Законы крыш разительно отличаются от официальных, заверенных муниципалитетом, а уж тем более от неписаных законов города в лучшую сторону. Все, что имеет значение там, внизу, – известность фамилии, толщина бумажника, престижность работы, – здесь теряет всякий смысл. Здесь, будь ты тихим наркоманом на чердаке, осторожным вором-домушником на пожарной лестнице или маской, гуляющей по крыше, – для тебя имеют значение зоркость глаз, чуткость ушей и острота когтей, которыми ты будешь отбиваться от случайного, а может, наоборот, от совершенно не случайного врага.

За последний год Бэтмэн усвоил это в полной мере. Он появился в Готэме не первым и даже не десятым, но быстро заставил всех с собой считаться. Бэтмэна не пугали чужие когти и чужие маски, он просто игнорировал все правила – и писаные, и неписаные, и поступал так, как считал нужным. Он знал если не все обо всех, то хотя бы необходимый минимум о каждом, засветившемся хоть раз на крышах или на улицах Готэма.

Воришки, скользкие наркоторговцы, главари небольших группировок и уличных банд – а еще такие же, как и он сам, маски. Последних было немного, и держались они особняком, не вступая в контакт ни с ним, ни друг с другом, и Бэтмэн позволял маскам жить так, как им хотелось, пока они ходили по грани, не переступая ее, – например, грабили подпольные игровые клубы и воровали деньги у преступников. Личных собеседований и угроз не потребовалось, готэмские персонажи театра абсурда, затянутые в темные трико, хорошо умели чувствовать направление ветра.

Бэтмэн знал, например, что Пугало прячется где-то в заброшенной части городской канализации, а та, что предпочитает называть себя Женщиной-кошкой, обитает на окраине Ист-Энда и работает секретаршей в верхнем городе. Их пути почти не пересекались с его, и, в общем, все они были ему подконтрольны.

Кроме одного. Кроме одной чертовой маски.

Бэтмэн не думал о нем целенаправленно, но мысль все равно крутилась где-то на задворках сознания: так уже бывало, когда мозг Брюса Уэйна пытался решить задачу, временно оказавшуюся ему не по силам.

Осенний день клонился к вечеру, накрапывал мелкий дождь. Он шел с самого утра, то усиливаясь, то снова превращаясь в пронизывающую морось, все крыши в городе стали мокрыми и скользкими. Бэтмэну дождь не мешал, однако здорово замедлял скорость передвижения. Перебираясь по пожарной лестнице в слуховое окно, Брюс неловко повернулся, правая рука соскользнула, содрав с ветхого сооружения слой ржавчины. Несколько мгновений черный плащ трепыхался над зияющей пустотой в десять этажей, на асфальтовое дно которой сыпался дождь, потом Бэтмэн подтянулся на другой руке и сел на край крыши. Он даже не успел испугаться, зато теперь, когда все было уже позади, тело усиленно вырабатывало адреналин. Брюс протянул руку вперед: так и есть, затянутые в перчатку пальцы слегка дрожали.

Хватит, хватит уже об этом думать. Ты только угробишь себя и ничего не добьешься.

Бэтмэн вздохнул.

Будь оно все проклято. Все, что заставляет его патрулировать темные, скользкие крыши в пятницу вечером, когда так уютно светятся окна в жилых кварталах. Клерки и мелкие служащие компаний уже вернулись с работы и наслаждаются отдыхом и тихим семейным ужином в предвкушении выходных.

Брюс был лишен прелестей домашнего уюта: нельзя же назвать уютным ужин в огромной гостиной за длинным столом в компании молчаливого Альфреда, а Бэтмэну тем более некуда было возвращаться. Так и надо, так и положено, он сам так решил когда-то... И все же вид теплых желтых окон в темноте вызывал тоскливое шевеление где-то за грудиной, за прочным слоем брони, предохранявшим от внешних атак, но не от сырости и одиночества.

Думай об этом как о сверхурочной работе.

Сверхурочная работа в вечер пятницы, когда все нормальные, понимаешь, нормальные люди давно дома, а по улицам шастают только такие же, как ты, одиночки. Те, кто поставил себя вне закона. Ты ничем не отличаешься от них, Бэтси, сказал глумливый голос у него в голове, и Брюс знал, кому этот голос принадлежит.

Бэтмэн сжал зубы до хруста. Вот что значит позволить себе расслабиться. Давно уже не случалось такого, чтобы его дневная ипостась прорвалась сквозь кевларовую броню и бесчисленные кордоны самоконтроля, а тем более – чтобы она протащила за собой призрака.

Джокер мертв. Упал с высоты ста пятидесяти футов в ледяные воды залива, а такое падение прикончит кого угодно. Даже такого ловкого и увертливого психопата, как Джокер.

Почему-то эта мысль не принесла ему облегчения.

Думай об этом как о сверхурочной работе...

Под черной маской блеснули в усмешке зубы. Пожалуй, Бэтмэн знал человека, который, пусть и не по своей воле, проводил вечерние часы не с семьей, а за заваленным пыльными папками столом официального учреждения.

