Глава 1

It doesn’t really matter now you’re gone
You never were around that much to speak of
Didn’t think that I could live without you, baby
It couldn’t be that hard to live alone

And it’s gonna be a long night
And it’s gonna be cold without your arms
And I’m gonna get stage fright caught
in the headlights
It’s gonna be a long night
And I know I’m gonna lose this fight

***настоящее время***

В тот вечер я проспал допоздна. Когда я проснулся, Лестат и Дэвид уже ушли. Я попытался убедить себя, что рад побыть в тишине, но это не сработало. Я старался не думать о том, что они будут делать вместе, куда они пойдут и о чем будут разговаривать наедине. Я не хотел признаваться себе в том, что чувствовал себя брошенным и одиноким. И в том, что это только моя вина.

Казалось, пропасть между нами становилась все глубже и глубже каждую ночь, и я не имел понятия, как преодолеть ее, пока еще не слишком поздно.

Как я хотел преодолеть ее... Никогда еще между нами не было такой тишины. Никогда.

Я пролежал в постели несколько минут, не думая ни о чем, просто вслушиваясь в тихие звуки ночи. Потом я вздохнул, встал и пошел в ванную. Для нас, вампиров, принятие ванны или душа не является необходимостью, но мне нравится роскошь. Мне нравится, когда горячая вода бежит по моей холодной коже, согревая и успокаивая ее.

Я простоял под струями воды около получаса, почти потеряв ощущение времени, но в конце концов заставил себя вылезти из ванной, уже заполненной паром.

Я взял несколько мягких полотенец (тех зеленых, что когда-то давно дал мне Лестат) и вернулся в свою комнату, чтобы высушиться и одеться. Я надел свои любимые черные джинсы и серую шелковую рубашку с длинными рукавами, которые скрывали тонкие и почти незаметные шрамы, покрывавшие оба моих предплечья. Я вздохнул, взглянув на них: казалось, они никогда не заживут, хотя прошло уже столько времени. Иногда они даже болели и жгли кожу.

И, что самое ужасное, всякий раз, когда я смотрел на них, они напоминали мне о худшей ночи во всей моей бессмертной жизни.

Я заставил себя выкинуть из головы неприятные мысли и открыл окно. Ночь была теплой, в небе сияли звезды. Я решил пройтись. Я не нуждался в крови в ту ночь, поэтому собирался купить себе что-нибудь из одежды или, еще лучше, зайти в недавно открывшийся книжный магазин. Лестат, подумал я с грустной улыбкой, стал бы ворчать, что книги – это пустая трата денег, в то время как покупать одежду – это совсем другое, и очень даже важно. Я уже не знаю, сколько вещей накопилось в его шкафах.

Нет, я не хочу сейчас думать о Лестате. Не хочу думать о его прекрасном лице и мерцающих глазах, чудесных золотых волосах и ослепительной улыбке... потому что те времена, когда он улыбался мне, прошли, и я не думаю, что их можно будет вернуть, если только не...

«Прекрати! – приказал я себе. – Ты никогда не расскажешь ему, что случилось, никогда!»

Я отошел от окна и начал нервно сушить волосы, потом взял щетку, стараясь распутать колтуны, и вдруг решил обрезать локоны. Иногда даже здорово, что они отрастают заново за время моего дневного сна – я могу без сожаления стричь их.

Собравшись, я взял ключи от дома и шагнул в прекрасную нью-орлеанскую ночь.

Я немного задержался под деревьями около дома, чтобы насладиться ароматами цветов вокруг меня. Воздух был так свеж в ту ночь. Я снова взглянул на звезды; они сияли изумительно ярко, почти затмевая полную луну, висящую в ночном небе над крышами домов.

Вдалеке слышался шум транспорта, но вокруг меня – лишь тихое стрекотание насекомых и шум легкого ветерка. Наконец-то наступила весна, подарив мне то тепло, по которому я так истосковался за долгую зиму.

Невольно я вспомнил ту ночь, когда впервые встретил Дэвида.

* * *

Той ночью так же сияли звезды, и в прохладном воздухе витал запах первых цветов. Я был дома, вернее, в доме Лестата на рю Рояль. После того, как он спалил мой дом, я просто пришел сюда, не зная, позволит ли он мне остаться или сразу убьет.

