После слов Дэвида все как-то разом замолчали, но уже через секунду так же разом заговорили.

– Кто догадался?

– О чем?

– Мика?!

– Позвонил?

– А почему тебе?

– МОЛЧАТЬ! – рявкнул Дэвид. Все затихли и испуганно посмотрели на шотландца. – Всем слушать меня, – продолжил он твердым, но уже тихим голосом. – Говорит только тот, на кого я покажу. В Венгрии действуем так: одна пара уединяется, а остальные охраняют. Вопросы есть? Да, Михаэль.

– Тебе позвонил Мика? – Дэвид мрачно кивнул. – А он тут с какой стороны?

– Точно не знаю, но уверен, что он не шутил. Может быть, это как-то связано с Симоной. Мы с ней недавно расстались из-за того, что она подслушала мой телефонный разговор с Ральфом.

– Я не... – начал было Ральф, но Дэвид не дал ему договорить.

– Мы с Ральфом в последнее время стали особенно близки...

Не слушая Дэвида, Ральф поискал глазами Монтойю. Тот уже успел сбросить с лица удивление, смешанное с досадой, и обнял за талию Фелипе. Ральф хотел надуться, но вместо этого нежно прижался к Дэвиду.

– ...что семью нельзя впутывать, – продолжал Култхард. – Но наши тайны должны остаться тайнами. Ведь некоторые не захотят расставаться... – Дэвид многозначительно посмотрел на Михаэля. Тот кивнул.

– Согласен! Дэвид, позвони Мике еще раз и расспроси поподробнее. А мы все будем вести себя дома, как ни в чем не бывало.

* * *

– Привет, Коринна! Это я, Симона.

– О! Сими! Рада тебя слышать! Я уж было подумала, что ты меня забыла.

– Что ты. Как я могу! Коринна, я тебе сейчас такое скажу! Ты лучше сядь, если стоишь. Твой муж...

– Опять нажрался и угнал трактор?

– Если бы! Он влюблен в Мику Хаккинена! А Дэвид покрывает все их встречи!

– Что? Сими, это анекдот новый?

– Нет! В том-то и дело, что нет! Я взяла трубку у себя в комнате и услышала разговор Дэвида с Микой! Дэвид уговаривал Мику перестать встречаться с твоим Михаэлем!

– Ты... ты уверена? – в голосе Коринны послышалось волнение. – Может, они шутили? Михаэль любит пошутить...

– Поверь мне, тут что-то неладно. Я хорошо знаю Дэвида, и то, что он говорил... ТАК он может говорить только правду! Ты понимаешь, что это значит?!

Коринна кивнула, но потом вспомнила, что Симона ее не видит.

– Я поговорю с Михаэлем...

Положив трубку, Коринна в глубоком волнении стала ждать мужа.

* * *

Это был редкий случай, когда Эрья была дома, и Мика совершенно счастливый лежал на диване, положив голову на живот жены. Молчаливую идиллию нарушил телефон. Мика лениво поднялся и снял трубку.

– Да...

– Я могу поговорить с Эрьей? – спросил приятный женский голос.

– Конечно. Эрья, это тебя.

Отдав жене телефон, Мика ушел в свою любимую комнату. Когда-то в ней висело одно-единственное фото: Мика Хаккинен и Михаэль Шумахер. Они вдвоем и никого больше. Чтобы никто ничего не заподозрил, вокруг этого снимка Мика повесил множество других, на ту же «гоночную» тему. Сейчас рассматривая свою «галерею», он грустно улыбнулся, обращаясь к любимому снимку: «Даже тут, Мишель, нам не дают побыть вдвоем...»

Мика взглянул на другое фото: начало сезона 2001 года. Они все вместе снялись в паддоке. Вот совершенно счастливый Ральф держит на руках Хуни, Михаэль в обнимку с Рубенсом, «Минарди» приткнулись на заднем плане, Вильнёв, естественно, в стороне от всех, Дэвид мрачнее тучи... А вот и сам Мика стоит рядом с напарником и смотрит в сторону Михаэля...