Осторожно ступая, черная тень пересекла крышу и спустилась по другой лестнице до карниза, по которому, балансируя, добралась до угла здания и спрыгнула на плоскую асфальтированную крышу универмага. Планы Бэтмэна изменились: он собирался в центр.

* * *

Департамент полиции Готэма располагался в центре города, недалеко от ратуши, в сером высотном здании, подсвеченном снизу огнями прожекторов. Самый большой прожектор, недавно подключенный Бэт-сигнал, не горел – сегодня гостей здесь не ждали. Бэтмэн обошел ярко освещенный фасад, скрываясь в тени соседних домов. Кабинет комиссара Гордона находился на двадцатом этаже, в угловом помещении. Найти его не составляло труда – сейчас, в начале десятого, свет горел только в его окнах.

Поднявшись по пожарной лестнице, расположенной весьма удачно, всего лишь двумя нишами левее, Бэтмэн ступил на широкий карниз и легко, ни разу не пошатнувшись, добрался до нужного ему окна. Так и есть: новоиспеченный комиссар, подперев рукой голову, склонился над пухлой папкой, изредка делая в ней пометки карандашом. Очки поблескивали в свете настольной лампы, усы чуть шевелились, как будто Гордон бормотал что-то себе под нос. Когда звякнуло открывающееся окно, комиссар подскочил на стуле и уронил карандаш.

– Можно? – полувопросительно обозначил Бэтмэн, ступая на подоконник.

– Да ведь ты уже вошел.

Гордон довольно быстро взял себя в руки. Поправил очки, пригладил уже начинающую редеть шевелюру. На столе дымилась чашка растворимого кофе, распространяя резкий химический запах; комиссар не решился предложить гостю столь сомнительное угощение и придвинул ему графин с водой. Бэтмэн благодарно кивнул, присаживаясь напротив и наливая себе стакан.

Некоторое время оба молчали. Гордон снова погрузился в бумаги, а Бэтмэн наслаждался неожиданно выпавшими ему минутами покоя. Даже неутомимому борцу за справедливость – особенно неутомимому борцу – требовалась хотя бы короткая передышка. Недавняя рассеянность, едва не стоившая ему жизни, незапланированный переход из одной ипостаси в другую, возвращение примолкшего было голоса в голове – все это свидетельствует о том, до какой степени он устал. Поэтому Бэтмэн смаковал эти минуты, сидя в теплом, прокуренном, скудно освещенном кабинете напротив единственного, кроме Альфреда, человека, которого он мог бы назвать другом.

Друзья – это иллюзия, Бэтси. У такого, как ты, не может быть друзей.

Бэтмэн встряхнул головой, отгоняя далекое эхо. Здесь, у Гордона, Джокер не мог до него добраться.

Комиссар, между тем, все-таки оторвался от бумаг и устремил на неурочного гостя утомленный взгляд сквозь стекла очков. Устало улыбнулся.

– Рад, что ты решил заглянуть.

– Какие-то проблемы? – профессионально насторожился Бэтмэн.

– А, ничего особенного. Проклятая текучка. Забыл уже, когда возвращался домой раньше полуночи. Послушай...

Тут Гордон поймал пристальный взгляд Бэтмэна, устремленный в раскрытую папку, и тяжело вздохнул. Это были последние страницы с фотографиями заброшенного танкера в заливе и подшитым отчетом с места преступления. Посреди страницы, прямо поверх печати «дело закрыто», красовался аккуратно, видимо, в задумчивости выведенный карандашом вопросительный знак.

– Ты ведь не веришь, что он погиб, так? – напрямик спросил Бэтмэн.

– Нет, – не стал отпираться комиссар. – Но не имеет значения, во что я верю или не верю, дело закрыто. – Он криво усмехнулся. – Город может спать спокойно.

– Тела так и не нашли, – напомнил Бэтмэн.

– Его могло затянуть в лопасти турбины, могло унести приливом и смыть в океан.

– И в это ты тоже не веришь.

Гордон опустил подбородок на сцепленные пальцы.

– Нет. Если хочешь знать, я почти уверен, что ему удалось ускользнуть, и голову сломал, пытаясь понять, как же он ухитрился. И где он сейчас прячется. И что затевает...

Снова воцарилось молчание. Бэтмэн мысленно похвалил себя за то, что решил заглянуть к комиссару: интуиция сработала в очередной раз, безошибочно определив человека, способного помочь хотя бы отчасти разобраться с его проблемой. Пожалуй, единственного человека в городе. То, что глодало Бэтмэна уже почти месяц, не смог бы понять даже Альфред.

Потому что Альфреда не было там...

«Заткнись», – мысленно приказал Бэтмэн, и внутренний голос послушно стих. Если все время вспоминать об этом, недолго сойти с ума.

– Насколько я тебя знаю, ты не привык сидеть сложа руки, – заметил Брюс, внимательно изучая сквозь прорези маски лицо старого друга. Друга... Интересно, с каких пор он начал думать о комиссаре как о друге?

С тех самых пор, как он вытащил тебя... оттуда. Выволок практически на руках. Не воспользовался моментом, не снял маску. И ничего не сказал. И ни о чем не спросил...

