– Эрнан...

Юноша услышал свое имя и оглянулся так быстро, что собственные волосы хлестнули его по лицу.

– Леон?

А кого, собственно, он еще ожидал увидеть? Ожидал и надеялся увидеть...

– Да, это я, – в комнату вошел стройный зеленоглазый брюнет и закрыл за собой дверь. – Извини, что без стука... Мне кажется, никто не догадался, что ты здесь... Нужно быть предельно осторожными...

– Конечно, мы и так осторожны. Да и друзья ведь не стучатся, верно? – чуть улыбнулся Эрнан, следя за реакцией Леона на свои слова. – Мы же друзья, не так ли?

Леон неопределенно пожал плечами, а потом, не глядя на юношу, как бы вынужденно кивнул.

– Тебе нельзя больше здесь оставаться, – он прошел мимо Эрнана к распахнутому окну и вдохнул свежий воздух, но тут же спохватился:

– Зачем ты открыл окно? На улице давно не лето...

Эрнан поежился. В комнате действительно было немного прохладно, но стоило прийти Леону, как мгновенно повеяло зимней стужей.

В его присутствии Эрнан никогда не знал, куда спрятать взгляд, и вечно теребил в руках платок, пытаясь скрыть волнение.

Почему так происходило? Оттого ли, что они знакомы с детства, но волею судьбы оказались во враждующих лагерях?

Или, возможно, это оттого, что три дня назад Леон спас Эрнана от пули солдата, которому перед боем сам же приказывал, как и многим другим в его полку, противников не щадить, в плен не брать...

В итоге Леон получил пулю, предназначавшуюся Эрнану. И тот, разумеется, чувствовал себя виноватым.

– Как твое плечо? – осторожно спросил юноша.

– Я в порядке, – не оборачиваясь ответил Леон.

На некоторое время наступила всепоглощающая тишина.

– Послушай, Эрнан, – глухо начал Леон, – тебе опасно здесь оставаться. Возвращайся к своим, я покажу тебе тайный ход из замка, его знают только я и сам владелец... которого уже нет в живых...

– Леон...

– Нет, я еще не закончил!.. Ты можешь рассказать своим командирам все, что увидел и услышал за эти три дня...

– Я не могу...

– Можешь! – снова перебил Леон. – Мне самому надоела эта война, и мне все равно, кто победит... Но пусть уж лучше это будут те, чью сторону поддерживаешь ты... – Леон вздохнул и замолчал.

Эрнан не нашелся сразу, что сказать, поэтому подошел к Леону сзади и положил ладонь ему на плечо, но тот, обладая молниеносной реакцией, быстро обернулся и одним движением заломил юноше руку за спину.

Эрнан только охнуть успел.

– А, прости, – через мгновение, словно очнувшись, отшатнулся от него Леон и схватился за лоб. – Что это я... Прости...

– Ты настоящий воин, – потирая запястье, промолвил Эрнан. – Не то что я...

– Это сказываются четыре года, проведенные в походах и войнах...

– Может, присядешь? Я налью вина, – предложил Эрнан.

Леон задумался, но опустился в глубокое кресло у окна.

Юноша налил в два высоких бокала красного вина и сел в кресло напротив.

– Как странно... Пути наши разошлись...

– Что же ты находишь в этом странного? – усмехнулся молодой человек. – Ты не хотел воевать, а я всегда об этом мечтал...

– Но в детстве мы были неразлучны и обещали никогда не расставаться и поддерживать друг друга... помнишь?

– Нет, – твердо сказал Леон и одним глотком осушил свой бокал.

Эрнан, задетый его ответом, решил напомнить ему о давно минувших светлых днях по-другому.

– Спасибо, что спас мне жизнь, – тихо произнес он.

– Ты благодарил меня уже не раз в течение этих трех дней, – поморщился Леон. – Хватит, я тебя прошу. Я привык убивать врагов. Но никто не виноват в том, что мы оказались по разные стороны баррикад...

– Значит, ты нашу дружбу помнишь и... относишься ко мне так же, как прежде? – с надеждой приподнялся Эрнан.

– Прошу прощения? – с удивлением вскинул правую бровь Леон, и Эрнана снова обдало холодом.