Раздался звук открываемой двери. Мика обернулся: на пороге стояла Эрья с телефоном в руке.

– Мика... – она задыхалась, будто долго бежала по лестнице. – Мика... Как мне это понимать?!

– Что, милая? Фотографии? Они же у меня тут бог знает сколько времени висят. Я люблю на них посмотреть.

Эрья не ответила. Она подошла к стене и стала пристально рассматривать «галерею».

– Вот! – она ткнула пальцем в Микин любимый снимок. Хаккинен похолодел.

– Да что с тобой, Эрья?

– Мика, ты мне когда-нибудь изменял?

– Что?! Нет, конечно.

– Хм, какого же еще ответа я ждала?.. А к Михаэлю Шумахеру ты как относишься?

Прежде чем ответить, Мика сделал над собой гигантское усилие и пожал плечами.

– Талантливый гонщик, с ним было интересно соперничать...

– Нет, я про другое отношение!

– П... про какое?..

– Сам знаешь! Значит так, Мика, сейчас ты поедешь на дачу и будешь сидеть там, пока я не вернусь за тобой. Высунешься сам, плохо будет. Иди, одевайся.

По пути к двери Мика забежал в туалет, вынул мобильник и набрал номер Дэвида. Слушая долгие гудки, Мика всё сильнее волновался. Он знал, что примерно в это время все гонщики шумно прощаются в аэропорту...

– Да, я слушаю.

– Дэвид, – зашептал Мика. – Предупреди всех! Эрья о чем-то догадалась!

– О чем? – также шепотом спросил Дэвид.

– О том, что происходит в паддоке...

– Черт, наверное, Симона ей рассказала!

– Думаю, она поедет в Венгрию, следить за вами.

– Скорее всего, не одна она... Спасибо, Мика. Я всем скажу.

Мика вздохнул, выключил телефон и вышел. Эрья ждала возле двери.

– Ты всё?

– А вещи собрать?

– Самое необходимое там есть... И потом, ты же не на всю жизнь уезжаешь.

В гараже Мика спокойно направился к своей машине...

– Нет, мы поедем на моей!

Мика посмотрел на гигантский черный джип Эрьи и опять вздохнул. Его самого очень угнетала эта машина, но жена чувствовала себя в ней прекрасно.

– Я не очень люблю водить этот джип...

– Я разве говорила о том, что ТЫ поведешь?

Мика молча открыл дверь, но опять был остановлен.

– Садись назад!

Под пристальным взглядом супруги Мика залез в машину и боязливо оглянулся: на заднем сидении было темно, как ночью. Окна были очень сильно затонированы. «Совсем как в машине Мишеля», – невольно подумал Мика.

Эрья завела мотор, и джип бодро поскакал по дороге. Минут пять Мика пытался понять, куда же они едут, но за окном только проносились непонятные пятна.

– Куда ты меня везешь?

– На дачу.

Через полтора часа в душу Мики закрались сомнения.

– До нашей дачи ехать ближе.

– А кто тебе сказал, что мы на НАШУ дачу едем?

– И на какую, интересно узнать?

– На мою.

– Какую еще «твою»? Почему я ничего об этом не знаю?

– У женщин свои секреты. У мужчин, подозреваю, тоже...

Через n-ое количество времени Эрья наконец остановилась и вынула пульт дистанционного управления. Они въехали за ворота, и Эрья разрешила мужу выйти. Он выпрыгнул на улицу, но ничего интересного не увидел: темнота была, хоть глаз выколи.

– Пошли, – позвала Эрья, взяла Мику за руку и уверенно повела сквозь темноту. Так же уверенно она открыла дверь и замерла на темном крыльце.