Я собирался на охоту и уже выключил свет, когда услышал шаги снаружи.

Кто-то постучал, я не заподозрил ничего плохого и, совершенно не думая, открыл дверь.

Ощущение было, словно я с разбегу врезался в невидимую стену. Первая мысль, когда я понял, что снаружи стоял вампир, была, что Лестат вернулся, чтобы снова попросить меня о помощи, либо отомстить мне за то, что я отверг его, когда мы виделись в прошлый раз.

Но как только я взглянул в глаза новорожденного вампира, я понял, что никогда не видел его раньше. Это был незнакомец и, возможно, весьма опасный.

И я просто захлопнул дверь у него перед носом.

Мне было страшно. Шрамы на предплечьях начали жечь кожу. Вдруг это был Рэглан Джеймс, вернувшийся завершить начатое?

Он снова постучал, и мне пришлось подавить вновь нахлынувшую волну страха.

– Кто вы и чего вы хотите? – спросил я сквозь закрытую дверь, надеясь, что он не заметит дрожь в моем голосе.

– Меня зовут Дэвид Тальбот, и я просто хочу поговорить с вами.

Я стоял там, словно громом пораженный. Как ЭТО могло быть Дэвидом Тальботом? Член Таламаски в этом теле, да еще и вампир? Я постарался успокоиться и унять боль в руках.

– Я знаю Дэвида Тальбота. Я не верю вам. Уходите!

– Пожалуйста, позвольте мне объяснить!

Я не ответил. Я прислонился лбом к дверной раме, пока мысли галопом проносились в моем мозгу. Я не знал, что мне делать. Мог ли я доверять ему?

– Послушайте... – вновь услышал я его голос. – Вы с Лестатом навещали меня в Лондоне. Он хотел, чтобы на него было досье, и предлагал мне принять Темный Дар. Я отказался, и он дал мне телефонный номер одного из своих агентов. Это правда я, пожалуйста, поверьте мне.

То, что он сказал, было правдой, я запомнил ту ночь очень хорошо. Разве кто-то другой мог узнать об этом? Кроме того, в его голосе слышался легкий британский акцент, а у Джеймса не было никакого акцента, но все же....

Я помедлил пару секунд и рискнул открыть дверь.

Там стоял высокий стройный человек с каштановыми волосами. Во взгляде было лишь дружелюбие и, быть может, надежда.

– Луи? – осторожно спросил он. Тут я заметил, что на нем надеты разноцветные шорты и смешная рубашка с узором из фруктов. Я вновь взглянул в его глаза и, наконец решившись, широко раскрыл дверь.

– Полагаю, вы собираетесь поведать мне очень интересную историю. Проходите, пожалуйста.

Я отступил на шаг назад и жестом пригласил его войти. Я надеялся, что не совершил ошибку.

– Благодарю, – он вошел и закрыл за собой дверь. Я повел его в гостиную.

– Прошу прощения за беспорядок, когда я собираюсь прибраться, всегда находится дело поинтереснее...

На самом деле, это был не такой уж и беспорядок – открытые книги на столе, свежая газета на диване и пара CD на подлокотнике кресла.

Он с интересом огляделся.

– Не за что извиняться, но это – неужели это подлинный Милле? – он указал на картину на стене.

Я улыбнулся.

– О да, он подлинный. С ним пришлось поторговаться, видимо, ему очень нужны были деньги.

– Вы хотите сказать, что знали его?

– Да, знал. Но тогда он еще не был гением, каким его считают сейчас.

Он продолжил разглядывать картину, подойдя поближе, и я позволил себе немного расслабиться. Я наблюдал за ним, пока он изучал ее; кажется, он очень интересовался искусством. И я понял, что могу доверять ему. В нем не было зла.

Через несколько минут он вспомнил, где находится, и обернулся ко мне с извиняющимся выражением на лице.

– Присаживайтесь, мистер Тальбот.

Но вместо этого он протянул мне руку.

– Пожалуйста, зовите меня Дэвид. И сначала я хотел бы извиниться. Я не должен был появляться внезапно. И прошу прощения за беспокойство и...

Я пожал его руку.

– Не за что извиняться. Это я должен попросить прощения. Я захлопнул перед вами дверь. Это было не очень вежливо.

