть и стареть. Нам бы выжить! Воздух тут не токсичен, но мы не знаем, можно ли пить здешнюю воду и не ядовита ли местная органика. В моем скафандре, конечно, есть небольшой запас воды и пищевого концентрата... но нам на двоих воды хватит максимум на три дня. Потом еще три дня – и смерть.

– Тогда надо искать воду.

– Тогда вставай, и пошли искать.

Через несколько часов друзья все же вышли к какому-то ручейку. За это время Вуди успел впервые испытать боль от натертых ног, усталость и жажду. Базз ноги, конечно, не натер, но устал тоже – все же его скафандр немало весил. Они шли почти не разговаривая, каждый напряженно размышлял о случившемся. В итоге Базз пришел к выводу, что нынешние ощущения от существования он получает впервые – а значит, скорее всего, он никогда не был настоящим астрорейнджером и нет никакого Зурга. Вуди же больше интересовало их будущее. Если это не сон и не бред, то в лучшем случае, похоже, они найдут на этой планете мирных туземцев с техникой, достаточно развитой, чтобы отправить их домой, на Землю... а в худшем, они умрут тут через неделю от жажды.

– Не трогай воду, – сказал Базз, когда Вуди радостно вскрикнул, увидев ручей. – Надо провести анализ.

Вуди со стоном опустился на землю и стянул сапоги. С удивлением уставился на портянки – он, привыкший видеть на ногах людей носки, даже не знал о том, что бывает что-то другое. Размотав пропитавшиеся потом ленты, он с не меньшим удивлением посмотрел на свои ноги. Натер он не до крови, но болезненные пузыри на ступнях вздулись. Вуди хихикнул, как помешанный, пошевелив пальцами. Базз тем временем активировал аналитические пластины на левой перчатке и опустил их в воду. Через несколько секунд зуммер пискнул, и астрорейнджер вынул руку из ручья, после чего вывел данные на экран и нахмурился.

– Пить это нельзя. Она не ядовита, но пить нельзя, тут солей больше, чем в морской воде, – сказал Базз.

Занималась заря. Луна начала бледнеть, а предположительный восток – светлеть. За все время, проведенное в этих джунглях, друзья слышали только шум ветра в листьях, скрип веток – ни цикад, ни птиц, ни зверей. Безмолвный мир.

– А если выпарить соль? – спросил Вуди.

– Чем?

– Будем кипятить на огне, поставим что-нибудь, на чем будет оседать пар, потом соберем капли.

– Если даже мы будем этим заниматься круглые сутки, это разве что подарит нам пару лишних дней. Слишком маленькие объемы. Лучше поищем еще пресную воду.

– Я устал, – угрюмо сказал Вуди.

– Сначала перекусим.

Шериф вздохнул.

– В первый раз в жизни. Базз, как ты думаешь, какие у нас шансы вернуться домой?

– Насколько я понял, тут нет животных. Так что вряд ли тут есть цивилизация, подобная нашей... разве что какие-то разумные растения. Но я не думаю, что растениям интересны космические полеты.

– А твой этот... звездный центр? Тебя не будут искать?

Базз вместо ответа стал снимать скафандр. Заняло это минут пятнадцать, и он остался в фиолетовом комбинезоне. Стянул капюшон, обнажив короткую, почти под ноль, стрижку. Потянулся, поигрывая мускулами. У него и вправду была очень широкая грудь – на его родной планете воздух был слегка разрежен относительно земного.

– Я думаю, Вуди, никакого звездного центра нет, – сказал он, наконец.

– Но твой скафандр настоящий!

– Твой костюм тоже. Боюсь, что это ничего не значит.

– Значит! Ты можешь летать.

– Нет... топливо почти на нуле. Я уже все проверил. Мой скафандр нам очень пригодится, но не тем, что поднимет нас в воздух.

– Вода не ядовита, значит? Ноги ополоснуть-то можно?

– Валяй, – Базз опустился на колени перед своим разобранным скафандром: нужно было придумать, как из него пить и есть двоим.

Шериф опустил ноги в воду и блаженно вздохнул.

– Пожалуй, человеком быть не так и плохо. Чувствуешь все как-то... острее, что ли. Эх... если бы со мной оказалась Бо...

– Если бы с нами оказалась Бо, вода кончилась бы еще быстрее.

– Да нет, не здесь... – Вуди закрыл глаза, вспоминая свою потерянную возлюбленную. – Но со мной – и человеком. А ты не тоскуешь по Джесси?

Базз на какое-то время прервал свои изыскания.