– Значит, так: как минимум на неделю это место будет твоим домом. Выбраться отсюда даже не пытайся. Забор мало того, что высокий, так сверху еще уйма колючей проволоки. Всё необходимое в доме есть. Поищешь на досуге. Еды тоже полно. От скуки не умрешь: тут есть книги, телевизор. Если станет совсем тоскливо, можешь во дворе погулять... Телефон тебе не понадобится... Кстати, дай его сюда...

– Ты не боишься, что со мной что-то может случиться? – сказал финн, протягивая жене свой мобильник.

– Я тебя затем сюда и привезла, чтобы ты ни в какую грязную историю не вляпался! А в бытовом плане... Что может произойти с человеком, который столько лет вел домашнее хозяйство? До встречи, Мика. Приятного отдыха.

Эрья поцеловала мужа и села в джип. Последнее, что видел Мика, были задние огни, мигнувшие в темноте. Ворота закрылись. Финн сел на крыльцо и схватился за голову.

* * *

В эту ночь после занятий любовью с женой Михаэль совершенно не мог пошевелиться. Прошлую ночь он провел с Рубенсом, весь день был на ногах и сейчас едва смог выдержать свой обычный темп с Коринной. Михаэль тупо хотел спать...

– Михаэль, ты меня любишь?

– Конечно, конечно, – сонно пробормотал он.

– А почему ты со мной разговаривать не хочешь?

– Устал.

– Устал? У тебя что, еще кто-то есть?

– Я у него есть! – раздался веселый голос и вслед за ним сдавленное хихиканье.

Забыв про усталость, Михаэль в одно мгновение выскочил из кровати и включил свет. Совершенно довольные Ральф и Кора стояли посреди комнаты.

– Ты... – выдохнул Михаэль. – Откуда ты тут взялся?!

Ральф поднял глаза и хитро взглянул на брата.

– Как давно вы... прятались? – догадалась спросить Коринна.

– А с самого начала! – не похоже было, чтобы Кора смутилась.

– Кора, – зашипел Ральф. Кора только засмеялась и что-то зашептала мужу. Ральф тоже затрясся от смеха.

– Михаэль, прикройся...

Вспомнив, что он стоит совершенно голый, Михаэль покраснел и быстро накинул халат. Кора опять схватилась за живот от смеха.

– Ой, не могу! «Красный барон» покраснел!

Коринна вздохнула и откинулась на постель. Михаэль вытолкал брата с его женой из своей спальни и вышел следом. Кора, хихикая, ушла к себе, а Михаэль сердито взглянул на Ральфа.

– Ну? Как мне понимать твою выходку? Ральфи, я всегда закрывал глаза на твои похождения в паддоке...

– Я спас положение, – серьезно зашептал Ральф. – Если Дэвид сказал, что даже Эрья в курсе, то что говорить о Коринне?

– А о Коре? – прищурился Михаэль. Ральф смутился.

– Кора никогда не поднимет такую тему. Помнишь, она тоже пыталась гоняться? Ни о чем не хочу думать, но, скорее всего, она сбежала оттуда, потому что... Не у нас одних такие дела творятся.

Михаэль кивнул.

– Что ж, в таком случае, спасибо. Но как тебе удалось уговорить Кору на такое и залезть в нашу спальню?

– Я предложил ей пошутить. Мы спрятались, пока вы еще не легли...

– Вы за нами подсматривали!

– Успокойся, мы делали то же самое! И, кстати, неплохо получилось.

Ральф ушел, оставив старшего брата стоять с разинутым ртом.

* * *

Сверкающая чистотой белоснежная яхта покачивалась на голубых волнах. Солнце, находясь в зените, палило просто нещадно, и от него никуда было не спрятаться. Вдали был заметен берег: тенистые леса и горы, где всегда гулял прохладный ветер, а птицы выводили свои мелодичные трели.

Но Фернандо Алонсо, стоя у бортика и опираясь рукой о горячий край, смотрел совсем в другую сторону. Там, у линии горизонта, солнечные лучи тонули в ласковых волнах моря. Сверкая и искрясь, они слепили глаза молодому испанцу.

