Сказка про белого бычка
Все лица не вымышленные, все имена изменены
Кому не нравится слэш – присоединяйтесь. Обсудим это... кхм... интересное явление нашего фэндома.
Ядовитая ниндзя
День начался с изумительного рассвета. Далеко на востоке, над горами Аннуна вспыхнуло солнце. Розовато-золотые лучи прорезали серый сумрак, вырывая из него отдельные деревья, перелески и ручьи. Вскоре вся Ханната была освещена ласковым утренним светом. Но защитников крепости Слешфикштейн это отнюдь не радовало. Вместо плодородных золотых полей они увидели черные, ощетинившиеся железом пажити.
– Антислэшфикштейновцы пришли, – молвила женщина в мантии цвета сапфира, с развевающимися золотыми волосами.
Она стояла на крепостной стене Слэшфикштейна, который царствовал над долиной, – из его бойниц богатая Ханната была видна как на ладони.
– Дааааа, – протянул в знак согласия грузный, необъятный монах рядом ней. – Да, о Провидица. Это они. Пришли по наши души.
– Каррозий, – Провидица отвела свой взгляд от черной орды, – не пора ли нам обратиться к Соргоссийким рукописям? Не пора ли узнать волю Божию?
– Суета сует, всяческая суета... – процитировал монах Каррозий слова кого-то из голубых магов. – Пойдем, моя госпожа. Откроем священные книги.
– Соргоссийские рукописи прокляты, – возразила Провидице Белая леди Крей, воительница-паладин в блистающих доспехах. Ее рыжие кудри трепетали на легком утреннем ветерке. – Тот, кто откроет их, испытает на себе гнев Неминуемого. В них пустота. По крайней мере, так утверждают вожди этого черного племени, – Крей махнула рукой в сторону равнины.
– Но ведь Он и создал саму книгу, – повернулся к ней монах. – Для нас уже настал конец, Крей! Мы – последний оплот. Перевалы на севере пали, южные берега испепелены корсарами. За нами осталась лишь эта крепость, и только благодаря Графу Рокскому, прикрывающему наши тылы, мы еще держимся.
– А Удел Могулайде? Он не мог пасть! – спохватилась леди Крей.
– Сегодня, – ответила Провидица вместо монаха, – прибыла Серая Фата, княгиня Удела. Только она одна, израненная и измученная. Никто из ее свиты более не прибыл. Могулайде пал.
Крей понурила голову.
– Я против рукописей, – тихо прошептала она. – Но надежды нет. Нам придется их открыть.
– И мы их откроем, – решительно ответил Кароззий.
Они спустились в подземелья крепости, в самые темные подвалы, куда почти не проникал дневной свет. За тяжелой железной дверью, которая, однако, легко повиновалась неистовой силе монаха, их взору предстал Старый Храм. Это был круглый зал, по бокам которого, в вырубленных нишах, стояли книжные полки. Луч светильника вырывал из пыльной тьмы древние манускрипты.
– Достань Соргоссийские рукописи. Том пятый, Апокалипсис, – сказала Провидица.
Монах приподнял светильник выше. На стене возле входа он увидел рычаг.
– Да будет свет! – вновь процитировал кого-то Каррозий и повернул его.
Вверху что-то щелкнуло, и в потолке открылось отверстие, откуда вырвался яркий столб света, упавший прямо на алтарь в центре зала. Пока монах искал нужный том, Провидица и Крей осматривали Старый Храм. Вот полки, на которых лежат творения Демитера Благочестивого, святого и великомученика королевства. А это, в тонком переплете – дневники Серегана Светлейшего, первого апостола и хранителя Храма. Изречения Финрада Афонского, мудрейшего монаха Церкви...
– А, вот они! Соргоссийские рукописи. Так. Том пятый, Апокалипсис, – радостно возвестил монах.
– Провидица, – спросила вдруг леди Крей, – скажи мне, почему они ненавидят нас? Что сделали мы им?
