Меня зовут Харука Тэно. Мне шестнадцать и я только что поступила в среднюю школу Сиракаба – школу для детей влиятельных родителей. Я сделала это сама. Мои родители умерли, когда мне было десять, оставив мне больше, чем я смогла бы использовать или потратить. Я самодостаточна и могу справиться с чем или с кем угодно.

Я хочу быть ветром. Ветром, который развевает мои волосы, когда я мчусь на мотоцикле. Ветром, бьющим мне в спину, когда я бегу. Ветром, который пытается удержать меня, когда я разгоняю машину на треке. Любым ветром. Я должна быть ветром, свободным и неудержимым. Ветром, который теряется в голубых волнах моря. Я так мечтаю об этом.

Ветер со мной, когда я бегу наперегонки с девушкой по имени Эльза. Она думает, что сможет победить, но у нее нет ни малейшего шанса. А вообще-то она хорошенькая, поэтому я бегу вполсилы, позволяя ей думать, что она выиграет. Обогнать ее проще простого. Это соревнование не было вызовом. Нужно подыскать какое-то иное занятие, другой вид спорта, чтобы избавиться от мыслей о снах, которые я вижу каждую ночь. Раньше легкая атлетика была моим оружием в борьбе с ними, но теперь она не помогает. Какое-то время мотоцикл позволял отогнать кошмары, но теперь они не оставляют меня в покое даже днем. И всегда он один и тот же.

Я стою посреди превращенного в руины Токио. Реки крови окрасили мир в красные тона. Люди превращены в каменные изваяния. Сила – она ветер, торнадо – неумолимо надвигается, превращая статуи в пыль. Разве может ветер причинить вред? – думаю я, пытаясь спастись, но не в состоянии даже сдвинуться с места. Конец этому миру, конец мне, конец всему. Передо мной появляется женщина, одетая в похожую на школьную форму одежду. Ее окутывает легкое зеленое сияние – в тон волосам и платью. Она смотрит на меня, взывая прямо к моему сердцу.

«Пустота приближается. Мы должны найти Мессию, и как можно скорее. Мы – единственные, кто может это сделать». Я знаю ее, и я чувствую, что она нуждается во мне. Она – мой партнер, и мы можем спасти мир. Мы можем уберечь Токио от уготованной ему участи.

– Здравствуй, Тэно-сан. А ты и вправду быстрее всех. Я о тебе наслышана.

Поднимаю голову, отрываясь от сборов спортивной сумки, и вижу идущую ко мне Эльзу. Она еще не вполне отдышалась после забега – капли пота на лбу, глаза блестят.

– Я бы хотела кое с кем тебя познакомить. Это Митиру, – она делает рукой неопределенный жест, и к нам подходит школьница с волосами цвета морской волны, сжимающая альбом для зарисовок побелевшими от напряжения пальцами. Она поднимает голову, и я впервые встречаю ее взгляд. Девушка из моего сна! Она стоит передо мной – самый обычный человек. Нет, конечно, не совсем обычный. Она прекрасна. Волнистые локоны ниспадают на плечи. Длинные пальцы и сильные руки. Бездонная глубина голубых глаз на безмятежном лице. Она что-то говорит, но я не слышу – все, на чем я могу сосредоточиться, это ее лицо. Беснующийся ветер влечет в неизвестность. Перед моим взором подобно вспышке проносится видение Токио. Не залитого кровью, а такого, как сейчас. Такого, каким он будет. Каким мы можем его сделать. Я вижу самое себя, сражающуюся с монстрами, не имеющими образа, ибо они – чистое зло. Митиру тоже там, и выглядит она в точности как в моих снах. Монстр нападает, ранит меня, и видение становится алым. Даже если я и сумею отстоять мой город, Пустота и кровь все равно придут. Эту битву невозможно выиграть.

– Поднимается ветер, чувствуете?