Фернандо было грустно. Он и сам точно не мог объяснить причину своей печали. Подходила к концу уже вторая неделя летнего межгоночного перерыва, а на его всегда довольном и беззаботном лице так и не появилась улыбка.

Флавио Бриаторе, который еще в Германии почувствовал перемену в своем любимце, решил действовать прямо и пригласил Алонсо пожить у него на одной из своих конспиративных квартир. Сегодня они отправились на небольшую морскую прогулку, и Флавио думал, что это хотя бы немного поднимет Фернандо настроение. Но сейчас он с тревогой смотрел на испанца, который уже около часа стоял у бортика и, не отрываясь, вглядывался куда-то вдаль. Подождав еще несколько минут, синьор Бриаторе подошел к Алонсо и обнял его за плечи. На мгновение Фернандо напрягся, но тут же снова расслабился.

– Флавио, я красивый? – спросил он неожиданно.

– Да, – Бриаторе слегка улыбнулся. – Ты очень красивый. Ты – совершенство.

Алонсо прикоснулся губами к шее своего директора.

– А ко мне можно относиться серьезно?

Флавио нахмурился и развернул испанца к себе лицом.

– Что это за глупости? Откуда такие мысли?

Фернандо опустил глаза.

– Все используют меня, Флавио! Используют мою красоту, мое тело!..

– Прекрати! Кто сказал тебе такую чушь? Ярно?

– Нет, – испанец вздохнул. – Это сказал Михаэль.

Флавио фыркнул.

– Больше слушай пилотов «Феррари». У них слишком много комплексов, которые они отчаянно пытаются скрыть. Отсюда такое великое самомнение. Михаэль и Рубенс никак не могут примириться с нашими порядками, а Жан Тодт слишком плохой психолог. С непокорными нужно быть строгим. Не хочешь – до свидания! Ты думаешь, что Ярно ждет большое будущее в «Тойоте»? Уверяю тебя, ты ошибаешься.

Алонсо попытался протестовать.

– Но, Флавио! Никто, НИКТО не стал защищать меня! Михаэль сказал, а все повторили как стадо баранов!

– Да они и есть стадо баранов! Все до единого!!! И если ты не поймешь этого сейчас и не перестанешь обращать на них внимания, то скоро станешь одним из них! Таким же бараном!

– Но я хочу, чтобы меня уважали!

– Значит, и веди себя соответственно! – с размаху Флавио ударил кулаком по белому бортику яхты.

Фернандо вздрогнул.

– Но, Флавио, как? Что я делаю неправильно?

Директор «Рено» смягчился и поцеловал испанца в губы.

– Скажи мне честно, Фернандо, я уже не говорю о себе, но чем тебя не устраивал Ярно?

Алонсо вскинул голову.

– Он устраивал меня! Устраивал!!!

Флавио вздохнул.

– Ладно, забудем об этом. Я поговорю с Михаэлем, и он перестанет говорить про тебя ерунду. Более того, он извинится перед тобой.

– Спасибо, – Фернандо улыбнулся и пробормотал: – Я буду признателен. Очень признателен...

Бриаторе хитро прищурился.

– А теперь давай поработаем.

– Опя-я-ять... – Алонсо выбрался из объятий. – У меня нет настроения.

– Ты обленился, Фернандо! – директор «Рено» подошел к своей спортивной сумке и достал оттуда небольшую коробочку.

– Вот, – коробочка оказалась в руках у Алонсо. – Надевай.

– Что это? – Фернандо достал маленькую меховую тряпочку.

– Это костюм Тарзана. Устроим небольшую фотосессию.

– Как это надеть? – испанец вертел тряпочку в руках. – Оно слишком маленькое!

Флавио усмехнулся.

– Ничего. Налезет.

– Но...

