Мужчина стоял на мосту, глядя на перекатывающиеся под ним струи реки, мягко поблескивающие в свете полной луны. Несколько светлячков медленно проплывали в воздухе над водой. В таком месте мысли текут плавно, незаметно, редко тревожа сердце, принося теплый покой. Мужчина прислушивался к звукам ночи, наслаждаясь их природной мелодичностью. Музыка души. Тьма, смешанная с призрачным светом, недовольно заворчала, потревоженная еще пока далекими криками. Они быстро приближались, заставив темные пронзительные глаза мужчины всматриваться в линию правого берега. Кто-то бежал, его жалобный, наполненный страхом плач смешивался с издевательскими криками преследователей.

– Монстр!

Мужчина увидел камни, мелькающие в чистом, прохладном воздухе.

– Чудовище!

Звук удара о мягкую человеческую плоть резанул слух. Маленький мальчик упал, захлебываясь слезами боли, страха и обиды. Преследователи быстро окружили его. Судя по их росту, они старше ребенка.

– Я же говорил, что ты не убежишь, урод! – удар ногой по лежащему, дрожащему телу. Крик боли заставил мужчину поморщиться.

Эта ситуация была ему хорошо знакома. Такое происходит почти в каждой деревне. Люди находят кого-то, кто не похож на них, и вымещают злость. Мужчина считал это правильным и необходимым. Если есть куда девать энергию, не начнешь творить глупости вроде, например, бунта. Свет факела мазнул по телу ребенка, сверкнув фиолетовым в его глазах. Мужчина покачал головой. Фиолетовым? Возможно, игра света и тени... Мальчик свернулся в клубок, покорно и, скорее всего, привычно снося удары. Он ждал окончания пытки, чтобы потом доползти домой в заботливые руки близких. Но сегодня все было иначе. Смех мучителей изменился, становясь каким-то липким, вызывающим гадливость. Почти ничего не слыша от боли, мальчик приоткрыл глаза. Главарь подростков смотрел на него сверху вниз, похотливо усмехаясь. Злые, нетерпеливые руки принялись стягивать одежду с легкого красивого тела жертвы. Это мужчина мог понять тоже. Старшие дети возбудились от долгой погони, от запаха крови, от своей власти над более слабым. Он мог понять, но не принять.

– Эй! – подростки замерли и повернулись к нему, будто только что заметили. Блеск катаны заставил их глаза расшириться. Мужчина не собирался применять меч против безоружных детей. Просто это был самый быстрый способ заставить их бросить жертву. Возбужденные подростки сомневались.

– Не лезь, дядя! Он наш! – крикнул главарь, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

– Оставьте мальчика в покое, – тихо ответил мужчина, чуть поиграв светом луны на клинке.

Главарь пару секунд смотрел на чужака, потом зло пнул ребенка еще раз и направился по берегу обратно.

– Пошли, ребята! В следующий раз!

Группа поволоклась за ним, оглядываясь на мужчину. Тот уже убрал катану в ножны и спустился с моста взглянуть на своего спасенного. Света луны вполне хватило, чтобы оценить внешность мальчика. Глаза мужчины чуть расширились. Ребенок был прекрасен. Похож на... Мужчина хотел сравнить его с ангелом, но остановил себя. Этот ребенок не был похож ни на одно создание. Слишком красивый для человека, слишком живой для духа. Мужчина невольно коснулся его щеки: проверить – настоящий ли? Теплая нежная кожа ответила ему – да. Как можно поднять руку на такое создание? Назвать его чудовищем? Длинные густые ресницы дрогнули, открывая глаза. Фиолетовые. Как сверкающие аметисты. Нечеловечески прекрасные. Маленьких губ чуть коснулась улыбка.

– Спасибо, – его шепот слился с голосом успокоившейся ночи.

– Почему они преследовали тебя?

Гладкий детский лоб сморщился от удивления.

– Я чудовище. Вы разве не видите? Мои глаза...

Две фиолетовые бездны наполнились слезами.

– У меня нечеловеческие глаза...

– Они прекрасны, – выдохнул мужчина, удивившись боли, возникшей в сердце при виде этих слез.

– Я ненавижу их.

Не зная, что сказать, мужчина просто смотрел на ребенка, невольно любуясь его чертами.

– Ты можешь идти? – наконец спросил он. – Я провожу тебя домой, к твоей семье.

Губы мальчика страдальчески сжались, слезы каскадом потекли по щекам.

– У меня никого нет. Моя старшая сестра умерла сегодня утром.

Мужчина внезапно понял поведение тех подростков. Они уже наверняка давно хотели сотворить нечто подобное, но живые родственники мальчика сдерживали похоть перед страхом кары. Но теперь... Нельзя оставлять ребенка в этой деревне.