– Ныряльщики с аквалангами прочесали все дно залива, – ворвался в его мысли голос Гордона. – На месте преступления работали лучшие эксперты. Ничего. Мои люди под прикрытием толкались в нижнем городе, обследовали свалки, спускались в канализационные коллекторы. Опять ничего. В старой части канализации без вести пропало трое офицеров. У них были жены и дети, Бэтмэн! В конце концов я вынужден был закрыть дело.

– Ты все правильно сделал, Джеймс, – мягко сказал Бэтмэн.

– Черта с два! – рявкнул комиссар. – Он где-то здесь, в городе, я чувствую. Наверняка прячется у нас под самым носом и забавляется тому, как мы сбиваемся с ног и все равно не можем его найти.

Бэтмэн позволил себе минутную слабость: опустил лицо на скрещенные руки и закрыл глаза. Слова комиссара подтвердили его самые худшие опасения. Больше нельзя играть с собственной интуицией в прятки и убеждать себя, что Джокер погиб. Он жив, он где-то рядом, и он не замедлит нанести удар.

– Будь на месте этой твари любой другой, он уже давно отсиживался бы в соседнем штате, а то и вовсе пересек бы границу с Мексикой, с его умениями ему ни виза, ни документы не нужны, – наконец сказал Бэтмэн, поднимая голову.

– Джокер – психопат, – негромко заметил Гордон, – ты знаешь это лучше меня.

Едва заметная тень скользнула по видимой части лица Бэтмэна, больше ничем он своего напряжения не выдал, но от пристального взгляда комиссара это изменение не укрылось.

– Прости, я не хотел напоминать.

– Такое все равно не забудешь. Ладно, мы оба согласны, что этот ублюдок жив. Остается открытым вопрос, где он прячется. Даже я не могу в одиночку перетрясти весь город.

– Боюсь, этого и не потребуется. Джокер что-то затевает, иначе он не был бы Джокером. Его безумие отравляет воздух Готэма, как ядовитый газ.

Глаза под прорезями маски чуть расширились. Бэтмэн не предполагал услышать от комиссара таких поэтических сравнений.

– Это не совсем я сказал, – быстро добавил Гордон, заметив его реакцию. – Мне принесли газетную статью...

– Вот как? О том, что Джокер жив, уже пишут газеты?

– Нет, – невесело усмехнулся комиссар. – Официально он мертв, в том числе и для прессы. Но два дня назад мне принесли обрывок какой-то желтой газетенки – из тех, что пишут о привидениях и инопланетянах...

– Можно посмотреть?

Гордон открыл ящик стола и протянул ему уже изрядно засаленную газетную страницу, где черным фломастером было обведено небольшое объявление, втиснутое между рекламой тайского массажа и пилюль для похудения, – всего на два десятка строчек, больше напоминающее сюрреалистический детский стишок. Бэтмэн пробежал листок глазами и сжал его в кулаке.

– Это он.

– Ты уверен?

– Ты и сам так считаешь, иначе не стал бы показывать мне эту писульку. Это его послание мне.

– И что он хотел этим сказать?

– Я и сам пока что не понял, – после небольшой паузы, несколько неуверенно отозвался Бэтмэн. – Не возражаешь, если я возьму этот листок с собой? Прогоню через соответствующую аппаратуру...

– Бери, – отозвался комиссар, отворачиваясь и делая вид, что перебирает какие-то бумаги в ящике. Этот сценарий был давно знаком им обоим и многократно разыгран по нотам. Бэтмэн никогда не прощался, просто в один прекрасный момент исчезал, а комиссар никогда не пытался проследить за его уходом. Это устраивало обоих. Однако теперь, выпрямляясь и ощущая лицом дыхание холодного ветра, ворвавшегося в открытое окно, Джеймс Гордон никак не мог подавить нарастающее чувство обиды. За все то нелегкое время, что они знали друг друга, Бэтмэн впервые ему солгал.

* * *

Раз, два, три, четыре, пять, будем пальцы отрезать. Чик и чик, по одному – не хочу идти в тюрьму. Там решетка, здесь больница, ты не сможешь отступиться, там вода и здесь вода – не отстану никогда. Раз, два, три, четыре, пять, ты умеешь целовать? Омут там, а здесь теченье – вот такое приключенье. Раз и два – связали нить, можно руки отпилить. Ночь наступит, скоро, скоро сладкий газ отравит город, все забыто, все прошло, труп теченьем унесло. Раз, два, три, четыре, пять, я умею умирать. Шестью девять, пятью восемь, я обманываю осень. Там психушка, здесь тюрьма – как же не сойти с ума?