Призрачные картины уносятся прочь, оставляя меня с Митиру. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Пот, которого я не чувствовала на дорожке, каплями стекает на лоб. Она знает, кто я. Она знает, что мое место – место воина – рядом с ней. Но с какой стати? Я довольна жизнью, мне не нужны перемены, которые принесет эта война. Я не должна никому ничего доказывать. Я не хочу потерять плоды шестилетнего труда.

– Вы – странная девушка, – произношу я, с некоторым удивлением слыша свой голос. – Чего вы от меня хотите?

В ее глазах написано разочарование. Она знает, что я откажусь.

– Не хотите ли попозировать для одной из моих картин?

Почему такой красавице приходится идти на уловки вроде этой? В обычное время я бы пригласила ее куда-нибудь, познакомилась поближе, но она не из простых. У нее есть прошлое, которое придется принять, если останусь с ней, а я не хочу быть его частью. Я не хочу разделить ее судьбу. У меня свой собственный путь, который я избираю сама. Я не выберу разрушенный город.

– Нет. Такие штуки не по мне.

Я забираю спортивную сумку и ухожу, старясь не обращать внимания на боль в груди, причиной которой стало вовсе не сегодняшнее состязание в скорости. Мне сложно поверить, что я вот так просто взяла и отказалась от свидания с самой красивой девушкой, какую когда-либо видела в своей жизни. Как я могла так поступить?

Представляю себе, как она выглядит без этой дурацкой формы. Сильные руки пловца, высокая грудь, запах соли на ее коже. Я почти чувствую ее вкус. Ни следа каких-нибудь детских болезней на красивом теле, только родинка в виде ручного зеркальца на внутренней стороне правого бедра. Шелковистые волосы, живущие, как иногда кажется, своей собственной жизнью. Плоский живот, широкие бедра. Гладкие руки – даже после стольких лет игры на скрипке. Стоп, откуда мне все это известно? Откуда я знаю, что она бесподобно играет на скрипке, а в воде ей нет равных? Неужели сон рассказал мне больше, чем казалось? Я оглядываюсь – туда, где они с Эльзой стояли, – но их уже нет. Увижу ли я ее еще когда-нибудь?

* * *

Сон изменился. Митиру-воин предо мной посреди разрушенного Токио. Она умоляет присоединиться к ней в ее битве. Она просит, не отрывая глаз от моего лица, словно бы один лишь взгляд на нее сможет убедить меня. Через пару минут она опускается на землю. Ее свечение исчезло. Я чувствую, как силы покидают ее. Она протягивает ко мне руки; я делаю шаг вперед, не в силах сопротивляться ее воле заполучить меня. Земля взмывает ввысь, разделяя нас, крошится цементная мостовая. Выражение ужаса на ее лице. Здания превращаются в пыль, и я успеваю бросить на нее последний взгляд – за миг до того, как стены обрушиваются туда, где она стояла. Она мертва. Она погибла потому, что я слишком долго выжидала. Она погибла потому, что я шагнула вперед. Она погибла из-за меня. Она погибла из-за меня.

Я с криком просыпаюсь. Каждую ночь этот сон – и иногда повторяется дважды. Всегда одно и то же, без каких бы то ни было изменений. С того самого дня. Она просила о помощи, но я не смогла. Мне не хватило смелости взять ее за руку и спросить, что я должна делать, чтобы сражаться подле нее, – и это даже несмотря на то, что я снова и снова раздевала ее в своем воображении, даже несмотря на то, что не могла думать ни о чем, кроме того, как божественно она играет на скрипке.

Ведь были и другие сны. Те, от которых я ни за что на свете не хотела отказываться. Голубое платье соскальзывает с плеч. На ней нет бюстгальтера – к этому платью он не нужен. Впрочем, и эти белые шелковые трусики тоже излишни. После концерта кровь бежит быстрее по венам, рождая обжигающую пульсацию под кожей. Она тянется ко мне – и моя одежда бесследно растворяется в воздухе. Уже невозможно разобрать, кто сверху, кто снизу, и твердь земная готова разверзнуться, поглотив исступление разгоряченных тел.

