Мегатрон разглядывал привычный лунный пейзаж, заложив руки за спину. Кто-то, не слишком хорошо знающий главнокомандующего десептиконов, мог бы предположить, что Мегатрон либо размышляет о чем-то важном вроде стратегических планов по захвату всей-Вселенной-и-еще-чего-нибудь, либо просто без всякой цели пялится на ничем не примечательные пылевые холмы и кратеры. Этот некто очень сильно ошибся бы. По крайней мере, важность размышлений не касалась захвата Вселенной. В данный момент процессор десептикона обрабатывал ровно одну раздражающую мысль, которая касалась ровно одного объекта – желтого автобота по имени ХотШот, с которым Мегатрон вплотную столкнулся во время рейса в Антарктику. Образ нахального трансформера так и мельтешил перед оптикой, мешая сосредоточиться на главном. Мегатрон даже прикидывал, не придать ли толстощекому автоботу статус главной песчинки в шестеренках. А потом его посетила очередная идея, из разряда тех, благодаря которым в определенных кругах повелителя половины Кибертрона называли садистическим психопатом. Но, в конце концов, если препятствие слишком мешает, его уничтожают, разве не так?

– Десептиконы! – воззвал Мегатрон, вернувшись из своих размышлений в реальность.

Система оповещения молниеносно разнесла его зов по наполовину мертвому кораблю, и троица предстала перед его оптикой почти мгновенно. Демолайшер даже не успел куда-нибудь закинуть баллончик с полирующим аэрозолем. Мегатрон смерил его презрительным взглядом, заставив пожалеть, что этот баллончик нельзя засунуть куда-нибудь во внутренние полости, и молча включил экран. Огромное, во всю стену изображение продемонстрировало желтого трансформера со всех ракурсов. В чем нельзя было обвинить Мегатрона, так это в пренебрежении разведданными. Он скрупулезно собрал небольшую личную картотеку касающуюся тех автоботов, с которыми ему приходилось сражаться.

– Что в нем такого особенного? – Старскрим задал самый главный вопрос, не размениваясь на промежуточные вроде: «А кто это? А что мы тут делаем?» – и им подобные. Суть дела он ухватил сразу.

– У него особенная привычка портить мне настроение, – сообщил Мегатрон.

– Дезактивировать? – услужливо предложил Циклон.

– Нет. Только приведите его ко мне, – распорядился Мегатрон. – Целым и функционирующим.

Как только прозвучал очередной сигнал о пробуждении миникона, две команды трансформеров привычно устремились наперегонки к месту его дислокации.

– Не забудьте, сейчас миникон – не главное, – напутствовал Мегатрон своих подручных. На этот раз он предпочел не участвовать в охоте лично.

– Подумайте только, как ему важен этот несчастный желтый ублюдок, – вслух рассуждал Старскрим после телепортации, шагая по песку чуть впереди своих подчиненных.

– Заткнись, Старскрим, – лениво ответил Демолайшер – Это не наше дело, просто надо поймать этого желтого и принести Мегатрону. Пусть хоть на запчасти его разбирает.

«Давайте-давайте, несчастные тупицы, – подумал Старскрим. – Охотьтесь за глупыми автоботами, а я получу собственного миникона!»

– Кстати, Мегатрон сказал, что если ты будешь охотиться на миникона, он оторвет тебе голову по прибытии, – как бы спохватился Циклон.

– Ах ты ж... – Старскрим подавился недовысказанной фразой. Его оптика разъяренно вспыхнула багрово-красным.

К месту нахождения миникона они добрались первыми. Старскрим аж застонал, понимая, что сквозь пальцы ускользает роскошный шанс. Вот он, только руку протяни... Среди бескрайнего песчаного моря нахально торчала скала, из которой не менее нахально торчал бок пластины-носителя миникона. Старскрим не вытерпел и приподнялся, жадно глядя на вожделенную цель поверх песчаной гряды, за которой десептиконы затаились, поджидая свою цель. А может быть рискнуть?

– Тихо, тихо, летун, – Циклон схватил его за крыло, предупреждая намерения Старскрима стартовать с места. – Вот они!

И в самом деле автоботы появились из-за ближайших барханов во всем великолепии своей гордости и глупости.

– Я бы мог перестрелять их всех, – пробурчал Демолайшер.

– Желтый автобот, – еще раз напомнил Циклон. – Или оторванные головы.

– А может быть все разом: и миникон, и автобот, и их оторванные головы!

Демолайшер практически озвучил мысли истребителя, но при их озвучивании становилось понятно, что где-то в этом гениальном плане обязательно обнаружится прокол, и, скорее всего, выполненной окажется лишь часть, связанная с оторванными головами. Старскрим, привыкший доверять своим ощущениям, тут же пересмотрел собственные измышления.

– Молчать, – он окончательно решил, что пока что видимость верности лидеру для него важнее. – Достаньте этого придурка – и хватит!

– Тогда я пошел, – сообщил Демолайшер, без промедления трансформируясь.

Прежде чем Старскрим успел сказать что-нибудь, самоходка открыла шквальный огонь.

– Железный идиот! – Старскрим схватился за собственные антенны.

Бой закипел моментально, как будто в энергон швырнули раскаленный метеорит. Старскрим едва не потерял над собой контроль от бешенства и трансформировался, моментально уходя в небо, чтобы попробовать накрыть оттуда противника точечным огнем. Роль непосредственного похитителя взял на себя Циклон, обладавший возможностью более медленного и от того более эффективного сейчас передвижения по воздуху. Презрев опасность, он целеустремленно направился прямо к группке автоботов, упредительно стреляя из всех орудий подряд.

Трансформеры, возглавляемые красно-синим автоботом, открыли ответный огонь. Старскрим поддержал коллегу залповым огнем, призванным не столько уничтожить противника, сколько сбить с толку и заставить рассредоточить усилия. Внизу поднялся гвалт, в котором трудно было различить отдельные фразы. Истребитель заложил мертвую петлю и в самой нижней ее точке услышал, о чем идет речь на поле боя.

– Вы не получите миниконов! – возгласил свою мантру желтый автобот.

– Конечно, – согласился Циклон. – Мы получим тебя!

– Что?