* * *

– Скажи, чего ты больше всего боишься, Бэтси? Чужой смерти? Одиночества? Крови? Или когда с тебя сдирают кожу, начиная с пяток, оставляя воющее от боли, красное, трепыхающееся мясо? Нет... Это ты смог бы вытерпеть, я думаю, смог бы. Смотри, у тебя запястья распухли. Еще не решился? Я сдержу слово и отпущу тебя. Потом. Сначала я хочу познать твой предел – и мой предел. Как долго ты сможешь это вынести. Как долго я смогу...У нас больше общего, чем тебе кажется. Ты знаешь, что такое падать, но ты не умеешь падать, потому что для этого нужно быть безумным. Я безумен, ты крылат – это будет дивный ад. Раз, и два, и семь, и восемь, о пощаде не попросишь, ты скорей сойдешь с ума. Здесь могила – там тюрьма.

Брюс Уэйн вынырнул из ледяной толщи кошмара, мокрый от пота. Несколько секунд он расширившимися глазами таращился в пустоту, пока, наконец, не осознал, что смотрит не на ржавое перекрытие нижней палубы танкера, а в обтянутый светлой тканью потолок собственной роскошной спальни. Кошмары посещали его здесь беспрерывно, единственное, что позволяло укрыться от них, – это сон прямо в Пещере, в кресле перед монитором. Заботливый Альфред поставил туда раскладушку, но и на ней повторилось то же самое, как повторялось всякий раз, стоило ему принять горизонтальное положение.

Человек не может всю жизнь спать сидя.

Бэтмэн не сможет действовать адекватно обстановке, если Брюс Уэйн не научится справляться со своими ночными кошмарами.

«Я схожу с ума?!»

– Опять приснился дурной сон, сэр?

Альфред возник на пороге совершенно беззвучно. Брюс иногда поражался его способности появляться и исчезать именно тогда, когда это было необходимо. И незаметно справляться с любой работой. И говорить нужные слова. На миг Брюс почувствовал искушение, как в детстве, уткнуться лицом в жесткую черную ливрею, но Бэтмэн в нем решительно отмел этот порыв.

– Сделай мне кофе, Альфред. Сегодня я думаю заняться делом.

– Приготовить машину, сэр?

– Не нужно. – Это означало, что сегодня Бэтмэн отправится пешком.

...Три часа ночи, мертвое время. Готэм затих – настолько, насколько может затихнуть и уснуть шумный мегаполис. В нижнем городе тут и там горели мусорные ящики, возле них грелись бродяги. Припозднившиеся пьянчуги на нетвердых ногах выползали из закрывающихся баров. Ветер катал по пустым тротуарам пластиковые стаканчики и бутылки, пар вырывался из канализационных люков.

Плащ метался за спиной. Бэтмэн шел быстро, не заботясь о маскировке. Так или иначе, почти все население Готэма уже в курсе, что означает его маска и чего от него можно ожидать. Тем лучше, меньше будут соваться под руку. Бэтмэн лукавил и с Альфредом, и с собой: сегодня он не собирался патрулировать улицы, он просто хотел вырвать из себя беспокойство, позволить городу растворить и впитать его мысли.

На перекрестке Шестнадцатой авеню и Броуд-стрит Бэтмэн едва не угодил под колеса автобуса. Тот вырулил из-за поворота совершенно бесшумно, хотя должен был бы вовсю дребезжать ржавыми панелями и скрежетать лысыми покрышками. Водитель даже не заметил Бэтмэна, он молча смотрел вперед, сдавив руль обеими руками. В автобусе горел свет, единственным пассажиром, державшимся за поручень у окна, был сутулый мужчина в темном пальто и низко надвинутой шляпе. Взгляд Бэтмэна задержался на нем; внезапно из-под приподнявшейся шляпы сверкнула перекошенная, от уха до уха, улыбка.

Бэтмэн буквально прирос к асфальту. Автобус удалялся по прямой в сторону доков, существо в салоне подпрыгивало, приплясывало и выделывало кренделя, исполняя какой-то гротескный танец, грязные зеленоватые волосы, выбившиеся из-под шляпы, мотались по сальному воротнику пальто. Существо намеренно не поворачивалось лицом, только изредка демонстрировало единственному, оцепеневшему от удивления и ужаса зрителю часть щеки, небрежно вымазанной театральными белилами.

Автобус снова повернул за угол. Бэтмэн наконец овладел собой и бросился следом, но водитель погасил свет в салоне и дал по газам, неповоротливая машина рванула вперед, подпрыгивала на разбитой мостовой. Разумеется, Бэтмэн не догнал его, зато успел отметить отсутствие номера – как серийного, так и номера маршрута. И вообще, по этой улице автобусы никогда не ходили.

Джокер...

Прислонившись к глухой стене, покрытой выцветшими граффити, Бэтмэн пытался привести в норму мельтешащие мысли и бешено рысящий пульс. «Джокер жив, он жив и преследует меня...»

Возьми себя в руки. Включи голову. Ты и так знаешь, что он не погиб. Но на этот раз он тебя не достанет.

Когда пульс уменьшился до восьмидесяти ударов в минуту, Бэтмэн позволил себе отлепиться от стены. Замешательство отступило, мозг снова работал четко, как компьютер. Джокер в городе, более того, он даже и не подумал затаиться. Что ж, это упрощает дело. Позвонить Альфреду, вызвать Бэтмобиль, вернуться в Пещеру, снова прогнать засранца по полицейской базе и по своей собственной, более обширной. Да, он делал это сотни раз, но наверняка все это время чего-то не учитывал. Ответ есть, он где-то на поверхности, и теперь Бэтмэн его отыщет.