– То есть... мы не враги?

– Конечно, нет. Мы никогда ими не были... И, думаю, никогда не будем.

– Тогда что стоит между нами, если не вражда двух самовлюбленных герцогов? – воскликнул Эрнан.

– О чем ты? Я тебя не понимаю...

– Понимаешь, Леон, понимаешь... Зачем ты губишь свою жизнь? Брось этого герцога, перестань воевать ради его интересов, начни жить своей жизнью! – разгорячился юноша, и щеки его запылали.

– Я принес ему присягу, Эрнан... Ее принес и ты своему герцогу...

– Но я смогу бросить его, – Эрнан с вызовом посмотрел на Леона.

«Вот я и сделал первый шаг, Леон, решайся...»

– Я этого не сделаю. Перестань, Эрнан. Знаешь, наверное, сегодня мы видимся с тобой в последний раз... – помедлив, добавил Леон.

– Что это значит? – дрогнувшим голосом спросил юноша. – Мне не нравится твое выражение лица! Они догадались, что ты спас меня, их врага? Они догадались, что я здесь? Не молчи!

– Я не могу скрыть от тебя это, – вздохнул Леон. – Герцог не знает, что ты здесь, но он подозревает меня в предательстве... и отсылает под Рейнбаль...

– Что?! Но там же сейчас идут самые кровопролитные бои! Он посылает тебя на верную смерть!

– Значит, это судьба, – криво улыбнулся Леон.

– Нет, это безумие! – Эрнан крепко схватил Леона за руку и горячо зашептал:

– Я не оставлю тебя, я не хочу, чтобы ты погиб... Нужно уехать отсюда как можно скорее. Подальше от обоих герцогов, войны и неразберихи...

– Ты снова предлагаешь мне дезертирство... предательство...

– А разве ты не предал герцога, спасая меня? Разве ты не предал его, когда привел меня в этот замок? И, наконец, разве не предал ты его, открыто предложив мне рассказать то, что я услышал и увидел здесь?

Леон не спешил вырывать свою руку из теплой ладони Эрнана.

– Ты же прекрасно понимаешь, что я прав... Тебе не нужна эта война, Леон! Прошу тебя, бежим со мной! – умоляюще заглянул ему в глаза Эрнан. От прежнего смущения не осталось и следа. Потому что перед ним сидел прежний Леон. Тот Леон, которого он знал с детства... Его Леон...

– Почему... ты делаешь это? – прошептал он.

– Потому что я хочу быть всегда рядом с тобой... Нам больше никто не нужен... Леон...

– Эрнан...

* * *

– ...Сегодня мы собрались здесь, чтобы предать смерти предателя, изменника и дезертира Леона Бертонелли...

Противный голос разносился по площади, обличая и унижая... Человек в черных одеждах зачитывал длинный список прегрешений Леона, и только один человек знал, что все это ложь...

А Леон, стоя перед плахой на коленях в белой полотняной рубахе, так надеялся, что этого самого человека нет среди толпы...

Но Эрнан пришел. Он не мог не прийти. Он хотел увидеть любимого своего друга в последний раз... И был готов умереть с ним.

Эрнан поймал взгляд Леона и чуть опустил голову. Леон понял, что юноша намерен сделать...

«Нет, ты должен жить! Я не сказал о тебе ни слова; в темноте, когда мы бежали ночью, они не успели разглядеть тебя и сейчас вряд ли узнают... Главное – молчи! Ты не можешь погубить себя! Молчи!» – думал Леон, стараясь не смотреть в его сторону, чтобы не привлечь к нему внимания своих палачей.

– ...Если кто-нибудь не согласен с приговором и возражает против его исполнения, прошу высказаться...

Да кто посмеет...

Эрнан поймал красноречивый взгляд Леона и, ответив ему не менее многозначительным взглядом, поднял вверх руку.

Толпа вокруг него сразу же расступилась.

– Что-о?! – воскликнул человек в черном. Он явно не предполагал такого развития событий.

– Я возражаю! – крикнул Эрнан, и голос его звучал твердо.

Он шагнул вперед...

Он знал, на что обрекает себя...

Но он любил его...