– Меня зовут Сидо Нагума, я самурай. А ты?

– Асато, – глаза мальчика на мгновение скользнули по мечам на поясе мужчины. Слезы все еще стекали по коже, падая в примятую траву.

– Красивое имя, – ласково улыбнулся Нагума. – Послушай, Асато, я сейчас направляюсь в столицу, и мне очень нужен партнер в путешествии. Хочешь пойти со мной?

– Путешествие?.. – мальчик размазал слезы по лицу грязными ладошками. – А вы правда хотите взять меня с собой?

Самурай кивнул.

– А вы не будете меня обижать? – невинные детские глаза смотрели на мужчину, не отрываясь.

– Никогда.

– Обещаете?

– Я клянусь, Асато, что никогда не причиню тебе боли. Ну так как? Пойдешь?

Маленькая ладошка легла в большую мужскую. Детское лицо было невероятно серьезно.

– Только помните, вы обещали...

В эту секунду Нагума почувствовал, что совершил ошибку. Зачем он вообще позвал мальчика с собой? Зачем такая обуза на шею в пути? В качестве кого он представит Асато своей семье?

– Я буду помнить, – только ответил самурай. – Так ты можешь идти?

Мальчик попытался встать на ноги, но со стоном повалился обратно.

– Простите меня, но пока нет, – его маленькая ручка прижималась к груди, пытаясь заглушить мучительную режущую боль.

– Я так и думал, – пробормотал мужчина, просовывая одну руку под колени, а вторую под плечи мальчика. – Отнесу тебя в соседнюю деревню, к доктору. А завтра утром отправимся в путь, – Асато оказался неожиданно легким.

– Мне не нужен доктор, – мальчик отвел глаза. – Все заживет само.

– Что за глупости, конечно, тебе...

– Нет! Я же говорю, все заживет само.

Асато задрал изорванную рубашку. Самурай, держа мальчика на руках, с изумлением наблюдал, как медленно, но верно исчезают огромные кровоподтеки на узкой груди, оставляя только безупречную кожу.

– Что это? – только смог он выдавить из себя.

– Я чудовище...

– Это... это... удивительно! Асато, ты хоть понимаешь, каким великим даром наделили тебя боги?

– Мама и Рука тоже так говорили. Но остальные люди ненавидят меня. Нагума-сан, это проклятие, – последние слова были едва слышны.

– Ну, что бы это ни было, я не буду ненавидеть тебя из-за такой мелочи!

Аметистовые глаза широко распахнулись при этих словах.

– Так когда ты сможешь идти?

– Скоро. Я думаю.

– Тогда мы все равно отправимся в ту деревню. Нужно же где-то переночевать, нэ?

Сидо Нагума помнил эту ночь до конца своей жизни, потому что она привела в его жизнь самое удивительное существо, которое могли подарить боги человеку.

Семья Нагумы встретила Асато хорошо. Они приняли его под свое крыло, определили мальчика в школу. В десять лет Асато стал воспитанником в одной из самых богатых и уважаемых семей в Токио. Его удивительные глаза по-прежнему привлекали излишнее внимание, но в столице люди относились к странностям в человеческой внешности куда спокойнее, чем в провинции.

Сам же Асато легко вошел в новую жизнь. Подобно солнцу, он заполнил огромный особняк радостью и светом. Сидо Нагума любил говорить с ним, рассказывать истории из своей жизни. Можно было видеть, как воображаемые картины проходят сквозь разум мальчика, вызывая смех или слезы. Самурай даже хотел научить его обращаться с мечом. Но Асато отказался. Он ненавидел причинять людям боль. Это всегда поражало Сидо. Мальчик столько вынес от рук людей, но продолжал любить их и стремиться к ним.

Сын самурая, Юки Нагума, ревновал. Как мог отец проводить столько времени с маленьким нахлебником? Асато. Это имя начинало отдавать горьким привкусом ненависти. Юки с радостью свернул бы маленькую тонкую шейку, посмотрел бы на то, как синеют чуть припухшие розовые губы, мутнеют и закатываются великолепные огромные темно-фиолетовые глаза. Но иногда чувство удивительной нежности накатывало на шестнадцатилетнего юношу. Хотелось взять Асато на руки, касаться гладкой, безупречной кожи, вдыхать свежий детский запах. А его шелковистые темные волосы, обрамляющие прекрасное лицо... Юки со стоном подавил эти мысли. Что за ерунда лезет в голову? Конечно, в школе он не раз и не два слышал разглагольствования об Асато среди нескольких хорошо известных своими пристрастиями старшеклассников. Но сам! Юки сжал кулаки в бессильной ярости на себя и этого мальчишку, что так внезапно вошел в его жизнь и перевернул все с ног на голову. Раньше отец просто не обращал на него внимания, а теперь вообще отсылает учиться в далекую Англию. А Асато останется здесь, чтобы окончательно разрушить их семью! Да, во всем виноват мальчишка. И вся ненависть и кара должны пасть на него!