Он тепло рассмеялся и потряс мою руку, так что я ощутил его силу. Безусловно, Лестат неплохо справился в этот раз.

– Дэвид? – он не отреагировал.

– Дэвид?

Я помахал левой рукой у него перед глазами. Он словно очнулся ото сна. Я осторожно высвободил правую руку.

– О, прошу прощения. Я просто... Я еще не привык к своему новому зрению, и я никогда раньше не видел...

– Как давно ты стал вампиром? – прервал я его. Я понял, что он имел в виду. Новорожденные вампиры приходят в восторг, глядя на простые вещи. Я еще хорошо помню то, как я был поражен при виде пуговиц Лестата, после того как он обратил меня.

– Несколько дней.

– Несколько дней... – повторил я про себя. – Лестат сделал тебя вампиром, не так ли?

Я уже знал ответ, но хотел услышать это от него.

– Да. Кстати, он здесь? Я ожидал, что встречусь с ним.

– Нет, он еще не вернулся. Но, пожалуйста, расскажи мне, что произошло и почему ты оставил его, – я сделал паузу.

– Ну, мы одолели похитителя тел, и Лестат вернул себе свое тело.

Значит, Лестату снова сопутствовал успех. Чего еще я мог ожидать? Я знал, что он всегда будет победителем в своих играх, не важно, насколько опасны правила. Я испытал облечение, хотя заранее знал, что Лестату это удастся.

– Почему вы с ним расстались? – повторил я. – С ним все в порядке?

– С ним все было в порядке, когда мы виделись в последний раз, но...

Он помедлил.

– Но... – поторопил я его. – С ним что-то не так?

Я начал беспокоиться.

– Мы расстались, потому что я был зол, а он напугал меня. Я подумал, что он нашел способ убить себя, отдав мне слишком много своей крови... – его голос сорвался. – У меня перед глазами до сих пор стоит эта картина: Лестат лежит на полу, такой бледный, едва дышащий! Я подумал, что он и правда умер.

Дэвид был очень расстроен. Я опустился перед ним на колени и взял его руки в свои.

– Все в порядке. Извини, что спросил.

– Ничего. Но я правда боюсь, что...

– Но ты сказал мне, что сейчас он в порядке. Он придет в себя, что бы ни случилось. Такое уже происходило, так что не волнуйся слишком.

Я слегка сжал его руки и вернулся на свое место.

– Ладно, ты знаешь его уже долгое время. Но не говори мне, что ты не волновался за него, когда он снова вляпался в историю.

Я рассмеялся.

– Oui, я всегда волнуюсь за него, и ты не представляешь, как сильно. Но я никогда ему об этом не скажу...

– ...потому что он будет смеяться над тобой.

– Да, потому что он будет смеяться надо мной и моими «мрачными мыслями».

Мы посидели несколько минут молча, прежде чем я попросил его рассказать, что случилось и как им в итоге удалось одержать победу. Он поведал мне всю историю, о том, как Лестат попросил его о помощи, как они нашли Джеймса на том корабле и одолели его. Когда он закончил, снова наступила тишина, на этот раз успокаивающая. Я почувствовал себя лучше и вновь прервал молчание.

– Спасибо.

Он непонимающе взглянул на меня.

– За что ты благодаришь меня?

– За то, что ты помог ему.

Прежде чем он успел что-либо сказать, я начал говорить сам. Я не хотел, чтобы он спросил, почему я не был там и не поддержал Лестата.

– Кстати, как тебе удалось так быстро добраться до Нью-Орлеана?

– Ну, я летел.

– Летел... Тогда ты, наверное, невероятно устал... хмм, прости за вопрос, ты уже охотился сегодня? То есть ты знаешь, что делать?

– Да, знаю. Лестат объяснил мне кое-что, и, как ты знаешь, я довольно внимательно читал ваши книги, – он тепло улыбнулся мне. – Но спасибо за беспокойство.

– Если хочешь, можешь остаться здесь и отдохнуть. Я могу себе представить, как ты устал. Или нет? – я улыбнулся.

– Это отличная идея. Если я, конечно, не помешаю...

Я перебил его.

– Non, конечно, ты не помешаешь никому. Позволь мне приготовить тебе комнату. Я скоро вернусь.

Я встал и вышел из гостиной, не давая ему времени ни сказать, ни сделать что-либо. Я поднялся по лестнице почти бегом.