Я должна перестать о ней думать. Сегодня у меня важная гонка и я не могу позволить себе провала. Возможно – возможно, если мне удастся сконцентрироваться только на своей работе, все будет в порядке. Я не расстанусь с мыслями о ней всю ночь напролет, мечтая о том, как мы займемся любовью, об идеальном слиянии наших тел, почувствую ее кожу своей, – мне нужен только один этот день, умоляю. Я ни на час не могу забыть, и всякая мелочь полна намеков. Иногда мне хочется перестать вспоминать о ней, только, наверное, недостаточно сильно. На самом деле я этого не хочу. Я просто хочу жить, не думая о предначертаниях, не думая о том, что сегодня ветер принес аромат опасности, чтобы предостеречь меня, удержать подальше от гаража. Но там нужна моя помощь; в конце концов, я же не могу постоянно слушаться ветра.

* * *

Я просыпаюсь в незнакомой комнате. Из открытого окна тянет морской прохладой. Где я? Последнее воспоминание – я выталкиваю Митиру из зоны поражения, подальше от взрыва. Выжила ли она? Должна была – я слышала голос Нептун перед тем, как окончательно отключиться. Надеюсь, ее скрипка не пострадала. С тех пор, как я открыла в себе Силу, на моем счету всего три встречи с монстрами, включая вчерашнюю, когда я забыла перевоплотиться. Все это так ново для меня, хотя и кажется очень знакомым, словно бы я уже сражалась так – бок о бок с Нептун – много раз до этого. Я пытаюсь запустить пальцы в волосы и обнаруживаю повязку вокруг своей головы. Сажусь, опираясь на подушки, осматриваю себя на предмет других ран. Вроде все в порядке. На мне все еще форма моей новой школы – Мугэн Гакуэн, – так что кто бы обо мне ни заботился, это наверняка человек. Временами они так стесняются видеть друг друга без одежды. Наверное, он думает, что я – просто еще один из них. Что ж, не чувствую надобности его разубеждать. Мне уже лучше; голова, правда, побаливает, и почему-то я не чувствую следов энергетического потока, хлестнувшего меня, когда я прикрывала Митиру.

Открывается дверь, и в комнату входит Митиру, неся чашку и полотенце на маленьком подносе. Она улыбается и отводит глаза. Не говоря ни слова, ставит поднос, садится рядом со мной на кровать и придирчиво осматривает повязку, стараясь не встречаться со мной взглядом. Я чувствую ее дыхание на своей щеке. Она так близко, что мне приходится сдерживать себя, чтобы не схватить ее в объятья и не поцеловать со всей страстью, на которую я только способна. Все эти сны были неспроста, я уверена. И я хочу знать, чувствует ли она здесь то же, что и в моих мечтах. Но на ней маска неприступности, и мне приходится, отложив свои желания, послушно ждать, пока она закончит. Между нами повисает мертвая тишина.

– Я рада, что с тобой все в порядке, Харука, – тихо произносит она; смачивает полотенце в ледяной воде, отжимает, потом прикладывает его к моему лбу. – Тебе стоит быть более осторожной. Ты не пострадала бы так и могла бы дать сдачи, будь ты в образе Уран.

Я чувствую тепло ее ноги сквозь простыню. Конечно же, эти сны что-то значат. Я отнимаю полотенце, отшвыриваю его на поднос, ловя ее руки в свои. Неожиданно наши взгляды встречаются.

– Митиру, разве ты не чувствуешь уз, нас связывающих, этого притяжения между нами?

У нее совсем нет времени, чтобы попытаться пойти на попятный и избежать прямого ответа. Она не похожа ни на одну женщину, которую я когда-либо знала. Митиру предназначена мне самим Небом, она та, кого я ждала всю свою жизнь, пускай я и не понимала этого до сего момента. Вся моя жизнь была лишь ожиданием встречи с ней.

– Мы партнеры, мы должны спасти мир, – откликается она ровным безучастным тоном.

