Голос звучал так, словно говорившая просто зазубрила фразы, не понимая их значения. Впрочем, это могло иметь простое объяснение – она говорила на английском, а он не мог быть родным для этой женщины. Если это, конечно, была женщина: гибкость фигуры, мягкость черт и роскошные каштановые волосы до ягодиц, в принципе, конечно, могли принадлежать и мужчине. Груди, если они были, скрывал дутый золотистый комбинезон. Но голос был женский. Кожа инопланетянки была оливковой – не просто смуглой, а действительно, с легкой зеленцой.

– Исследовательская станция «Парная звезда» приветствует вас на борту. Коллектив станции приносит свои извинения. Ожидайте разъяснений. Ожидайте разъяснений.

– По-моему, это робот... или даже голограмма, – прошептал Базз на ухо Вуди.

– Привет! – сказал Вуди инопланетянке.

Базз понял, что упустил инициативу.

– Мы попали в чрезвычайную ситуацию. Просим помощи, – он поднял ладони, показывая мирные намерения.

– Вы не располагаете необходимым минимумом информации, – улыбнувшись, произнесла дама, – просим обождать. Информация будет вам предоставлена в ближайшее время.

– Я – Вуди Прайд, а это – Базз Лайтер, – ковбой гнул свою линию. – Можем ли мы узнать ваше имя, мисс?

– Вы говорите с интерфейс-программой станции «Парная звезда», профиль номер восемь. Данный образ вызывает у вас негативные эмоции?

– Нет, что вы! – у Вуди от нервного перенапряжения проснулась истерическая куртуазность. – Вы прекрасно выглядите, мисс! И мне остается только жалеть, что я не голограмма и мы не можем...

Базз болезненно ткнул его под ребра.

– Не мели чушь, – прошипел он.

– Что, ревнуешь? – Вуди сам ужасался пошлятине, которую нес, но прекратить не мог – боялся окончательно потерять контроль над собой, расплакаться или вообще сойти с ума.

Базз понял, что шериф не в себе.

– Приношу извинения, мой друг перенес серьезный стресс, – астрорейнджер покосился на шерифа. – Вуди, спокойно. Слышишь меня? Соберись.

Тот заткнулся.

– Где мы находимся? – спросил Базз у «программы».

– Вы находитесь в карантинной зоне станции.

– Я имею в виду... планета, на которой мы были... она принадлежит вашей расе?

– Вы находились на четвертой планете системы желтого карлика «Сэй-Та-443». Если это вам что-то говорит, – вдруг добавила интерфейс-программа совершенно по-человечески. – Планета не заселена, но контролируется нашей цивилизацией в качестве пре-колонии.

– Мы не знаем, как попали туда, это произошло против нашей воли, – сказал Базз. – Мы просим помощи.

– Вам будет предоставлена полная информация. Пока коллектив станции просит вас воздержаться от обсуждения сложившейся ситуации.

– А что тогда можно обсуждать? – довольно агрессивно спросил Вуди.

«Программа» моргнула.

– Вы имеете априорное право обсуждать любые темы. Коллектив станции не запрещает обсуждение, а просит воздержаться от него до получения необходимого минимума информации. Я приношу извинения, если качество перевода на английский язык низкое. В настоящее время станция испытывает сильный дефицит энергии, и я работаю в экономном режиме.

– Но на изображение они не поскупились... – пробормотал Вуди.

– Я не являюсь изображением. Я – робот-полиморф. Поддержание любой стандартной формы не требует затрат энергии.

– Так, хорошо, – по Вуди было видно, что его беседа уже утомила, – сколько ждать-то?

– От десяти до пятнадцати минут.

– Надеюсь, у них минуты не слишком длиннее наших, – сказал Базз.

– Я перевела временной интервал в вашу систему измерения.

– А вы можете нас оставить ненадолго? Нам надо кое-что обсудить, – сказал Базз.

– Сожалею, но пока это невозможно. Приношу извинения за доставленное неудобство.

– Извинений нам принесли с запасом на год вперед, – ядовито сказал Вуди, – а по сути ничего не говорят. Э-э, мисс, нас вообще слышат... люди? То есть...

– Я поняла вопрос. В данный момент нет, но запись нашей беседы ведется. Это делается из соображений безопасности. Вам рекомендуется пополнить дефицит воды.

Повинуясь каким-то манипуляциям робота, одна из частей комнаты вспучилась и образовала что-то вроде столика с диваном и с зависшим над ней шаром воды, из которого торчали две соломинки.

– Круто, – оценил Вуди.

– Погоди. Надеюсь, вас не оскорбит проверка этой жидкости на пригодность к питью? – спросил Базз у робота.

– Химический состав напитка в процентах выведен на экран на столике. Но вы можете убедиться.