– Сложный вопрос, дитя мое... Мы – иные, чем они. Мы наделены дарами трех верховных богов. Мы творим иначе, чем они. Мы слышим иначе, чем они. Мы видим то, чего они увидеть не могут. Мы просто другие. Наши творения, наша жизнь и все наши мысли вызывают у них искреннюю ненависть, ведь они не могут понять нас. Непонятные и неподвластные разуму мы для них. Наши лорды истинно достойны своего звания, их же – наоборот. Мы заслужили свою славу честными трудами. Мы для них иные. И, как все чужеродное, они хотят стереть нас с лица земли.
Тем временем монах вынес к алтарю огромный фолиант, обитый железом. Он плюхнул книгу на алтарь и поднял окованную железом обложку, сказав при этом:
– Провидица, проклятие легло на меня за то, что я открыл книгу. Но теперь читать ее можно безбоязненно.
После этого он ушел в темноту, уступив место дамам. Провидица вчитывалась в строки, изредка вздыхала и переворачивала страницы.
– Четыре всадника прибудут к нам с войной, – сказала она. – Первым будет Старец, слепой и гневный. Всадник Белый.
– Казерин Киннутый, – прошептал из тьмы Каррозий. – Безумец, пророк и слепец. Его волосы белы от старости. Он – величайший из темных рядов.
– Вторым будет дева, отдающаяся всем... Всадник Огненный.
– Куртизанка, – прокомментировал монах, – та еще... Рыжая. Знаю я ее, встречался уже. Такая уж стерва, доложу я вам, хотя мы с ней некоторым образом родичи.
– Третьим будет демон, повелитель демонов... Всадник вороной, ядовитая ниндзя.
– Кахерия, – хихикнул из темноты монах Каррозий, – черный, как смоль.
А Крей добавила:
– Он предатель. Один из некогда благородных южных лордов, склонивший голову перед властью Казерина. Как мог он так предать нас?! А еще называет себя победителем оборотней!
– За что боролся, на то и напоролся, – сказала Провидица веско. – Это божественный закон. Ничто не в силах изменить его. Но кто будет четвертым всадником, мне не открыто. Сказано только, что придет Всадник Бледный и имя ему Р...
– Умоляю, не надо! – остановил Провидицу монах. – Этого имени ведь нельзя называть, так? И вообще нельзя говорить о нем, обсуждать его действия. Это запрещено священными правилами Ханнаты. Лучше ответь, как нам победить их, о Провидица?
Но та лишь печально покачала головой.
– Есть только одно средство. Видишь, вот тут, внизу, – Провидица указала пальцем на рукопись. – Это какой-то священный знак, как будто попирающий черные орды. Похоже на круг. Но, увы, – я не знаю, что это означает.
– Воины! – прокричала Белая леди Крей.
Она стояла на лестнице храма, рядом с Провидицей и монахом Каррозием. Перед ними, склонившись на одно колено, стояли рыцари Слэшфикштейна.
– Вольный народ и защитники крепости! Враг осадил нас. Это наш последний оплот, наш последний дом. Не сдадим его проклятым антислэшфикштейновцам! Нам некуда бежать. Могулайде пал, пали сумеречные перевалы и крепости на севере. Лишь эта твердыня осталась за нами. Знайте же, воины Святого Храма, что нам не победить в этой битве, – так говорят священные рукописи. Но знайте также и то, что и врагу нашему, триединому богу КиКаКу, не покорить нас. Да, против нас выступили все злыдни: с юга пришли черные демоны, с севера несутся неистовые макаки... Но мы обязаны выстоять. Ведут это отродье тьмы почти что боги, Казерин Киннутый, Кахерия и Куртизанка. Но мы еще потрясем их своей мощью. Мы им покажем, где макаки зимуют. Вперед! Да не остановит вас никакая сила! Да не рухнет вера ваша, ибо пощады не будет! Наше дело левое! Враг будет развит! Победа будет за ними!