* * *

Спустя четыре года.

Красивый молодой японец плыл на теплоходе на родину. Он задумчиво смотрел на темно-серую океанскую воду, иногда его взгляд устремлялся к горизонту, где морской простор соединялся с небесным. Потом темные, почти черные глаза снова опускались к воде, словно стремясь найти там что-то. Его пальцы мяли исписанный иероглифами лист бумаги. Иногда они почти сжимались, будто желая задушить строки, но потом снова расслаблялись, лаская чуть шершавую поверхность.

– Письмо от отца? – раздался позади него мужской глубокий голос.

– Мураки-сенсей? Вы уже встали? – не оборачиваясь, спросил молодой человек.

– Сенсей? – удивленно вскинул брови мужчина.

– Мы скоро будем в Японии. Начинайте привыкать к такому обращению.

– Хм, – мужчина облокотился на перила рядом с ним, – я только и делаю, что отвыкаю от него и привыкаю вновь. Эти частые поездки за границу...

– Я бы предпочел совсем не возвращаться туда, – прошептал молодой человек.

– Куда, Нагума-сан? – он удивленно вскинул глаза на Мураки, чтобы увидеть ласковую усмешку. – Ты тоже привыкай. Так, куда, Юки?

– В Японию, в Токио, домой...

– Ты не хочешь увидеть родных?

– Я не хочу видеть его... – тонкие пальцы резко смяли лист бумаги. Мураки смотрел на это действие немного удивленно, немного грустно.

– Отца?

– Нет, – Юки покачал головой. – Хотя он и написал мне только пару писем за четыре года, мне все равно хотелось бы повидать его.

– Тогда кого же?

– Я никогда не рассказывал тебе о нем. Вот, – пальцы уже снова разглаживают бумагу, – это его последнее письмо. Он пишет мне каждый месяц, хотя я ни разу не ответил.

– Только не говори, что это твой воздыхатель...

Юки снова смотрел на океан.

– Я ненавижу его и... люблю. Мне тяжело признаваться в этом, почти невыносимо. Мне хочется убить его и при этом смертельно ненавистна мысль, что кто-то может причинить ему боль. Я не видел его уже четыре года... Но узнаю из миллиона, потому что таких глаз, таких удивительных, бездонных, проклятых аметистовых глаз нет больше ни у кого в мире. Достаточно заглянуть в них один раз и... пропасть.

– Никогда не слышал, чтобы ты так говорил, – задумчиво сказал Мураки. – Должно быть, этот парень действительно нечто особенное. Я жажду с ним познакомиться.

– Ты проклянешь тот день, когда увидишь его, – уверенно пообещал Юки.

– Почему?

– Скоро поймешь...

Мураки озадаченно смотрел на своего молодого друга.

– А... что в письме?

– Ничего особенного. Асато познакомился с каким-то новым другом, абсолютно потрясающим, замечательным, умным и красивым, – зло закончил Юки.

Мураки расхохотался.

– Ты так сильно ревнуешь? Почему тогда до сих пор не разорвал письмо?

– Он говорит, что этот новый парень похож на меня.

Мураки сотряс новый приступ смеха.

– Ваши... отношения... просто потрясающи! – задыхаясь, пробормотал он. – Теперь мне хочется увидеть этого Асато еще больше!

На следующий день корабль пристал к берегу. В порту были сотни встречающих. Семья Нагума пришла тоже. Мураки и Юки спустились по трапу. Они огляделись, пытаясь заметить кого-нибудь из членов семьи. Внезапно из толпы выскочил вихрем маленький ураган и прыгнул на шею Юки. Потрясенный таким приветствием, молодой человек не удержался на ногах, шлепнувшись на землю.

– Ты вернулся, онии-сан!

Мураки решил, что нападавшим была девушка. Она лежала на упавшем Юки лицом вниз, обвив его шею тонкими руками. Ее прекрасные черные волосы раскинулись по изящным плечам. Гибкое стройное тело, затянутое в светлое кимоно, прижалось к Юки, который, кстати, никогда не говорил, что у него есть такая симпатичная сестра.

– Асато! – раздался укоризненный мужской голос. – Ты не должен так себя вести! Немедленно встань со своего старшего брата!

Мураки вытаращил глаза на «сестричку». Асато? Это воздушное создание?