Друзья переглянулись. Шериф состроил краткую гримасу, мол, убедись, лишним не будет. Понятное дело, вряд ли стоило поднимать на борт обреченных погибнуть от жажды, чтобы потом подсунуть им отравленную воду. Но лучше было перестраховаться.

Напиток был слегка подслащенной водой, очень приятной на вкус.

– А сахар зачем? – пробормотал Вуди, не выпуская свою соломинку из зубов.

– Там соль, здесь сахар. Для равновесия, – предположил Базз, подводя свою соломинку ближе к соломинке ковбоя. Вуди слегка порозовел. Нечто вроде тайного опосредованного поцелуя. Оба скосились на робота, она стояла в дальнем углу комнаты с безлично-приветливым выражением лица.

Через десять минут на массивной двери карантинного блока мигнули лампочки, и дверь разошлась. В проеме показался высокий инопланетянин, куда менее похожий на человека, чем робот-полиморф. Он слегка напоминал кентавра – ног у него было четыре, правда, они больше смахивали на кошачьи, а кожа – сине-зеленого цвета. Шерсти или волос не было. Руки были четырехпалые, причем пальцы были расположены почти под прямым углом друг к другу. Одет инопланетянин был в эластичный комбинезон неуловимого цвета, а обут – в довольно забавные меховые тапочки.

– Здравствуйте, – произнес он бархатистым голосом. В нем слышался легкий акцент, будто бы пришептывание. – Позвольте представиться: Аселлизар, представитель цивилизации нуксов, гражданин межпланетной суперфедерации Каз. Ксенопсихолог и старший оператор медиамодуляторного комплекса «Парной звезды».

– Приветствую, уважаемый Аселлизар, – одним из необходимых навыков астрорейнджера было запоминание с первого раза любых имен. «Аселлизар» было еще простым случаем. – Мое имя – Базз Лайтер, моего друга зовут Вуди Прайд, и мы...

– Я очень хорошо знаю вас, – мягко сказал ксенопсихолог. – Мне придется сообщить вам очень неприятную для вас информацию. Настоятельно рекомендую принять перед нашей беседой анксиолитик, чтобы не усугубить стресс.

– Неприятную? – подозрительно сощурился Вуди.

– Даже шокирующую.

– Нет, спасибо, – сказал Базз. – В крайнем случае, мы примем препарат после того, как выслушаем эту информацию.

Аселлизар кивнул.

– Зайду немного издалека, – сказал он. – Цивилизация моей расы, расы нуксов, появилась примерно двадцать тысяч ваших лет назад. Исследуя дальний космос, мы обнаружили несколько цивилизаций, в том числе, э, земную.

– Нашу.

– В какой-то мере вашу. Мы стали изучать их, так как исследование окружающего мира свойственно нам так же, как и всем известным разумным видам.

– С какой целью?

– С целью подготовки возможного контакта. Это очень сложный философский и нравственный вопрос, право вмешательства в чужую историю. На данный момент разрешено тайное пассивное изучение. Любой контакт запрещен.

– Тем не менее в нашу судьбу вы вмешались.

– Мы подходим к сути вопроса. К той самой шокирующей информации. Вы не являетесь представителями человечества.

– Ну это мы в курсе, – сказал Вуди. – Я не знаю, насколько фантастическим это покажется вам, но мы действительно не люди. Мы на самом деле – игрушки, каким-то образом...

– Боюсь, что тоже нет, – твердо сказал Аселлизар.

– Кто тогда? – спросил Базз.

– Изначально вы – медиаобразы. Персонажи популярной франшизы.

– Двух популярных франшиз!

– Одной, и это не сериал «Загон» и не сага о Баззе Лайтере. Я прошу выслушать меня полностью. Не имея возможности изучать людей напрямую, мы отбираем популярные произведения литературы, кино и другого массового искусства, анализируем их, после чего создаем псевдоличностные копии персонажей, или ПКП. Говоря простым языком, воплощаем придуманные кем-то образы в жизнь. В качестве материальной основы используются биороботы идентичного или, например, в вашем случае, максимально приближенного к оригиналу облика.

– Чего? – спросил Вуди. – Можно еще раз?

– Он говорит, что мы биороботы, – сказал Базз.

– Нет, он говорит, что мы «псевдоличностные». Так вот, мистер психолог, может, моя личность и не потрясает глубиной, но называть ее «псевдо» довольно невежливо. На каком основании?