Бриаторе снова приблизился к испанцу вплотную.

– Может, тебе помочь?..

Фернандо улыбнулся, но тут же снова стал мрачнее тучи.

– Флавио, – прошептал он. – Я хочу поговорить с вами. Это... очень серьезно.

– Что случилось? – Бриаторе доверительно посмотрел на испанца. – Ты можешь мне открыться.

Алонсо заглянул ему в глаза.

– Это будет всего одна просьба. Маленькая просьба, которая значит для меня очень много. В ваших силах мне помочь... и если вы сделаете это, я никогда вас не забуду. Я исполню любое ваше желание! Всё, что угодно, Флавио, пожалуйста! Пожалуйста!..

Плечи Фернандо задрожали, и он как можно сильнее прижался к итальянцу.

У Флавио закружилась голова, и, почувствовав, что теряет равновесие, он схватился рукой за белый бортик.

– Десять лет... – прошептал он. – Почему спустя ровно десять лет?..

– Что? – Алонсо приподнял голову. – Что «спустя десять лет»?

– Нет, ничего, – Флавио стер пот со лба. – Чего ты хочешь, мой мальчик?

– Я хочу Ярно! Прошу вас, Флавио, помогите мне вернуть его!

– Но... – директор «Рено» всё еще не мог восстановить дыхание. – Фернандо, пойми, Ярно уже в прошлом.

– Нет!!! – из глаз испанца брызнули слезы. – Мне нужен только он!

– А Сато? А «Минарди»?

Фернандо вздрогнул, а Флавио покачал головой.

– Я всё знаю, мой мальчик. Я... совсем не против твоих похождений, но разве ты не видишь, что сам упустил свое счастье?! Ты сам бросил Ярно!

– Я... Я не бросал его! Ярно изменил мне! С Хуаном!!!

– А сам?! Разве сам ты не изменял ему? С Ральфом...

– Но у меня не было ничего серьезного с Ральфом!

– А почему ты думаешь, что у Ярно «было серьезно» с Хуаном-Пабло?

– У Ярно всегда серьезно! Он такой человек. Наивный – да, но чертовски серьезный!

– Фернандо, ты сам виноват! Я знаю Ярно. И я очень не хотел терять его. Я очень люблю вас. Обоих. За эти годы я сильно к вам привязался. Но с Ярно всё кончено! Мы не можем вернуть его!

– Можем! Для этого нужно просто устранить Паниса!

И снова Флавио бросило в дрожь.

– Что ты такое говоришь, Фернандо?

– Это он во всем виноват! Если бы не Панис, мы бы с Ярно уже помирились. И я клянусь, что нашел бы способ оставить его в команде!

– Не стоит, Фернандо, не стоит...

– Откуда я знал, что этот француз подвернется под ноги?! Он как будто бы специально поджидал подходящего момента!

– А он, наверное, и поджидал. Мне Пэт сказал, что Оливье был настроен решительно. Он грозился разнести наши боксы, если я хотя бы пальцем трону его драгоценного Ярно, – Флавио усмехнулся. – Тоже мне, защитник нашелся. Не верю я, что всё между ними произошло так быстро.

– Но я видел! – Фернандо выглядел немного растерянно. – Или... Или вы хотите сказать, что у них что-то было... раньше?

– Они знакомы давно. Два года выступали вместе за «Прост». А Ален, как ты, наверное, знаешь, человек свободных взглядов. Поэтому я допускаю, что Ярно и Оливье еще в те времена были больше, чем просто напарниками или друзьями.

– Я не верю! – Фернандо топнул ногой.

Флавио в который раз покачал головой.

– Мальчик мой, а что, ты думаешь, что у Ярно никого не было до тебя?

– Нет, но... Почему именно с ним?!!