ХотШот настолько изумился, что даже опустил оружие на пару секунд. Вертолет тут же нырнул вниз, одновременно описывая петлю, и оказался за спиной у автобота. Выдвинув и развернув пальцы, Циклон схватил ХотШота за плечи и резко поднялся вверх.

Трансформер заорал от неожиданности, оказавшись высоко воздухе буквально за мгновение.

– Не стреляйте! – закричал с земли Оптимус. – Вы можете навредить ему!

– Вы даже не представляете, как ему могу навредить я!

Циклон расхохотался и открыл шквальный огонь, прикрываясь автоботом как живым щитом. Автомобиль болтался в подвешенном состоянии, то и дело пытаясь окончательно трансформироваться, но враг только сильнее сжимал пальцы и продолжал стрелять.

– Ред! – изо всех сил крикнул ХотШот. – Стреляй в него! Я справлюсь!

– Кажется, кто-то повторяется! – визгливо захохотал Циклон, раскачивая ХотШота по опасной дуге.

– Подавись, урод! Ко мне, Джолт!

На крайней точке дуги ХотШот высвободил руку и врезал в брюхо вертолета. Циклон грязно выругался, чувствуя, что добыча ускользает. Автобот кувыркнулся в воздухе и полетел на столкновение с землей, ухитряясь при этом демонстрировать десептикону выставленный из кулака средний палец. Его личный миникон трансформировался и рванулся к автоботу. Стоит им объединиться – и желтая цель станет куда более опасным противником…

– Кретин! – Старскрим коршуном рухнул вниз и в последний момент успел подхватить желтый автомобиль, частично трансформировавшись. – Возвращаемся на базу!

Последним, что услышал ХотШот, было его имя, выкрикиваемое Редом.

Локальная телепортация мало чем отличалась от межпланетного прыжка, разве что создавалось ощущение, будто ты перемещаешься по частям. Голова и туловище уже погрузились в обезличенную холодную пустоту, а ноги все еще остаются в жаркой земной пустыне. ХотШот не пытался вырваться в ходе телепортаци, поскольку это грозило не чувственным, а самым натуральным материальным распадом на мелкие детали, негодные даже в качестве запчастей. Однако как только вся компания оказалась на секретной базе десептиконов, желтый трансформер моментально принялся выбивать свое право на свободу, сражаясь с такой яростью, будто от исхода его личной битвы зависела судьба всей Вселенной. Где-то в глубине процессора он надеялся, что в случае чего его хотя бы уничтожат быстро, не заставляя служить подопытным материалом для десептиконов. У этой расы был крайне извращенный взгляд на развлечения. Поэтому автобот собирался продать свою жизнь как можно дороже в энергоновом эквиваленте.

К его огромному сожалению, здесь, видимо, сработала поговорка, подхваченная им у землян – о том, что дома помогают собственные стены. Должно быть, именно поэтому враги довольно быстро справились с ним и, как он и опасался, не стали отрывать ему голову или, скажем, давить тяжелыми гусеницами, а всего лишь обездвижили. Потом оказалось, что даже ограничение свободы его передвижения было каким-то... странным. Подозрительным. Унижающим личное достоинство любого трансформера.

Чтобы не дать трансформеру перейти в альтернативную форму, достаточно закрепить хотя бы одну его конечность, что и проделали с ХотШотом десептиконы. Неизвестно, откуда на космическом корабле – пусть даже ему четыре миллиона лет – взялась огромная ржавая цепь, но она подходила автоботу как сделанная по заказу. ХотШота посетила ужасная мысль, что все было спланировано заранее.

Он дергал и выкручивал цепь, напрягая сервомоторы едва ли не до перегорания, однако успеха так и не достиг. Метания и колочение в переборки тоже не помогли. Сигналы бедствия намертво глушились толстыми стенами. В конце концов он устал и сел на пол, время от времени вяло дергая за цепь с призрачной надеждой, что она все-таки может не выдержать, и тысячный рывок окажется решающим.

В таком положении его и застали Мегатрон со своими приспешниками, явившийся к пленнику несколько часов спустя.

– Что вам от меня нужно, дерьмоконы? – тут же атаковал ХотШот.

– Как ты смеешь так обращаться к свите Повелителя? – подскочивший к нему Циклон пнул автобота в бок.

ХотШот рухнул на спину, однако когда Циклон собрался отвесить ему пинка второй раз, резко крутанулся и врезал десептикону в корпус обеими ногами. Циклон отлетел назад, растопырив лопасти в нелепой пародии на винт.

– Видишь, как он дергается, – самодовольно произнес Старскрим. – Энергон кипит!

Буркнув что-то неразборчивое, Мегатрон подошел к автоботу ближе, наклонился и погрозил ему пальцем, когда ХотШот попробовал дотянуться и до него. Повинуясь щелчку пальцев, Старскрим подобрался к автоботу сбоку и схватил за свободную руку. ХотШот охнул.

– Давай не будем драться, – предельно проникновенным голосом произнес Мегатрон. – Я столько о тебе узнал с тех пор, как мы встретились, что это совершенно неприемлемо.

– Что ты вообще знаешь обо мне, ты... – начал было ХотШот.

Мегатрон почти незаметным движением схватил его за горло. Старскрим аж поморщился, вспоминая, каково это, когда тебе перекрывают энергон, а ты раз за разом не успеваешь увернуться от карающей руки. Старскрим уже так долго находился рядом с Мегатроном, что перестал считать время, но так и не научился опережать лидера. Иначе он бы давно сам занял трон Императора половины Кибертрона.

– Помнишь наше маленькое столкновение во льдах? Ты был такой безвольный, – щедро поделился впечатлениями Мегатрон, в приступе сентиментальности даже отпуская ХотШота. – Такой толстенький, желтенький и совершенно беспомощный.

– Я не толстый! – взбешенно завопил ХотШот. – Слышишь, ты, двуцветный урод, я не толстый!

Мегатрон пнул его прямо в фару, осыпавшуюся градом осколков. Шот взвизгнул, скорчиваясь на месте и едва не выдирая собственные руки из суставов. Самые хрупкие и легкоуязвимые детали корпуса наиболее болезненно переносят повреждения.

– Ты маленькая толстенькая машинка, – повторил Мегатрон, садясь рядом на корточки. – Я вообще не знаю, почему тебя взяли в боевую команду, с такими-то характеристиками.