– В том и проблема, – сказал Аселлизар, – что в данном случае основания нет. Не думаете же вы, что мне настолько нечего делать, что я пришел объяснять, метафорически выражаясь, математическим моделям суть эксперимента с ними? У нас произошел сбой при вашем... программировании. Стандартные ПКП не отвечают ни одному критерию Сино-Авирры... то есть признакам полноценной личности. Как мы сегодня окончательно убедились, вы соответствуете целым четырем. Представители всех известных нам цивилизаций, для справки, соответствуют минимум пяти. Существа с искусственным интеллектом и животные – обычно двум. Понимаете сложность ситуации?

Было видно, что до понимания друзьям еще далеко.

– ПКП используются для моделирования поведения в критических ситуациях. Людей связывает множество типов отношений: любовные, дружеские, рабочие, родственные, конкурентные... «Парная звезда» специализируется на исследовании дружеских пар, мужских, женских и смешанных. Обычные ПКП ведут себя так, как, скорее всего, повели бы себя в подобной ситуации люди с их характером, но при этом не осознают себя.

– Мы осознаем, – сказал Базз. Вуди кивнул.

– Именно поэтому мы прервали эксперимент. Мы приносим вам свои извинения. Подобного никогда не случалось... боюсь, что этот случай будет серьезным ударом по проекту. Не удивлюсь, если использование ПКП вообще запретят во избежание подобных случаев. Но это только наши проблемы. А вот ваш дальнейший статус...

– И какого же критерия нам не хватает до полноценных личностей? – спросил Вуди.

– Вам привести формулы? Это огромные уравнения с десятком переменных.

– Ладно... что вы там говорили насчет франшизы? Какой еще одной?

– Вы никогда не существовали в реальности. Игрушки землян в принципе не способны мыслить и чувствовать.

– Люди так считают, – начал Вуди.

– Вы оба, остальные игрушки, ваш хозяин Энди – все это вымышленные персонажи серии мультфильмов «История игрушек».

– Что?! – Вуди вскочил. Базз тоже – он испугался, что шериф сейчас бросится с кулаками на «кентавра». – Энди – вымысел?! Это невозможно... я же помню... я... Я не верю.

– Вуди, – Базз коснулся его руки.

– Он пудрит нам мозги! Несет какую-то чушь! Откуда мы знаем, что им на самом деле надо?!

Аселлизар выслушал все с величайшим терпением.

– Я понимаю, вам очень тяжело это узнать. И только наша вина в том, что все так получилось. Мистер Лайтер, уговорите вашего друга... собраться с силами. Я должен сказать еще кое-что.

Базз почти силой притянул к себе Вуди, обнял.

– Успокойся, шериф, – сказал он, – пусть он скажет.

Вуди затих.

– Ваши тела на макроуровне идентичны человеческим. Но на клеточном и субклеточном уровнях есть много значимых отличий. И их следствием, к сожалению, является то, что срок жизни ПКП не больше года.

– Господи, ну тогда просто пристрелите нас, что ли! – взвыл Вуди.

Базз посмотрел в глаза «кентавру». Тот выглядел подавленным и усталым... во всяком случае, на человеческий взгляд.

– Мы не можем вас пристрелить. Вы... личности. Личности неизвестного нам типа. Никакие законы не регулируют ваши права и обязанности. Вы не земляне, но и не нуксы. Вы не роботы, но и не представители разумного вида. Наш юрист предполагает, что при удаче вам выплатят компенсацию, которая позволит вам прожить этот год.

– А продлить срок? Сделать нам новые тела?

– Тут есть много сложностей, которые лучше обсудить не со мной, а с нашим юристом. Но она примет вас позже. Вам стоит сейчас отдохнуть... осмыслить то, что вы узнали.

Ксенопсихолог ушел. Робот осталась.

– Пожалуйста, оставьте нас одних, – сказал ей Базз, все еще поддерживая Вуди, не сказавшего ни слова и даже не двинувшегося после своего крика.

– Это возможно только в том случае, если вы сдадите свое снаряжение, включающее боевой лазер и реактивный ранец, – сказала «программа». – Из соображений безопасности. Но я хотела бы напомнить, что я – робот. Вас же не смущает другая аппаратура, расположенная в этом помещении?

– Вы слишком похожи на человека. На женщину.

– Приношу извинения. Я могу сменить профиль, – она картинно развела руками, включая голографический экран. В воздухе зависло несколько десятков трехмерных вращающихся моделек. Среди них были похожие на людей, на нуксов, на что-то вообще непонятное, и, наконец, на типичных роботов. Базз ткнул во что-то вычурное, и отвел глаза, когда «программу» словно начали сминать невидимые пальцы, превращая из девушки в это самое неизвестно что. Помогло не сильно, но астрорейнджер понимал, что им и так выдали большой кредит доверия, не разоружив насильно.

Вуди же было все равно, наблюдают ли за ним или нет.

– Я не верю, – сказал он, когда Базз усадил его на диван. – Он говорит, что вся моя жизнь – вранье. И если он прав, то мне все равно, что будет дальше.