– Ты не испытываешь влечения ко мне? – шепчу я, не осознавая, что подразумевала эти слова еще до того, как они были произнесены. Она слегка кивает, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Я наклоняюсь к ней – и целую. Это кажется настолько правильным и гораздо более честным, чем любой из поцелуев в моей жизни. Наши губы предназначены друг для друга судьбой. Как и мы сами. Она расслаблена в моих объятиях, губы становятся такими податливыми. Поцелуй длится, становясь все глубже. Мои руки обвивают ее тело, и каждый стук ее сердца отдается в моих ушах.

Я во дворце, легкий туман окутывает мои ноги. Митиру стоит рядом, но теперь ее зовут Нептун, а меня – Уран. В небе висит Земля. Должно быть, это Луна, но как мы сюда попали? Наш поцелуй? Мгла расступается.

Она выдерживает паузу, поочередно заглядывая нам обеим в глаза. Я чувствую присутствие еще двоих за своей спиной, но не отрываю взгляда от Королевы, не в силах обернуться. «Заботьтесь друг о друге в этой жизни – так же, как вы делали это в прошлой, дети мои. Благословляю вас». Туман вновь наполняет зал, укутывая Королеву, ее дворец и всех, кто еще мог там быть. Я слышу, как Нептун выкрикивает вопрос, так и оставшийся без ответа.

Митиру вдруг резко отшатнулась прочь, прерывая наш поцелуй. Поднялась с кровати и отошла, не глядя на меня, чтобы опереться о дверной косяк со скрещенными на груди руками. Осталось лишь ощущение ее губ на моих. Я выбираюсь из-под простыни и, подойдя к ней, обнимаю ее за плечи. Она вздрагивает, на мгновение я ловлю ее взгляд, обращенный ко мне, – и она вновь отворачивается, вытирая с глаз слезы.

– Уран, пообещай мне кое-что, – шепчет она. – Нет, я хотела сказать – Харука. Я должна тебя об этом попросить. Пообещай мне, что если я буду ранена, если погибну, ты продолжишь миссию. Ты найдешь Талисманы и вложишь Святой Грааль в руки Мессии за нас обеих.

Теперь дрожь пробивает меня.

– Н-ничего с тобой не случится, Митиру. Я сумею тебя защитить. Я не позволю никому навредить тебе. Я не позволю тебе умереть.

Неожиданно мы оказываемся лицом к лицу, ее глаза пылают от злости и огорчения. Она хватает мои руки, крепко сжимая их, и ее слова перелетают друг через дружку, торопясь быть сказанными.

– Харука, ты должна мне это пообещать! Если случится что-то, что ты окажешься не в состоянии взять под контроль или чего я не смогу избежать... ты должна продолжать без меня. Ты должна меня оставить.

Неистовство в ее голосе заставляет меня вздрогнуть – это так не похоже на ее обычную манеру речи, такую мягкую и нежную. Митиру продолжает смотреть на меня в упор, ожидая ответа, действительно имея в виду то, что говорит. Она знает, что я никогда не нарушу однажды данной клятвы, и она не отпустит меня до тех пор, пока ее не получит.

– Я должна быть уверена в том, что ты выживешь, Харука. Я не могла бы умереть, зная, что Талисманы не будут найдены, зная, что Пустота поглотит наш мир. Зная, что ты не в безопасности.

Я пытаюсь заглянуть ей в лицо. Как она может требовать от меня такое, как она осмелилась просить так много? Она ворвалась в мою жизнь, заполнив пустоту внутри меня, пускай до нашей встречи я и не знала того, что эта пустота существует. Я должна сделать для нее то же самое.

– Да, Митиру, если ты дашь мне такое же обещание – оставить меня для того, чтобы найти Талисманы.

– Я сделаю это, – отвечает она, снова отворачиваясь от меня к двери. Злость и напряжение постепенно покидают ее; она тихо вздыхает. – Я уже занималась этим в одиночку, помнишь? Я сумею сделать это снова.

Я не верю ей, нет, не после этого поцелуя, впрочем, не думаю, что сейчас подходящее время спорить. Она снова заговаривает:

– И что нам теперь делать?

Для меня это звучит как приглашение.