– Если честно, то нет, – наконец, сказал он.

– А мне казалось, у вас... роман.

– Ну... что-то вроде романа, – сказал Базз, тщательно выбирая слова. – И я не хочу с тобой сплетничать о Джесси.

Какое-то время оба молчали.

Наконец, астрорейнджер сообразил, как наладить подачу концентрата и воды при разобранном скафандре. Друзья приступили к своей первой в жизни трапезе.

– Как-то... наверное, невкусно, – с сомнением сказал Вуди, проглотив свою порцию. – Мне, конечно, не с чем сравнивать... ладно, надо идти. По течению ручья?

– Знаешь, что меня смущает, – сказал Базз, – если даже ручьи тут соленые, то, наверное, соленые и реки, в которые они впадают.

Они посмотрели друг другу в лицо.

– Ты намекаешь, что мы тут умрем? – подчеркнуто-ровным голосом спросил Вуди.

– Пока сдаваться рано, – сказал Базз. Но опыт астрорейнджера – пусть и вымышленный опыт – подсказывал ему, что шансов на благополучный исход почти нет.

За неимением лучшей идеи друзья все же пошли по течению ручья. День вступил в свои права окончательно. Окружающий их лес не был, все-таки, джунглями, но не был и каким-то другим земным типом леса. Пожалуй, деревья были скорее огромной травой, вроде борщевика или тростника. Не было видно никаких цветов. Листья были темно-зелеными, иногда с фиолетовым оттенком.

– Если эту зелень можно есть, – сказал Вуди, – то это же будет частично восполнять недостаток воды. Проверь.

– Анализ органики занимает по часу на образец и жрет немало энергии, – сказал Базз. – Я пока смотрю, что из растений больше похоже на съедобное.

Через несколько часов они дошли до ручейка побольше. Вода в нем тоже была слишком соленой.

– Предлагаю назвать эту планету Солончаком, – сказал Базз.

– Солонцом, – предложил свой вариант Вуди. Его уже час беспокоило сосущее чувство внизу живота. Теоретически он знал, как мужчины ходят по нужде, но раньше детали его не интересовали. Видимо, пришло время испытать на своей шкуре и это. – Базз, ты посиди тут... я отойду.

Дело оказалось несложным. Почувствовав немалое облегчение и застегнувшись, он вернулся к другу.

– Все нормально? – осведомился Базз. Ему в туалет пока не хотелось.

Вуди не без смущения хмыкнул.

– Более чем, – сказал он. – Но я, во всяком случае, понял, как мы, игрушки, мало знаем о людях. Об их... телах. О том, как эти тела действуют. Нам кажется, что мы с ними похожи, а на самом деле... они очень сложно устроены. И непонятно. Зачем, например, люди едят и пьют, ведь нам этого не нужно?

– Это поддерживает в них жизнь. Как батарейки, – сказал Базз.

Вуди вдруг задумался.

– Мы ведь превратились во взрослых людей, правильно? – спросил он. – А взрослым можно – помнишь, Энди говорил – всячески развлекаться. Чертовски обидно. Получить возможность выпивать, курить, заниматься сексом – и не получить ее, потому что тут нет ни алкоголя, ни сигарет, ни женщин.

– А если бы были, ты бы ударился во все тяжкие?

– А ты бы нет? Если уж нам суждено умереть.

– Алкоголь и сигареты меня не интересуют. Пошли дальше.

К вечеру до реки они не добрались. Настроение у обоих как-то постепенно портилось, и, когда солнце коснулось горизонта, оба были близки к отчаянию. Вуди остановился и со злости плюнул под ноги. Базз остановился тоже.

– Все, – глухо сказал шериф. – Мы потратили целый день и не нашли ничего. Ты протестировал три каких-то куста, и все они в пищу не пригодны. Предлагаю остановиться тут. Вернее – вон там, неплохая прогалина.

– И сдаться? – мрачно спросил Базз.

– Не вижу большой разницы между «бесцельно идти вдоль ручья» и «бесцельно сидеть у ручья». Но первый вариант тратит больше сил, а я стер ноги уже до крови. Тратить последние дни своей жизни, по-моему, лучше с комфортом.

– Тут же нет ни алкоголя, ни сигарет, не женщин, – Базз попытался сказать это шутливым тоном, но вышел скорее сарказм.

– Хватит, Базз, – Вуди было не до шуток. – Надо развести костер и сделать шалаш. Ведь люди ночью спят.

Они успели устроить лагерь до темноты. Сели у костра. Базз снова снял скафандр, оставшись в комбинезоне, и запустил в анализатор очередной образец.