– Мы ходим по кругу, Фернандо! – Флавио снова начал злиться. – Оливье ничем не лучше и не хуже всех остальных в этом гребаном паддоке! Да, он уже не молод, но, может быть, Ярно как раз этого и не хватает: опыта и постоянства! Почему ты не хочешь просто забыть о них? Скоро с нами будет Джанкарло – замечательный парень!

– Не хочу Джанкарло! – Фернандо принялся в отчаянии мотать головой. Сейчас он напоминал Флавио маленького капризного ребенка. Директор «Рено» тяжело вздохнул и обхватил голову испанца обеими руками.

– Если я сделаю то, о чем ты меня просишь, ты перестанешь так вести себя?

– Да!

– Ты не будешь больше грустить? Не будешь лениться?

– Да!!!

– Хорошо. Я постараюсь помочь тебе.

Лицо Фернандо просияло.

– Только запомни, – Флавио поднял вверх указательный палец. – Мы будем действовать вместе.

– Конечно! – Алонсо расцеловал директора своей команды. – Как вы скажете.

– Для начала, – Бриаторе отступил на шаг, – ты позвонишь Ярно. Прямо сейчас. В Италии раннее утро, и он, вероятно, еще не выбрался из своей постели. Ты попросишь у него прощения и скажешь, что очень по нему скучаешь. Говори так, будто готов разрыдаться. Ты это умеешь. Дальше посмотрим по обстоятельствам. Ярно у нас очень чувствительный, значит, мы будем давить на его чувства. Уверяю, не пройдет и недели, как мы укротим нашего строптивого.

Фернандо закивал и, в радостном возбуждении подскочив к своему телефону, набрал заветный номер...

* * *

Над Площадью чудес в старинном итальянском городе Пиза занимался рассвет. Небо уже потеряло темные краски, и звезды одна за другой исчезали с еще недавно сияющего небосклона.

Оливье и Ярно лежали на самом верху Падающей башни, тесно прижавшись друг к другу. Спальный мешок, в который они завернулись, защищал от ночной прохлады, и гонщики, согревшись, находились на сладкой границе между сном и реальностью.

– Так хорошо... – прошептал вдруг Ярно. – Мне показалось, что мы летаем.

– Мы летаем, – повторил Панис, кончиками пальцев дотрагиваясь до плеча своего возлюбленного.

– Сколько у нас времени?

– Ты еще можешь немного поспать.

– Я не хочу спать, – итальянец чуть-чуть наклонил голову. – Знаешь, когда я закрываю глаза, мне кажется, будто я слышу шум волн. И почему-то становится неспокойно. Я представляю себя птицей, которая летит над морем, которому не видно конца. Я понимаю, что не смогу долететь до берега. Я падаю... и разбиваюсь.

– Я с тобой. Мы полетим вместе, – Оливье прижался губами к волосам Ярно. – И когда ты устанешь, я понесу тебя на своих крыльях.

Итальянец улыбнулся.

– А я тебя на своих... Оливье, а какие у тебя крылья? Какого они цвета?

– Они серебряные. Как свет этих звезд.

– А мои крылья розовые.

На секунду Ярно замолчал и посмотрел в глаза Оливье.

– Если я скажу тебе, ты не поверишь.

– Поверю, – француз улыбнулся, – даже если ты скажешь, что следующий Гран-при выиграет кто-нибудь из «Минарди».

– Мне никогда в жизни не было так хорошо. Никогда. И ни с кем.

– Мне снова двадцать лет, Ярно. Ты веришь?

– Да. И мне тоже. Я... как будто бы в первый раз был с кем-то... так близок. Это... так странно. Я до последнего момента не верил, что у нас получится попасть сюда. Кампанилла... Моя мечта.

– Деньги решают всё. Или... почти всё. Пойдем, – Оливье вылез из мешка и потянул за собой Ярно. – Мы ведь хотели встретить рассвет над Площадью Чудес. Я хочу увидеть, как солнце осветит собор и баптистерий.

– Но я не одет, – Ярно попробовал протестовать.

