Это старинный, известный уже в XVI веке острый и оригинальный дебют, сохранивший популярность до наших дней. Встречным нападением на пешку e4 черные пытаются перехватить инициативу, во многих вариантах не останавливаясь перед жертвами.

Шахматная энциклопедия.

– Это достаточно новый дебют, – доверительно говорит седовласый собеседник, склонившись над доской. – Я нахожу его достаточно оригинальным и не без изюминки.

– И какова его цель? – его партнер подпирает подбородок рукой в синей перчатке.

– Цель для черных – захватить инициативу, чего бы это не стоило.

– А значит, коням не жить?

– Почему же... Зависит от того, что сделают белые.

– Ты не знаешь меры – ни в чем! – упрекает его Тибальт, пытаясь пройти мимо. Очередная бессонная ночь, порожденная последними известиями о сестре и этом Монтекки... Сейчас Тибальт не находился в том состоянии, когда его привлекает хорошая драка. Не здесь и не сейчас.

Однако горящего желанием получить по наглому выражению лица Меркуцио обойти не так просто, как хотелось бы.

– Эй, Тибальт, пес Капулетти, не расскажешь, отчего убегаешь, поджав трусливо хвост? – усмехется он, а в глазах ни капли веселья.

– Я устал от тебя, Меркуцио... – честно признается Тибальт и разводит руками.

Меркуцио чуть приподнимает шляпу за поля. Полуденное солнце рассыпается зайчиками по шахматному полу. Тибальт на белом, Меркуцио на черном. Это правило они, не сговариваясь, стараются не нарушать.

– Мне кажется, что черным сейчас не удастся спасти коня? – рука в синей перчатке коснулась доски и прорисовала возможную цепочку ходов. Игрок нахмурился, выискивая лучшие варианты.

– Не удастся. – старик выглядел довольным. – Это ведь так просто: отдать коня и в несколько ходов заполучить себе все..

– Эти кони находятся позиции, при которой вполне могут прикончить... друг друга.

– Открою вам тайну, мой принц... – старик разразился каркающим смехом. – Это в любом случае сыграет на руку черным.

– Ты хочешь драки? Ты ее получишь, но не здесь и не сейчас. – Тибальт понимает, что сейчас их разделяет всего одна тонкая полоска – неприятного серого цвета между черной и белой плитой.

– Ты рад бы отложить до завтра так, чтоб завтра снова искать будущий день? – Меркуцио привычно издевается над ним, но Тибальту сейчас не до его издевок.

– Ты шут, – бормочет он, – Ты просто шут и паяц, и больше ничего. И кроме шуток твоих, плоских как земля, я ничего не наблюдаю.

– Ты, стало быть, плохо смотришь, – Меркуцио смеется открыто, запрокидывая голову, и обходит соперника, придерживаясь строго черных клеток. – Как печально, ты не просто туп и глуп, но еще слеп и нелеп.

Тибальт молчит, брезгливо морщась, а на его золотых волосах играет солнце.

– Хей, Тибальт! – Меркуцио оказывается внезапно сзади, его руки ложатся на плечи Тибальта. – Да что с тобой сегодня, что ты уныл, как половая тряпка? Не разочаровывай меня окончательно.

Что ж, этот – умеет добиваться желаемого, и Тибальт разворачивается, стремясь локтем разбить ему нос.

– Но я не вижу в этом дебюте смысла, – принц обводил широким жестом доску и вопросительно смотрит на старика. – Им нет резона уничтожать друг друга.

– Как ты не понимаешь? Во всем этом в принципе нет резона.

– Бессмысленно, как сама жизнь... – вздыхает принц и делает ход.

Губы старика складываются в кривую усмешку.

– Вот видите, мой принц, вы сами создали им все условия этим слоном, столь не вовремя ворвавшимся на поле взаимодействия коней. Мне кажется, у вас еще есть возможность выиграть эту партию.

Принц еле заметно пожимает плечами. С каждым ходом ему становиться все более безразлично. Но интерес пока не пропал.

С лестницы, запыхавшийся и взволнованный, сбегает Ромео и на полном ходу вклинивается между дерущимися.

"Идиот", написано на лице Тибальта. "Тупица", солидарен с ним Меркуцио.

Стоя так, чтобы Тибальт и Меркуцио не смогли сблизиться – это не мешает Тибальту передать Меркуцио платок вытереть кровь с лица – Ромео высказывает им обоим все, что они, по его мнению, должны знать об этой жизни и делать в ней. Краткая концепция "Жить-любить-дружить" за годы общения в веронской троицей успела довести Тибальта до состояния первобытной ярости, Меркуцио же в такие моменты начинал сомневаться в своем умении выбирать друзей.

– Ромео, ты тут немножко... лишний, – деликатно намекает Меркуцио, пытаясь сдвинуть друга в сторону.

Тибальт шагает навстречу и забирает нож, который опасно выпадает из ножен Ромео, грозя поранить его при неудачном падении. Падение следует незамедлительно, Меркуцио сдвигается на шаг и делает откровенно вульгарный приглашающий жест Тибальту.

– Продолжим? – подмигнул он. Тибальт усмехается, но успевает сделать только шаг.

– Скажите, принц, вы это специально? У вас было три клетки, куда вы могли поставить слона – но вы предпочли эту.

– Вы же сами сказали – надо жертвовать коня. Я не вижу другого способа, кроме как заставить его спасти слона, который несомненно более полезен в этой партии.

Старик посмотрел на принца долгим взглядом исподлобья.

– Сказать по честному... Они совершенно равноценны.

Никто из них не сможет рассказать, что же произошло, и как так получилось, что, пропоров синюю ткань нож Ромео, удерживаемый рукой Тибальта, пронзил грудь Меркуцио. Лицо Тибальта искажает усмешка, которую можно трактовать и как довольную, и как свидетельство надвигающейся истерики. Меркуцио падает там где стоит, и кровь пачкает белую плиту рядом с черной плитой. Тибальту хочется вымыть руки. Взгляд Ромео – бешенство и ненависть – но Тибальт знает, что Ромео ненавидит себя. Что это его ошибка, из под его руки убили друга, он не вовремя вновь попытался их разнять. Хотя знал, не мог не знать, что эти двое никогда серьезных ран друг другу бы не нанесли.

Конечно, для Ромео это повод поднять с пола нож. Конечно, это повод догнать склонившегося над фонтаном Тибальта. Конечно, это повод его убить. Ромео как никогда уверен в себе.

– Вот, оба коня – пали, и теперь дело лишь за черными... Добьются ли они своего?

– Любой ценой, говоришь? – принц поднял брови. – Я вижу здесь еще несколько бесполезных фигур.

Эту партию со Смертью Эскал выиграет.