Надевай шапку той страны, в которую едешь.
Пословица

2005 год
7 марта

Жак Вильнёв, Дженсон Баттон, Михаэль Шумахер и Оливье Панис слишком часто стали уединяться. То и дело они собирались в тесный кружок и принимались что-то обсуждать. Казалось бы, ничего странного, но...

– Странно всё это, – протянул Ральф, глядя на то, как «тайное общество» опять начало свое заседание.

– Почему? – Ярно тоже оглянулся.

Боевые пилоты команды «Тойота», Хуан, Фелипе, Марк и Рубенс сидели в баре и отдыхали после квалификации.

– Да еще и в самый дальний угол забрались, – вздохнул Рубенс.

– Я не про то, – Ральф понизил голос до шепота. – Удивляет другое. Они не ссорятся.

Товарищи по старту обменялись непонимающими взглядами. Ральф вздохнул.

– Там кто? Дженсон, Оливье, Жак и Михаэль. А мой братец, как известно, этого чемпиона в очках терпеть не может!

Ярно, Хуан, Фелипе, Марк, Рубенс и Ральф обернулись. За дальним столиком царила идиллия: Жак только что закончил какую-то фразу и вопросительно глянул на соседей. Михаэль с Оливье мгновенно подняли руки вверх. Дженсон еще немного посидел, подумал, потом махнул рукой («А, черт с вами, ребята!») и тоже поднял руку. Видимо, компания пришла к некому соглашению. Они допили свое пиво и все вместе двинулись к выходу.

Когда «тайное общество» проходило мимо столика, за которым сидели оставленные «половинки» и Ральф с Хуаном, то они услышали обрывки разговора. Михаэль с Панисом шли впереди и обсуждали новые правила. А Жак, судя по всему, на что-то уговаривал Баттона.

– Это единственная нормальная идея! Самое то! Если мы...

Остаток фразы Жак договорил уже вне слышимости Ральфа с друзьями.

– У Оливье никогда не было от меня секретов! – с нажимом на слово «никогда» произнес Ярно.

– Интересно, о чем они совещались?

– Знаете, Ральф прав. Если Михаэль так... – Рубенс принялся подбирать подходящее слово, – ...нормально общался с Жаком...

– То это как минимум государственный переворот! – закончил Фелипе.

– Привет! Сколько разного народу и все в одном месте! – раздался радостный голос.

Невольно все заулыбались. Русского комментатора Алексея Попова с радостью принимали во все посиделки. Вот и сейчас он отодвинул стул от соседнего столика и сел в тесную компанию гонщиков.

– Почему такие постные рожи? – с места в карьер спросил он.

– Не постные, а озадаченные. У наших самых близких людей появились от нас тайны.

– И что? – Алексей пожал плечами.

– Оливье никогда ничего от меня не скрывал! – повторил Ярно. Алексей перевел взгляд с Марка на Трулли.

– Михаэль нормально разговаривает с Жаком! – хором пояснили Ральф, Рубенс и Фелипе. Алексей чуть коктейлем не подавился.

– ВРЕТЕ! Этого просто быть не может!

Хуан, Трулли и Вебер тихо рассмеялись. Остальные пожали плечами.

– Мы тоже думали, что не может...

– Но тем не менее они сегодня сидели, что-то обсуждали... Идеи какие-то...

– Только не говори, что Жак с радостью принял идею, поданную Михаэлем!

– Так оно и есть. Только наоборот. Жак что-то сказал, а Оливье, Дженс и Михаэль его поддержали.

– Да-а... – Алексей откинулся на стуле. – Дело пахнет как минимум всемирной революцией...

– Всеми руками за! – Рубенс встал из-за стола. – Я пойду.

– Ты там Барона своего потряси, к стене прижми, – крикнул вслед Вебер. – Расскажешь потом, о чем чемпионы секретничают.

* * *

Жак сидел у себя в номере и что-то строчил в большом синем блокноте. То и дело канадцу мерещился какой-то шорох, но поднимая голову, он, естественно, никого не видел. Закончив записи, Жак позвонил Оливье.