По пустынной улице эхом раскатился душераздирающий женский визг.

Позже. Джокер подождет. Кто-то невинный попал в беду и нуждается в помощи.

Кричали недалеко отсюда, двумя перекрестками ближе к докам; Бэтмэн преодолел это расстояние за несколько минут. В глухом переулке двое в масках прижали к стене легкомысленно одетую девушку, один угрожал ей пистолетом, другой уже лез под юбку. Явление Бэтмэна оказалось полной неожиданностью для всех троих, участники мизансцены остолбенели. Не дожидаясь, пока они оправятся от изумления, Бэтмэн технично вывернул руку тому, что держал оружие; пистолет – как успел заметить Брюс, дрянная подделка под ходовую марку – выпал из ослабевшей руки, короткий удар кулаком в челюсть довершил дело.

Второй преступник оттолкнул девушку и выхватил нож. До этого он стоял спиной, и Бэтмэн мог видеть только дутую черную куртку и сальный хвост, но теперь на него глянула совершенно безумная, перекошенная физиономия с растянутыми до ушей красными губами. Белила толстым слоем покрывали гротескно раздувшиеся щеки и осыпались со лба.

Тренированное тело среагировало быстрее, чем измученный бессонницей разум. Мощный удар под дых заставил противника согнуться от боли, а через секунду он уже трепыхался в стальных руках Бэтмэна, сжимавших неожиданно тощую шею.

– Что тебе от меня нужно?! – этот яростный рык самому Брюсу показался не совсем человеческим. – Чего ты добиваешься, подонок?!

Джокер только хрипел и брыкался, с каждой секундой все слабее и слабее.

– Ты задушишь его... – тонким от страха голосом пролепетала девушка.

Черный туман понемногу рассеивался. В его руках, безжизненно свесив голову, обмяк парнишка лет двадцати в дешевой резиновой маске. Бэтмэн разжал пальцы, и тело безвольно осело на асфальт. Второй преступник пошевелился, приходя в сознание, и только неимоверным усилием воли Брюс заставил себя наклониться, снять с пояса полицейские наручники и защелкнуть металлические браслеты на тощих запястьях. Мальчишки. Сопливые идиоты раздобыли пистолет, нацепили клоунские маски и отправились развлекаться.

Это не имеет к Джокеру никакого отношения.

Девушка тихонько всхлипывала, сидя на асфальте, не решаясь заплакать в полный голос, чтобы не привлечь к себе внимания. Бэтмэн окинул ее беглым взглядом. Взбитые волосы, неоново-зеленый свитерок, короткая кожаная юбка, каблуки. Искательница острых ощущений или профессионалка? Повинуясь намертво вбитому в подсознание кодексу рыцарства, Брюс протянул девушке руку, чтобы помочь подняться. Та шарахнулась, глядя на него вытаращенными от ужаса глазами.

Бэтмэн пожал плечами и наконец присел рядом со вторым преступником, пощупал пульс. Живой. Вот и славно. Защелкнув вторую пару наручников, Бэтмэн достал небольшой, размером с ладонь, передатчик, с согласия Гордона настроенный на общую полицейскую волну, сообщил о преступлении и продиктовал адрес.

– Сейчас здесь будет полиция, – сказал он девушке на прощание. – Вам окажут помощь. Не отходите далеко, иначе можете снова подвергнуться нападению.

Та испуганно кивнула.

Сам Бэтмэн не стал дожидаться полиции. Он неплохо знал этот район, и ему не составило труда замести следы, попетляв немного одинаковыми на первый взгляд переулками и подворотнями. Ноги сами несли его мимо доков, в более благополучные кварталы. Вдалеке, подсвеченное огнями, возвышалось здание Главной Готэмской больницы.

Брюс совсем не хотел встречаться сейчас с полицией: не был уверен, что сможет адекватно разговаривать с кем-то и отвечать на вопросы. Благодаря несокрушимому самообладанию Бэтмэна, овладевшее им смятение не было заметно стороннему наблюдателю, но внутри Брюса всего колотило.

«Кончится тем, что я и правда сойду с ума. Интересно, тот псих в автобусе был Джокером или просто городским сумасшедшим? Или нанятым актером? А может, все это одна большая мистификация? Джокера давно сожрали рыбы на дне залива, а кто-то другой пытается изобразить его, чтобы вывести меня из равновесия? Но кто?»

В конце концов, Бэтмэн снял с пояса свою личную рацию.

– Альфред?

– Сэр?

– Я возвращаюсь, подгони машину к Главной Готэмской.

– Что-то случилось, сэр?

– Нет, – мрачно усмехнулся Брюс, – просто случайно оказался в этом квартале.

– Хорошо, сэр. Машина будет через двадцать минут.

Бэтмэн отключил передатчик, снова погружаясь в свои мысли. Пожалуй, такую версию можно было бы счесть непротиворечивой, если бы не статья. Слишком знакомый стиль, слишком мелкие подробности, не известные никому, кроме них двоих.