– О, прости, онии-сан! – мальчик вскочил на ноги, протянув руку Юки, чтобы помочь подняться. Длинные шелковистые пряди волос все еще скрывали его лицо от Мураки. Юки после секундного раздумья, которого никто, кроме его друга, не заметил, принял предложенную руку и встал. Асато засуетился вокруг него, отряхивая темные брюки и пиджак.

– Прости, Юки! Я просто так счастлив, что ты вернулся! – мальчик вскинул голову, заставив волосы откинуться назад. Огромные сверкающие глаза смотрели на Юки, счастливая солнечная улыбка раздвинула прекрасные нежные губы.

– Я... тоже, Асато! – молодой человек с трудом, который мог оценить только Мураки, оторвал взгляд от лица мальчика.

– Отоо-сан, окаа-сан, рад снова вас видеть! – Юки обнял родителей. Слуги почтительно стояли в нескольких шагах от господ. – А это мой друг – Мураки-сенсей. Он изучал западную медицину в Англии несколько лет назад, теперь же стал очень известным врачом. Мураки-сан, это мой отец – Сидо Нагума-сан, мама – Ханако Нагума-сан и Асато-кун.

– Его младший брат, – добавил Сидо.

Мураки чуть было не протянул руку для пожатия, но решил, что поклон будет более уместен.

– Приятно познакомиться, Мураки-сенсей, – Сидо коротко ответил на поклон. – Прошу всех в мою карету. Дома ждет праздничный обед.

Мураки, все еще ошарашенный знакомством с этой семьей, молча опустился на удобное сидение. Напротив пристроился Асато, разглядывающий друга Юки с поистине детским любопытством.

– Мураки-сенсей, – мальчик чуть покраснел, когда доктор ласково улыбнулся ему. – А как вы познакомились с онии-сан?

– Это было в Лондоне. Я провел пару лекций и собирался уйти, когда он подошел ко мне и начал задавать вопросы. Ну, вот так, собственно, и завязалось наше знакомство. А потом...

Мальчик смотрел на него так, будто слушал божественное откровение. Аметистовые глаза немного расширены, щеки раскраснелись. Он действительно был прекрасен. Удивительно похож на эльфа. Или ангела... Создание, которое нельзя не любить... Неудивительно, что Юки пребывал в таком смятении. Но ... почему мальчик так сильно любил своего онии-сан?

– Вы такой замечательный, Мураки-сенсей! Я так счастлив, что вы друг Юки!

На мгновение доктор замер от изумления, столько искренней радости было в голосе ребенка.

– Спасибо, – неуверенно ответил он. Асато выбивал из колеи, заставлял мысли сходить с ума. Маленький дьявол. Да, пожалуй, это сравнение подходило больше всего. Маленький дьявол, соблазняющий людей счастьем, любовью, светом. Он будет дразнить, но никогда не дастся в руки. Мураки заметил болезненный взгляд сидящего рядом Юки. Тот не проронил ни одного слова за весь путь. Казалось, что присутствие мальчика придавливает его к земле, не давая вздохнуть.

– Асато, позволь нашему гостю немного отдохнуть. Твои вопросы могут утомлять Мураки-сан, – Сидо потрепал волосы мальчика.

– Да, Асато, тебе нужно вести себя вежливее, – поддержала мужа Ханако.

Мураки показалось, что они ревнуют к нему мальчика.

– Ой, простите меня! – Асато покраснел и смущенно улыбнулся. Потом огромные глаза покинули доктора, переходя к Юки. – Онии-сан, с тобой все в порядке? Ты такой бледный! – в красивом голосе прорезалось беспокойство. Он протянул руку, чтобы коснуться Юки, но тот резко отпрянул.

– Оставь меня в покое! – грубо отрезал молодой человек и выпрыгнул из остановившейся кареты. Аметистовые глаза потемнели от боли.

– Я опять сделал что-то не так, – прошептал мальчик, глядя на спину уходящего к дому Юки.

Мураки почувствовал злость. Нагума что, совсем не понимает, что творит? Доктор вдруг осознал с потрясением, что готов надавать Юки по морде за обиду мальчика, с которым знаком меньше часа. Что творится в этом мире?!

Сидо Нагума побежал за своим сыном. Мураки, Ханако и Асато наблюдали достаточно отвратительную сцену между ними. Сидо схватил Юки за руку, заставив резко развернуться, и что-то сказал ему. Молодой человек ответил. С такого расстояния слов слышно уже не было, но жесты обоих мужчин говорили сами за себя.

Асато бросился к ним. Мальчик встал между разгневанными отцом и сыном, явно защищая Юки.

