Было бы просто ужасно, если бы любовь
имела хоть какое-то отношение к правде.

Эрих Мария Ремарк,
«Триумфальная арка»

Разумеется, когда я прихожу в бар, тебя там нет.

Когда я прихожу в бар, когда сажусь на круглый табурет у стойки, никто не хлопает меня по плечу. Никто не предлагает мне оливок к мартини, или арахиса к пиву.

Потому что тебя здесь нет.

По сути, мы с тобой именно что барные друзья и собутыльники.

Собеседники за порцией виски.

Иногда мы пили кофе. Иногда.

Но чаще что-то намного крепче и с градусом.

Это бар. Я сижу здесь всегда. Ты приходишь после работы. У тебя мигрень, у тебя болит поясница и ноги. Ты говоришь: «бля» и растираешь запястья. И просишь у бармена водки.

Я сижу здесь всегда. Потому что это моя работа. Потому что у меня нет работы. Потому что у меня есть все эти ставки, конторы, сделки, которые я проворачиваю по телефону. Да, когда мне звонят, я всегда выхожу из прокуренного зала в туалет.

Ты не знаешь, кто мне звонит. И хорошо, что не знаешь.

Мы говорим о чайках, мы говорим о море.

Мы говорим о строчках, которые набрасываем когда очень поздно и по идее нужно спать. Но нам не спится.

Мы говорим о маяке.

Мы говорим.

Иногда ты что-то пишешь при мне. Я тоже пишу. Мы дарим друг другу исписанные неровными строчками смятые салфетки.

Дарили.

Теперь все в прошедшем времени.

Бармен качал головой, глядя на нас. Потом отвлекался на остальных клиентов. Потом отказывался наливать мне еще.

Твои : ох, и ага, и ах... И твой смех. Ты чокаешься с моей пустой стопкой своей. Янтарные капли сползают по запотевшему стеклу.

А потом ты, пока бармен отворачивается, подносишь стопку к моим губам уже после своего глотка и говоришь: пей.

Я пью.

Сейчас я складываю все исписанные и смятые салфетки в карманы. Утром, когда я ухожу из бара, я уношу их с собой.

Мы говорили о море, мы говорили о ветре, мы говорили о песке.

На песке никогда не остается следов. Их смывает волнами.

Волны тебя смыли.

Я курю больше обычного. Потому что за двоих.

Потому что твой голос у меня в памяти: я не курю уже две недели.

Я думаю о маяках, море и острове, на который и ты, и я хотели уехать, когда закончится эта гребанная работа и весна.

Сейчас осень и я все еще здесь.

Сейчас осень и тебя уже нет.

Рассветы и закаты холоднее, чем я помню, но это, наверное, сезонное.