Дружный рев прокатился по рядам рыцарей. Они поднялись с колен, отсалютовали Храму и двинулись с храмовой площади вниз, к конюшням и воротам.
Врата белой крепости отворились. Перед защитниками Слэшфикштейна в первых рядах черной орды стояли три воплощенных в тела злобных духа. Старец, восседающий на белом коне, держал в костлявой руке жезл. Казерин Киннутый. По левую руку от него на огненной масти кобыле возвышалась рыжая пышногрудая красотка в круглом шлеме, с длинным мечом в одной руке и щитом в другой. Это была Куртизанка. По правую руку от старца на вороном коне сидел негр с палашом и пикой – Кахерия.
Навстречу им из крепости выдвинулись рыцари стройными рядами. Вела их Белая леди Крей, паладин Храма. На белоснежном рысаке вынырнула она из белых рядов, сжимая в руке копье света. Доспехи ее сверкали истинным серебром.
– Исчадия Ада! – прокаркал Казерин. – Вы собираетесь сражаться с нами? Знайте же, что никто не может одолеть наше воинство! Мадам, – старец обратился к невысокой леди на сером скакуне. Это была княгиня Серая Фата, укутанная серебристым саваном. Из глубины капюшона неземным светом искрились ее глаза. – Мадам, вы так внезапно покинули нас там, в Уделе. Как же так? – кудахтал кудесник. – Мы еще не окончили бой.
– Мы закончим его теперь, – произнесла леди Крей. – Зачем откладывать его бессмысленными разговорами? К бою!
– Ленве из зе грин элф! Умрите, нечестивцы! Смерть слэшфикштейнерам! Ибо задолбали! – зашипела Куртизанка подобно гадюке.
– Смерть! Смерть им! – заорало черное войско. – Повесить их за яйца! Дерьмо! Мой лорд не мог!
Так началась эта битва, величайшая в истории Ханнаты. Две звезды из пяти померкли от ужаса перед ней. Не день и не два длилась она. Много раз солнце вставало и заходило, мечи ударялись о щиты, а копья пронзали живую плоть. На помощь защитникам Слэшфикштейна пришла нежданная подмога – Светлая леди Алейн, буревестником носившаяся по полю брани, и Базилиус Неподражаемый, великий воин и мудрец. И начали защитники крепости одолевать черное воинство. Дело шло уже к победному концу, как вдруг...
Явился Всадник Бледный. Но кто его видел? Никто из живых, но все среди мертвых. И никто не мог сразить его, ибо не было тех, кому сей противник был по силам. Воины падали замертво, едва произнеся его имя – Злобный Сибил Радовайс. Косил он защитников Слэшфикштейна направо и налево. И падали воины, как подрезанное жнивье, на сырую землю Ханнаты. Вот отвела свое изрядно прореженное войско леди Алейн. Истекая кровью, продолжали биться защитники Слэшфикштейна Ювенал и Осеняя леди Ширин.
Новые подкрепления подошли в темным силам. С востока явилась злая ведьма Шизгаред, люто ненавидящая всех, кто хоть в чем-то превосходит ее. Она обрушилась на светлые силы со всей мощью своего темного разума. Но не дрогнули защитники славного города. Первыми среди них в бой шли Белая леди Крей, Каррозий и Аваччхедака. Сражались великие воители умело, однако, не могли они одолеть Кахерию. Темный негр наносил удар за ударом, но и сам с трудом уклонялся от разящего копья Крей. Увидев это, Куртизанка сделала обходной маневр и ударила Белую леди хлыстом сзади. Оступилась Белая Крей, а негр нанес ей роковой удар пикой. Пала Крей, пронзенная черной пикой, а торжествующий негр глумливо рассмеялся.
– Ты, посланница слепящего света! Глупая девчонка! Ты решила замахнуться на меня? Кахерию Великого!!!!