– Он нам оставил этот... препарат. Против стресса. Может, выпьешь?

– Да я спокоен, – сказал Вуди. – Полностью и абсолютно... спокоен.

Базз вздохнул.

– Помнишь, Вуди, как было, когда я убедился, что я – игрушка? Но ты помог мне с этим справиться. Ты меня вытащил, дал мне новый смысл в жизни.

– Это не то же самое...

– Нет, Вуди, это абсолютно то же самое. Ну что ты! – Базз взял его руку в свои, попытался поймать взгляд ковбоя. – Держись. Ты мне нужен... ты очень мне нужен.

Вуди отнял руку.

– Нас видят, – сказал он. – Не лезь ко мне.

Базз похолодел.

– Что?..

– Отстань от меня!

Базз медленно разжал пальцы.

– Совсем отстать? – с трудом проговорил он.

– Да! Совсем! – Вуди знал, как жестоко поступает, но он был в таком отчаянии, в такой бессильной ярости, что хотелось бить наотмашь, причинять боль, все равно кому, лишь бы ею поделиться. Если все то, что было с ним – ложь, то пусть все катится в тартарары.

– Хорошо, – сказал Базз, стискивая зубы.

Он едва удержался от унизительных и бесполезных просьб. Только сейчас он понял, как сильно, как страстно влюблен в Вуди... ради него он свернул бы горы. Нашел бы способ обеспечить им нормальную жизнь, зубами бы выгрыз им средства на смену тел, на все, что необходимо... если бы тот захотел.

Базз встал и подошел к роботу.

– Тут есть другое помещение? – спросил он.

– Я могу разделить это, – голос у робота стал теперь не похож ни на женский, ни на мужской, но в нем звучало сочувствие. Откуда сочувствие у аппаратуры? Зачем оно?

– Делите. И можете забрать мое снаряжение.

– Комната будет изолирована от других частей карантинной зоны. В нее будет выведен терминал, если вам что-то понадобится: он активируется прикосновением к желтой панели, вы ее увидите. Я начинаю, соблюдайте осторожность.

По центру комнаты вспучилась, поднялась и вросла в потолок стена. С помощью робота, имеющего в данном облике кучу щупалец, Базз быстро освободился от скафандра. Из пола выросла еще одна стена, отсекая от карантинной зоны нечто вроде комнаты без окон и дверей, потом появилось нечто вроде койки. На одной из стен проступила желтая панель, но сейчас Баззу ничего не было нужно, кроме звукоизоляции.

Он упал на койку и впервые в своей взрослой жизни, и вымышленной, и настоящей, зарыдал в голос.

Вуди понимал, что поступил некрасиво, но ему было не до Базза. К тому же внимание Базза и вправду вдруг стало его раздражать. Там, на планете, полной соли, где они были одни, все было нормальным. Они были обречены на смерть, и какие-то условности не имели значения – плотские радости позволяли забыться. Сейчас темным представлялось не будущее, а прошлое.

– Мне нужны доказательства, – обратился он к роботу. – Покажите мне этот треклятый мультфильм.

– Каждая часть длится примерно полтора часа, – предупредило странное существо, в которое превратилась «программа». – Я могу давать вам необходимые комментарии.

– Только превратитесь во что-нибудь нормальное! – раздраженно сказал Вуди. – Я не могу разговаривать с сюрреалистической пальмой в кадке!

«Пальма» послушно развела щупальцами. Вуди ткнул в профиль десять, изображающий уж точно женщину, вполне земную и очень сексуальную.

– Крутите, – сказал он, и перед ним в воздухе развернулся экран.

Мистера Картофелину он узнал сразу. Но...

– Это что, Энди?! – примитивно нарисованный мальчик был совсем не похож на того, кого он помнил. – Голос его, но... господи, а это я... а-а, неужели у меня такой жуткий голос?..

– Этот голос принадлежит знаменитому актеру Тому Хэнксу. Свой голос всегда кажется неприятным, если слышишь его в записи, – пояснила робот.

– Никогда не слышал о таком актере.

Робот промолчала. Но Вуди и не ждал ее реплик.

– А Базз точно такой, как есть, – пробормотал Вуди несколько минут спустя. – Вернее, как был. Уму непостижимо.

Первый мультфильм закончился. Кое-что Вуди видел и слышал впервые – при некоторых сценах он не присутствовал. Эти сцены, кстати, всколыхнули в нем тоску по Бо и Спиральке и глухую враждебность к Хэму и мистеру Картофелине. Большинство же эпизодов словно были взяты из его памяти. Голова его шла кругом.

– Второй, – сказал он, и начался второй мультфильм.