«Он очень силен. Лестат знал, что делал. И я знаю, почему он это сделал», – думал я по пути наверх.

Дом был большим, со множеством спален, комнат для гостей, ванных. Тут хватило бы места для целой общины.

Я открыл дверь одной из комнат. Она не использовалась и была пустой, хотя чистой. На полках не было пыли, а мебель была покрыта белым льном, чтобы защитить дорогое дерево. Лестат, разумеется, выбирал только лучшее. Я решил, что Дэвиду понравится эта комната, а если нет, в доме было еще много других.

Я подошел к кровати и сменил белье, подумав, что Дэвиду понадобится новая одежда. Конечно, он не сможет ходить в этих «тропических» шортах и рубашке по ночам, здесь для этого слишком холодно.

Я открыл окно, чтобы проветрить комнату, и вдруг осознал, что я делаю.

Я готовил ему комнату, словно это был мой дом, а не Лестата. Я пригласил его остаться. Я задумался о том, чтобы купить ему одежду...

И что хуже всего, он мне понравился. Тот, кто был создан, чтобы встать на мое место.

Я опустился на пол и привалился спиной к кровати. Мне столько всего нужно было обдумать.

Я впервые задумался об этом, когда Дэвид рассказывал мне историю. Этот вампир был бы гораздо лучшим компаньоном для Лестата, чем я; намного более сильный, менее уязвимый, безо всяких странных мыслей, в отличие от меня. Он помог ему и никогда не предал бы его. И Лестат любил его, я мог видеть это в его мыслях.

Но какова будет моя роль в этой пьесе? Если вообще будет.

Что мне делать сейчас? А что потом?

У меня есть выбор, разумеется. С одной стороны, я могу покинуть этот дом. Все мои вещи уже уложены. Лестат скоро появится, это очевидно. Куда еще он мог отправиться в поисках своего юного творения? Но оставить Дэвида одного было бы невежливо.

Тогда я мог остаться и дождаться возвращения Лестата. Но хватит ли у меня смелости встретиться с ним? Смогу ли я взглянуть ему в глаза после всего, что произошло? И как он отреагирует, увидев меня? Убьет ли он меня из мести за мое предательство? Слишком много вопросов...

Я закрыл лицо руками. Все это превращалось в настоящую проблему...

Глава 2

***воспоминание***

Время лечит раны, физические и душевные, когда проявляешь терпение. Но оно может стать и твоим худшим врагом. Когда люди счастливы, время летит незаметно, и потом они не могут понять, куда оно ушло. Но если ты страдаешь и мучительно долго ждешь чего-то или кого-то, оно словно останавливается. Для нас, вампиров, усвоить этот урок порой сложнее всего, потому что в такие моменты бремя вечности становится невыносимым.

Мне и раньше приходилось испытывать подобное, но в этот раз все было ужасно, как никогда.

Ночь была дождливой и холодной, дул неприветливый ветер. Я дрожал от холода в своем маленьком коттедже, потому что даже яркий огонь в камине не сумел прогнать стужу. Размеренный стук дождя по крыше не мог успокоить меня.

Я не моргая смотрел в огонь, открытая книга лежала передо мной на столе; не знаю, сколько раз я пытался вникнуть в текст, но после того, как несколько раз прочел одно предложение и не сумел понять, что там написано, я сдался. Бессмысленно, безнадежно.

Я беспокоился. Единственное, о чем я мог думать, – мой создатель. Как ему только в голову пришло совершить такое безумие...

Снова стать человеком, глупейшая идея, но он не был бы тем вампиром, которого я знаю, если бы не играл в свои рискованные игры.

Мог ли он действительно добиться успеха? Возможно.

Но даже если он мог поменяться телами с тем странным человеком, откуда Лестату знать, что тот не обманет его?

И потом, отдать другому свое столь могущественное тело...

Ни один вампир не мог знать наверняка, насколько силен Лестат. Древняя кровь его создателя, слившаяся с кровью Акаши, самой матери всех вампиров...

Только Лестат мог быть настолько безответственным...

Черт бы побрал этого невыносимого придурка! И ему даже нравится делать такие вещи!

Огонь постепенно затухал, но мне было все равно. Темнота вокруг вполне соответствовала моему душевному состоянию.