– Пятнадцать! – вместо приветствия сказал он.

– С ним? У меня семнадцать. Ну-ка, зачитай!

– ... – Жак хотел озвучить то, что было в его записях, но шорох раздался опять. Он был настолько явным, что Вильнёв даже понял, откуда это всё доносится.

– Да, мое солнышко, сейчас зайду! И сделаю с тобой ЭТО пятнадцать раз! – проворковал он. Положил трубку и встал.

Канадцу стало ясно: за дверью кто-то греет уши. «Черт, почему никто из них не поселился по соседству?! Перелез бы сейчас через балкон и все дела...» Блокнот нужно было спрятать. Поразмыслив, Жак вытащил заправленную в брюки рубашку и засунул блокнот сзади под ремень. После чего ровным шагом вышел в коридор.

– Ой, Жак! Радость-то какая! – нечто, оказавшееся русским комментатором, повисло у Вильнёва на шее.

– Блин, Алексей... Не до тебя сейчас!

– Ну как же так? – с разочарованием воскликнул Попов. – Тебе и не до меня!.. А я скучал, между прочим...

– Честное слово... – Жак с ужасом почувствовал, как руки Алексея подбираются к спрятанному под рубашкой блокноту. – Я тороплюсь.

– Ладно тебе, мы быстренько!

Жак почувствовал себя в прямом смысле этого слова прижатым к стенке.

– Леша!..

– Я так по тебе скучал, что согласен прямо тут... – руки Алексея, хаотично гуляя по спине Жака, добрались до края рубашки и начали эту рубашку поднимать... Тайна блокнота грозила быть раскрытой.

– НЕТ!!! – сделав нечеловеческое усилие, Жак умудрился вывернуться из цепких комментаторских объятий. Едва оказавшись на свободе, он кинулся к лифту.

На шум выглянул из-за своей двери Дэвид Култхард. Он увидел сидящего на полу Алексея и убегающего Жака...

– Я даже не удивляюсь тому факту, что это не ты от него убегаешь...

– Знаешь, Дэвид, я тоже.

* * *

Михаэль, Оливье и Дженсон сидели, склонившись над блокнотами.

– Раз, два, три... Шестнадцать. С ним семнадцать, – подвел итог Баттон.

– У меня то же самое.

– И у меня.

– Значит, звоним Жаку...

Но делать этого не пришлось. Едва Оливье достал мобильник, тот заиграл.

– Вспомнил заразу, и вот она сразу!

– Пятнадцать! – сразу же прокричал Жак.

– С ним? У меня семнадцать. Ну-ка зачитай!

В трубке раздалась долгая пауза. Потом Жак совершенно другим тоном ответил:

– Да, мое солнышко, сейчас зайду! И сделаю с тобой ЭТО пятнадцать раз!

– Зачем? – ошарашенно спросил Панис, но ему ответили только короткие гудки.

– Что, что он сказал?

Медленно Оливье повернулся к друзьям.

– Жак сказал, что сделает ЭТО со мной пятнадцать раз. Прямо сейчас...

– Чего ты так испугался? Думаешь, он может?

– Может, Михаэль. И еще как.

Баттон фыркнул. Тут дверь распахнулась, и Жак Вильнёв просто вбежал в номер. Он тяжело дышал, волосы у него были растрепаны, глаза горели...

– Пришел? – запинаясь, спросил Панис.

– Да! – выдохнул Вильнёв.

Шагнув к Оливье, Жак начал задирать рубашку... Михаэль с Дженсоном, замерев, смотрели, что будет дальше...

Жак достал блокнот и сел на диван.

– Вот! Еле сберег.

– От кого? – ожил Дженсон.

– От Алексея Попова... Да, он уже тут. И вовсе незачем делать такое лицо!

– А, так вот почему ты так странно говорил по телефону! Ладно, давай посмотрим, почему у тебя пятнадцать получилось...

* * *

– Блин, удрал! – Рубенс ударил кулаком по ладони.