Когда действие дошло до сцены с кошмаром, который ему снился, Вуди заорал:

– Стоп! Стоп!!

Кадр замер.

– Так, ладно, все, что мы делали, можно было подсмотреть... но как... как узнали то, что мне снилось?! Я никому не рассказывал! Ни про пиковые тузы, ни про... невозможно...

– Вы принимаете это как доказательство? – спросила робот.

– Нет! Я же помню и многое из того, что не показано в этом мультфильме! Как вы это объясните?

– По предположению ксенопсихолога Аселлизара тот сбой, что привел к появлению у вас личности, привел и к созданию ложной памяти, заполняющей пробелы.

– Одинаковой у нас обоих с Баззом? – осведомился Вуди.

– Вы разве проверяли идентичность ваших воспоминаний?

– Ну, во всяком случае, когда я вспомнил один эпизод, который вряд ли мог появиться в детском мультфильме, Базз его тоже вспомнил, – Вуди чуть смутился.

– Ложной памяти это свойственно. Она не появляется во всей своей полноте единовременно, а является ответом на конкретные внешние воздействия, так что феномен «инфицирования» ею вполне обычен.

– На все готов ответ, – бессильно сказал Вуди. – Выключите это... и дайте мне поговорить с Баззом. Передайте ему, что я хочу извиниться.

На стене тихо тренькнула желтая панель.

– Мистер Лайтер, с вами хочет поговорить мистер Прайд. Он говорит, что желает извиниться.

Базз успел уже успокоиться, но при упоминании Вуди у него снова заныло в груди. Сволочь! Делает вид, что проснулась совесть. Просто вспомнил, что Базз ему все-таки нужен, и пошел на мировую. И как он умудрился влюбиться в эту скотину? Наглую, коварную, с хорошо подвешенным языком и стратегическим мышлением скотину...

Влюбленность толкала его тут же отозваться, простить все, обнять шерифу колени и целовать руки; гордость говорила, что надо бы послать Вуди к черту хотя бы на пару дней, чтобы осознал.

– Если ему есть что сказать, пусть говорит по связи, – нашел Базз что-то вроде компромисса.

– Базз, прости меня. Я был вообще не в себе. Я совершенно так не думаю... Базз...

Базз молчал.

– Ответь, пожалуйста... да, я знаю, что я свинья. Ну что уж теперь поделать. Я посмотрел этот чертов мультфильм. Они, наверное, правы, Базз. Мы – биороботы, модели, ошибка эксперимента. Ну не молчи! Что я должен сделать, чтобы ты меня простил?

– Зайди, – сказал Базз, и дал команду открыть комнату. Вуди вошел, с виноватым выражением на своем длинном английском лице. Базз был очень сердит на него, но все равно ему захотелось обнять шерифа, прижать к себе. – Я не сержусь... но если тебя тяготит то, что было, если ты жалеешь, скажи лучше это сразу.

– Нет, не жалею, но... просто... наверное, это все-таки ненормально.

– Пусть ненормально. Не более ненормально, чем вдруг получившие личность эти... ПКП. Какая разница?

– Базз, я же все равно останусь с тобой, ну куда я денусь. Но я... я думал, мы друзья. Мы и были... вернее, не были... просто друзьями. Много лет. И тут вдруг...

– Не вдруг.

– Ты признался, потому что думал, что мы умрем через пару дней, ведь так? А было бы все нормально, ты бы так и молчал?

– Ну...

– Значит, ты не очень этого и хотел?

– Я боялся за нашу дружбу. И вообще, я только в этом теле понял, насколько это сильно. Собственно, что не так, Вуди? Я с тобой честен. Я люблю тебя. И хочу быть с тобой. Просто если ты не хочешь, потому что... не хочешь, это я пойму. А если из-за каких-нибудь соображений приличия или удобства... короче, как ты ко мне относишься, Вуди?

– Как к другу, – честно сказал шериф.

– То есть ты... не будешь спать со мной?

– Буду, – сказал Вуди. – Но вдруг я встречу кого-нибудь... маловероятно, наверное, но я к тому, что ты ведь хочешь от меня не просто секса? Ты будешь обижаться на меня. Устраивать сцены... что я не уделяю тебе достаточно внимания...

– Откуда такие познания?

– Не знаю. Мне просто почему-то так кажется.

– Рассказать тебе, что ты будешь делать? – все же огрызнулся Базз. – Слать меня к черту при всяком приступе плохого настроения. Не ставить в грош мои интересы и чувства. Скажешь, нет?

Вуди счел за благо промолчать.

– Ну ладно... – Базз все же обнял Вуди, поцеловал. – Мы живы, мы вместе. Нам не придется убивать друг друга. Это главное.