– Как бывало хорошо с Энди в ковбойском лагере, – сказал Вуди, щурясь на огонь. – Все-таки жизнь я прожил не зря. Энди...

Вдруг Базз почувствовал, что молчать больше не может. С ним почти никогда не случалось нервных срывов (один раз в жизни), он был уравновешен, психологически устойчив, как и полагается астрорейнджеру. Но тут не выдержал.

– Энди, Энди, Энди! – заорал он. – Меня достало слышать от тебя про Энди! Энди то, Энди это! Десять проклятых лет тебе плевать на всех, кроме него. Ладно, хорошо, пускай тогда, но сейчас!.. Сейчас, когда мы тут застряли вдвоем и помрем через несколько дней! Ты больше не игрушка, Вуди! И Энди тут нет.

Вуди тоже второй раз в жизни видел Базза в истерике. Шериф просто потерял дар речи, что с ним случалось крайне редко. Глаза Базза сверкали, грудь вздымалась, он размахивал руками, сжимая и разжимая кулаки.

– Базз, но я... – наконец, смог выдавить ковбой, но сделал это зря, Базза это только подстегнуло.

– «Но ты»! – взвыл он. – Ты! Самовлюбленный, наглый эгоист, вот кто ты! Тебе даже в голову не пришло, что отдавая тебе половину пайка, я сокращаю ровно вполовину свою чертову жизнь, нет? Ты не подумал? Конечно, верный Базз, мать его, Лайтер, с радостью отдаст жизнь за шерифа Вуди! И ты принимаешь это как должное. Нормально! Ты же у нас главный герой, любимая игрушка. К чертовой бабушке! Мне надоело молча ждать, пока ты обратишь на меня внимание, Вуди. Мне надоело.

Вуди смотрел на него во все глаза.

Базз перевел дыхание. Сглотнул. На его щеках горели красные лихорадочные пятна.

– Так вот... – сказал он уже тоном ниже, – я и вправду готов если и не отдать свою жизнь тебе, то поделиться ею. Тут нет алкоголя и прочей ерунды, женщин тут нет тоже, но тут есть я. У нас осталось дня три, прежде чем мы поедем от жажды крышей. Вуди. Скажи мне... скажи мне честно. Ты правда не понимал, как я к тебе отношусь?

Дар речи у шерифа снова пропал. Базз понял ответ по изумленному выражению его глаз, устало отер лицо и сел снова, напротив.

– Ясно, – сказал он. – Чего и следовало ожидать. Тогда я скажу прямо: ты мне нравишься, Вуди. Пока я был игрушкой... пока мы были игрушками, это не слишком отличалось от дружеской симпатии. Сейчас все стало по-другому.

Вуди покраснел. Поспешно отвел глаза. Каких-то связных мыслей в голову не приходило, всплывали какие-то эпизоды из прошлого, вертелись обрывки смутных знаний о том, что иногда парни занимаются сексом с другими парнями и это вроде бы считается ненормальным...

– То есть... нравлюсь... как... – промямлил Вуди.

– Да. Больше чем друг. Да.

– Но это же не... мы же оба мужики.

Базз промолчал. Шериф утверждал очевидное.

Вуди тоже не понимал, зачем это сказал. Он слишком мало интересовался человеческой сексуальностью, чтобы оценить возникшую ситуацию. Да и человеком он себя все еще не считал.

– Извини, – сказал он, наконец. – Я не думал... извини. Не хотел тебя обидеть.

Он нервно взъерошил волосы.

– И ты тоже извини, – сказал Базз. – Как-то моя отповедь слабо тянет на признание, правда?

Шериф издал растерянный смешок.

– Н-не знаю.

– Может быть, мы каким-то чудом спасемся, – сказал Базз, подобрав прутик и сунув его в костер, – может, нам – или кому-то из нас – это все вообще мерещится.

– Погоди, Базз, – попросил Вуди, – мне надо подумать. Немного.

Друзья замолчали. Но сосредоточиться на размышлениях у Вуди не получалось. Ему вспоминались Энди, Бо, Спиралька, Рекс, Булзай... он их никогда больше не увидит. И он больше не игрушка. Во всяком случае, физически – он человек. Он считал Базза своим другом, но Базз прав, он не был к нему более внимателен, чем к остальным. По большому счету шерифа действительно интересовал только Энди. Интересно, а в этом чувстве было что-то... как это называется... гомосексуальное? Ладно, неважно. Энди тут нет, Энди вырос и учится в колледже, он отдал их соседской девочке.