Я глубоко вздохнул и потер глаза. Определенно, это была ужасная ночь. Я надеялся, что скоро вся эта история кончится, и молился, чтобы она кончилась хорошо.

Я молился, чтобы Лестат пришел сюда и сказал, что бросил эту глупую затею. Но я знал, что это лишь мечта...

Вдруг сквозь туман в голове я различил отдаленный, чуть слышный шум снаружи; возможно, мне показалось, и это был просто ветер.

Тем не менее, я встал и медленно подошел к двери. Недалеко от ограды, под деревьями, я заметил знакомый силуэт. Ветер играл золотыми локонами, руки были небрежно засунуты в карманы плаща. Я задержал дыхание; неужели это и правда...

Это был Лестат.

Нет таких слов, чтобы описать, с каким облегчением я вздохнул в тот момент; с моих плеч словно гора свалилась. Я едва сдерживался, чтобы не выбежать, но продолжал стоять на пороге. Я не хотел дать ему знать, что я почувствовал при его неожиданном появлении.

Он медленно подошел ближе, а я продолжал стоять, не двигаясь и сохраняя безразличное выражение лица.

Потом он остановился передо мной, и я внезапно почувствовал, что что-то было не так.

– Лестат? – выдавил я наконец.

Он не ответил. Но улыбнулся.

Я в ужасе отпрянул. Я никогда не видел такой жестокой улыбки, никогда он не улыбался так. А в его глазах, которые всегда были зеркалами его души, я не нашел ни малейшего намека на «моего» Лестата.

– Не совсем, – сказал он.

«Этот голос, – подумал я в панике, – это не его голос, я точно знаю...»

Он сделал шаг вперед, и я отступил, не давая ему подойти слишком близко.

– Кто ты? Скажи мне, что ты с ним сделал?

Я боролся со слезами, загоняя их глубоко внутрь, и взамен позволял гневу охватить мой разум. Мой гнев всегда делал меня сильнее. Но к чему это? Разве можно было сравнить мою силу с его...

Он снова сделал шаг вперед, но я не двинулся.

– Интересный вопрос, малыш.

Он медленно танцевал вокруг меня. Я не знаю, как лучше описать его плавные движения. Когда он оказался у меня за спиной, я почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок. Затем он снова встал передо мной, в его глазах был жестокий смех.

– Почему ты думаешь, что я с ним что-то сделал?

Я не ответил, просто посмотрел на него. Было странно и неловко думать, что это существо – не Лестат. Но достаточно было всего один раз взглянуть в его глаза, чтобы прийти в себя.

Он приблизился ко мне одним неуловимым движением и поднял руку, чтобы прикоснуться к моему лицу. Машинально я оттолкнул ее.

Его глаза сузились.

– О, мы сегодня не в настроении. Ничего, сейчас я это исправлю...

Он молниеносно захватил оба моих запястья, и я вдруг оказался прижатым к стене внутри коттеджа.

– Уйди от меня, чудовище!

Я отчаянно сопротивлялся, но безрезультатно – с таким же успехом можно было толкать гору.

– Не сопротивляйся, малыш. Ты ничего не можешь мне сделать.

Он снова рассмеялся.

– А, я совсем забыл о хороших манерах, залюбовавшись тобой. Позволь мне представиться: Джеймс, Рэглан Джеймс, к вашим услугам.

Он изобразил поклон, продолжая держать мои запястья.

Вот в чем дело. Он сделал это, он предал Лестата, как я и боялся. Что он натворил? Теперь Лестат заперт в смертном теле? Вдруг Джеймс убил его?!

Он прижимал меня к стене, так что я не мог пошевелиться, правой рукой держа оба моих запястья, а левой приподняв мой подбородок. Его одежда промокла, по волосам стекали капли. Мне все труднее было продолжать смотреть ему в глаза, но я не позволял себе опустить взгляд.

Он наклонился, так что наши лица почти соприкоснулись; я почувствовал лишь отвращение. Долгие годы я жаждал, чтобы Лестат касался меня так, но сейчас это было ужасно. Я вздрогнул от его прикосновения.

– Боишься, малыш? Ладно, думаю, тебе это понравится, когда закончится ночь.