В следующие несколько дней друзей никто не дергал, их оставили в покое. Вуди с помощью робота узнал, что в бортовой сети «Парной звезды» есть копии пары сотен земных сайтов, из самых популярных. В том числе Википедия на английском полугодичной давности. Прочитав все, что там было на тему секса, особенно между мужчинами, шериф предложил Баззу с этим поэкспериментировать. Вуди открыл сам в себе сладострастие – он был жаден до чувственных удовольствий как таковых, в то время как для Базза важнее было, что он спит именно с Вуди. При этом ковбой наконец-то оценил, насколько Базз сексуален от природы, и даже понемногу стал тоже влюбляться в него.

– Садо-мазо тебя случайно не интересует? – спросил ковбой как-то раз.

– Дурак, что ли? – Базз даже не принял это всерьез. – Конечно, нет!

– Почему «конечно»? Ты же не пробовал.

– Ты что, серьезно? Я тебя не буду бить и унижать. И не хочу, чтобы кто-то это делал со мной, даже ты. Фу, и думать-то противно.

– Ну, что-нибудь легкое... руки там связать... шлюхой обозвать...

– Мы еще даже не попробовали обычный анальный секс.

– Да ну! Я тут начитался... подготовка, болезненные ощущения, всегда чего-то там переспрашивать... большой риск заболеваний... – Вуди скривился. – Да и неэстетично, опять же.

– А садо-мазо, конечно, эстетично, – съязвил Базз.

– Понимал бы что! Я тут раскопал порнографию... земную, естественно...

– Тут и порнография есть?

– О, она везде есть, – утомленным тоном знатока сказал Вуди, хотя сам видел порно впервые в жизни. – Так вот, там есть такие ролики, что два раза кончить можно за пять минут. Заводят неимоверно. Особенно когда офигенные тетки все такие в масках и с хлыстами пользуют парня.

– Ты извращенец, – сказал Базз.

– Ты как-то узковато мыслишь, – слегка обиделся Вуди. – Когда мужик с мужиком – то это высокие чувства, а когда баба с мужиком, но с кнутом, то это извращение. Так, что ли?

– Чего ты мешаешь все в одну кучу!

– Давай, знаешь, компромисс найдем. Я не в восторге от идеи анального секса, но ты этого явно хочешь, верно?

– Ну хочу, – Базз уже понял, куда клонит шериф.

– А ты, соответственно, не в восторге от садо-мазо... поэтому либо мы оба друг другу идем навстречу, либо оба остаемся как идиоты на голодном пайке из минета и мастурбации.

– А в каком качестве...

– Ты оба раза сверху, – сказал Вуди и плотоядно ухмыльнулся.

– У меня просто не встанет, если мне тебя придется бить...

– Не надо меня прямо бить, так, слегка, понарошку, и в данном случае важно, чтобы мне было хорошо, а не тебе. Базз, я этого правда хочу, – он подошел вплотную.

– И откуда в тебе это, – сказал Базз, опуская руку на задницу ковбоя и нежно сжимая.

– Это надо узнать у Асе-как-его-там.

– Аселлизара. Кстати, давно никого, кроме нашей полиморфной девушки, не видно.

– И отлично. Когда их станет видно, это будет означать либо «вас признали полноценными личностями, так что валите куда угодно и живите как хотите», либо «вас не признали полноценными личностями, так что мы сейчас потрем вам лишнее и найдем применение». А пока мы тут на всем готовом.

Аселлизар пришел этим же вечером.

– Вы вроде бы вполне освоились, – сказал он. – Могу я вам чем-то еще помочь?

– Что с нами будет, еще не известно?

– О. Это, боюсь, нескоро. Наш проект пока заморозили, все остальные ПКП тщательно проверяются... если окажется, что кто-то из тех, что уже... сломались, тоже обладал личностью, то нам вкатят такие штрафы и понижения в статусе... но с другой стороны, вы – фактически торжество нуксийской науки. Мы искусственно создали личности. Правда, совершенно случайно. В связи с этим, кстати, я вас попрошу пройти ряд психологических тестов. Вам все равно заняться нечем, а мне нужно для работы.

– Валяйте, – сказал Базз.

– Кстати, если вам интересно, я тут проанализировал... гомоэротических мотивов в исходном произведении довольно мало, а в вашей паре – так и совсем мало. Похоже, ваши отношения не имеют корней в первоисточнике...

– А это обязательно обсуждать? – спросил Базз.

– Нет. Но я думал, вам будет интересно.

– Мало – но есть? – спросил Вуди. – Это какие же?

– Поцелуй, который Бо Пип просила Базза передать Вуди... – начал Аселлизар.

– Ты целовался с Бо?! Ах ты гад!

– Ничего такого. Дружеский поцелуй в щеку. Я его, кстати, тебе так и не передал, – ухмыльнулся Базз. – Напомни вечером...