Базз лежал, глядя в ночное небо и стараясь ни о чем не думать. Может, он ошибается в своих ощущениях? Хочет ли он Вуди? Базз тоже мало что знал о сексе. Он пользовался определенным успехом у игрушек-девушек, особенно у Джесси, но влечение испытывал в первый раз в жизни. Быть может, окажись тут Джесси или даже любая другая женщина, он испытал бы то же самое? Или другое? И как это соотносится с его любовью к Вуди? Вполне дружеской до сегодняшнего дня любовью...

– Я ничего об этом не знаю, Базз, – наконец, сказал Вуди, и астрорейнджер вздрогнул.

– Думаешь, я знаю больше? – мягко спросил он, садясь.

– Может, это сложно. Может, этому учиться надо...

Базз почувствовал, что губы его расползаются в улыбке. Вуди обсуждает детали, значит, в целом он не возражает.

– Да ладно. Ничего там сложного. Начинается с поцелуев. Потом раздеваются... и как пойдет, наверное.

– Да это я знаю. Но как-то в общем, теоретически.

– Вуди. – Базз судорожно вздохнул. – Не трави душу. Да или нет?

Ответа не было. Базз поднялся и за два шага приблизился к замершему Вуди. Опустился на землю рядом с ним. Осторожно приобнял за плечи, другой рукой коснулся подбородка шерифа. Не гладкого пластика – теплой кожи, с уже начавшей пробиваться щетиной. Вуди вздохнул, и Базз наклонился к его губам, поцеловал. Оба замерли. И потом чуть отстранились.

– Странное ощущение, правда? – спросил Базз хрипло.

– Да. У тебя влажные губы... и почти горячие.

– У тебя тоже, – прошептал Базз. Он чувствовал тяжелое томление внизу живота. Дико захотелось прижаться к Вуди теснее, ближе. Базз еще раз поцеловал шерифа. Тот попытался ответить на поцелуй, их языки соприкоснулись.

– Неудобно сидим, – Вуди еще не коснулось желание, и он мог обращать внимание на всякие мелочи.

Базз встал, вздернул с земли и Вуди, прижал к себе. Вуди машинально – какой инстинкт подсказал ему? – положил ладони на ягодицы Базза, притянул его бедра к своим. Базз был немного ниже его, в человеческом обличье – всего лишь на полголовы, но ниже, и пах Вуди прижался к его мускулистому животу. Это оказалось приятно. Давление, тепло... шериф почувствовал, что его член становится горячее и тверже, и понял, что и с Баззом происходит то же самое.

Они вновь поцеловались, впервые по-настоящему в засос. Базз осмелел и, нашарив ладонь шерифа, привлек ее к своим чреслам. Тот пошевелил пальцами, и Базз захлебнулся от остроты ощущений.

– Пора раздеваться, кажется, – прошептал он, облизывая губы, вдруг пересохшие и ставшие очень чувствительными. Вуди, тоже захваченный процессом, стал расстегивать рубашку. Комбинезон Базза снимался вообще одним движением., так что он решил сначала помочь другу. Или кто он ему теперь? Любовник? Он задергал ремень, стягивающий джинсы Вуди, расстегнул, стащил их с бедер. Белья под джинсами не было. Темные волосы углом ромба поднимались по худому животу Вуди к пупку. Коснуться обнаженного члена шерифа Базз пока не решался. Тот избавился от рубашки, пока астрорейнджер стягивал свой комбинезон. Вуди не без зависти взглянул на атлетическую фигуру Базза, на развитые мышцы.

– Снимай джинсы, – шепнул Базз, – а то упадешь еще...

Вуди не собирался падать, но совету последовал. Джинсы он бросил в ту же сторону, что и рубашку.

– И что дальше? – спросил шериф.

Это был хороший вопрос. Базз тоже не знал, что делать дальше. Надо было подумать, но вожделение туманило голову.

Оба примерно представляли себе, что у женщины все специально устроено так, чтобы мужчина к ней подходил... как деталь в конструкторе. Но что делать, если оба – мужчины? Энди этим никогда не интересовался, и его игрушки, соответственно, тоже.

– По-моему, суть процесса в том, чтобы доставить друг другу приятные ощущения, – сказал Базз.

– Погоди-ка, – Вуди задумался. Когда Энди вступил в подростковый период, игрушки бывали иногда свидетелями его мастурбаций. Собственно, делал он как-то так...

Шериф сомкнул пальцы на члене друга, слегка сжал. Очень нежная кожа – не такая, как на остальном теле. Двинул для пробы рукой, Базз схватил ртом воздух.