– Да оставь ты меня в покое, жалкий ублюдок! – проорал Юки, с силой отталкивая Асато. Мальчик упал на землю и не двигался. Наступила тишина. Юки рухнул на колени перед Асато. Его дрожащие руки осторожно перевернули обмякшее тело, чтобы увидеть кровь из рассеченного камнем лба, медленно заливающую прекрасное лицо.

– Асато... – голос не слушался Юки. – Пожалуйста, очнись... Я не хотел...

– Убери от него руки! – прорычал Сидо, вырывая мальчика у сына. Мураки сделал шаг, полагая, что его услуги пригодятся, но отец, подхватив легкое тело, поспешил в дом. Ханако побежала следом, бросив на Юки быстрый осуждающий взгляд. Мураки тоже хотел пойти в дом.

– Ты не нужен там, – остановил его тихий голос друга. – Отец всегда сам лечил его раны. Никого и близко не подпустят.

– Ты сам понимаешь, что творишь?! – Мураки, подхватив Юки за грудки, поднял его на ноги. – Да как ты посмел?!

Понимающая спокойная улыбка появилась на губах молодого человека.

– Я же говорил тебе...

Доктор внезапно отпустил его, позволяя снова упасть на колени.

– Ты еще проклянешь этот день, друг мой. Асато медленно выжмет тебя до нитки. Сам не заметишь, как начнешь потакать каждому его желанию. А знаешь, что самое смешное?

Мураки тупо смотрел на него сверху вниз.

– Он сам не понимает этой своей силы. Если хочешь спастись, больше никогда не приходи в этот дом. Мне уже поздно что-то менять, но ты можешь сохранить остатки разума.

– Ты сам слышишь, что несешь? Он просто мальчик! Да, может быть, природа наградила его потрясающей внешностью, но это не значит, что...

– Он демон? – усмехнулся Юки, с жалостью глядя на мужчину. – Ты один из самых выдержанных людей, кого я знаю. Посмотри на себя сейчас. Тебя же трясет от ярости. И почему? Из-за незнакомого мальчишки! Он проклятый колдун, дьявол во плоти! По-твоему, фиолетовые глаза – это нормально?

Мураки сжимал и разжимал кулаки.

– Я не хочу больше видеть тебя, – тихо сказал Юки, поднимаясь. – Никогда не приходи в этот дом, не приближайся к этой семье. Если ты только попробуешь, я расскажу твою тайну, Мураки.

Доктор вздрогнул.

– А теперь убирайся, – молодой человек пошел к дому, бросив друга позади. Мураки был бледен, но спокоен, будто только что решил важную для себя задачу. Он постоял еще немного, глядя на удаляющуюся спину Юки, потом усмехнулся грустно и пошел прочь.

Ночью в дверь Юки раздался тихий стук.

– Войди, – отозвался молодой человек, думая, что там отец.

Дверь приоткрылась, впуская невысокую фигурку мальчика.

– Я... я... – Асато подошел к кровати. – Прости меня, Юки! Это я во всем виноват! Если бы не мое глупое поведение, отец не злился бы на тебя. Прости меня, пожалуйста! Мне невыносим вид твоих страданий!

Юки не отвечал, лежа спиной к нему.

– Я пойду...

Плечи мальчика поникли, голова опустилась. Он тихо развернулся и медленно пошел к двери.

– Асато.

Мальчик замер.

– Иди сюда.

– Я...

– Не говори ничего. Просто подойди.

Асато послушно приблизился к кровати.

– Сядь.

Простыня чуть слышно зашуршала под его весом.

Юки приподнялся и впервые посмотрел на мальчика. Его рука коснулась белой повязки на лбу.

– Очень больно?

Асато покачал головой и улыбнулся. Молодой человек крепко прижал мальчика к себе. Тепло юного тела заставило Юки дрожать, его пальцы нежно поглаживали длинные шелковистые волосы.

– Зачем ты отрастил их?

– Тебе не нравится? – огромные фиолетовые глаза смущенно поднялись, чтобы встретить темно-карие.

– Они прекрасны, – выдохнул молодой человек. – Просто ты ужасно похож на девушку.

Тихий серебристый смех вышел из горла мальчика.

– Семей тоже так говорит.

Ласкающая рука замерла на мгновение.

– Это твой новый друг?

– Да. Помнишь, я писал о нем?

– Сколько ему лет?

– Семнадцать. Он такой добрый! Многие старшеклассники и не смотрят в сторону младших, а Семей помогает мне.

Юки заскрипел зубами от злости. Бескорыстная помощь? Как же!

– Я обязательно должен познакомиться с твоим новым другом.

– Правда? – лицо Асато засветилось улыбкой. – Я уверен, что вы подружитесь!

– Конечно, – пришлось приложить немало усилий, чтобы сарказм прозвучал не слишком явно. – А теперь иди спать. Тебе завтра в школу.