– Так и не передал, иначе это был бы уже выраженный гомоэротизм, – кивнул ксенопсихолог. – И приветственный поцелуй Базза в испанском режиме.

– О, да, помню, – Вуди скорчил рожу. – И это все? Говорить-то не о чем.

– Собственно, есть еще сцена ревности, которую Вуди устроил Баззу из-за Энди в первой части... но она больше относится к линии «хозяин-игрушка». И сцена, являющаяся довольно прозрачной метафорой изнасилования тюремного типа: клика Лотсо, насильно переключающая Базза в демо-режим.

– Ч-что? – Базз был в легком шоке. Он вспомнил этот эпизод... и теперь, после слов Аселлизара, он ему действительно представлялся каким-то нездоровым.

– Чего только при желании не найдешь в детском мультфильме, – сказал Вуди не без иронии.

– Он не детский. В эпоху полнометражных мультфильмов выпускаются, по большей части, мультфильмы, адресованные сразу всем возрастным аудиториям: младшим детям, подросткам и взрослым. «История игрушек» – типичный представитель.

– Слушайте, а зачем вы вообще затеяли этот проект? Что такого непонятного в отношениях землян?

– Сейчас многое уже понятно. Но изначально мы были в совершеннейшем тупике. У нас другие типы межличностных взаимоотношений.

– Совсем другие?

– К примеру, в нашей культуре есть атиерго. Это долгие, устойчивые отношения двух нуксов любого пола, завязанные на общности интересов и доверии, всегда сексуально окрашенные, но никогда не приводящие к совместной жизни, рождению детей и верности со взаимной ревностью. То есть, по-вашему, это нечто среднее между влюбленностью и дружбой. А того, что вы скопом называете «деловые отношения» у нас не менее десяти разновидностей, общего между которыми нукс видит меньше, чем вы между симпатией и завистью. Кстати, забыл назвать основное от вас отличие, у нас три пола.

– Как это? – удивились друзья.

– Ано, рато и киво. Ано вырабатывает сперматозоиды первого типа, и оплодотворяет ими яйцеклетку рато. После этого в связь с рато вступает киво и оплодотворяет полученную предзиготу сперматозоидом второго типа. Рато может родить сама, а может передать зиготу киво. В первом случае рождаются рато и киво, а киво рожают только ано. Их – то есть нас, я как раз ано – мало, пятнадцать процентов от населения.

Друзья попытались переварить.

– А у вас что-нибудь из взаимоотношений полов считается извращением? – спросил неугомонный Вуди.

– Сейчас нет. Но я лично не знаком с ано и киво, у которых были бы отношения с сексуальной компонентой. Так бывает, но редко. На порядок реже, чем гомосексуальные отношения у землян. При том, что гомоэротические и гомосексуальные отношения у всех трех полов встречаются в одном случае из двенадцати. Обычно это атиерго.

– Сложно у вас все.

Аселлизар подчеркнуто пожал плечами – это был заимствованный у землян жест.

– А скажите, – Базза не слишком заинтересовала биология нуксов, – что будет, если нас не признают полноценными личностями?

– Вас в любом случае, кем бы ни признали, не отправят на Землю, так как это означало бы контакт. Наука землян уже на том уровне, что сможет отличить вас от людей – рисковать мы не можем. Да и делать вам там нечего, там все далеко не так безобидно, как вы привыкли... а ваши профессии не пользуются большим спросом. Стать гражданами какого-нибудь из наших государств тоже будет проблематично: вы не нуксы, а пока вам подготовят правовое поле, пока вы будете изучать нашу жизнь и сдавать экзамены на статус, пройдет ваш год. Вы в любом случае будете жить изолированно: вдвоем или поодиночке, но в условиях, приближенных к лабораторным...

– Тюремным, – процедил Вуди.

– Простите, а что бы вы предложили? Ну, можете стать публичными персонами, этакими диковинками. Вас будут обсуждать в подробностях, доставать попытками пообщаться вживую...

– И что?

– Ожившие биороботы в облике землян, влюбившиеся друг в друга – это явно будет нездоровой сенсацией. Жаркие дебаты о вашей полноценности я вам гарантирую.

– А вы считаете нас полноценными? – напрямую спросил Вуди.

– Полноценными землянами – почему бы и нет. Без подсчета критериев Сино-Авирры, на невооруженный взгляд, вы вполне себе они. Вы свободно мыслите, вы эмоциональны, вы обладаете так называемым характером. Но все же вы Чужие – этот ваш термин очень удачен. Я ксенопсихолог, так что я вас понимаю на достаточном уровне... но, говоря откровенно, если ваши интересы пересекутся с интересами даже незнакомого мне нукса, я выберу сородича.