Он потрепал ХотШота по действительно круглым щечным обводам.

Автомобиль еще раз попробовал пнуть его, но Мегатрон отскочил с удивительным для его габаритов проворством.

– Я сражался с твоими ржавыми отбросами на Кибертроне, – прохрипел ХотШот, – я буду сражаться с тобой и здесь. Я буду победителем в этой битве!

– По-моему, он свихнулся после того, как чьи-то кривые руки выронили его на высоте полета, – философски заметил Старскрим, продолжая удерживать автобота.

– Кто посмел? – Мегатрон развернул плазмомет в сторону оставшихся двоих десептиконов.

– Это он! – тут же сдал коллегу Демолайшер.

– Он вырывался! – Циклон поднял руки, защищиаясь. – Это случайность, клянусь, мой лорд!

– Ты посмел покуситься на моего автобота?

– Я ничей! – ХотШот разозлился еще сильнее, хотя казалось, сильнее уже было невозможно.

– Заткнись, – прошипел Старскрим, втихаря наступая ему на пальцы.

– Аааа!!!

ХотШот соображал быстро и тут же воспользовался тем, что Мегатрон, судя по всему, зачем-то начал защищать его. Истошный вопль был призван сообщить повелителю десептиконов, что упомянутого автобота обижают, мучают и практически дезактивируют под шумок. Старскрим отскочил, как будто наступил на источник открытого электричества.

Мегатрон повернулся и не глядя выстрелил на звук. С перепугу заорали оба трансформера, а ХотШот сопроводил это еще и грохотом цепи.

– Мегатрон! – с непередаваемой интонацией возопил Старскрим.

– Не покушайся на моего автобота, – холодно произнес лидер.

– Я только хотел помочь, – ничуть не теплее сказал истребитель.

– А ты, маленький... – Мегатрон на секунду умолк, видимо, перебирая варианты обращения, – автомобиль, что-то хочешь мне сказать?

– Убирайся на переплавку! – пожелал ему ХотШот.

– Вот как. Ну что ж. Старскрим, – Мегатрон поманил пальцем все еще перекошенного от злости трансформера. – Я отдаю его вам. Только не калечьте. Не слишком сильно, я имею в виду. Он мне еще пригодится. Займитесь им... в медбоксе.

Старскрим, с каждым словом делавшийся все веселее, широко улыбнулся, но теплоты или доброты в его улыбке не было совершенно. ХотШот перевел взгляд на Циклона и Демолайшера – они улыбались еще более злорадно, что, в принципе, противоречило возможностям мимики трансофрмеров.

О Великий...

– Не калечить, – повторил Мегатрон и махнул своим приспешникам рукой.

Оказавшись в медбоксе, ХотШот быстро потерял счет времени. Еще быстрее он потерял гордость, и теперь регулярно казнил себя за то, что не сдержал разболтавшийся голосовой рецептор, не пережег его в момент своего захвата, не раздавил собственными руками. Тогда, может быть, сейчас ему было бы легче. Он не мог даже уйти в «спящий» режим, препарированный заживо и подключенный к системам принудительного функционирования. Он видел и чувствовал, как десептиконы копаются в его внутренностях с энтузиазмом безумных ученых, ставящих свои опыты над всеми существами, способными чувствовать их бессердечность на своей шкуре. О Великий Прайм, они ставили над ним опыты! Он страстно жаждал, чтобы кто-нибудь из них ошибся или увлекся своим занятием и допустил фатальную ошибку, которая позволила бы ему скрыться в темноте временного, а может, и тотального отключения. Но они всегда вовремя останавливали друг друга. Вежливо, предупредительно. Беспокоясь о функциональности своего пациента. Ему оставалось только снова и снова пытаться спрятать свою личность глубоко в недрах процессора, но для этого была необходима концентрация, а ее достигнуть никак не удавалось. Десептиконы были настороже, настолько увлеченные своим грязным делом, что не покидали его больше чем на несколько минут, за которые он не успевал остыть и сосредоточиться на желаемом. Кто-то из них постоянно находился рядом, присматривая за автоботом. Однако в какой-то момент его внезапно предоставили самому себе на большее количество времени, и он наконец смог заставить системы работать в нужном направлении. Тем больше был его ужас, когда он понял, что ничего не выходит.

– Ааа, какой хитрый автобот, – в поле зрения появился Старскрим, тут же разразившийся крайне гнусным смехом. – Ты думал, что я не догадаюсь о твоих попытках. Никуда ты не денешься!

– Лучше убейте меня, – проскрипел ХотШот. Раздавленные динамики еле справлялись с нагрузкой.

– Ну что ты, мы исполняем волю могучего Мегатрона, – Старскрим сузил одну глазную диафрагму, словно подмигнул.

– Дезактивируй меня, – монотонно произнес ХотШот, уже ни на что не надеясь и ни перед кем не бравируя гордостью.

– Отдыхай, маленький автобот, – Старскрим ткнул его чем-то в коленный сустав, вызвав резкое дерганье и короткий взвизг механизмов. – Силы тебе еще понадобятся.

Как только за его спиной закрылась дверная створка, безжалостный свет в медбоксе впервые за долгое время погас, и автобот почувствовал себя ослепшим. Системы инфракрасного и детекторного видения не работали, поэтому ему оставалось лишь вертеть головой, пытаясь приспособиться к новому освещению. Он сделал тысячную попытку закрыть глазные линзы диафрагмой и в тысячный раз не смог этого сделать. У него уже перегревались тонкие контакты, отвечающие за восприятие цветов и контуров, – он не знал, сколько времени провел с незакрывающимися линзами. Внезапно дверь медбокса с шорохом поползла в сторону. ХотШот внутренне сжался, опасаясь, что изощренно изобретательные десептиконы придумали для него что-то новенькое. Что-нибудь еще хуже, чем те колеса, например...

Его оптика успела не только перегреться, но и замутиться, так как ее никто не протирал уже долгое время, а грязи тут было предостаточно. Он только видел высокий силуэт, смахивающий габаритами на... Оптимуса!

– Ты пришел за мной, – проскрипел он и попытался подняться ему навстречу.