Она не отвергает моих объятий, прижимаясь спиной к моей груди и кладя голову мне на плечо. Волосы не помеха, когда я начинаю целовать ее шею. Она запрокидывает голову, и наши губы встречаются. Каким-то образом моя рука оказывается у нее под блузкой, и я чувствую горячую кожу, лаская ее грудь. Она кладет вторую мою руку себе на талию, помогая отыскать пуговицы на юбке. И вот одна за другой все три расстегнуты; юбка падает на пол. Мои пальцы вспархивают вверх по ее ноге, и я чувствую, как дрожь, охватившая все ее существо, передается и мне. Она прижимается еще теснее, и я, словно зачарованная, снимаю с нее всю оставшуюся одежду. Все это настолько естественно – кульминация того, к чему мы так долго шли, начало партнерства, которое ничто не должно и не сможет разрушить. Королева Серенити благословила нас. Все правильно. Я чувствую обнаженное тело Митиру. Она оборачивается, обвивая руками мою шею. Я обнимаю ее за талию, запуская другую руку в ее волосы, ловлю ее губы. На мгновение мы замираем, растворяясь в поцелуе. Ее легкие пальчики играют с пуговицами моей рубашки...

И она останавливается. Она убирает руки, избегая прикасаться ко мне; ее глаза полны печали и раскаяния.

– Прости, Харука, я не могу этого сделать. Я не могу любить тебя так.

Она отходит, набрасывает на себя одежду, потом протягивает мне мою куртку. Что стряслось? Она отвечала на мои ласки, почему же теперь отстранилась? Почему она не хочет продолжать? Что я сделала не так?

– Уходи, Харука. Пожалуйста, – я встречаю ледяной взгляд Сэйлор Нептун. И ее слова выводят меня из ступора.

– Что я сделала не так? – слышу яростное требование в своем голосе, чувствуя, что безумная страсть в моих жилах превращается в нечто иное. – Я слишком тороплю события? Это с тобой в первый раз? Пожалуйста, скажи, что я должна сделать!

С большей, чем можно было от нее ожидать, силой она выталкивает меня из квартиры, захлопывая дверь прямо перед моим носом.

– В чем моя вина, Митиру? – повторяю я, колотя в дверь. Ни звука, ни шороха с той стороны. – В чем моя вина? – теперь уже тише. Мною овладевает отчаяние, слезы катятся по щекам. Я, которая в день, когда умерли мои родители, поклялась больше никогда не плакать, теперь всхлипываю перед дверью этой загадочной девушки. Как она могла так со мной поступить? Как она могла заставить меня испытать эмоции, о которых я уже почти забыла?

– Митиру, впусти меня.

– И не надейся, приятель.

Голос за моей спиной так же огрубел с годами, как и лицо его обладателя. Судя по униформе, он какой-нибудь слесарь.

– Если однажды они вышвыривают нас за дверь, то больше уже никогда не пускают обратно. Таковы женщины. Запомни это на будущее, сынок, – и он чинно уходит прочь, гордый сознанием исполненного долга.

* * *

Прошел уже месяц с тех пор, когда я в последний раз видела Митиру. Хотя встречаюсь с Нептун каждый вечер. Точнее, это Уран встречается с Нептун, а это вовсе не одно и то же. Уран и я – это все еще две разные личности, живущие в одном теле и временами конфликтующие друг с другом. «Она» полна решимости найти Талисманы, как приказала Королева, и не позволит моему «я» ни минуты колебаний. «Она» всегда берет верх. Тем не менее, в одном мы сходимся – Митиру/Нептун является нашим партнером. Она наш партнер, и невыразимо больно видеть, как после битвы она разворачивается и уходит, не говоря мне ни слова.

Пустота внутри меня окончательно утвердила свои права. Я вспоминаю, каковы были наши первые с Митиру дни, ее вспышки интуиции, куда бы они нас ни завели. Эту практику пришлось прекратить, хотя, должна сказать, бывают места, где нам следовало бы быть. И все же это ее видения. Все, что оставалось на мою долю, – чувство неловкости, когда мы ошибались.