«Ты где-то здесь, мерзавец, я знаю. Выжидаешь, ходишь кругами... Ничего. Когда ты появишься в очередной раз, пожалуй, я забуду о своем железном правиле: не убий».

* * *

Полицейская волна ожила двумя минутами позже того, как по телевизору передали о дерзкой попытке ограбления Второго готэмского банка. Диспетчер простуженным голосом зачитывала приметы грабителей: шестеро мужчин, возраст и рост не поддаются определению, одеты в одинаковые спортивные костюмы со споротыми аппликациями, одинаковые полосатые шарфы и клоунские маски, внимание всем постам...

Рация поперхнулась хрипом, и Бэтмэн оборвал сигнал.

Многовато в последнее время в городе развелось клоунских масок. Отчасти это объяснимо: любая личность, выдающаяся из толпы в ту или иную сторону, всегда найдет почитателей, а у такого эксцентричного и обаятельного (в этом Бэтмэн, скрипнув зубами, вынужден был признаться) на публике злодея, как Джокер, армия поклонников измерялась сотнями и далеко выходила за пределы преступного мира.

Так кто же на этот раз? Фанатичные поклонники, неудачливые подражатели или Джокер собственной персоной? У него всегда под рукой пара десятков бандитов, нарядить которых в маскарадные костюмы и отправить нечестным путем добывать деньги – дело пары часов. И если это он – что он на этот раз затевает? Джокер – психопат, а такие не вламываются в банк только из-за того, что им нужны деньги.

Пока Брюс Уэйн перевоплощался в Бэтмэна и садился за руль, ожил второй передатчик, настроенный лично на комиссара Гордона.

– Бэтмэн слушает.

– Видел последние новости?

– Ограбление банка? Да. Думаю, мне стоит вмешаться. Буду на месте через полчаса.

– Только что передали: преступники держат сорок пять человек в заложниках. Сотрудники банка, случайные посетители.

Опять...

– Как ты думаешь, это Джокер? – осторожно спросил комиссар.

– Ты тоже о нем подумал?

– Свидетели утверждают, что преступники были в клоунских масках.

– Это еще ни о чем не говорит, – бросил Бэтмэн, переключая связь на хэндс-фри и выруливая из Пещеры. – Может быть, очередные идиоты-подражатели.

– Ты пойдешь туда?

– Не в открытую, разумеется. Я не стану подвергать опасности жизнь заложников. Впрочем, если это всего лишь клоуны, все кончится очень быстро.

Брюс не стал договаривать, что будет, если Второй готэмский банк захватил лично Джокер.

– Я отправлю туда своих лучших людей.

– Лучше, если они еще и будут разбираться во взрывных устройствах. Если это Джокер передает нам привет, сто к одному, что он установил в банке парочку бомб.

– Договорились. Главное, держи меня в курсе. И, Бэтмэн... Береги себя.

– Как получится, – позволив себе на секунду выйти из образа, совсем не так, как подобает герою без страха и упрека, вздохнул Брюс и отключил связь.

Бэтмобиль рассекал опустевшие, словно по заказу, улицы верхнего города. Осеннее небо по привычке сеяло мелкую морось, каплями оседавшую на темных стеклах, но Бэтмэн не нуждался в обзоре, за него движением управлял компьютер. Сам Готэмский Рыцарь в это время терзал полицейскую базу данных, пытаясь вытянуть из нее хоть какую-нибудь дополнительную информацию. Когда Бэтмобиль пролетал пересечение Десятой и Двадцать второй авеню, ему, наконец, повезло: в архивных файлах отыскался один из тех грабителей, кого успел заснять в окне директорского офиса какой-то ушлый репортер. Эти кадры теперь крутили по всем каналам. Бэтмэну не было знакомо ни имя (Андреас Барнс), ни лицо (унылое, с длинным носом и россыпью спелых прыщей на лбу и щеках). Двадцать пять лет, первый раз привлекался в восемнадцатилетнем возрасте за кражу в магазине, условный срок. С тех пор встал на путь исправления – или, что более вероятно, не попадался.

Никакой связи с Джокером на первый взгляд не просматривалось.

Бэтмэн припарковался в двух кварталах от банка и пробежал по клавишам, регулировавшим автоматическую блокировку дверей. Стоило подстраховаться; теперь система среагирует только на специально сгенерированный пароль, записанный в портативном компьютере, для всех остальных автомобиль останется недосягаемым, а разнести его способен разве что солидной мощности взрыв.

Подняв крышку ближайшего канализационного люка, Бэтмэн поморщился. Он не любил лазить под землю и, если у него был выбор, всегда предпочитал другие пути. Но на этот раз выбора не было: здание банка стояло обособленно от других строений, по крышам туда незаметно не проберешься. Закрепив на плече небольшой фонарик, Бэтмэн поставил ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей в вонючий мрак.