– Ну как?

– Продолжай, – Базз повторил движение Вуди, но как-то вяло, он был сосредоточен на своих ощущениях. Шериф бросил взгляд вниз, непроизвольно сравнивая. У него был длиннее, у Базза – толще, в общем, довольно логично. Ковбой перевел взгляд на лицо Базза – тот стоял, откинув голову, закрыв глаза. Костер освещал его кожу оранжевым, и он казался смуглее, чем был. На его висках и лбу блестел пот. Вуди отличался куда менее развитой фигурой, Базз явно был сильнее, но сейчас сила ничего не значила, в какой-то мере Вуди сейчас имел над ним власть... ему это нравилось, это будоражило. Он ускорил движение рукой. Базз закусил губу, шериф увидел, как напрягаются его мышцы.

– Вуди, – прошептал Базз, когда стало совсем невмоготу от наслаждения. Действительно, как хорошо быть человеком... – Вуди, ох, не останавливайся...

Вуди уже устал, но видеть Базза таким... необычным... возмещало неудобства. Он сменил руку, и практически сразу Базз содрогнулся в оргазме. Вуди почувствовал, как сперма плеснула на его бедро, и тут Базз крепко обнял его, страстно целуя.

– Вуди, ты... я так люблю тебя... я даже не думал, что...

– Знаешь, я тоже бы не отказался от такого, – сказал шериф, подождав, пока Базз придет в себя.

– Да, извини... только давай ляжем, у меня... меня что-то ноги не держат.

Они расстелили рубашку и комбинезон, Вуди лег навзничь, Базз опустился рядом, садясь на пятки, и, почти благоговейно огладив ладонью грудь и живот шерифа, принялся за дело. Базза почему-то слегка вело... даже клонило в сон, но он старался не обращать на это внимания.

Вскоре Вуди выгнулся, замотал головой, закусил зубами ладонь – почему-то ему казалось, что желание стонать в голос надо сдерживать. Но, кончая, он все-таки вскрикнул. Базз лег рядом с ним, прижался к нему. Вуди тяжело дышал. Базз положил ладонь ему на грудь.

– У тебя так бьется сердце, – прошептал космонавт.

– Слушай, это было... потрясающе. Людям так повезло.

– Мне повезло, что у меня есть ты. Тебе хочется спать?

– Да... кстати, да.

– Пошли в шалаш.

– Сейчас... Базз. А ведь это, собственно, был даже не секс. Секс, он ведь, вроде... как это сказать... ближе.

– Завтра, – шепнул Базз, – а то я усну прямо здесь.

– И... ты правда... то, что ты сказал... ты правда любишь меня?

– Да.

– Давно?

Базз улыбнулся, чуть печально.

– Порядочно.

– Ты бы мог сказать раньше.

– Я не думал, что скажу это вообще. Не будем об этом.

Вуди пошевелился, приподнялся и, повернувшись лицом к Баззу, медленно, прочувствованно поцеловал его.

Оба вспомнили о том, что жить им осталось слишком мало, и оба промолчали, чтобы не расстраивать друг друга.

Утром Базз проснулся первым. Какое-то время он любовался лицом Вуди – и привычным, и незнакомым. Как все повернулось. Вчера они ласкали друг друга, сегодня ковбой спит в его объятиях. Сегодня и завтра им еще будет, что пить. Послезавтра, если они будут выпаривать воду из ручья, может быть, тоже. Потом начнется жажда, потом – агония.

Базз стиснул зубы, болезненно зажмурившись. Сегодня он не станет говорить об этом. А вот завтра вечером скажет, что лучше всего, наверное, будет убить друг друга, когда станет совсем тяжело.

Убить Вуди! Об этом и помыслить больно! Но разве лучше, чтобы его... друг, его возлюбленный... изнывал от жажды, мучился?

Отдать часть своего пайка? Бессмысленный героизм. Проживет шериф лишний день в компании его трупа, один на всей огромной планете. Да он и не согласится. Базз тряхнул головой. Сдаваться рано. Они неизвестным образом попали сюда, кто знает, может, таким же образом они отсюда и исчезнут. Еще можно попробовать связаться не со звездным центром, а с кем-нибудь другим, и почему он вчера не подумал? Диапазонов много. Вдруг кто-то выйдет на связь? Кто-то, кто сможет прислать помощь?

Базз нежно поцеловал Вуди в лоб. Тот чуть улыбнулся во сне.