Теперь я знаю, что открывшись мне, она могла бы заполнить эту пустоту. Я чувствую все растущую дистанцию, которой не должно быть между нами; дистанцию, высасывающую по капле наши силы. Я так тоскую по ней. Давешние кошмары словно только этого и ждали, чтобы с утроенной силой вновь наброситься, изматывая мой мозг картинами разрушений. Я должна уговорить ее вернуться. Мы должны быть вместе, и даже Уран, пристально следящая за всеми моими действиями, не может этого не признавать. Но как мне с ней увидеться? Она избегает встреч, исчезая прямо у меня из-под носа, словно чувствуя, где я нахожусь, точно так же, как я чувствую, где находится она. Может быть, следует поговорить с ней, когда мы в образе воинов? Конечно, Нептун может попытаться сбежать, но в этом она не сможет соперничать ни со мной, ни с Ураном. Да, для того, чтобы этот план сработал, мне понадобится помощь Урана. Нам придется стать единым целым, чтобы суметь завоевать привязанность этой отстраненной леди.

Я сижу на полу своей квартиры, в лоскуте солнечного света, и ветер пытается ободрить меня. Я так долго бежала. Я не в силах продолжать – и это теперь, когда я нашла свою цель в жизни, когда появился кто-то, кого я хочу любить. Я так устала, но должна исполнить свою миссию – так сказала Митиру. Мое место – рядом с ней. Я закрываю глаза, не выпуская из рук магического жезла. Представляю себе лунный туман, чувствую мрамор дворцового пола под ногами, королевский трон предо мной...

«Что привело тебя сюда, Уран?» – спрашивает Королева. Я оборачиваюсь, отвешиваю поклон, как и в прошлый раз, поднимаю голову и встречаю ее взгляд.

«Оставайся здесь, сколько пожелаешь – сейчас время для тебя не существует. Если захочешь поговорить с Уран, позови ее – она тебя узнает», – и Королева ушла, оставляя меня наедине с моим альтер-эго и ее возлюбленной.

* * *

Опасность в парке, я это чувствую. До меня долетает искаженный передатчиком голос Митиру.

– Харука, парк! – фраза завершается уже криком. Разворот на сто восемьдесят – и я взвинчиваю обороты, не обращая внимания на визг шин и сигналящие позади меня автомобили. Влетаю в парк, и глаз моментально выхватывает картину – Митиру, или Нептун, усилием пытается подняться с земли. Монстр угрожает семейной паре, оттеснив их к деревьям. Мужчина пытается защитить свою подругу, но чудовище отшвыривает его, словно куклу.

Я выкрикиваю заклинание и утопаю во вспышке золотого света, превращаясь в Сэйлор Уран. Нептун удалось наконец встать на колени. Я делаю круг на мотоцикле и сгребаю ее в охапку, не упуская из виду монстра и его пытающихся спастись бегством жертв. С такими экземплярами нам еще не доводилось иметь дела. Его окружает враждебная аура, но я не чувствую человека, захваченного монстром и пытающегося избавиться от его контроля. Видение Талисманов, подобных ярким звездам, возникает на мгновение в моем мозгу. Монстр извлекает сияющий кристалл из спины убегающей девушки. Должно быть, это и есть Талисман. Мы должны забрать его. Нептун в безопасности за моей спиной, и я выжимаю газ до упора, на мгновение взлетая в воздух, прежде чем приземлиться на спину монстра, пригвождая того к земле. Резко торможу и вскидываю руку, встречая порождение кошмара лицом к лицу.

– Твердь, разверзнись!

И в этой атаке, добавляя ей мощи, сливаются воедино вся злость, все разочарования последнего месяца. Янтарный диск настигает монстра. Тот корчится в судорогах, прежде чем покинуть этот мир. На месте чудовища остается рисовая чашка и палочки. На землю вываливается зерно и раскалывается надвое, высвобождая злой дух. С мерзким хихиканьем призрак растворяется в ясном небе. Я бросаюсь к кристаллу, но это не Талисман – его бы я узнала сразу. Кристалл возвращается к девушке, а я иду к мотоциклу, где все еще сидит Нептун. Можно пускаться в обратный путь.