– Ерунда, – Оливье усмехнулся. – Я тоже не одет.

– А если кто-нибудь войдет?

– Охрана никого не пустит.

– А если войдет охрана?

– Пошли, – француз подхватил итальянца на руки. – Мы уже належались.

– Но, Оливье! – Ярно использовал свой последний аргумент. – Мне холодно!

– Я согрею тебя, – француз опустил его на землю и крепко обнял. – Смотри, солнце показалось.

– Да, – Ярно заметно нервничал. – Оливье, давай оденемся.

– Ты меня стесняешься? – Оливье с трудом подавил улыбку.

– Нет, но я боюсь, что нас кто-нибудь заметит снизу. И... И у меня замерзли ноги!

– Хорошо, – Панис отпустил его и подошел к небольшой куче одежды, лежащей неподалеку. – Что из этого твое, а что мое? Или теперь уже всё равно?

Неожиданно в недрах кучи ожил мобильник. От жалобных звуков музыки Ярно вздрогнул и побледнел.

– Это Фернандо, – прошептал он. – У меня эта песня стоит на его звонке. Черт! Что ему понадобилось?

– Давай я отвечу, – Оливье отыскал телефон и, не дожидаясь разрешения Трулли, нажал на кнопку приема.

– Уи, – произнес он по-французски. – Я слушаю.

Из трубки ответила лишь тишина.

– «Соединение завершено», – прочитал Панис. – Он не хочет со мной разговаривать.

Француз улыбнулся и, подхватив одежду, направился к дрожащему то ли от холода, то ли по другой причине Ярно.

* * *

– А-а-а-а-а!!!!!

Флавио едва успел перехватить руку Фернандо, готовую отправить его дорогущий мобильный телефон в море.

– Что случилось? А ну-ка, быстро, объясни мне!

– Он там! – Фернандо по инерции всё еще пытался выбросить свой телефон. – Панис там! Он с Ярно! Он отвечает по его телефону! По-французски!!!

Лицо Флавио помрачнело.

– Может, он перепутал?

– Что?

– Телефон.

– Какая разница?! Если в Италии раннее утро и Ярно всё еще в постели, то какого черта там делает Панис? Я сейчас утоплюсь!!! Здесь! Сию же минуту!

Фернандо с новыми силами принялся вырываться из объятий Флавио.

– Прекрати!!! Сейчас же! – Бриаторе схватил одной рукой извивающегося испанца за волосы и потянул на себя.

– А-а-а!!! – теперь Алонсо взвыл уже от боли.

Флавио ослабил хватку.

– Ты успокоился?

Из глаз Алонсо градом покатились слезы.

– Хочу его... Флавио... Хочу его...

Директор «Рено» вздохнул.

– Эх, видел бы нас кто-нибудь, мой мальчик... Перестань. Ну, перестань же. Раз я сказал, значит, так и будет. Я держу свои обещания. Через неделю они расстанутся, малыш. Это – мое слово.

С усилиями Флавио затолкал рыдающего испанца в небольшую каюту и плотно закрыл дверь за собой. В голове у него уже созрел план, и, как и десять лет назад, Флавио Бриаторе был уверен в его успехе.

* * *

Утром в пятницу Эрья прилетела в Венгрию. В аэропорту ее уже ждали Симона и Коринна.

– Хорошее утро, девушки, – она пожала руки приятельницам. – Давайте сразу к делу. Почему вы обе здесь? Разве мы не договаривались, что одна из вас должна постоянно находиться в паддоке?

– Одна из нас там и находится, – надулась Коринна.

– И кто же это?

– Кора, – хором ответили девушки.

– О Господи! Только этой дуры тут не хватало. Вы зачем ее с собой притащили?

– Сама приехала. За мужа волнуется, видите ли...

– Тс-с... Смотрите! – Эрья показала рукой куда-то в сторону.