Он выглядывал из-за угла. Все остальные в целях конспирации разошлись по своим номерам.

Дождавшись, пока Алексей поговорит с Дэвидом и поднимется с пола, Рубенс кинулся к нему с расспросами.

– Было у него что-то под рубашкой. То ли папка, то ли блокнот... Слушай, а может, они там места на следующий сезон делят?

– Кто их знает, может, и делят... попробую к Михаэлю подлезть, может, и добьюсь чего...

* * *

16 марта

Поздно ночью в конференц-зале собрались пятнадцать гонщиков и один комментатор. Многие (в том числе и он) понятия не имели, зачем Оливье, Дженсон, Михаэль и Жак их сюда позвали. Наконец Панис помахал рукой, призывая всех к тишине. Жак встал на стул и достал синий блокнот...

Алексей и компания зашептались.

– Сейчас Жак прочтет нам стихи про зайчика! – откомментировал Хуан. Все засмеялись.

– Собственного сочинения! – уточнил Ральф.

Жак, к удивлению многих, не рассердился. Он со спокойной улыбкой на лице дождался, пока все утихнут. Наконец всё внимание опять было направлено на экс-чемпиона.

– От лица себя и своих друзей приношу искренние извинения за то, что нам приходилось прятаться и избегать общества многих из вас. Поверьте, на это были веские причины.

Жак открыл блокнот.

– Через неделю у одного очень уважаемого нами всеми человека будет День Рождения. Как вы уже догадались, я имею в виду Дэвида. Мы решили сделать ему сюрприз. И просим вас, здесь собравшихся, в нем поучаствовать. Но учтите, наш замысел требует определенной смелости... Те, кто, грубо говоря, боится, что не справится, могут сейчас повернуться и выйти.

Все переглянулись, но никто не двинулся с места. Жак кивнул и продолжил.

– Как известно, Дэвид очень гордится своей национальностью...

– Я тоже горжусь своей национальностью! – высказался Алексей.

– Естественно! Но сравни свою страну с Шотландией! Сравни количество русских и количество горцев! Вас полным-полно, а их... Значит так, предлагаю устроить Дэвиду истинно шотландский праздник!

Приглашенные гости принялись совещаться.

– Шотландский праздник? Значит, будут виски, подбрасывание бревен, швыряние гирь в песок, волынки...

Жак утвердительно кивнул и уступил место на импровизированной трибуне Оливье Панису.

– Значит, бревнами никого не запугали?

Все отрицательно помотали головами, даже Такума с Джанкарло, тихонько стоявшие в стороне.

– Тогда главное условие... Дженс, выходи!

* * *

27 марта

Рано утром Дэвид открыл глаза и тут же снова их закрыл. Каждый День Рождения напоминал о том, что жизнь проходит, а сделано так мало...

Тут ожил мобильник. Пришло sms-сообщение. «Наверное, мама... Блин, нужно срочно что-то ответить, а то будет потом ежеминутно названивать и спрашивать, не заболел ли я», – Дэвид лениво потянулся за телефоном.

«Садись в машину и едь. Карта на пассажирском сиденье».

– Что? – вслух спросил Дэвид. Телефон опять запищал.

«Ты не чтокай, а едь!»

Окончательно удивленный, Дэвид решил ответить странному отправителю, но номер был закрыт. Заинтригованный, он быстро оделся и побежал в гараж под домом. Там же обратился к телефону:

– В какую из машин мне садиться?

« В любую».

Дэвид кивнул и сел в ближайший «Мерседес». На пассажирском сиденье действительно лежали карта и листочек с описанием маршрута. Текст был набран на компьютере.

– А действительно, почему бы не ввязаться в какое-нибудь милое приключение?

Заметно повеселев, Дэвид включил радио и принялся подпевать новой песне группы U2. Телефон тут же заорал, как резаный:

«Переключи на другую!»

Ничему уже не удивляясь, Дэвид ткнул в одну из кнопок памяти. Раздался бодрый голос.

– ...как обычно с вами ди-джей Сумерки. Мы продолжаем концерт по заявкам. И сегодня в День Рождения Дэвиду от друзей «Scotland The Brave».