– Мой милый, – прошептал Базз. Будь Вуди в сознании, космонавт постеснялся бы произнести это вслух.

Базз осторожно выбрался из объятий друга. Тот сонно перевернулся на бок, вытянулся. Оказывается, у него красивые ноги – длинные, жилистые, с узкими ступнями.

Астрорейнджер сходил к ручью, ополоснулся, потом натянул свой комбинезон, который успел намокнуть от росы, подбросил в костер сушняка. Так, воду можно кипятить в прозрачной части его шлема. А другую приспособить так, чтобы на ней оседал пар. Эту воду пить по очереди, а запас из скафандра поберечь. Базз пошарил вокруг взглядом, сорвал лист у очередного растения и сунул в анализатор, запустил программу.

Проснулся и Вуди. Какое-то время соображал, где он, потом протер глаза, посмотрел на себя, обнаженного... вспомнил вчерашнее. Он и Базз. Подумать только! Он почувствовал, как у него запылали щеки.

Он выглянул из шалаша. Базз устраивал над костром свой шлем, используя какие-то ветки в качестве подпорок. Вуди пошарил глазами в поисках своей одежды. Потом сообразил, что стоит сначала вымыться. Преодолев смущение, вышел из шалаша.

– Доброе утро!

– Привет, Вуди.

Дойдя до ручья, шериф опустился перед ним на колени и стал черпать воду, первым делом, чтобы смыть следы вчерашней ночи. Какая-то умная мысль вдруг зашевелилась в его голове. Он вспомнил, как Энди зубрил естествознание. Вода... круговорот воды в природе...

– Базз, я знаю, что нам может помочь! Если будет дождь, он будет пресный!

Оба уставились на небо. Ни облачка, впрочем, как и вчера.

– Будем надеяться, что погода испортится, – сказал астрорейнджер.

Вуди оделся. Влажная ткань прилипла к телу, но это было даже приятно: климат тут был очень теплый.

– Роса, кстати, тоже пресная, – сказал Базз. И рассказал другу о своей идее: поискать помощь на различных диапазонах. – Правда, я даже примерно не знаю наши координаты. Надо было ночью все-таки посмотреть на звезды.

– Я, конечно, не астрорейнджер, – сказал Вуди, – но не думаю, что это так важно. Если есть помощь, способная успеть к нам, она должна быть на этой или соседней планете.

– У них может быть гипердрайв или нечто подобное.

– Если у этих «них» есть гипердрайв, то, наверное, есть и способ определить координаты исходящего сигнала.

– Правда, сумеют ли они понять, что это SOS? У меня есть дешифратор, но...

Они посмотрели друг другу в глаза, замолчали. Вуди впервые разглядел цвет глаз Базза, серо-голубой. Он десять лет не обращал внимания на то, какие у его друга глаза.

– Чего тут рассуждать? – спросил шериф, отводя взгляд, – делаем все возможное – и будь что будет.

После полудня, разослав SOS во всех известных ему шифровках по всем возможным диапазонам, Базз в свою очередь выпил порцию выпаренной воды – один маленький-маленький глоток, подлил в шлем-котел из ручья, и позвал Вуди, который отправился за новыми образцами органики.

– Сейчас! – донесся крик, – я нашел какие-то не то шишки, не то плоды!

Базз вздохнул. Вуди хорошо держался. Зря он на него наорал вчера. Обозвал эгоистом...

Появился шериф, подбежал к разложенному на земле скафандру, запихнул в анализатор принесенные мелкие ребристые плоды или шишки.

– Закончил? – спросил его Вуди.

– Да, – Базз поймал себя на том, что смотрит на губы друга. Захочет ли он продолжения?

Вуди взъерошил волосы. Он тоже стеснялся первым начинать разговор. Впрочем, пока он лазал по лесу, ему вспомнилась одна вещь, которую, наверное, можно было воплотить в жизнь. Как-то вся семья Энди уехала, и игрушки ночью добрались до телевизора. И наткнулись на эротический эпизод какого-то фильма, где женщина ласкала своего партнера ртом. Снято было так, что деталей не разобрать, но сама идея...

Базз выслушал своего краснеющего друга.

– Ага... это называется «минет», – сказал он. – Можем попробовать.

– И... кто кому? – спросил Вуди.

– Я – тебе, – твердо сказал Базз. – Во всяком случае, для начала.

– Ты только аккуратнее, – сказал Вуди, за прошедшие сутки успев проникнуться уязвимостью и важностью мужского органа. Он тоже считал, что раз инициатором отношений выступает Базз, то ему и начинать.