– Оясуми, онии-сан! – Асато поцеловал его в щеку и вылетел за дверь. Юки рухнул обратно на подушку, прижимая пальцы к тому месту, которого коснулись губы мальчика.

– Что ты делаешь со мной? – едва слышно прошептал он и накрылся одеялом с головой. Ночь обещала быть долгой.

На следующее утро Юки вылез из постели усталым и разбитым. Это состояние никак не помогло при разговоре с разгневанным отцом. Очевидно, Сидо ждал, пока Асато уйдет в школу, чтобы устроить сцену. Молодой человек терпеливо перенес гнев отца, слезы матери и холодные взгляды прислуги. После чего вернулся в комнату и снова рухнул на кровать до вечера.

Юки решил встретить Асато у школы, чтобы заодно познакомиться с этим Семеем.

– Онии-сан! – мальчик помахал ему рукой. Рядом с ним стоял высокий красивый юноша, поспешно убравший руку с плеча Асато при виде Юки. – Я так рад, что ты пришел! – молодой Нагума зажмурился, столько счастья излучал этот ребенок. – Знакомьтесь, Семей, Юки.

Оба холодно поклонились друг другу, стрельнув глазами.

– Я так хочу, чтобы вы подружились!

– Конечно, Асато-кун, – Семей по-хозяйски обвил рукой плечи мальчика, не сводя темных глаз с Нагумы. – Я уверен, что у нас найдется много общего. Может быть, Юки-сан присоединится к нам на прогулке?

– С удовольствием, – усмехнулся тот. – Только недолго, а то дома будут беспокоиться об Асато.

Мальчик схватил руку Юки в маленькие ладони и просительно заглянул в глаза.

– Тогда можем мы пойти в чайную и съесть пару пирожных?

– Сладкоежка! – Нагума ласково погладил его по голове, наслаждаясь гладкостью шелковистых волос, собранных в хвост. – Мы пойдем туда, если хочешь.

Юки подавил желание схватить мальчика за руку, утащить домой и приказать больше никогда не видеться с Семеем. Но он не рискнул причинить Асато еще больше боли, тем более что о вчерашнем случае хорошо напоминала повязка, проходящая через его лоб.

– Ты так и не сказал, что произошло, – Семей смахнул прядь волос с лица мальчика, отвлекая его внимание от Юки.

– А... я... – глаза Асато быстро метнулись к «брату» и опустились к земле.

Длинные сильные пальцы нежно скользнули под маленький подбородок, заставляя мальчика посмотреть в темные глаза.

– Не бойся.

– Я... упал, – лицо Асато густо покраснело.

– Ты такой милый, когда лжешь, – Семей улыбнулся. – Абсолютно не умеешь обманывать.

– Если он не хочет говорить, то это его личное дело! – встрял Юки.

– Ну-ну, – пальцы отпустили мальчика. – Просто, я слышал кое-что...

Семей и Юки пристально смотрели друг на друга.

– О ком-то, кто очень любит распускать руки...

Юноша презрительно скривил губы, давая понять, кому адресованы эти слова. Казалось, что воздух между молодыми людьми раскалился. Тихий голос Асато заставил обоих вздрогнуть.

– Не ссорьтесь, пожалуйста, – аметистовые глаза начали заполняться слезами, заставляя их светиться каким-то волшебным сиянием. – Зачем вы так враждебно смотрите друг на друга? Мне больно видеть вас такими.

– Не плачь, Асато-кун! – Семей испуганно метнулся к нему. – Ты же знаешь, мне невыносим вид твоих слез!

– И мы вовсе не ссоримся, – внес свою лепту Юки. – Ну, пошли уже в твою чайную?

Нагума и Семей были любезны друг с другом, выдавливали из себя улыбки, старательно развлекали Асато, чтобы мальчик поверил в их плохую игру. Когда же он убежал в туалет...

– Только попробуй еще раз ударить его, и я тебя убью! – прошипел Семей, сжимая кулаки.

– Сопляк! Думаешь, мне не известно, что тебе нужно от него? Извращенец! Чтоб я и близко тебя возле него не видел!

– А ты заставь! – Семей вскочил со своего места. – Сам такой же, как я! У тебя твоя похоть на морде написана!

– Ах ты!..

Семей резко сел и натянул обратно улыбку.

– Я уже вернулся! Где мои пирожные?

– Будешь столько есть – превратишься в борца сумо, – пробурчал его друг.

Что-то нечленораздельное прозвучало из набитого рта мальчика. Юки, с трудом подавляющий ярость, почувствовал раздражение.

– Ешь аккуратно! – сказал он грубо.

– Извини, – бросил Асато, поглощая следующее пирожное.