Не успел Култхард обрадоваться, как пришло новое sms:

«С Днем Рождения, дружище!»

– Обалдеть можно! Теперь я на сто процентов уверен, что это не дурацкий розыгрыш, а чудесно спланированное поздравление. Наверное, Жак постарался.

Дэвид прибавил скорости и поехал, сверяясь с картой.

* * *

Часа через полтора Дэвид остановил машину и, повинуясь указаниям умного мобильника, вошел в небольшой двухэтажный домик. Внутри всё было приготовлено, как для праздника. Но никого не было.

«Знаем мы эту шутку!» – усмехнулся Дэвид. Он сел на диван и нарочно громко произнес:

– Какой ужас! В свой День Рождения и один!

Прошла минута, потом другая. Никто не появлялся. Зато раздался стук в дверь.

Дэвид открыл. На пороге стоял Кими с красиво упакованным свертком.

– С днем Рождения, Дэвид. Желаю тебе всего самого хорошего, – как обычно без эмоций и на одном дыхании выпалил финн.

– Спасибо, Кими. Ты не можешь мне объяснить, что всё это значит? Ну, sms-ки, карта, этот дом?

Кими молча пожал плечами. В дверь опять постучали. На этот раз вошел Алексей Попов. От него Дэвиду достался не только подарок (в котором угадывалась бутылка водки), но и поцелуй. Пожелав шотландцу сильных гонок и красивых побед, комментатор пошел в гостиную. У Дэвида чуть глаза на лоб не вылезли.

– Алексей!

– Да? – он обернулся и упер одну руку в бедро. – Что-то не так?

– Ты... зачем ты юбку надел?

– Скажешь, плохо? – Алексей окинул себя довольным взглядом. – И вообще, это не юбка, а килт!

Дэвид подошел и недоверчиво потрогал ткань. В этот момент дверь распахнулась и вошли Жак с Фелипе и Ральф с Хуаном. Канадец радостно заржал:

– Нет, вы на него посмотрите! За любой юбкой бегать готов!

Дэвид отпустил Алексея и рассмеялся.

– Господи, и вы туда же! К чему это всё?

– К тому, что мы хотим тебя поддержать! Ты самый классный шотландец из всех, кого я знаю!

– Спасибо, Хуан. А у тебя очень красивые ноги.

Монтойя улыбнулся. Вновь прибывшие начали поздравлять именинника.

Гости постепенно приходили. Прибыли Марк Вебер, Дженсон Баттон, Кристиан с Витантонио... Бурю радости вызвало появление Мики в компании Михаэля, Рубенса и Паниса.

– Вроде все? – Жак оглядел толпу гостей.

– Нету еще Ярно, Такумы и Джанкарло...

– Он мне позвонил и сказал, что они втроем в пути.

* * *

В гостиной Хуан ругал Кими.

– Кому было сказано – в килте приходи?

– Я не успел килт найти.

– Блин, ну надел бы юбку в клеточку. В жизни не поверю, что у твоей жены не нашлось юбки в клеточку.

– Нашлась! – окрысился Кими. – Но она настолько короткая, что я в ней буду похож на девочку из группы «T.A.T.U.»!

Хуан критически взглянул на Кими.

– Тебе бы, кстати, неплохо было... Нет, Кими, посмотри, все в килтах пришли! Даже Мика.

Кими обиделся и отвернулся.

Как только гости расселись, раздался робкий стук.

Дэвид пошел к двери, за ним увязался Жак. А гости, оставшиеся в гостиной, недобро уставились на Кими.

– А я что? Ничего... Я же думал, никто так не нарядится... – оправдываясь, финн тихонько отходил к выходу. Мика хотел его остановить, но тут из холла раздался такой вопль, что про Кими все мгновенно забыли. Он воспользовался секундным замешательством и выскользнул в соседнюю комнату.

Тщательно закрыв за собой дверь, Кими покачал головой.

– Я ЧЕСТНО не знал, что они все в это вырядятся...