Он опустил голову, и я почувствовал его ледяное дыхание на своей шее. Я снова начал бороться, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но вместо того, чтобы выполнить свое намерение, он резко повернул голову и разочарованно вздохнул.

Я выдохнул с облегчением. Тут я тоже услышал звук, отвлекший его: лай собаки и осторожные шаги смертного. Боже, этот человек был очень болен, даже я слышал его тяжелое дыхание и кашель.

Рэглан Джеймс прислушался, а потом ухмыльнулся и снова посмотрел на меня. По-прежнему держа мои запястья, он сказал, обнажая клыки:

– Слушай внимательно, я не буду повторять. Думаю, смертный снаружи – тот, кого ты хорошо знаешь. Если я прав, он будет умолять тебя помочь ему. В общем, если ты поможешь ему или скажешь, что я здесь, я убью его у тебя на глазах.

Я нервно сглотнул.

– Обещаю, я убью его, а потом и тебя. Понял?

Я не смог ответить, потому что он так крепко держал мой подбородок, что я совсем не мог пошевелить головой.

– Я спросил, ты понял?

– Да, понял, – в конце концов прошептал я.

Он в последний раз больно сжал мои руки и исчез. Я потер ноющие запястья и вдруг снова услышал его голос:

– Я буду рядом. Не пытайся схитрить, малыш.

Просто чудесно.

* * *

– Луи!

Голос, позвавший меня, был мне незнаком, но, безусловно, принадлежал смертному. Он был прямо за дверью.

– Луи! Это я, Лестат!

Mon dieu.

Я укрылся в тени комнаты, смертный вошел в дом, не заметив моего присутствия. Он долго что-то искал и наконец зажег свечу.

Он осмотрелся в тусклом свете, снова покашлял и прочистил нос белым носовым платком. Собака сидела у его ног.

– О, почему он не мог хотя бы оставить зажженным камин? – пробормотал он чуть слышно. – Луи, где бы ты ни был, ты мне нужен. Вернись, пожалуйста.

Я не знал этого человека, но французский акцент в его голосе был определенно мне знаком. Мог ли Лестат быть в этом смертном теле? Кто еще это мог быть?

Я медленно вышел на свет, стараясь не думать о том, что Джеймс где-то рядом. Я должен был быть очень осторожен...

Собака зарычала, увидев меня, и человек обернулся. Смех облегчения перешел в болезненный кашель. Я просто стоял и смотрел на него.

– Это правда я, Лестат, – с трудом дыша, проговорил он. Собака умолкла, но продолжала наблюдать за мной.

Я посмотрел ему в глаза. Я не мог ошибиться.

– Боже, Лестат, что на этот раз ты натворил?

Глава 3

Fear of the dark tears me apart.
Won’t leave me alone and time keeps running out.

But I’ll find a place, place where they cannot find me.
Maybe I'm lost, and maybe I'm scared.

Time to burn – The Rasmus

– Боже, Лестат, что на этот раз ты натворил?

– Мне нужна твоя помощь. Он предал меня. Чтобы победить его, мне нужна сила, ты же знаешь. Пожалуйста, дай мне своей бессмертной крови.

Лестат, сидя в своем любимом кресле около разгорающегося огня, с нетерпением ждал ответа на просьбу, которой я больше всего боялся. Зная, что Джеймс где-то рядом, я мог дать только один ответ.

– Прости, но я не могу помочь тебе, – прошептал я тихо-тихо, но он услышал.

– О, Луи, – ласково сказал он, – конечно, ты можешь помочь мне. Я проведу тебя через все трудности, которые могут возникнуть.

Он рассмеялся.

– Ты же знаешь, у меня большой опыт в проведении Темного Обряда.

– Нет, ты не понимаешь. Я не могу дать тебе свою кровь.

– Ты, наверное, шутишь, друг мой. Но сейчас неподходящее время и место для шуток. Дай мне свою кровь.

Он встал и подошел ко мне так близко, что я мог слышать ток крови в его венах и стук сердца. Это было слишком для меня, во мне проснулась жажда крови, его крови, к тому же этим вечером я еще не успел поохотиться. Он заметил это и удовлетворенно улыбнулся.

– Возьми меня, Луи, теперь я буду принадлежать тебе. Не откладывай это, нам еще многое предстоит сделать.