Через каких-нибудь пять минут вся огромная тарелка сладостей исчезла в бездонном желудке мальчика. Он с сожалением посмотрел на пустой стол и вздохнул.

– А пойдемте теперь в парк, посмотрим на клены.

– Нет, Асато, уже поздно. Дома заждались, – отрезал Юки.

– Но сегодня такой прекрасный день...

– Я сказал, нет!

Юки схватил его за руку.

– Отпусти! Мне больно!

Семей сжал пальцы вокруг запястья Юки.

– Отпусти его.

Нагума почувствовал стальную хватку юноши, его силу, но даже не думал сдаваться.

– Прекратите! – крик Асато остался незамеченным. – Пожалуйста, прекрати... те!

Мальчик закашлялся и повалился на колени. Оба юноши с ужасом увидели, как сквозь прижатые ко рту пальцы Асато тонкими струйками вытекает кровь. Огромные фиолетовые глаза закатились, и тело мальчика медленно опустилось на землю.

– Что с тобой?! – Семей осторожно потряс его. – Очнись!

– Руки от него убери! Это все твоя вина!

– Придурок! Ты что, не видишь? Ему нужна помощь!

Окровавленное лицо мальчика было смертельно бледным. Он тихо застонал и приоткрыл глаза.

– Юки, – чуть слышный шепот, казалось, отнимал все его силы. – Отвези меня домой...

– Тебе нужно в больницу!

– Домой... пожалуйста... – с этими словами Асато потерял сознание.

– Отец, куда ты его везешь?!

Юки доставил мальчика домой, и Сидо мгновенно приказал готовить карету. Мужчина не удосужился ответить, сев на козлы.

– Вы поедете вдвоем?

– Мы вернемся завтра утром, – бросил Сидо, заставляя лошадей тронуться.

– Но...

Карета уже мчалась прочь. Юки проводил ее глазами и пошел в дом, сгорая от беспокойства.

Сидо увез мальчика в один из священных лесов, туда, где люди предпочитают не ходить.

– Проснись, Асато, – ласковая рука коснулась щеки мальчика.

– Я снова превращаюсь в чудовище? – слова давались ему с трудом. – Не хочу. Лучше пусть все останется так.

– Нет! – Сидо прижал мальчика к себе. – Я не позволю тебе сдаться! Ты должен жить! Если такова цена... Это меньшее, что я могу сделать для тебя.

– Я ненавижу себя за это. Но мне больно видеть твои страдания. Если ты будешь счастлив, я готов...

Сидо осторожно опустил его обратно на землю и достал кинжал. Мужчина закатал рукав и нашел длинный белесый шрам чуть пониже локтя. Лезвие идеально прошло по светлой линии, заставляя кровь хлынуть. Сидо приподнял голову мальчика, позволяя красной струе стекать в приоткрытый рот. Асато неосознанно и жадно глотал чужую кровь, его широко открытые глаза потемнели и зрачки сжались, превратившись в кошачьи.

– Достаточно, – он отодвинул от лица руку и облизнул губы острым язычком. – Отойди теперь так далеко, как успеешь.

Послушно поднявшись на ноги, Сидо скрылся за деревьями, оставляя своего приемного сына в одиночестве. За все это время подобные припадки у Асато случались уже шесть раз. Чем дальше, тем чаще. Сначала Нагума испугался, но любовь к мальчику пересилила любые сомнения. Он воспринимал это как странную, но неизлечимую болезнь. Сейчас, убегая от него по едва заметной тропинке, Сидо боялся. В прошлый раз волна мощи, исходящей от Асато, едва не достала его. Зато сразу после этого мальчик становился слабее котенка. Сидо почувствовал уже ставшее знакомым движение воздуха за спиной. Холодное прикосновение смертельного ветра. Он никогда не трогал деревья, но после высвобождения силы всегда оставались трупы убитых животных, лишенных всей крови до последней капли. Самурай побежал быстрее, не обращая внимания на сбившееся дыхание. Демонический крик Асато достиг его ушей. Этот звук всегда заставлял Сидо падать, вопя от ужаса. Мужчина свернулся на земле, постанывая от непереносимого страха. Предсмертные визги животных заполнили пространство. Потом наступила тишина. Сидо лежал еще несколько минут, собираясь с силами и благодаря богов за спасение. Подняться на ноги после такого было неимоверно тяжело. Он медленно пополз назад к тому месту, где оставил мальчика.

Асато сидел в небольшом выжженном кругу, обнаженный, покрытый чужой кровью.

– Отоо-сан, – тихо прошептал он, протянув руки к Сидо. Мужчина тяжело поднялся на ноги и побрел к нему.

– Малыш, – Сидо крепко прижал его к своей груди. – Тебе лучше сейчас?

