– Привет.

– Привет, – Антон обернулся, чтобы увидеть поднимающегося вслед за ним Костю.

– Как дела? – в голосе не-мертвого сквозило искреннее любопытство.

– Нормально... дела, – Городецкий непроизвольно отметил, что соседу идет новая панамка, приобретенная, видимо, по случаю сильной жары. Москва летом – настоящий ад... – А ты как?

– Тоже ничего, – блеснули в улыбке ровные, абсолютно человеческие зубы. – Родители на даче... А я вот гуляю.

– Гуляй, – чуть заметно улыбнулся Антон. Вампир, а радости те же, что и у любого семнадцатилетнего мальчишки... – Диски слушаешь?

– Ага, спасибо. Я завтра занесу... Честно.

Антон вновь не смог сдержать улыбку – диски Костя вовремя никогда еще не возвращал... В силу своей подростковой забывчивости, не иначе.

Вампир еще раз пообещал вернуть диски завтра и зазвенел ключами. Миг – и его поглотила вязкая темнота квартиры.

Городецкий постоял, задумчиво глядя на закрывшуюся дверь. Вот ведь странно – соседствовать с семьей вампиров. И не просто соседствовать, но еще и находиться с ними в дружеских отношениях... Да, Антон был Светлым. Да, они были Темными... Не просто Темными, а нежитью... И никаких отношений между ними, кроме извечного противостояния Света и Тьмы, быть не могло. И все же... Все же было что-то... Сочувствие, понимание... Каково это – быть отверженными, вечно подозреваемыми. В том, чего не совершали, и возможно, не совершат... Быть наказанными за одну лишь вероятность...

Великодушие, достойное Светлого, – позволяющее приглашать вампиров в свой дом, позволяющее разговаривать с Костей на лестничной площадке так по-соседски, позволяющее смотреть на закрывшуюся дверь в его... в их квартиру...

Великодушие. А еще сочувствие и понимание.

Антон тряхнул головой. Сочувствие, ага...

* * *

Звонок в дверь был настойчивым и в то же время как будто робким. Сомневающимся...

– О... привет, – Костя немного растерянно посмотрел на Антона.

– Привет, – тот как-то неуверенно заглянул соседу за плечо, скользнув взглядом по виску.

Помолчали.

– Я... ключи потерял, – взгляд Городецкого кружил по стенам, не желая останавливаться на лице вампира.

– А... ну, заходи, – Костя отодвинулся, пропуская Антона в прихожую. Если он и удивился, то виду не подал. Хотя история про потерянные ключи выглядела... мягко говоря, неправдоподобно.

Маг зашел. Огляделся.

Обычная прихожая обычной московской квартиры. Да это и есть обычная московская квартира. Подумаешь, вампиры...

– Ты позвонить хочешь?

– Что? А... ну да, хочу... позвонить. Можно?

– Да, конечно. Телефон вон там.

Костя взглядом указал на старый телефон в пластиковом белом корпусе, стоящий на ветхой тумбочке, и направился куда-то вглубь квартиры. По всей видимости, на кухню.

– Чай будешь? – донесся до Антона его голос и грохот посуды.

Городецкий машинально кивнул. Потом сообразил, что Костя его не видит, и крикнул, что будет.

Сунув ноги в старые тапочки, он побрел на кухню. Туда, где возился с чаем Костя. Который сегодня «гуляет»... потому что родители на даче...

* * *

Они сидели и пили чай. Костя что-то оживленно рассказывал. Антон делал вид, что слушал.

– Антон, я почти умею превращаться в летучую мышь!

...

– А еще я умею летать!

...

– Антон, перестань сгибать чайную ложку, я тебе сейчас нафиг пальцы пооткусываю.

– ...что, и правда пооткусываешь?

Костя растерянно заморгал. Он, видимо, не ожидал, что сосед придет в себя именно на этой реплике. И тем более не ожидал такого серьезного тона.

– Нет... ты чего?

– Ничего, – Антон покачал головой, словно пытаясь отогнать какую-то мысль. Уставился в чашку с остатками темно-коричневой жидкости на дне. Интересно, как часто пользовались этими чашками? И как часто в них наливали именно чай? И, может быть, этот неуловимый привкус меди – вовсе не плод воображения? «Бред какой-то, – одернул сам себя Городецкий.– Кому придет в голову пить кровь из чашек? Нервы пора лечить...»

Костя тоже уткнулся носом в свою чашку. Кажется, содержимого в ней не убавлялось...

Над столом повисла тишина – невидимый купол вязкого, медленно твердеющего стекла. В котором можно застыть, словно мошка в капле янтаря.

– Ты... Ты потом в Дневной Дозор не собираешься? – разбить купол, уже чувствуя, как увязают в нем пальцы.

– Нет... Не собираюсь... Ты же знаешь.

Конечно. Давняя мечта. Мечта найти лекарство от... От чего? От себя? «Я хочу быть космонавтом, хочу велосипед, хочу не быть живым мертвецом...» Нормальные детские мечты... Некоторые из них можно воплотить... некоторые – вряд ли...

– Поступаешь? Вступительные трудные?

– Ага... Трудные... – Стеклянная пыль разбившийся тишины усеивает стол, сахарной крошкой застывает на краях чашек. – Ничего, справлюсь.

Наверное, Костя хотел убрать чашки.

Наверное, Антон хотел ему помочь.

Наверное... Наверное.

Прозрачный купол тишины накрыл их, замерших над столом лицом к лицу. Так близко, что было видно тень от чужих ресниц на щеках.

Антон не заметил, как шагнул в сумрак вслед за Костей. И выбрался обратно. Мир еще несколько мгновений мерцал вокруг них, Иных, не справляющихся со своими эмоциями. А потом...

* * *

Антон с какой-то упорной отрешенностью разглядывал стену, стараясь не прислушиваться к чужому дыханию за спиной. Не получалось. Дурак... надо было сразу уйти. Ах да, он же «потерял» ключи...

Он спиной чувствовал напряженное тело на другой стороне кровати. Мальчишка, он всего лишь мальчишка... Пусть и вампир. А ты, Городецкий, полный кретин... Хоть и Светлый. Как глупо все получилось...

Ему удалось не вздрогнуть от неожиданности, почувствовав теплое дыхание Кости на своем плече. Скрипнула кровать.

– Я... – Антон осекся, почувствовав, как Костя уткнулся носом ему в спину.

– Дурак ты, Светлый...

– Ага, – согласился маг, улыбаясь.

И почувствовал, как вампир улыбнулся в ответ.