– Конечно, – силуэт склонился над ним, превращаясь в огромного десептикона.

– Ох!

– Ты скучал по мне? Я скучал по своему автоботу.

– Я тебе не принадлежу, – голос ХотШота звучал надтреснуто, почти без интонаций.

– Именно сейчас ты мне и принадлежишь. Признай это, толстенький.

Повисла выжидательная пауза.

– Пожалуйста, вытащи меня отсюда, – ХотШот заворочался на спине, уже не в состоянии отвечать на оскорбления. – Я больше не могу!

– А что ты мне за это дашь?

– Все, что ты захочешь...

– Даже расположение вашей основной базы?

– Нет! – без раздумий выпалил автобот.

– Да мне это особо и не нужно, – легко согласился Мегатрон. – Я скажу больше – меня не интересуют ваши военные секреты и я не собираюсь заставлять тебя принести мне всех миниконов.

ХотШот вздрогнул. Если безумцу Мегатрону не нужны все их секреты и миниконы, то чего же он потребует?

– Мне не придется убивать своих товарищей? – с мрачной усмешкой спросил ХотШот, снова заворочавшись.

– Нет.

– Тогда я... я обещаю дать тебе все, что ты захочешь.

– Слово автобота, – подсказал Мегатрон.

Снова пауза.

– Слово автобота.

ХотШот отрезал себе все пути к отступлению, и Мегатрон довольно хмыкнул. Он продолжал хмыкать, отключая все приборы, подсоединенные тысячью проводов к желтому трансформеру. Он даже удивился, насколько изощренной оказалась фантазия у его подчиненных – кое до чего он не додумался бы. Обилие разбросанных вокруг инструментов подтверждало бурную деятельность десептиконов. Но несмотря на все свидетельства тщательно продуманных издевательств, автобот самостоятельно встал на ноги и довольно уверенно сделал пару шагов. Мегатрон про себя отметил, что на ближайшие два дня надо будет перестать называть подчиненных идиотами – они вполне это заслужили. Он спокойно повернулся спиной к автоботу и направился в свой отсек. Услышав за собой мерное топанье, лидер десептиконов улыбнулся. Какие они все-таки честные, эти автоботы. Любой нормальный десептикон тут же выстрелил бы ему в голову, не медля ни секунды. А этот...

– Куда мы идем? – не выдержал автобот.

– Ко мне в гости, дружок. Мало кто из ваших может похвастаться тем, что побывал в гостях у Императора Кибертрона...

– Ты не император! – перебил его ХотШот.

– ...и остался в живых, – невозмутимо закончил Мегатрон. – А полновластным Императором я стану совсем скоро.

ХотШот подавился возражениями. Голос Мегатрона звучал столь самоуверенно, что его слова очень смахивали на правду. К тому же ремарка про оставшихся в живых напрочь отбивала охоту к бурным дискуссиям.

Наконец Мегатрон остановился посреди какого-то помещения, мало чем отличающегося от анфилады ему подобных, разве что... здесь находился трон, внешний вид которого прямо-таки кричал о скрытых желаниях владельца. Напыщенный. Огромный, тяжелый, буквально излучающий угрозу. Подавляющий.

– Ты здесь живешь? – вяло поинтересовался ХотШот, чтобы как-то заполнить подозрительно многозначительную паузу.

– Я здесь правлю, – Мегатрон развернулся к нему лицом. – А теперь вернемся к нашей договоренности. Подойди ближе.

Неохотно переставляя ноги, ХотШот двинулся к нему, постепенно замедляясь и в конце концов уже практически переступая на месте. Мегатрон сам шагнул ему навстречу.

– Дай мне себя.

– Что? – глупо переспросил ХотШот.

– О да. Помнишь, как мы тесно обнимались с тобой? Правда, не совсем с твоего согласия, но это было крайне приятно. Помнишь?

– Помню, – тихим голосом произнес ХотШот, чувствуя, как предательски слабеют коленные суставы. От страха.

– Я хочу, чтобы теперь ты сделал это добровольно. И, разумеется, чтобы дело не ограничилось только объятиями.

– Нет!

Неожиданно пронзительно выкрикнув короткое слово, автобот инстинктивно трансформировался, чтобы умчаться на край света от этого озабоченного психа, но совсем забыл, что шины его благодаря десептиконам нынче больше напоминают старые тряпки. Голые диски взвизгнули, скрежетнув по металлическому полу, автомобиль развернуло юзом, и на этом все закончилось. Мегатрон приставил дуло своего оружия к капоту автомобиля.

– Что ты обещал? – ласково спросил он.

– Я не мог предположить, что ты потребуешь такого, грязный извращенец!

Разбитая фара укоряюще смотрела на десептикона мертвой, ощеренной осколками глазницей.

– Я же не говорил, что облегчу твои страдания. Я всего лишь сказал, что освобожу тебя из бокса в обмен на то, чего пожелаю.

Желтый автомобиль молчал, только урчание мотора, то и дело покашливающего, выдавало, что он еще функционирует. Затем мотор взревел и автомобиль дернулся в сторону, выходя из-под прицела. Мегатрон не стал долго размышлять и применил испытанный метод. От мощного удара с ноги автомобиль в буквальном смысле взлетел на воздух, перекувыркнулся и рухнул на спину. Двигатель взвыл на предельных оборотах, закашлялся и остановился. ХотШот попробовал начать трансформацию, но Мегатрон уже поставил на него ногу. В форме машины ХотШот становился гораздо более плотным и ударопрочным, но если бы на него наступил всем весом десятиметровый десептикон, вопрос о жизнедеятельности автобота сделался бы крайне скользким.

– Какая жалость, – лениво произнес Мегатрон. – Я хотел получить твое согласие в уединенной обстановке, чтобы потом нам было приятно. Однако, как я вижу, придется сделать из этого наказание. Десептиконы!!!

Последнее слово было выкрикнуто с такой громкостью, что у ХотШота засбоили аудиодатчики.

Спустя десяток секунд в тронном зале дисциплинированно нарисовались трое десептиконов, прибывших на Луну вместе с Мегатроном. За этот непродолжительный промежуток времени Мегатрон успел ткнуть автобота во вскрытый бок, потребовать и получить трансформацию, а так же подхватить его одной рукой, прижимая к себе точно миникона. Ноги ХотШота до пола не доставали.