Он обнял меня за талию и приблизился, наклоняя голову. Это выглядело как приглашение. Я видел вены сквозь его кожу и почти что ощущал вкус его крови.

Я вырвался из его объятий.

– Сядь, Лестат! – прорычал я. Испугавшись, он подчинился. – Я не дам тебе свою кровь! Просто уходи и живи своей смертной жизнью. Ты снова молод, молод и красив, Лестат. Воспользуйся этим шансом спасти свою душу!

Он неверяще смотрел на меня. Я понимал, что это звучало натянуто, фальшиво, но что еще я мог сказать, зная, что смерть поджидает Лестата в темном углу где-то совсем близко, подсматривая, подслушивая, поджидая моей малейшей ошибки.

– Мне очень жаль.

– Тебе жаль? И все? Тебе жаль?! – неверие в его голосе и боль в покрасневших глазах разрывали мое сердце.

Он подскочил и с трудом подавил приступ кашля. Он был весь в поту. Я чувствовал лихорадку, сжигающую его изнутри, он был болен и все равно находил силы, чтобы бороться.

– А, вот оно что... Живи своей смертной жизнью. И это все, что ты можешь сказать? Это просто твоя маленькая сладкая месть, не правда ли? – от его слов у меня похолодело в груди.

– Лестат...

– Вот как ты в конце концов сможешь меня убить. После долгих лет ты наконец сильнее меня. Сначала ты не сделал ничего, когда Клодия пыталась убить меня, теперь ты не делаешь ничего, чтобы помочь мне.

Он подходил все ближе.

– Ты же знаешь, что убьешь меня на этот раз.

– Нет...

– Ха! Я умираю в этом проклятом смертном теле! Я болен. Боль слишком сильна для меня, хоть это и простая болезнь. Я хочу назад свое тело, а ты отказываешься просто дать мне чуть-чуть от своей жалкой силы, чтобы я мог сделать это.

– Ты не понимаешь, Лестат.

Он начал кричать:

– Заткнись, Луи!!! Я прекрасно все понимаю! Ты ненавидишь меня, я мог бы жить с твоей ненавистью, но я никогда бы не подумал, что ты на такое способен...

Это было слишком для меня, я больше не мог там оставаться. Он поверил моим словам, да и что еще ему оставалось?

– Я ухожу. Ты больше не увидишь меня, Лестат. Желаю тебе всего наилучшего. Вероятно, другие помогут тебе, когда решат, что ты расплатился сполна за свою глупость.

– Луи, ты все время убегаешь! Но в этот раз тебе не скрыться! Я найду тебя, клянусь, и ты поплатишься за это!!!

Я столкнул его со своего пути, стараясь не поранить, и побежал. Слезы застилали мои глаза, а за спиной я слышал его голос:

– Будь ты проклят, Луи! Мне нужна твоя помощь! Не уходи! Я не хочу быть смертным, слышишь? Я не хочу спасать свою душу!

Я не стал убегать далеко, только за деревья, чтобы их ветви закрыли меня от него, хотя не думаю, что он смог бы увидеть меня своими слабыми глазами смертного.

Лестат наконец перестал звать меня, и я услышал тихие всхлипывания. Потом я почуял какой-то странный запах. Сначала я не понял, что это, но потом увидел разрастающееся пламя внутри своего дома.

Я стоял под деревьями и смотрел, как огонь пожирает мой коттедж. Я понимал, почему он сделал это: я подвел его, когда он так нуждался во мне.

Холодные капли дождя стекали по моему лицу, смешиваясь со слезами, которые я уже не мог сдержать. Боль разрывала мое сердце на части. Я знал, что он уже никогда меня не простит, тем более если сможет вернуть себе свое тело. Как я смогу рассказать ему о том, что Джеймс мне угрожал?

Сильная рука схватила меня за плечо и без усилий развернула мое тело. Я снова взглянул в знакомое лицо, чувствуя лишь ненависть.

– Молодец, малыш.

Я попытался вырваться из его хватки, но снова безуспешно. И потом, что мог он сделать, чтобы заставить меня страдать еще сильнее? Никакая боль, даже самая сильная, не могла быть мучительней, чем осознание того, что я предал возлюбленного.

– Почему ты не помог ему, малыш? Он так трогательно умолял...

– Ты сказал мне, что убьешь его, – прошипел я.

– А что, если я солгал?

