Это случилось в один замечательный четверг на гоночной трассе где-то в Европе. Механики работали над болидами, готовя их к завтрашним тренировочным заездам. В одном из залов административного здания трека гонщики «Формулы 1» проводили свое официальное заседание.

Сезон 2001 года был практически завершен, и Михаэль Шумахер выиграл свой 4-й чемпионский титул в Венгрии. Хотя многие гонщики уже подписали контракты на следующий год, после решения «Джордана» ни у кого не было уверенности в своем будущем – если, конечно, его фамилия была не Шумахер. Пилоты сидели кружком и обсуждали следующую гонку. Бывший пилот «Джордана» Френтцен подозрительно поглядывал на сидевшего напротив него Алези и мысленно метал дротики в желтую командную футболку. Рядом с Алези сидел Эдди Ирвайн. Он был в отвратительном настроении. У него были свои причины ненавидеть все эти собрания – он считал их бессмысленной тратой времени, особенно бесконечные разговоры об их безопасности.

Ярно Трулли встал и попытался привлечь внимание гонщиков.

– О’кей, мы собрались здесь, чтобы обсудить некоторые нововведения ФИА...

– Мы все прекрасно знаем, зачем мы здесь! – перебил Вильнев. – Мы в курсе об этих историйках. Кстати, не ты ли был героем некоторых из них?

Ярно залился румянцем странного оттенка и потупился, пытаясь избежать взглядов своих коллег.

– Да-да, горячий итальянский язычок! – Ирвайн расхохотался и чуть не упал со стула, увлекая за собой Алези.

– Я уж не говорю о тебе, ты, извращенный ирландский ...! – заорал Ярно.

– Ребята, я думаю, нам следует подать на них в суд, особенно на эту Black Goddess – она первая все начала! – сказал Михаэль Шумахер, но на его реплику никто не обратил внимания.

Ярно пытался сохранять спокойствие.

– Я имел в виду бедных Кими и Хайнца. Или вы в самом деле гордитесь тем, что о вас пишут такое?

– Кими – это не женское имя, – внезапно сказал Райкконен.

– Еще какое! Ты наша детка! – Ирвайн обернулся и посмотрел на молодого финна.

Тот разрыдался.

– Все в порядке, Кими. Он тебя не обидит, я обещаю. Успокойся, – Хайдфельд обнял Райкконена, пытаясь утешить своего партнера по команде. – Посмотри, что ты наделал! – сердито закричал он на Ирвайна.

– Н-да, неудивительно, что о нас пишут слэш, – заметил Култхард, наблюдая за сценой с плачущим финном.

– А вот Хайнц... – Ирвайн показал на пребывавшего в состоянии шока немца, который вдруг попытался нырнуть под стол.

– А что он? – спросил Ярно с заинтересованным видом.

– А... это тот рассказик Transmission Failure. Я бы никогда не смог вытворять подобных вещей! Может, я думал об этом, но... нет, я не могу говорить о таком вслух, – Ирвайн обернулся к Алези в поисках поддержки.

– Что? – завизжал Френтцен. – За кого, черт возьми, вы меня принимаете? За секс-игрушку для всего паддока?

– Да успокойтесь вы! Черт, мы собрались, чтобы обсудить реальную проблему, – Михаэль пытался спасти положение.

– Хотите знать, что я думаю? Тогда спросите Ярно, что он делал со всеми этими плакатами Френтцена в его трейлере, пока мистера Уволенного-по-факсу не было рядом, – поддразнил Ирвайн.

– О, господи! Ярно, скажи мне, что это неправда! – обеспокоенно сказал Хайнц.

– У него было достаточно времени, чтобы подрочить перед гонкой, – Ирвайн откинулся в кресле, наслаждаясь победой над беднягой Ярно, но это блаженное состояние прервал весьма неприятный удар по лицу, нанесенный кулаком Ральфа Шумахера.

– Ой! Блин, за что? – недоумевающе спросил побледневший ирландец.

– Спасибо, Ральф, – вздохнул Михаэль.

– Так-так, послушаем, что нам расскажет мистер Повернутый-на-носках-фетишист... – пробормотал Панис.