– Как, как мог ты предать нас? – прошептала сверкающая дева. – Ты был одним из нас, тебя звали Каппур по прозвищу Белый Ястреб. А кем ты стал ныне!
– Я стал посланником Ада! Всемогущим и непобедимым! – захлебнулся восторгом от собственного превосходства демон.
– Ты... должен был стать... посланником света, – прошептала Крей и ушла из этого мира.
Не в силах был смотреть на это Аваччхедака, защитник белой крепости, известный своим вспыльчивым нравом. Он увернулся от цепких клешней ведьмы Шизгаред и нанес торжествующему Кахерии смертельный удар. Не мечом и не палицей, ибо демон был неуязвим для железа. Зная, что болиголов для Кахерии все равно, что осиновый кол для вампира, Аваччхедака прикоснулся к демону стеблем этого растения. Покачнулся Кахерия и пал замертво. Но это не могло уже остановить кровавую битву.
Монах Каррозий отступал с последними защитниками к сердцу Слэшфикштейна – к Храму. Много воинов пало в битве. Кровь залила плодородные земли Ханнаты. И, казалось, сами горы Аннуна покраснели от праведной крови и стыда. Бой между рыцарями света и тьмы шел уже на улицах города. Храм пал последним. Белый Всадник ворвался вниз, в подвалы крепости, разыскивая Провидицу. Он нашел ее в Старом Храме. Она, словно ничего не видя и не слыша, смотрела на раскрытую рукопись.
– Ты! – прокаркал Казерин. – Падшая тварь! Склонись предо мной, и тогда, быть может, я дарую тебе жизнь!
– Слепец, – спокойно ответила Пророчица.
– Умри, нечестивая! – захрапел демон и бросил в нее кинжал.
Острие кинжала вошло Провидице в грудь по рукоять. Она пошатнулась и упала. Нечестивый Всадник подошел поближе, чтобы лучше видеть ее кончину.
– Демон преисподней, – едва промолвила Провидица, – не думай, что ты победил меня. Священные рукописи никогда не лгут. Ты не насытишься никогда. Ты не можешь насытиться. Ты, как тьма, поглощаешь все. Но есть то, что превыше тебя. Время! Оно безгранично, оно всесильно. Оно рождает и убивает. Время дарует мудрость. Время правит миром. Ты подчинишься ему! И мне, ибо я его жрица...
Стальная рука Белого Всадника сжала горло Провидицы.
– ...Время всегда побеждает, – прохрипела она. – Взгляни на Рукопись. Знаешь, что там изображено? Я поняла это только теперь. Это Колесо!
С этими словами Провидица испустила дух. Демон встал и заглянул в священную книгу. И тут глаза его сузились. Он увидел Колесо, громадное Колесо. Кровавым бельмом оно вспыхнуло у него в зрачках и с грохотом начало поворачиваться. Никто не слышал этого грохота, кроме Всадника. Никто не видел Колеса. Но оно было всесильно, как само время. Ужаснулся демон, ибо почуял, что приходит конец ему, а заодно и всем ордам, которые он вел на приступ. Ужаснулся и беззвучно закричал. А Колесо тем временем совершило свой очередной поворот.
Тред был закрыт на очередную зачистку...
День начался с изумительного рассвета. Далеко на востоке, над горами Аннуна вспыхнуло солнце. Розовато-золотые лучи прорезали серый сумрак, вырывая из него отдельные деревья, перелески и ручьи. Вскоре вся Ханната была освещена ласковым утренним светом. Но защитников крепости Слешфикштейн это отнюдь не радовало. Вместо плодородных золотых полей они увидели черные, ощетинившиеся железом пажити.
– Антислэшфикштейновцы пришли, – молвила женщина в мантии цвета сапфира, с развевающимися золотыми волосами.
Шла уже двести сорок четвертая страница «Притона антислэшера» на ХА...