Из гостиной послышался восхищенный голос Алексея:

– Вот это я понимаю, красотища!..

Сгорая от любопытства, Кими приоткрыл дверь и заглянул в щелку.

Спиной к нему стояли две хорошенькие девочки в коротких клетчатых юбочках и белых блузочках. Русые волосы одной падали на плечи красивыми локонами, другая была коротко стриженой брюнеткой. Не успел Кими подумать о сходстве этой парочки с группой «T.A.T.U.», как длинноволосая девочка обернулась. Это был Ярно Трулли. Со всех сторон слышались комплименты. Итальянец явно смущался.

«Ярно, Таку и Физи прибыли!» – пронеслось в голове Кими. Он закрыл дверь и принялся раздумывать. Действительно, без юбки только он. А друзей, и тем более Дэвида, поддержать надо... Взгляд финна бессмысленно скользил по комнате... и остановился на столе, накрытом скатертью в клетку...

* * *

Праздник продолжался уже почти целый день. Каждый успел сказать тост, подарить подарок (Дэвид улыбался, вспоминая, как Сато, смущаясь, преподнес ему покемона)... Некоторые гости начали развлекаться...

Алексей пытался приставать к Ярно.

– Такой хорошенький, – восхищался русский комментатор. – Так бы обнял и не отпускал...

– Спешу напомнить, – Ярно убрал руку Алексея со своей коленки, – что тут присутствует Оливье Панис, и ему очень не понравится, что ко мне лезет такой нахал, как ты!

– Почему же? – не растерялся Алексей и обнял Ярно за плечи. – Понравится, еще как понравится! А если я предложу ему заняться этим втроем...

Кристиан подошел к Витантонио и тихо потряс его за плечо.

– Жак и Фелипе пошли наверх, – прошептал он.

Тонио кивнул. Подождав минут пять, младшие пилоты «РБР» взялись за руки и как бы невзначай пошли по той же лестнице. Оказавшись на втором этаже, они шмыгнули в коридор с тремя дверями. Льюцци быстро прошел возле них и разочарованно вздохнул:

– Блин, ни одной замочной скважины! И как мы подсматривать будем?

– Дверь приоткроем... Только дождемся, пока они как следует разойдутся. А случится это быстро.

И будто в подтверждение его слов из-за ближайшей двери раздался стон Фелипе:

– Жа-ак... О, Жак...

Итальянец с австрийцем припали к двери и начали слушать. Из комнаты доносился явный скрип кровати, к которому иногда примешивались реплики любовников.

Кристиан вздрогнул, почувствовав прикосновение к своему заду.

– Тонио...

– Крис, меня это завело... – глаза Льюцци заблестели. – Давай... Давай войдем... Не думаю, что Жак нас прогонит.

– Ты что, с ума сошел?! – громко прошептал Крис и отодвинулся от своего напарника.

– Я? По-моему, сейчас сумасшедшим выглядишь ты! Когда ты вообще от секса отказывался?

Льюцци обнял Криса и приготовился пустить в ход всё свое красноречие, но австриец покраснел.

– На нас смотрят!

– Кто?

– Они! – Клин мотнул головой в сторону.

В коридоре стояли «последние девственники». Как по команде, Клин и Льюцци уставились на ноги Сато. Японец покраснел и спрятался за спину Физикеллы.

– Чем вы тут занимаетесь? – подозрительно спросил Джанкарло. – Подсматриваете? И не стыдно вам?

– С чего ты взял? Мы просто комнату себе искали, чтобы уединиться... Тут Жак с Фелипе...

Словно в подтверждение его слов, из-за двери раздался крик:

– А-а-а! Жак, Жак, не прекраща-ай...

– ...вот видите... то есть, слышите?

Джанкарло открыл дверь в одну из комнат.

– Значит, мы можем рассчитывать на уединение?

Льюцци с Клином кивнули и направились к третьей комнате.

* * *

Физи подхватил бывшего напарника на руки и понес к кровати. Посадив Таку на покрывало, он сам встал на полу на колени.