– Что случилось? Он сбежал? – Демолайшер сходу предположил самое страшное.

– Я сам его забрал, – снизошел до объяснения Мегатрон. – Но речь не об этом. Я пригласил вас посмотреть, как я буду наказывать одного строптивого автобота.

– Вырвем ему оптику! – первым заорал Демолайшер.

– Оторвем ноги! – перебил его Циклон, выпуская и раскручивая лопасти.

– Будем произносить напыщенные речи, пока у него не перегреется процессор, – тихо-тихо пробормотал Старскрим.

– Что ты сказал, паршивец? – почти нежно переспросил Мегатрон.

Десептиконы тут же отступили на пару шагов от бунтаря.

– Я сказал, о могучий Мегатрон, вырвем его Искру!

– Надо же, в этот раз ты проявил удивительную догадливость, Старскрим.

Автобот, все это время относительно спокойно висевший в своем неудобном положении, резко задергался и забрыкался, пытаясь вывернуться из захвата. Он не кричал, но сопротивлялся ожесточенно. Мегатрон расхохотался, с легкостью поворачивая его лицом к себе.

– Не беспокойся, автобот, я не собираюсь так легко и быстро прервать свои развлечения.

– Что именно во мне тебе нужно? – проскрипел ХотШот, задирая голову, чтобы смотреть врагу в глаза, а не на грудную пластину.

– Допустим, для начала, – Мегатрон сделал вид, что задумался, – ты можешь обнять меня, как самого своего любимого автобота.

– Ты все-таки безумец, – резко произнес желтый трансофрмер. – Ты свихнулся на почве мании величия и не понимаешь, что говоришь! – последнее слово сорвалось в шипение и помехи.

В следующую микросекунду он пожалел о своих словах, потому что его корпус затрещал, медленно сдавливаемый в отнюдь не дружественных объятиях.

– Хорошо, хорошо! – завопил он, надсаживая динамики. – Я согласен!

Мегатрон еще пару секунд подвергал его натуральному прессованию, а потом все же отпустил и дал инструкцию по правильному поведению хороших автоботов с Повелителем. У ХотШота на краю речевого процессора так и вертелась парочка язвительных реплик, касающихся пристрастий десептиконов вообще и Мегатрона в частности, но благоразумие не позволило ему выпустить опасные слова на волю.

ХотШоту пришлось встать на кончики стоп, и все равно он дотягивался до шеи Мегатрона не настолько, чтобы обнять за нее, как того требовал десептикон.

– Ты слишком высокий, – прошипел автобот, признавая тщетность своих попыток.

– Я тебе помогу.

Мегатрон взял его за бока и с легкостью оторвал от пола. ХотШот подавил вскрик, недостойный автобота. Он вознесся сразу метра на два, автоматически болтая ногами и хватаясь за руки Десептикона. Зрители глумливо захихикали на разные голоса. Щеки ХотШота моментально разгорелись, едва ли не до покраснения металлизированной кожи – энергон в его жилах почти закипел, вызывая эту идиотскую, по мнению самого ХотШота, реакцию. Мысленно ругаясь на все лады, он затенил оптическую систему и медленно, осторожно положил руки на плечи Мегатрону. Потом скользнул ладонями по холодному и равнодушному металлу, подавил острое желание сомкнуть пальцы на толстой шее десептикона, и вместо этого обнял его, окончательно канув в пучину позора.

Остальные десептиконы дружно вздохнули, внезапно почувствовав что-то вроде полудохлого, атрофировавшегося от неиспользуемости умиления открывшейся картиной: огромный Мегатрон, выкрашенный в мрачные цвета, с непременной пушкой на боку, – и прижавшийся к нему желтый автобот, маленький и круглый (как бы он этой характеристикой ни возмущался).

– Все? Я выполнил твое требование? – кипя от злости, поинтересовался ХотШот у Мегатрона, чуть повернув голову, чтобы говорить прямо в один из боковых датчиков.

– Все?! – прогрохотал Мегатрон, хватая его за шкирку и отрывая от себя. – Ты считаешь, что можешь высказывать свои пожелания?!

ХотШот прожег его узкосфокусированным взглядом, но промолчал.

– Мы только начали, – Мегатрон ухватил его за ногу, притягивая нижнюю половину автобота к себе.

– Все-таки будем отрывать ноги, – порадовался Циклон.

– Идиот, – подвел итог Старскрим.

Циклон собрался устроить громкое разбирательство, желательно с вбиванием оппонента в пол и последующим размазыванием его в слой микронов, но тут в окружающей обстановке что-то изменилось. Десептиконы разом переступили на месте, и по их нервным цепям побежали беспокойные импульсы. Мегатрон слегка приоткрыл грудную клетку, и спрятанная за ней мощь начала просачиваться наружу.

– Открой мне свою Искру, – почти мирно обратился он к желтому трансформеру. – Не надо сопротивляться. Все равно бежать тебе некуда.

– Я... я боюсь, – неожиданно честно признался ХотШот, отклоняясь назад насколько это возможно в полуподвешенном состоянии.

– Правильно, – Мегатрон и не думал его успокаивать. – Однако я даю тебе шанс сделать это добровольно.

Искра ХотШота в открытой груди трепыхалась и беспорядочно мерцала под прозрачной броней, чувствуя присутствие гораздо большей товарки совсем рядом.

– Считаю до трех, – интимным шепотом сообщил Мегатрон. – Три.

– Очень жаль, что я не могу посмотреть на его лицо, – подосадовал Циклон со своего места.

– Я сам! – почти завизжал ХотШот, упираясь в траки Мегатрона обеими руками.

Сфера начала медленно раскрываться, выпуская призрачное сияние наружу. Мегатрон улыбнулся, широким жестом высвобождая собственную Искру. ХотШот дернулся, чувствуя, как его влечет ближе к этой чудовищной Искре, угрожающей пожрать его собственную звезду жизни без остатка. Поддавшись приступу паники, он попробовал захлопнуть сферу, однако это уже было вне его власти. Две Искры тянулись друг к другу, и руки ХотШота не выдержали этого притяжения. Он с такой силой приник к десептикону, что сторонним наблюдателям показалось, будто его кто-то толкнул в спину.