Сдавленные всхлипы ответили ему. Длинные пальцы Асато вцепились в перемазанное грязью кимоно.

– Все хорошо, сынок. Теперь все хорошо. Ничего не бойся. Я всегда рядом, чтобы помочь тебе, защитить тебя...

– Прости... – рыдания сотрясали тело мальчика.

– Не за что, малыш. Я люблю тебя. А теперь засыпай.

Асато расслабился немного в теплых объятиях и закрыл глаза. Ласковая большая рука поглаживала длинные, слипшиеся от крови волосы. Повязка на лбу исчезла, оставив гладкий, без единого шрама лоб.

– Спи, Асато...

Они оставались в лесу еще несколько часов, позволяя отдохнуть друг другу. Потом отправились к ближайшей реке, чтобы смыть с мальчика кровь. Асато чувствовал себя слабым, и Сидо пришлось самому одеть его в заранее приготовленную одежду. Домой они поехали уже ночью.

Сидо быстро отнес мальчика в его комнату и положил на футон. В этом доме кровать была только у Юки. Он предпочитал по европейскому обычаю спать на возвышении. Отец не возражал. Облегченно вздохнув, Сидо задвинул планку фусума, оставив Асато отсыпаться после тяжелого дня.

– Отец? – Юки ждал его рядом с комнатой. – Что происходит? Куда ты возил Асато?

Сидо мрачно посмотрел на сына.

– Что ты делаешь здесь так поздно ночью?

– Жду тебя. Так ответь мне...

– Ты совсем забыл наши обычаи? Как ты смеешь требовать у меня ответа? Иди спать, немедленно!

Юки нервно дернул плечом, собираясь сказать что-то еще. Но передумал и поклонился.

– Да, отец. Оясуминасай.

Молодой человек подождал, пока отец скроется в родительской спальне. Потом тенью метнулся к комнате Асато. Планка фусума отодвинулась бесшумно, открывая залитую лунным светом комнату. Асато лежал на полу, бледный, неподвижный. Его длинные темные волосы разметались вокруг головы, создавая какой-то демонический нимб. Повинуясь безотчетному желанию, Юки встал на колени перед спящим мальчиком и осторожно взял его маленькую узкую кисть в свою. Манящая белая кожа, такие длинные, красивые пальцы... Он поднял ладонь Асато к губам и нежно поцеловал, почувствовав легкий металлический вкус крови. Мальчик продолжал крепко спать.

– Кровь?.. Откуда?.. – прошептал Юки, глядя остановившимися глазами на обмякшую маленькую кисть. Желая удостовериться, что это не случайность, он склонился над лицом мальчика и провел языком по упругой, бархатной коже щеки. Здесь вкус крови был слабее. Юки медленно двинулся к губам Асато. Раздвинул их языком, чтобы проникнуть во влажный жар рта, попробовать мальчика на вкус. Тоже кровь. Ее аромат был сильным, смешиваясь с природным сладким запахом Асато. Юки упивался поцелуем, он наслаждался каждым мгновением, каждым ощущением. Запах крови вызывал животное возбуждение. Руки начали стягивать ночную одежду с тела мальчика, лаская обнаженную кожу. Молодому Нагума казалось, что он сходит с ума. Его руки внезапно остановились, почувствовав движение. Он неохотно оторвался от мягких губ, чтобы посмотреть в лицо Асато. Темно-фиолетовые глаза были лениво приоткрыты и с интересом рассматривали Юки. Опасный и притягательный свет исходил из аметистовых бездн. Тонкие руки обвились вокруг шеи Юки. Едва уловимая усмешка заиграла на губах мальчика.

– Продолжай, – тихо приказал он. Было что-то в тоне его голоса, чему нельзя сопротивляться. Юки снова приблизился для поцелуя. Губы Асато раздвинулись, страстно принимая его. Чувство погружения во что-то мягкое, теплое, радостное окутало Юки. Он закрыл глаза и утонул в поцелуе, не замечая багрового света, исходящего из тела Асато, хищного блеска прикрытых длинными густыми ресницами глаз. Через несколько секунд обмякшее тело Юки рухнуло на мальчика. Он легко скинул его с себя и посмотрел на красивое, смертельно неподвижное лицо. Его пальцы коснулись быстро холодеющей щеки и закрыли остекленевшие темные глаза.

– Спасибо тебе, моя нежная жертва.

Мальчик грациозно поднялся на ноги. Багровое сияние создавало ощущение пропитанного кровью воздуха. Он повернулся к зеркалу и провел пальцами сквозь длинные волосы.

– И правда, словно девушка, – задумчиво разглядывая себя. Встряхнув головой, мальчик направился к спальне приемных родителей.