– Какой ты красавец... сегодня я это особенно заметил... – итальянец провел рукой по колену Сато. – А ты юбочку клетчатую по всем правилам надевал?

– Так же, как и ты, – улыбнулся Такума и откинулся назад. Физи, поняв намек, подвинулся поближе и начал покрывать ноги Сато многочисленными поцелуями, поднимаясь всё выше.

Сато закрыл глаза и полностью отдался ощущениям.

* * *

Крис уже несколько минут лежал под Витантонио и до сих пор не проронил ни звука. Льюцци прекратил движения.

– Ты почему как бревно лежишь? Под ДиСи как резаный орешь...

– Сравнил тоже. Под ним и под тобой... Тони, с ним как-то поинтереснее. Ты всё однообразно делаешь...

– Да это дело – оно вообще такое... однообразное... – Витантонио вынул свой член из напарника. – Что же ты предлагаешь, любитель разнообразия?

– Пойдём к Таку с Физи.

Льюцци показалось, что он ослышался.

– Что-о? И это я слышу от Кристиана Клина, который отказался зайти в помещение, где Жак с Фелипе сексом занимаются?!

– Мне совершенно не хочется делать это с Жаком. Он и так ко мне вечно пристает...

– И что, лучше помешать малышам играть в покемонов?

– Лучше поиграть в этих покемонов вместе с ними... Да, Тонио, ты ведь помнишь, сколько нам с тобой лет?

– Двадцать три и двадцать четыре...

– А ты вообще знаешь, что Физи уже тридцать два, а Сато двадцать восемь?

Не дождавшись реакции от ошарашенного партнера, Кристиан рассмеялся.

– Так что посмотрим, кто кому играть помешает... В покемонов...

Не одеваясь, они вышли в коридор и тихонько вошли в комнату, где были Сато и Физикелла. Бывшие напарники по «Джордан» уже почти разделись. Физи, стоя на коленях, делал минет Сато, лежащему на кровати.

– Ну, давай тоже начнем... – и Кристиан притянул Витантонио к себе.

* * *

Внизу Оливье и Ярно раскланивались с именинником.

– Ты уж прости, но дела... – Панис хлопнул Дэвида по плечу.

– Ничего страшного. Спасибо, что поздравили. Это мой самый лучший день рождения! Честное слово.

Пошатываясь, Дэвид вышел проводить уезжающих.

– И ведь это только начало! – Оливье шутливо пихнул Дэвида локтем в бок. – Какая тут оргия будет...

– Уже, – покрасневший Ярно показал рукой в сторону.

На кусте висела Ральфова рубашка. А сам куст как-то неестественно трясся.

Посмотрев, как машина Паниса скроется за поворотом, Дэвид вернулся в дом.

В гостиной остались только Марк, Михаэль, Рубенс, Мика и Кими. Марк сидел на диване, Рубенс и Мика, сидя за столом, о чём-то оживленно (и, кажется, даже трезво) беседовали, Кими тупо смотрел вперед, а Михаэль уже спал, положив голову на руки. Выпитое уже дало в голову, но Дэвид все-таки спросил:

– И это всё, что осталось от гостей?

Сначала его вопрос остался без ответа. Мика отвлекся от разговора и пожал плечами, Кими огляделся, и на его лице явно читалось «Ой, и правда, а где все?».

– Все уже успели найти себе занятие! Трахаются по углам! – Марк с вызовом посмотрел на Дэвида.

Шотландец подошел к дивану. Лицо Марка, слегка красное, сияло.

– Знаешь, ДиСи, я уже давно заметил... У тебя просто отпадная фигура! И юбка эта на тебе ох как отлично смотрится!

– На тебе тоже неплохо, – Култхард сел рядом.

«Какой Марк симпатичный... Почему я раньше этого не замечал? Такой большой, натренированный... Сильный, должно быть... Блин, а ноги какие красивые...»

Вебер заметил, как Дэвид усиленно на него пялится, и придвинулся поближе. Положил руку на плечо шотландца...