– Ты лжец, я знаю. Я могу лишь гадать, скольких еще ты предал, кроме Лестата. А сейчас ты получил то, что хотел, да?

– Ты говоришь, что я лжец. Что, если я солгал сейчас? Откуда тебе знать, что я не смогу его убить и так?

– Ты не сможешь. Ты боишься.

– Ха! Боюсь? Чего я должен бояться, малыш?

– Дух Лестата слишком силен для тебя. Он вышвырнет тебя из этого тела.

– Неплохая мысль. Но почему ты не помог ему, если не веришь, что я могу его убить?

Я не ответил. Я боялся, что он сделает это вне зависимости от того, верю я или нет.

– Почему ты не отвечаешь? Ну ладно. Сейчас я не в настроении болтать.

Я изо всех сил попытался высвободить руки, но не смог.

– Отпусти меня и оставь в покое.

Он обвил меня своими сильными руками.

– У меня есть идея получше. И я не говорил, что оставлю тебя в покое, после того как ты так послушно выполнил мой приказ.

Он грубо бросил меня на землю и сел сверху, прижав коленом мои руки и держа мое лицо ладонями.

– Нет, пожалуйста...

Он коснулся своим лбом моего и вторгся в мой мир.

Его разум перебирал, изучал, разрушал мои мысли. Я никак не мог оказать сопротивление, хотя старался возвести стену вокруг своего разума. Это было бесполезно. На мгновение увидев глубинную сущность его больного разума, я почувствовал себя запятнанным. Я только что осознал, насколько он был жесток. Он менял тела, как перчатки, не задумываясь о тех, в чьи тела вселялся.

Он увидел все, все мои воспоминания о семье, о том, как Лестат вошел в мою жизнь, о моей милой маленькой Клодии. Он увидел мою боль, мои радости и надежды. Он увидел все то, что я заставил себя забыть, и перемешал это с землей.

Я не заметил, как он покинул мой разум, я думал лишь о том, каким грязным, оскверненным я был.

– Очень интересно, малыш. Но если честно, ты слишком меланхоличен, а я не люблю меланхоликов.

Я почувствовал острую боль, когда его клыки вонзились в мою шею. Кровь тут же хлынула. Мощный стук его сердца пробивался сквозь туман в моем сознании. Все, что я мог видеть перед собой, – лицо «Лестата». Так трудно было не поверить, что это он. Я не мог пошевелиться, я был таким слабым, таким пустым, таким замерзшим и грязным.

Дождь затуманивал мое зрение и в итоге промочил меня насквозь, но мне уже было все равно.

Наконец он сел, оторвавшись от моей шеи. Следы от его зубов, казалось, горели. Он посмотрел на меня, широко ухмыляясь.

– Ты мой, красавчик. И я позабочусь о том, чтобы ты этого никогда не забыл.

Он взял мою правую руку, порвал рукав и вспорол кожу предплечья своими длинными острыми ногтями, а потом проделал то же с моей левой рукой. Я даже не пытался сопротивляться, все равно это было напрасно.

Глубокие порезы не сильно кровоточили, во мне осталось слишком мало крови. Боль казалась какой-то далекой, все, чего мне хотелось, – улететь, уплыть куда-нибудь далеко. Он встал.

– Теперь ты помечен. Я не убью тебя сейчас. Думаю, однажды ночью я вернусь, малыш.

А потом он рассмеялся и растворился в ночи.

Теперь это казалось так просто. Приближение смерти оказалось не так болезненно, как я себе представлял. Я мог просто остаться здесь, под дождем, и дождаться рассвета. Я чувствовал, что до него совсем немного.

Почему бы мне не сдаться? Все равно ничего больше не осталось...

Я закрыл свои усталые глаза, не заботясь ни о боли, ни о сырости. Я просто хотел лежать там и дальше.

«Ты просто трус».

Тихий голос изнутри потревожил мой покой.

«Почему ты помогаешь Джеймсу уничтожить тебя? Возможно, он убьет тебя в следующий раз, но не делай это за него».

Я не помню точно, как сумел найти укрытие, прежде чем взошло солнце. Все что я знаю, – возможно, я уже никогда не забуду то лицо, лицо Лестата, смотрящее вниз на меня, в то время как боль затапливает мой разум.

***конец воспоминания***