– Это неправильно, – сказал Базз. – Пусть моя жизнь и вымышлена, но нас учили – и я согласен до сих пор – что разумный есть разумный. Я сам не считал себя землянином... но в пересечении интересов человека с моего квадранта и землянина я не буду учитывать место рождения.

– Это ваше право, – сказал Аселлизар. – Право личности на соблюдение собственных моральных норм, не запрещенных законом. Кажется, до такой мысли дошли уже и земляне.

– Из нашего мультфильма вы больше никого не... воплощали? – спросил Вуди.

Базз встревожился, почуяв, что ковбой думает об Энди.

– Нет. А даже если бы воплощали – получились бы обычные ПКП. Я же говорил, произошел сбой. В вас ухнула многократно превышенная норма энергии, из-за чего до сих пор «Парная звезда» работает в экономном режиме. Вернее, сначала мы думали, что энергия просто ушла в пустоту... кстати, подумайте, это будет очень важно, как вы сами считаете, мы нарушили ваши права, создав вас? Мы сделали это случайно, вы прошли тяжелое испытание, вам осталось жить слишком мало, но при этом вы получили существование, иначе вас бы не было вообще... не отвечайте сейчас, обдумайте хорошенько. На этом я вас и оставлю. А завтра начнем тесты.

– Права, права, – бурчал Вуди. – Тебе не кажется, Базз, что все это как-то подозрительно? Как-то сладенько? Не то чтобы я предпочел камеру пыток или рабский ошейник...

– Неужели? Ты вроде бы мечтал о садо-мазо, – заметил Базз. Он добыл у интерфейс-программы бритву и теперь тщательно выбривал свой фирменный завиток на подбородке.

– Бе-бе-бе, – сказал Вуди. – Я серьезно.

– А что ты предлагаешь?

– Не расслабляться. А ты зря отдал им свое снаряжение.

– Спорим, если я попрошу вернуть, они вернут? Только с условием, что эта полиморфная мисс постоянно тут будет торчать.

– Профиль десять просто потрясающий у нее, – Вуди обрисовал в воздухе формы упомянутого профиля.

– Еще скажи, что хочешь с ней переспать.

– Будь она настоящая, хотел бы. Не надо так на меня смотреть.

– А как еще смотреть на маньяка, – Базз нежно улыбнулся другу, закончив бритье. – Ты-то что, решил бороду лопатой отрастить? Попроси у них бритву.

– А по-моему, щетина мне идет.

– Это уже не щетина, Вуди.

Ковбой подошел к Баззу вплотную, прижался.

– По-моему, нам надо валить отсюда, – прошептал Вуди в ухо другу, и эти слова не вязались с движениями его рук, грубовато ласкающими спину и ягодицы Базза. – Спереть какой-нибудь космический челнок и лететь на Землю. Если эти «пассивные наблюдатели» вдруг захотят завоевать ее, а люди ни сном ни духом, в этом будем виноваты мы. А мы все-таки земляне... эти «кентавры» дали нам тела, но создали нас земляне...

– Как ты себе представляешь побег? – Базз тоже жадно вцепился в бедра друга.

– Пока только в общих чертах. Но от их сахарных перспектив у меня уже отрыжка. Давай, Базз. Трахни меня.

– Ты псих, – похоть прошила Базза насквозь. Вуди целовал его в шею, это было мучительно приятно. – И наверняка ошибаешься. Но я пойду с тобой.

– Критерии личности, – шептал Вуди, извиваясь от злости и желания, – я им покажу цену их критериям!.. продемонстрирую, на что способна «псевдоличность»!.. ах, Базз...

– Да. И цену их клятому анализу, – Базз тоже вспомнил, что задело его. – Я влюблен в тебя, с ума схожу от тебя, Вуди, я мечтаю о тебе постоянно... мне твои руки снятся... а они исследуют. Соответствует это или нет первоисточнику. А потом еще что-то о правах наших говорят.

– Ну сними уже с меня это все...

– У меня есть скафандр, а у тебя нет... – шептал Базз, раздевая любовника. – А где его взять, на человека?.. и сможем ли мы вообще управляться с их кораблем... ты понимаешь, насколько нереален твой план?.. как я хочу тебя, ты бы знал...

– Ну и чего тогда ждешь?.. Только понемногу, Базз, осторожнее... о, я не могу...

Им было уже не до плана побега.

Где-то далеко вокруг Солнца вращалась Земля, на которой они никогда не были. Совсем не такая, какой они ее себе представляли. Но она была им ближе, чем цивилизация нуксов. Чем соль, смерть от жажды на безмолвной планете. Чем сахар, существование в качестве подопытных кроликов.

Когда любишь, хочется жить.