– Оливье, я все слышал!

– Я действительно не понимаю, почему они не пишут обо мне... Я им не нравлюсь? Почему я им не нравлюсь? – захныкал Рубенс.

– Заткнись, Рубенс! – заорал Мика. – Я был бы счастлив, если бы эти люди не писали обо мне! Я до конца своей жизни не смогу взглянуть на масло!

– И на шоколад... – мурлыкнул Дэвид и посмотрел на Дженсона Баттона.

– И на шоколад! – подтвердил Мика, свирепо вращая глазами.

– Похоже, эти истории сильно на нас повлияли, – заявил Монтойя.

– О, ты в самом деле так думаешь?– глянул на него Вильнев.

– Я считаю, что я должен прояснить некоторые вещи. Во-первых, даже если я пьян, я не путаю краны. Во-вторых, Ярно не в моем вкусе. В-третьих все мы знаем, как он страдал, когда ему пришлось расстаться с бывшим партнером по команде. В-четвертых... – начал объяснять Ральф.

– ...Ты никогда не изменял Хуану! – подхватил Жак.

– Заткнись, ты, вонючий кусок дерьма! – завопил Хуан.

– Да? А ты сначала научись водить! – парировал Жак и, встав, смерил взглядом с ног до головы разъяренного пилота «Вильямса».

– Эй, мистер Бывший Чемпион Мира, держись от меня подальше на следующей гонке. Смотри получше в зеркало, когда я буду тебя обгонять!

– Хочешь подраться? Пойдем выйдем и решим эту проблему как мужчины! – прошипел канадец. Они вышли из комнаты, со стуком захлопнув за собой дверь.

– Похоже, они очень нравятся друг другу, правда? – нарушил неловкое молчание Ферстаппен.

– Просто чудо, что они не затрахали друг друга до потери сознания после той замечательной пресс-конференции, когда чуть не подрались насмерть. Подавленное сексуальное влечение, знаете ли... – заметил Култхард.

– Я не понимаю, что им во мне не нравится? Я ведь симпатичный, правда же? – спросил Баррикелло едва слышно.

– Черт, я забыл, что в-четвертых, – Ральф уставился в потолок и начал грызть ногти.

– Знаешь, что меня бесит больше всего? – повернулся Мика к Михаэлю. – То, что я всегда в пассиве! Как она посмела? Я не хочу быть снизу! Почему ты всегда наверху?

– Думаю, Мика, в наших отношениях это лучшее, на что ты можешь рассчитывать.

– Возможно, я отрецензирую некоторые рассказы, – Мика скрестил руки на груди.

– Знаешь эту Satanael? Она все время хочет новых историй про меня. Она больная! Она извращенка! – Хайнц-Харальд жалобно посмотрел на Ярно, стоявшего у него за спиной, словно оберегая его.

– Я знаю. Но ты не беспокойся. Я всегда буду тебя защищать... Я никогда тебе не говорил, как мне не хватало тебя в Хоккенхайме...

– О, Ярно, а я-то как по тебе скучал! – бывшие партнеры по команде обнялись и перестали обращать внимание на остальных гонщиков.

– Ага, вспомнил! – воскликнул Ральф радостно. – В-четвертых...

– Заткните кто-нибудь этого полоумного немца... – вздохнул Баттон.

– В-четвертых, я все еще пытаюсь достать номер телефона Хайнца, в-пятых, Хуан – не вуайерист, это я должен был быть на его месте, в-шестых...– зачастил Ральф.

Ирвайн встал и подошел к пилоту «Вильямса».

– В-шестых, заткнись! – Эдди отвесил Ральфу такой удар, что тот без сознания полетел на пол. – Вот это я называю местью!

Ирвайн хихикнул и вдруг схватился за щеку.

– Ой, блин!

– Это мой брат! Никто не смеет трогать моего маленького братика! – зашипел Михаэль и кинулся на Ирвайна. Они сцепились и покатились по полу, награждая друг друга пинками.

– Пожалуйста, перестаньте! – закричал Оливье. Култхард и Хаккинен бросились разнимать дерущихся гонщиков.