– Мммм... Ооо... – только и смог простонать автобот, утыкаясь лицом куда-то в плечо Мегатрону.

Пульсация объединившихся Искр переполняла его тело, и он даже под угрозой собственного уничтожения не смог бы сказать, боль это или наслаждение. Его хватало только на то, чтобы крепче и крепче сжимать ногами своего мучителя, надеясь удержаться хотя бы на краешке сознания.

– Раскройся полностью, – прогрохотал Мегатрон на чудовищно низких частотах.

ХотШот не видел, что происходит у него за спиной, а между тем десептиконы тоже своеобразно переживали происходящее, переминаясь на своих местах и бросая друг на друга подозрительно яркие взгляды. Блики от линз аж скользили по корпусам. Собственно говоря, в немалой степени их преданность Мегатрону зависела именно от этого, от его Искры, подавляющей волю и разум. Даже вечно спорящий и строящий козни Старскрим моментально сдавался, стоило только показать ему самый краешек безумного сияния. Сам истребитель давненько недоумевал, почему же Мегатрон не пользуется этим беспроигрышным способом хотя бы в той же борьбе с автоботами или не перетягивает к себе в команду других преданных помощников, или, наконец, почему не трогает его, Старскрима, несмотря на вялотекущую между ними войну. Напрямую он спрашивать не решался, и это только подстегивало его решимость однажды избавиться от столь опасного лидера, пока тот не сделал из него бессловесного раба. Старскрим воспроизвел пневматикой шум, сходный с фырканьем непарнокопытных, водящихся на Земле, и снова уставился на происходящее. О Кибертрон, только от одного этого зрелища что-то внутри начинало замыкать. Автобот при всей своей округлости не мог полностью закрыть грудь Мегатрона, и сияние вырывалось наружу, уже потеряв знакомый десептиконам оттенок, но приобретая новый, возникающий из-за смешения с другой Искрой. Желтый трансформер дернулся, начал корчиться, не в состоянии оторваться от большего собрата и явно не в силах больше переносить это соединение. Мегатрон прикрыл диафрагмы почти полностью, но твердо стоял на ногах, не отпуская извивающегося ХотШота. У Старскрима в процессоре забрезжила смутная идея: вот он – великий момент, когда можно рискнуть и поставить на кон все. Только сделать несколько шагов – и прикончить обоих одним ударом. Он поднял руку и погладил рукоять меча, привычно возвышавшуюся над плечом. Почти неосознанно он сделал первый шаг. Совершенно потерявшие возможность трезво соображать напарники не обратили на это никакого внимания. Старскрим сделал еще два шага, уже с трудом отличая лихорадочное возбуждение от присутствия Искры и от близящегося воплощения собственной цели. Еще три шага. Еще...

Мегатрон резко открыл оптику, и линзы его тут же агрессивно сверкнули. Старскриму оставалось полшага, и он замер в неустойчивом положении, все еще держа руку за головой. Первым его чувством было дикое облегчение по поводу того, что он так и не успел трансформировать свой замечательный меч.

– Можно я... ближе... – хрипло сказал он первое, что пришло в голову из множества одинаково фальшивых отговорок. Видимо, это оказалось самым лучшим вариантом.

Мегатрон ухитрился придать неподвижному лицу слегка удивленное выражение, продолжая крепко держать слабо дергающегося автобота. Старскрим попробовал что-то изобразить руками, поскольку голос у него вдруг куда-то пропал; потерпел неудачу и страдальчески скривился. Встряхнув головой, он отступил на шаг. Он действительно хотел оказаться ближе к этим двоим, хотел прислониться к автоботу и почувствовать, как чужие Искры пробиваются к его собственной. Очевидно, распознав его терзания, Мегатрон ухмыльнулся и отогнал Старскрима одним движением головы. Автобот в этот момент проурчал что-то неразборчивое и рванулся назад. Мегатрон с силой ударил его кулаком по спине, буквально вбивая в себя, и динамики ХотШота испустили немелодичный взвизг. Слившиеся Искры ярко вспыхнули, и Старскрим едва не упал на колено, пошатнувшись от такого мощного выплеска энергии. Он полностью сомкнул диафрагмы, не в силах смотреть на эту... оргию. Однако дрожащие, захлебывающиеся выкрики автобота настойчиво проникали в его слуховые рецепторы. Затем наконец последовал финальный стон, перешедший в какое-то неровное бульканье. Старскрим рискнул открыть линзы и смог полюбоваться видом истекающего энергоном и смазкой автобота. Впрочем, он вовсе не походил на уничтоженного трансформера – скорее, на крайне истощенного, но очень довольного трансформера.

Мегатрон разжал руки, и ХотШот рухнул на пол грудой раскрашенных деталей. Медленно свернулся в клубок и глухо застонал. Жар от него чувствовался даже на расстоянии.

– Отведите его на место, – Мегатрон захлопнул собственную грудь и смахнул невидимую соринку с трака.

– Будет сделано, – Старскрим наклонил голову в уважительном жесте.

До медбокса его тащили волоком, и ХотШот успел слегка прийти в себя, однако очень пожалел, что поспешил дать об этом знать. Вместо того чтобы сопротивляться и пытаться подраться с превосходящими силами десептиконов, нужно было продолжать притворяться ржавым хламом. Собственная импульсивность в очередной раз подвела его. Десептиконы свернули в какое-то незнакомое ему помещение, остановились и обратили на него самое пристальное внимание.

Циклон и Демолайшер подхватили его под руки, не давая закрыться, и в чрезмерном усердии едва не вывернули их из плечевых суставов. ХотШот несолидно пискнул и попробовал пнуть сразу обоих.

– Дайте мне закрыться! – отчаянно выкрикнул автобот, когда его попытки не увенчались успехом.

– Нет-нет-нет, – голос Старскрима уже смахивал на шипение пневматики. – Десептиконы, держите его крепче. Сейчас мы с ним поиграемся.