Спуск закончился широким бетонным коллектором; внизу, под толстой решеткой, бежали сточные воды Готэма. Вдоль стен тянулись грязные трубы. Бэтмэн попытался вызвать в памяти схему расположения канализационных сетей этой части города, но ничего не вышло: он слишком редко бывал под землей и плохо там ориентировался. В будущем придется восполнить этот пробел.

Впрочем, карта все равно хранилась в компьютере. Погоняв по экрану трехмерную схему коллекторов, Бэтмэн выбрал оптимальный путь. Через пятнадцать минут он уже был под зданием. Архитектура подобных строений была ему знакома, Брюс примерно представлял, где находятся узловые точки, в которых Джокер (при условии, что это Джокер) мог бы установить бомбы.

Попасть в здание не составило особого труда. Внутренние канализационные решетки не приваривали, полагаясь на то, что клиентов банка в служебные помещения не допустят, а сотрудникам не придет в голову лезть в канализацию. Насколько такая система безопасна для самого банка, дело другое, но Бэтмэну подобная беспечность пришлась весьма кстати. Подтянувшись на руках, он выбрался из прямоугольного, как раз по ширине его бронированных плеч, отверстия в полу, и огляделся.

Пустой коридор, обшитый кремовыми пластиковыми панелями, ряд дверей из светлого дерева. Типичный офисный стиль, видимо, в этой части здания находятся кабинеты руководящих сотрудников.

Звенящая тишина.

Если верить репортерам, грабители держат заложников в офисе директора. Вряд ли туда поместились все сорок пять человек, значит, какая-то часть находится в другом месте. Возможно даже, что таких мест несколько. Это усложняет дело.

Неслышно ступая, Бэтмэн добрался до конца коридора и осторожно выглянул на лестницу. Пусто. Широкие пролеты вели вверх и вниз, в подсобные помещения. Где же заложники?

Сверху послышались приближающиеся шаги. Кто-то спускался по лестнице, медленно, как будто подволакивая ногу. Бэтмэн метнулся за дверь, стараясь, чтобы даже тень не выдала его присутствия. Он узнал эти шаги и окончательно удостоверился, что без воскресшего из мертвых психопата здесь не обошлось.

– Раз монетка, два монетка, будет ограбленье, – донеслось до его ушей приглушенное бормотание. – Пуля раз и пуля два – убегай от тени. Тень качается в бреду – я везде тебя найду!

Стиснутые зубы заныли от напряжения, Бэтмэн готов был в любую секунду сорваться с места и атаковать, только подпустить эту тварь поближе... Но шаги не приближались и не удалялись, голос примолк и секунд через тридцать скрипуче повел те же шесть строчек с самого начала.

Повинуясь мелькнувшему импульсу, Брюс чуть расслабил напряженные мышцы и выглянул на лестницу. Разумеется, там никого не было. Стараясь не производить шума, Бэтмэн поднялся на пролет выше и сразу заметил на узком подоконнике цифровой аудиоплеер. Нажав несколько кнопок на тумблере, Брюс заставил, наконец, мерзкий голос умолкнуть, вместе с ним стих и звук шагов. Наверное, Бэтмэн сам каким-то образом активировал плеер, наступив на какую-нибудь панель, либо, что более вероятно, кто-то установил таймер.

Мерзкая шуточка, как раз во вкусе Джокера.

Значит, за ограблением стоит все-таки этот мерзавец, пусть даже он, возможно, и не явился в банк собственной персоной. Но к чему такие сложности? Только ради того, чтобы довести до паранойи одного несчастного борца за справедливость?

У нас больше общего, чем тебе кажется, Бэтси.

На этот раз отделаться от голоса в голове оказалось легче. В первую очередь – заложники. О прошлом, о призраках и о смерти можно будет подумать на досуге.

Бэтмэн преодолел еще один лестничный пролет и замер: в проеме двери, ведущей в коридор третьего этажа, негромко переговаривались двое. Темные спортивные костюмы, клоунские маски, автоматы. Бэтмэна они пока не заметили.

Прижавшись к стене, чтобы не отбрасывать тени, Брюс приблизился почти вплотную, благо, оба стояли к нему спиной. Короткий удар в висок одному, захват локтем за горло – другого. Первый осел на пол без звука, второй что-то хрипел, не имея физической возможности закричать; Бэтмэн считал про себя секунды. Три... Четыре... Можно отпускать. Поддержав обмякшее тело, Брюс опустил его на пол. Сковать обоих наручниками не заняло много времени. Под съехавшими масками обнаружились характерные бандитские физиономии, как будто только что с фотографий «Их разыскивает полиция». В кармане у каждого был маленький передатчик и пластиковая игральная карта. Разумеется, джокер.

Бэтмэн выпрямился и заскользил вдоль стены по коридору. Издалека доносились встревоженные голоса. Много. Похоже, заложников или некоторую их часть держат здесь. На границе поля зрения Бэтмэн заметил тусклый глазок камеры и мысленно обозвал себя идиотом. Полицейские сообщили, что грабители каким-то образом сумели отключить внутреннюю систему наблюдения, но, в таком случае, им не составило бы труда включить ее вновь. Однако камера выглядела мертвой, и Бэтмэн не стал останавливаться. Интуиция и так подсказывала ему, что Джокер где-то в здании и прекрасно осведомлен о его присутствии.