– Как ты думаешь, я привлекательный? – спросил Рубенс у Алези.

Мика и Дэвид наконец растащили Михаэля и Эдди.

– Хорошо, я больше не буду бить его по голове. Можешь не держать меня, – Мика выпустил Михаэля.

– Эдди, не зли его. Помнишь тот инцидент в Спа несколько лет назад? Он действительно хотел убить меня, – прошептал Култхард на ухо Ирвайну.

– Извини, – сказал Эдди и пошел к своему креслу рядом с Алези, который никак не мог отвязаться от Баррикелло.

– Может, мне красный не идет? Наверное дело в этом. Я им не нравлюсь из-за цветов «Феррари», – заключил Рубенс.

– Если кто-то и может бить моего брата, то только я! – объяснил Михаэль окружающим.

– Эй... эй, что случи...? – Ральф пришел в себя.

Михаэль встал на колени рядом с братом и крепко приложил его по физиономии.

– Смотри, как это делается, – улыбнулся он Ирвайну. – Теперь он еще долго не очнется.

– Ребята, а может, теперь мы поговорим об авторах этих фэнфиков? – спросил Мика.

– А почем мы знаем, что их нет среди нас? – поинтересовался Оливье.

– По крайней мере, они много о нас знают, – нахмурился Култхард. – Может быть, Black Goddess, Chrissy или Transmission Failure сейчас здесь?

– Ты не знаешь, почему я им не нравлюсь? Может, дело в моем носе? Или в моем росте? – допытывался Рубенс у своей новой жертвы, несчастного Джанкарло.

– Не говори глупостей. Я думаю, никто из нас не может писать такие фэнфики – это просто чокнутые фанаты, у которых слишком много свободного времени, – сказал Михаэль.

– Не лучше ли было бы ничего не предпринимать против них? – спросил Мика. – Об этих историях знают единицы, а если мы подадим в суд, дело получит широкую огласку.

– Хорошая мысль, – сказал Оливье.

– Итак, все согласны. Никто ничего никому не рассказывает об этих историях, и все, – Михаэль выглядел несколько разочарованным.

– А кто первым начал читать эти рассказы? – спросил Дэвид.

– Думаю, Михаэль, – вспомнил Мика. – Он позвонил мне однажды утром и рассказал о своем открытии. Он был очень взволнован.

– Какого черта ты читал на Fanfiction.net? – спросил Ирвайн с любопытством.

– Э-э-э ... ничего. Просто так заглянул, – сказал Михаэль с раздражением. – Питаю, знаешь ли, некоторую слабость к Покемонам.

– Дигимон гораздо лучше! – завопил Ирвайн.

– Ты снова злишь его, Эдди, – предупредил Дэвид.

– Он может разозлить кого угодно, даже свою машину, – Ярно сплюнул.

– Ярно, теперь ты злишь МЕНЯ!

– Ага, ты просто ревнуешь Хайнца! – Ярно снова обнял Френтцена.

– Ах ты, маленький ...!

– Я действительно не понимаю, что со мной не так. Почему они не пишут обо мне? – перебил Рубенс Ирвайна.

– Да потому, что ты просто «шестерка» в «Феррари»! – заорал Йос на бразильца.

Внезапно дверь открылась и в центр комнаты ворвался Жак. Его волосы были взъерошены, а в одежде наблюдался некоторый беспорядок.

– Это случилось снова! – выкрикнул он. – Кто-то вывесил новый рассказ!

Все повскакивали с мест и выбежали из комнаты в поисках ближайшего компьютера с выходом в Интернет.

Все? Конечно же, нет. Ральф по-прежнему лежал на полу, пребывая по ту сторону добра и зла и наслаждаясь странными видениями, в которых присутствовал Хуан. И сидели в последнем ряду бедные гонщики «Минарди».

– Ты понял, о чем они говорили? – смущенно спросил Маркеш.

– Ни слова, Тарсо.

Через некоторое время.

– Фернандо?

– Что?

– Хочешь, потрахаемся?

– Почему бы и нет. Пошли!