ХотШот застонал, отчетливо расслышав в этих словах обещание грядущих мучений. Впрочем, пока что никто не спешил вбивать ему ржавые гвозди в грудную клетку. Старскрим с любопытством в линзах изучал его выставленную на всеобщее обозрение начинку. Желтый трансформер завертелся под этим взглядом, как будто тот был материален. Десептиконы хором захихикали, покрепче перехватывая его руки. Ноги его тоже обездвижили: Циклон использовал для этого лопасти малого винта, а Демолайшер – орудийные стволы. Все рывки к свободе были тщетными. Старскрим наклонился к нему еще ближе, словно хотел зарыться носовым выступом в грудь автомобиля.

– Где же эта Искра? – задумчиво произнес истребитель.

– Пожалуйста, не надо, – уже прохныкал – еще один крайне земной звук – ХотШот, стараясь откинуться назад. Он чувствовал себя... воспаленным. Совершенно невозможное состояние для того, кто создан в основном из металла, но он на самом деле так себя чувствовал. После того как его Искра побывала в слиянии с Искрой Мегатрона, он никак не мог прийти в себя: ему казалось, что он сам до сих пор пульсирует в безумном ритме, задаваемом огромной Искрой. Он даже подозревал, что если сейчас десептиконы уберут руки, то он попросту рухнет навзничь. И если его сейчас опять начнут использовать таким образом... Он захныкал громче, пытаясь как-то съежиться, стать меньше, чтобы его в конце концов оставили в покое.

– Так-так, – обрадовано сказал Старскрим. – Кто-то очень боится, когда его трогают?

– Н-нет... я не боюсь! Я не хочу, – нашел в себе силы ответить автобот.

– Какой смелый, вы посмотрите, – прогрохотал Демолайшер, выкручивая ему руку.

Автобот перекосился на одно плечо и застонал сквозь зубные пластины.

– Маленький засранец, – почти ласково сказал Циклон.

Старскрим слушал, как его соратники изощряются в выдумывании обидных словечек по адресу автобота, а сам все смотрел на горячее, красное мерцание взбудораженной Искры, пробивающееся даже сквозь автоматически закрывающиеся заслонки. В конце концов он сузил диафрагмы и осторожно проник пальцем в переплетение проводов и шлангов. ХотШот пронзительно взвизгнул и тут же затих, мелко подергиваясь. Безумно чувствительные после контакта с Мегтатроном механизмы аж искрили от перегрева. Старскрим еще ничего не сделал с ним, кроме легкого поглаживания, но автобот уже был на грани взрывного вылета всех систем.

– По... пожалуйста... – голосовой процессор ХотШота выдал заикание, отлично передавая всю гамму чувств автобота.

– Пожалуйста что? – Старскрим зажал между пальцами один из шлангов, наполненных энергоном, и потер его, чувствуя, как волнами перекатывается жидкость внутри.

– Не на... – оптика ХотШота вспыхнула, и он непроизвольно подался вперед, подставляясь болезненному удовольствию. Он буквально испускал микрочастицы, заряженные похотью.

– Не слышу, – преувеличенно расстроено вздохнул Старскрим.

– Я перегреваюсь, – почти прошептал автобот, двигаясь всем телом в такт манипуляциям Старскрима.

– Чем больше перегрет твой противник, тем легче с ним справиться, – подал умную мысль Демолайшер.

– Нежно, мои дорогие друзья, только нежно, – захихикал Старскрим. – А ну, покажем ему, что такое любовь десептиконов!

– Покажем! – заорали упомянутые друзья.

Пальцы Старскрима вошли еще глубже, растирая смазку по прочным и гладким поверхностям. Демолайшер попробовал найти зазоры между пластинами спинной брони, ощупывая плотные сочленения и понемногу расшатывая их. Циклон взялся за шею автобота, аккуратно исследуя переплетение жил и проводов.

– Мегатрон вас уничтожит! – выкрикнул ХотШот, обращаясь к последней спасительной инстанции.

Точнее, ему показалось, что он выкрикнул, на самом деле его динамики испустили лишь слабый шепот.

Тем не менее, его услышали.

– Ты уже настолько считаешь его своим Повелителем, что обращаешься к нему за защитой? – злобно улыбаясь, произнес Старскрим, не убирая пальцев.

– Я... я... аахх...

Демолайшер наконец-то просунул руки под его спинную броню и взялся за то, что у биологических объектов считалось бы позвоночником. ХотШот выгнулся, повинусь почти незаметным движениям пальцев Демолайшера, затем колени у него подломились и автобот рухнул, увлекая за собой Демолайшера и заодно наваливаясь на Старскрима. Тот не удержал двойного веса, грохнувшись на спину. Однако автобот все еще пытался устоять, хоть и на четвереньках.

– О, Скример, кажется, он хочет быть сверху, – захохотал Демолайшер, массируя внутренние механизмы желтого трансформера.

– Я тебе это припомню, идиот, – пообещал Старскрим, придавленный ими обоими.

Руки и ноги у ХотШота разъехались: он окончательно лег на истребителя, с ужасом чувствуя, как под его собственным весом пятерня Старскрима погружается все глубже в развороченную грудь. Так близко к топливным насосам, так близко к... Искре!

Пальцы Старскрима достигли перегретого защитного кокона, сжали его, и ХотШот взвыл, извиваясь между двумя мучителями. Ему казалось, что сейчас Демолайшер тоже протиснет свои лапищи до самой Искры, и тогда он точно умрет. Это уже не просто чрезмерное удовольствие – это истязание. Энергон подтекал из каждого шарнира.

– Смотрите, как бы вам в самом деле его не прикончить, – мрачно напророчил Циклон, временно отстраненный от развлечений и жадно наблюдающий издалека.

ХотШот все еще был в состоянии частично воспринимать окружающее и услышал эти слова, весьма недалекие от истины. Он попробовал закричать, взывая о помощи, но в итоге получилось только сипение и стоны.

– Мы только дождемся, когда он брызнет, – пообещал Демолайшер.

Циклон дернулся было к ним, однако Старскрим недвусмысленно похлопал свободной рукой по выступающей рукояти меча. Недовольно повертев головой, Циклон обогнул скульптурную группу с другой стороны и подошел к Демолайшеру сзади. Десептикон не стал возражать, когда коллега пристроился к нему с недвусмысленными намерениями. Весь запас его злобы и взрывоопасности переплавился в агрессивную сексуальность, уже изливаемую на автобота, и потому Демолайшер относительно спокойно поддался настойчивым поползновениям Циклона. Только буркнул что-то о наглецах.