– Это был не Талисман, – докладываю я, – но теперь мы по крайней мере знаем, что искать.

– Монстр мертв, – со вздохом произносит Нептун, прижимаясь щекой к моей спине. – В одиночку я бы не справилась.

– Ты и не должна этого делать в одиночку!

Чувствую, моя злость ее задевает. По крайней мере, хоть какая-то реакция. Я опускаюсь в седло и закрываю глаза. Прикосновение розовых лепестков к моей коже напоминает о том, что я снова Харука. Если бы не это, не думаю, что заметила бы.

– Если мы сражаемся вместе, то где мое место? Почему меня не было здесь, чтобы перевоплотиться вместе с тобой, или отвлечь монстра, или защитить тебя? Мы никогда не найдем Талисманы, если не будем даже разговаривать или видеться, пусть хоть иногда.

– Я не знаю, как быть дальше. Такого я никак не ожидала.

Она обнимает меня за талию, прижимаясь к моей спине. Даже сквозь рубашку я чувствую слезы.

– Я никогда не желала для себя таких снов. Я никогда не видела таких снов. До тех пор, пока не повстречалась с тобой. Они похожи на мои видения, но только во сто крат хуже – потому что я мечтаю о том, чтобы они сбылись. Просто не представляю, как я смогу жить вот так...

Она замолкает. И ее слова только утверждают меня в решении, принятом уже давно.

– Все уладится, Митиру. Нам с тобою предстоит долгий разговор. А потом мы займемся любовью. На этот раз тебе не удастся меня выставить.

Я включаю зажигание и срываюсь с места, не давая ей возможности соскочить с мотоцикла. О чем она может беспокоиться? О том, что не сможет быть воином? Но она уже много раз демонстрировала обратное. Может быть, она думает, что я просто дразню ее разговорами о сексе? Но я не стала бы так поступать, и она это знает. Думаю, я больше удивила саму себя, нежели ее, упомянув сейчас об этом. Вероятно, она беспокоится о том, что у меня больше опыта, или о том, что до этого она никогда не была с женщиной. Насколько я вижу, точки над i все же придется расставить.

– Митиру, – рискую я, обретая в ветре верного союзника, крадущего слова прежде, чем они смогут до нее долететь, – если мы станем спать вместе, сможешь ли ты сдержать то обещание, что мы дали друг другу?

– Нет, – едва слышно произносит она, но ее шепот возвращается ко мне. Достаточно одного слова. Я понимаю ее боль, и я знаю, почему она убежала. Я не смогу ее оставить в беде даже теперь, когда мы еще не были близки – насколько же сложнее это будет сделать после! Но секс – сущие пустяки по сравнению с тем, чтобы просто быть с ней рядом. Я сбрасываю скорость.

– Что ты делаешь?

– Мы можем быть партнерами и без секса, если ты так хочешь. Мы что-нибудь придумаем.

– Но это не сработает, и ты это знаешь! – она делает паузу. – Думаю, знаешь. Было ясно, что в конце концов все произойдет, но я не предполагала, что это случится так скоро. Мы были знакомы всего несколько дней.

– И всю жизнь, – отвечаю я. – Королева Серенити показала мне, какими мы были до Битвы, до того, как уснули.

– Мы обе слишком спешили, ведь так, Харука? Может, стоит устроить передышку?

Желание заглушить двигатель оказалось непреодолимым, и мы плавно останавливаемся на маленькой улочке в жилом квартале. Я стягиваю шлем и оборачиваюсь к ней. Наши губы сливаются в поцелуе – более страстном, чем предыдущий, – и она хочет этого не меньше меня. Медленно мы отстраняемся друг от друга. Взмах ресниц – она улыбается.

– И куда теперь – к тебе или ко мне?

:: Перевод © Carioca; 2000/09/12