В той сцене мужчина лежал на спине. Ту же позу приняли и друзья. Опытным путем Базз пришел к выводу, что наибольший эффект достигается посасыванием головки. Впрочем, результат ему лично понравился не слишком – Вуди по неопытности не подумал о том, каково получить в рот порцию спермы.

– Предупреждать надо, – процедил Базз, отплевавшись.

– Извини... это было слишком приятно. Я не мог себя контролировать.

Базз прополоскал рот соленой водой из ручья.

– Базз, правда, извини...

– Да ладно.

– Сильно противно? – осторожно спросил Вуди.

– Ну, во всяком случае, невкусно. Успокойся. Не смертельно.

– Давай я тебе. Можешь тоже не предупреждать, – великодушно сказал Вуди.

Базз улыбнулся. Притянул к себе голову Вуди и поцеловал его.

– Постараюсь предупредить, – шепнул он.

И он предупредил. Правда, Вуди не внял предупреждению: ему почему-то хотелось и это испытать.

– Вуди, – простонал Базз, судорожно вцепляясь пальцами раскинутых рук в траву, – сумасшедший...

Этот оргазм был лучше вчерашнего. Он распространился по всему телу, словно взрыв – бесшумный, безболезненный, бесцветный.

Вуди не без рисовки распрямился, вскинул голову. Приотвернулся и сплюнул на землю. Потом улыбнулся Баззу испачканными в семени губами – вышло настолько порочно и соблазнительно, что Баззу захотелось еще. Не телом – тело назначило перерыв, но душой.

– Ох, Вуди. Ты просто... восхитителен.

– Наконец-то ты это понял, – сказал шериф и передвинулся к ручью. Ему вкус спермы тоже не пришелся по душе. Но то, что он довел любовника до экстаза, наполняло его гордостью.

Потом он вернулся к Баззу и растянулся на траве рядом с ним. Они уставились в зенит.

– Значит, это мы тоже попробовали. Что еще можно придумать? – спросил Вуди.

– Собственно, секс. Только как? Или это и был секс?

– Погоди, давай рассуждать логически. Если с женщиной, то у нее есть... специальный орган. Вагина, если я не ошибаюсь. То есть, грубо говоря, дырка.

– Зачем же грубо, – пробормотал Базз, жмурясь.

– Отверстие, – исправился Вуди.

– Слишком технологично.

– Иди к черту!

Базз улыбнулся еще шире.

– Короче, нам нужно понять, какие отверстия есть у мужчин.

– Рот уже был, – сказал Базз.

– Ноздри и уши не подходят.

– Ужас какой, – пробормотал Базз.

– Остается... О! Задница.

– Точно, – сказал Базз. – Даже есть такое ругательство, «трахни себя в зад».

– Как-то это неэстетично, – сказал Вуди. – Мне не нравится.

– Мы ничего не упустили?

– Ты издеваешься?

– Вуди, спокойно. Как будто нас кто-то заставляет. Ведь и так... и так хорошо.

– Задница людям не для этого, – наставительно сказал шериф.

– Какой ты все-таки зануда, – астрорейнджер обернулся к нему, приподнялся на локте. – Хуже мистера Картофелины.

Вуди скривил ему рожу.

Вечером они все-таки попытались разобраться с последним способом.

– По-моему, диаметр не совпадает, – сказал Базз, проведший определенные исследования своей задницы.

– Как-то люди это делают.

– Как? – резонно спросил Базз.

– Может, врут? Может, это вроде как метафора? – предположил Вуди. – Ну когда говорят «сука», это же не значит, что человек на самом деле собака.

– Дурдом, – с чувством сказал астрорейнджер. – Хорошо, что мы тут одни. Чувствую себя последним идиотом. Давай просто отсосем друг у друга и пойдем спать. Ты же сам говорил, что тебе не нравится идея с задницей.

– Я хочу разобраться. Может, мы упускаем самое крутое.

– Ох, Вуди. Что за тяга к экспериментам?

– Пф-ф. Ладно, как скажешь. Кто первый?

– Давай еще посчитаемся, «эники-бэники», – недовольно сказал Базз. – Это тебе не салочки... я же мечтаю о тебе, шериф, как ты не понимаешь.

– Скажи это, – прошептал Вуди.

– Что?

– Ты знаешь что, скажи.

– Я люблю тебя, – сказал Базз.

Он знал, что Вуди не скажет в ответ те же слова. Он сказал бы, будь у них время, хотя бы неделя. Но недели у них не было.