– Ну, вы, железные уроды, – прохрипел Старскрим, чувствуя, что давящий на него вес возрос еще на несколько тонн. Впрочем, прижимающийся к нему раскрытыми полостями автобот компенсировал это тяжеловесное неудобство.

Оказавшись проводником между раздраконенным автоботом и Циклоном, Демолайшер весьма быстро приближался к перезагрузке. В конце концов случилось то, о чем он говорил немного раньше. Полураздавленный десептиконами ХотШот, чьи внутренние органы подвергались массовой атаке, не выдержал напряжения: центральный процессор зарегистрировал резкий выброс энергии и отключился, предварительно дав команду на сброс перегретого топлива. Энергон брызнул во все стороны едва ли не кипящими струями. Искра полыхнула, прошибив своим сиянием всех десептиконов. Множественные вспышки других Искр были ей ответом, и компания трансформеров окончательно повалилась на пол, образуя беспорядочную кучу переплетенных конечностей.

– Замечательно, – прокомментировал Мегатрон, неизвестно когда нарисовавшийся в дверном проеме. – Мои собственные помощники устраивают оргию с одним несчастным мелким автоботом. Это так неблагородно. Это в точности соответствует принципам десептиконов! – он неторопливо поаплодировал.

Звук его голоса очень быстро побудил десептиконов к функционированию, заставив повскакивать на ноги. Циклон и Демолайшер моментально ретировались, а Старскрим подзадержался, спихивая с себя безжизненное тело автобота. Когда он встал и обтер потеки энергона со своей брони, Мегатрон был уже рядом. Он схватил ХотШота за ногу и небрежно поволок его к консольной панели. Старскрим проводил Главного недоуменной игрой диафрагм на глазных линзах. Он ожидал, что Мегатрон будет долго разоряться на тему пользования его автоботом, возможно подкрепляя свои слова скорострельными аргументами. Он уже приготовился прыгать и уворачиваться от плазменных зарядов. Но зелено-фиолетовый десептикон всего лишь набрал код, и перед ним услужливо открылся портал.

– Поднимайся, толстенький.

Кодовая кличка моментально заставила автобота задергаться и попытаться пнуть Мегатрона. Удивительно, насколько отчаянно он снова и снова принимался сражаться за свою гордость, даже если видел полную бесполезность этого. Однако критическое уменьшение уровня энергона не позволило ему провести удар в полную силу. Старскрим с безопасного расстояния наблюдал, как Мегатрон наклоняется к самым слуховым динамикам ХотШота и что-то тихо-тихо говорит ему, удерживая слабо брыкающегося автобота. В конце своей речи Мегатрон открыл чужой плечевой карман и сунул туда что-то маленькое. Как Старскрим ни напрягал оптические рецепторы, разглядеть ему ничего не удалось. А потом лидер десептиконов просто взял и почти небрежно забросил автобота в портал. Старскрим аж дернулся вперед, но портал уже захлопнулся.

– Зачем ты отпустил его? Он выложит все своим дружкам! Он сдаст нашу базу! – Старскрим подошел ближе, вскипая от возмущения. Нет, это же надо быть столь недальновидным глупцом...

– Не будь таким идиотом. Неужели ты думаешь, что я когда-либо в своей жизни делал что-нибудь просто так?

– О да, – буркнул Старскрим, отступив на шаг, – например, тиранизируя меня...

– У меня есть важные причины и для этого.

Мегатрон привычным движением молниеносно схватил его за горло, вынуждая к бешеному сопротивлению, и злорадно хохотнул, наслаждаясь происходящим. Угрозы, выкрикиваемые истребителем, становились все тише и неразборчивее. В конце концов Старскрим сдался, замолчав и притушив оптику до слабого мерцания.

– Я покажу тебе, – Мегатрон обхватил его еще и поперек груди, разворачивая к стене-экрану, – Посмотри, почему он никогда и никому не расскажет о своем маленьком приключении.

Прохрипев что-то невнятное, Старскрим откинулся на Главного, признавая за ним право победителя, и захват на горле почти сразу ослаб. Затем Мегатрон освободил шею истребителя, провел пальцем по его виску, краю шлема, по линии челюсти, и наконец указал этой же рукой на экран.

– Смотри, – повторил он.

И словно в ответ на его слова в глубине идеальной плоскости появилось изображение, ожило, задвигалось. Это была целая нарезка, посвященная времяпрепровождению автобота в гостеприимных лунных чертогах. Цепь, похлопывание по щеке, медицинский бокс, шланги, трубочки, стимуляция, просьбы, мольбы, колеса, покои Мегатрона, Искра, их собственные маленькие забавы... Быстро прокручивающаяся нарезка была смонтирована из маленьких кусочков, так или иначе затрагивающих аспекты интимной жизни. Особенно неведомый оператор постарался, запечатлевая момент объединения двух Искр. Это выглядело... совершенно непристойно. Старскрим даже дернулся.

– Все контролируется и записывается. А я ведь еще не включил аудио, – Мегатрон похлопал его по грудному колпаку. – Там очень интересное звуковое сопровождение.

– Я хочу это услышать, – заворожено пробормотал Старскрим.

– Только услышать?

Под пальцами Мегатрона колпак кабины истребителя легко отделился и с шумом упал на пол, закачавшись на выпуклой стороне. Старскрим рассеянно улыбнулся, неотрывно глядя на экран, где в десятый раз круглощекий автобот беззвучно кричал что-то и упирался руками в плечи Мегатрона. Собственная Искра истребителя разгоралась все ярче, нетерпеливо полыхая в прозрачном коконе.

– Иди ко мне, Искорка, – почти прошептал Мегатрон, нащупывая его сферу.

Старскрим закрыл глаза и слабо застонал.

На расстоянии четырехсот с лишним тысяч километров, на Земле, в какой-то Провидением забытой пустыне желтый автобот ХотШот обхватил руками голову, закрыл глаза и слабо застонал. Чип с записью мерзких сцен невыносимо жег ему наплечный отсек, куда Мегатрон сунул крохотный кусочек пластика, прежде чем отправить свою игрушку обратно.

«Что же придумать для всех остальных, что же придумать, чтожепридумать...»