– ДиСи, давай силами померимся... Проигравший исполнит любое желание победителя...

– Любое? – Дэвид обнял Марка. Тот кивнул.

– Да! Всё, что тебе захочется...

Мгновенно почувствовав, как под килтом начинается бурная жизнь, Дэвид схватил Марка в охапку и потащил вверх по лестнице.

Но все три комнаты наверху были уже заняты. Заглядывая в каждую из них, Марк и Дэвид краснели.

– И что? – с австралийца как-то резко слетел весь хмель.

– Не знаю, – так же трезво ответил Дэвид. – Но я так тебя хочу, что сделаю всё прямо тут!

* * *

Мика с Рубенсом так оживленно обсуждали последние новости мира автоспорта, что не заметили, как все разошлись. Только в своей тарелке мирно спал Михаэль, да Кими сидел, глядя прямо перед собой.

– Мика, и вот ради ЭТОГО, – Рубенс показал на Красного Барона, – мы с тобой постоянно ссоримся?

– Да, – с сомнением протянул финн. – Хорош, хорош...

С верхнего этажа донесся вопль Марка. Мика с Рубенсом переглянулись.

– Да, все при деле... Кроме Кими.

– Нет, Рубенс, ты не понимаешь. Это Кими сейчас кайфует.

Баррикелло внимательно посмотрел на отрешенное лицо Райкконена.

– А ты уверен, что он вообще живой?

– Конечно. Рубенс, я всё-таки хотел про наши ссоры... Давай будем выше этого! Ни одна дружба не должна рушиться из-за того, кто дрыхнет лицом в тарелке!

– Дружба? Мика, когда это мы с тобой дружили?

– Страшно вспомнить, но, кажется, году этак в девяносто третьем... Ты тогда постоянно у нас в боксах крутился... Красивенький такой мальчик был...

– Был...

– Я еще не сказал, что ты перестал быть красивеньким.

– Да? Ну так говори быстрее, – в голосе Рубенса не было и тени недовольства.

– Не собираюсь.

– Почему?

– Ты и сейчас продолжаешь быть красивеньким.

Рубенс недоуменно взглянул на Мику. Но финн говорил совершенно серьезно.

– Мика, объясни, что это значит...

– Я к тебе пристаю. Не ясно, что ли?

– Ты... КО МНЕ?

– Да, – Мика обнял Рубенса двумя руками. – А ты сейчас хочешь огорчить меня своим отказом...

– Я еще не сказал, что хочу... – на лице Баррикелло появилась улыбка. Он поцеловал Мику в губы. – А вот теперь я очень, – поцелуй. – Хочу... – поцелуй. – Тебя...– поцелуй. – Но не обидеть, разумеется...

* * *

Кими сидел, погруженный в свои мысли. Когда же он наконец из них вынырнул, то увидел, что в гостиной никого не было. Только Михаэль спал за столом.

– Что ж, спасибо за веселый праздник... Только, по-моему, я всё пропустил.

Решив поехать домой, Кими встал с дивана и тут вспомнил, что вокруг его талии, изображая килт, до сих пор обмотана клетчатая скатерть. Тихо улыбнувшись своей забывчивости, Кими зашел в комнату, где лежали его джинсы... И выскочил оттуда со скоростью молнии. Сердце его бешено колотилось.

– Мика... Рубенс... Они... Каким образом...

Потом, решив, что ему это почудилось, Кими опять очень осторожно заглянул за дверь...

Рубенс и Мика устроились на небольшом диванчике («Блин, там же мои джинсы...»), бразилец лежал сверху... Мика совершенно не сопротивлялся, наоборот, он старался двигаться в одном ритме с Баррикелло. Разумеется, они не заметили стоящего в дверях Кими.

«Налюбовавшись» этой картиной, финн махнул рукой на свои джинсы и вышел из дома. Подходя к своей машине, он вдруг подумал: «Хорошая вещь – килт. Не надо волноваться, что молния расстегнется. Да и ногам как-то свободнее... Эх, повезло же шотландцам! Могут юбки свои носить и ничего им за это не будет!»