Надвинув на лицо козырек, сквозь толпу пробирался Ральф. Осторожно оглянувшись, он сдал багаж и устроился в самом углу зала ожидания, закрывшись газетой.

Симона с Коринной хихикнули.

– Ральфи бежит от супруги...

– Вот и хорошо. Без этого обалдуя проблем меньше. Что ж, пойдемте, посмотрим, что у них там творится.

Как только шпионки ушли, Ральф вытащил мобильник.

– Эрья, Коринна и Симона ушли. Скорее всего, к вам... Да... Да... Понял. Лечу прямо сейчас.

* * *

Мика уже три недели жил в огромном пустом доме. С первых же дней он начал обыскивать свою «тюрьму» в надежде найти что-нибудь, что могло бы ему помочь.

В одно утро он, как обычно, посмотрел на календарь.

– Ого! Завтра у них уже свободные заезды! Надеюсь, после Гран-при Эрья меня выпустит...

Мика спустился в подвал. Держа перед собой зажигалку, он направился к огромному старому шкафу. В нескольких ящиках лежали старые газеты, а в самом последнем...

– Ура!!! – с диким воплем Мика отбросил зажигалку в сторону и схватил свою находку. – Я спасен! Спасен!

Без зажигалки стало темно, но разыскивать ее не было ни времени, ни желания. То и дело ударяясь и спотыкаясь, Мика выбрался наверх и побежал к комнатам, в которых он жил. В руках финн держал огромный допотопный радиотелефон.

– Не знаю, как ты сюда попал, но спасибо тебе! – закричал Мика и от избытка чувств поцеловал телефон.

Аппарат был старый, но в довольно приличном состоянии. Мика подключил его заряжаться и принялся за свои обычные дневные дела по хозяйству...

Вечером, когда телефон зарядился, Мика набрал номер Михаэля, единственный номер, который он мог сейчас вспомнить. В трубке послышались слабые гудки, треск... и ничего больше.

– Черт, телефон слабый!

Мика бегал по всему дому, высовывался в окна, выходил на крыльцо; всё напрасно! Чуть не плача, он оглянулся: что же делать? Спасение было так близко... Впрочем, была еще одна идея, в которой Мика был не слишком уверен. Но попытка не пытка. Мика вылез на крышу и уже в который раз набрал номер Михаэля. Секунда, другая, третья... Гудки (Мика чуть не повис на антенне)... И сердитый, но такой любимый и родной голос:

– Кто там шутит?! Ральф, ты?! Задолбал уже, в тридцатый раз звонишь!

– Мишель!!! Спаси меня! – заорал Мика.

– Кто это?

– Это я! Мика!

– Мика у себя дома. Серьезно, Ральф, пошутил и будет... – Михаэль повесил трубку.

Дрожащими руками Мика снова набрал его номер.

– Опять?! Учти, попадешься мне, мокрого места от тебя не оста... Ральф? Это разве не ты мне звонишь? – Михаэль спрашивал куда-то в сторону.

– Мишель!!! Это я!!! Две тысячи первый год! Испания! Двадцать девятое апреля! ГАРМОНИЯ!!!

– Мика? – обалдело переспросил Михаэль.

– Да! Меня Эрья закрыла неизвестно где! Спасите меня! Я этот телефон едва разыскал!!!

– Вот черт! Мика, слушай, мы обязательно тебе поможем! Жди, как только что-нибудь придумаем... А мы придумаем, я уверен!

Чувствуя себя счастливее некуда, Мика слез с крыши и опять поставил телефон заряжаться.

* * *

Михаэль выбежал из дома, засел в кусте роз и набрал номер Кими.

– У Мики неприятности.

– Какие? Михаэль, это ты?

– Эрья что-то с ним сделала... Мика только что мне звонил, и он был дико напуган. Думаю, это связано с тем, что говорил Дэвид в аэропорту...

– Ладно, – зашептал Кими. – Завтра все увидимся. Я постараюсь что-нибудь разузнать.

* * *