И тут один из трофейных передатчиков глумливым голосом сообщил:

– Раз удар и два удар – был ты лед, а станешь пар. За шкафами много пыли – там тебе сломают крылья. Пуля раз и пуля два – разлетится голова!

– Джокер?..

Поперхнувшись идиотским хихиканьем, передатчик смолк. Коридор наполнило шипение, напоминающее звук, с каким воздух выходит из продырявленного баллона. Инстинкты сработали раньше, чем Бэтмэн успел понять, что происходит. Задержав дыхание, он бросился назад, к лестнице, но автоматическая дверь щелкнула перед самым его носом, на тумблере вспыхнул красный огонек. Оставшегося в легких воздуха Брюсу как раз хватило, чтобы добежать до противоположного конца коридора и убедиться, что все двери заперты.

Мог бы и раньше сообразить, что это ловушка.

Бэтмэн сделал невольный вдох и закашлялся. Воздух пах чем-то горьковато-кислым, напоминающим аромат экзотического фрукта. В глазах запрыгали веселые светящиеся точки. Пока Бэтмэн тряс головой, пытаясь избавиться от иллюзии, вспыхнул изумрудно-зеленый свет. Понимая, что уже начинает галлюцинировать, Брюс медленно отступал к стене, чтобы обезопасить от нападения спину.

Темный силуэт шагнул из зеленых лучей ему навстречу. Бэтмэн сорвал с пояса бумеранг в форме летучей мыши. Металлическая пластинка просвистела сквозь врага, не замедлив скорости. Еще одна галлюцинация?.. Титаническим усилием воли Бэтмэн заставил себя поднять внезапно потяжелевший подбородок. По коридору шарили изумрудные и фиолетовые лучи, переламываясь и дробясь, как будто пропущенные через стробоскоп. Тень кружилась и приплясывала, взмахивая полами пальто, и Брюс не мог понять, мерещится ли ему или это и правда Джокер.

Кто такой Джокер?..

Мир вокруг туманился и расплывался. Покачиваясь и держась за стену, Бэтмэн доковылял до ближайшей двери. Красный огонек автоматического замка подмигивал ему в прихотливом ритме, как будто издеваясь. Непослушными пальцами Брюс извлек из кармашка на поясе пластиковый шарик, начиненный маломощной взрывчаткой, и прилепил его прямо к панели. Таймер щелкнул, возвестив, что у Бэтмэна есть две минуты.

Две минуты на то, чтобы отступить к дальней стене и съежиться, прикрыв руками голову. Глухо грохнуло, согнутую спину осыпало щепками и известковой пылью. Кисловатый запах неизвестного наркотического газа перебила отрезвляющая, едкая вонь горящего пластика. Бэтмэн почти на четвереньках выполз в коридор, жадно глотая чистый воздух. Туман в голове постепенно рассеивался.

Снова ожил трофейный передатчик:

– Палец раз и палец пять, я умею отрубать. Если ты не поспешишь, кой-кого руки лишишь. То-то вытянутся лица, если череп разлетится! Шесть, четыре, снова шесть – для тебя подарок есть.

Бэтмэн понял. И с хорошей спринтерской скоростью взлетел на шестой этаж. В очередной раз придется принимать правила, навязанные ему Джокером: на карту поставлены жизни людей. За дверью, золотистая табличка на которой гласила: «№46. Бухгалтерия», обнаружился разгром. Перевернутые столы, пол, усыпанный разлетевшимися веером листками, осколки разбитого графина в подсыхающей луже. У окна, привязанный к вертящемуся креслу, в ужасе таращился на Бэтмэна немолодой клерк. Рот его был небрежно заткнут театральным париком.

Освобожденный от веревок, клерк вытащил изо рта мокрые искусственные волосы и обеими руками ухватил Бэтмэна за плащ.

– Он сказал, что убьет меня, если вы не появитесь!..

Брюс почти не слушал перемежаемые всхлипами излияния, соображая, каким образом можно доставить заложника в безопасное место. Ярко размалеванная коробка на единственном не поставленном на дыбы столе привлекла его внимание.

– Это не Джокер принес?

– Он просил вам передать... – пробормотал заложник и шагнул к столу.

– Не трогайте!

Но клерк уже поднял перевязанную лентой крышку.

Хлопок получился неожиданно звонкий, как будто взорвалась праздничная хлопушка. Бэтмэна швырнуло о дальнюю стену и выбило воздух из легких. Несколько минут он лежал, полуоглохший, не в силах подняться, чувствуя спиной жар пламени и скорее ощущая нервами, чем воспринимая ухом истошный трезвон. Сработала система противопожарной безопасности, на взбирающееся к потолку пламя обрушились тугие струи воды. Влага скапливалась под маской и размазывалась по лицу, и Брюс не знал, вода это, кровь или слезы.

– Я убью тебя, подонок...

Ты сто раз мог бы меня убить, Бэтси, если бы захотел... Но мы с тобой одной крови. Ты боишься потерять единственного человека, который тебя понимает...