Было еще не темно, и Базз увидел, что из-под закрытых век Вуди к вискам текут слезы. Всего две слезинки. У Базза тоже сжалось горло.

– Знаешь, Базз, – сказал Вуди голосом слишком ровным, чтобы поверить в его спокойствие. – Давай выясним кое-что сразу. Мы собираемся умирать от жажды или... покончим с собой?

– Как ты решишь, – сказал Базз. Сглотнул ком в горле.

– Я предпочел бы умереть в бою. Героически, – подвижный рот ковбоя скривился в страшной улыбке, – и, соответственно, быстро. Так как это невозможно...

– Не надо, – не выдержал Базз. – Не сегодня, пожалуйста...

– Я не уверен, что смогу убить себя.

Тут едва не разрыдался Базз. Стиснул челюсти, чтобы не позволить себе эту слабость. Вуди просит убить его? Он даже знает способ. Боевым лазером в лоб или в сердце. Мгновенная, почти безболезненная смерть. И потом – самоубийство. Хватит ли заряда? Вроде должно хватить. Хватит ли мужества? Неизвестно.

– А меня? – спросил он, и едва узнал свой голос. – Сможешь?

Вуди распахнул глаза.

– У тебя ведь только один лазер. Если бы можно было... одновременно...

– Все, хватит, Вуди, хватит, – Базз прижал его к себе, – у нас еще есть время. Рано мы об этом заговорили.

Они целовались до отупения, царапая друг друга отросшей щетиной, ласкали друг друга, трогали, гладили, но это не помогало, предчувствие близкой смерти отравляло каждое их ощущение, и, наконец, Вуди оттолкнул Базза, сдавленным голосом попросил прощения и почти бегом направился подальше вдоль ручья, туда, где можно было выплакаться в одиночестве.

Базз остался в лагере. Ему не было так плохо даже тогда, когда он понял, что он – игрушка.

Вечером следующего дня кончилась вода из скафандра. Ни одно растение не оказалось пригодным в пищу – казалось, на этой планете просолено все насквозь. Эфир молчал.

Они легли спать. Базз взял руку Вуди в свою, поднял к своим губам.

– Я очень счастлив, что узнал тебя, – сказал он. – И мне было хорошо с тобой в эти дни. Но я не смог спасти нас...

– Я тоже не смог. Но это потому, что мы не герои. Просто игрушки... то есть, просто люди. Мы не виноваты.

Базз кивнул, хотя в темноте было не видно.

– Ты был моим лучшим другом, – сказал Вуди. – И, кстати, единственным любовником.

Базз усмехнулся.

– Да, ты моим тоже.

– Мы ведь могли просто сломаться, отправиться на свалку и сгореть там... второй раз бы не спаслись. Не испытали бы ничего этого... так что все, наверное, не так уж плохо.

– «Бесконечность – не предел», – сам себя процитировал Базз. Звучало глупо. Слишком пафосно и самонадеянно. Пределом в их случае стала обычная соль, которой просто было слишком много.

– Согласись, «у меня в сапоге змея» звучит лучше.

– Было бы неплохо. Мы бы ее съели.

– Именно. А от бесконечности никакого толку в хозяйстве.

– Хорошо бы было, если бы мы проснулись... и оказались снова у нашей новой хозяйки. Целые и невредимые. А там все наши: Рекс, Свинья-копилка... мы бы им, конечно, ничего не рассказали...

– Нет. Я не хочу больше быть игрушкой. Давай лучше нас просто спасут, – Вуди крепко сжал руку своего друга. – И мы начнем жить... где-нибудь, как-нибудь, но по-настоящему.

– Жизнь – это не сплошь развлечения, – заметил Базз.

– Дай помечтать, – сказал шериф с ноткой раздражения.

Наутро их разбудил странный шум – громкий рокот и стрекот. Друзья выскочили из шалаша, нагие, заспанные, и уставились в небо. Почти в зените, розовея в лучах восходящего солнца, завис странного вида космический корабль.

– Э-эй! – закричали друзья и замахали руками. – Мы здесь! Э-эй!

Потом Базз пришел в себя.

– Так, быстро одеваемся. Лазер, главное, лазер... вдруг они опасны.

– Ну, – у Вуди в глазах была почти безумная радость, – битва не на жизнь, а на смерть куда лучше, чем смерть от жажды, правда?

– Одевайся и помоги мне со скафандром! – крикнул Базз и вдруг рассмеялся. Да, может быть, это и не спасатели – слишком уж удачно, чтобы быть правдой. Но это жизнь.

На космическом корабле замигали лампочки, и он стал снижаться.