– Ну, кому что купить? – Ник весело помахивал пластиковым пакетом. – Сдавайте деньги, или потом не говорите, что хочется кушать! Через полчаса начнется наша смена, а я вам не мальчик на побегушках, чтобы по сто раз в магазин носиться...

Он повторил еще раз про себя все, что ему назаказывали: пицца, буррито, гамбургер, вегетарианский салат... Вроде бы все. И тут в комнату отдыха вбежал Грэг Сандерс – бывшая лабораторная крыса, а теперь, боже ты мой, CSI.

– Ой, Ник, ты еще не ушел? А я опять задержался... С Ходжесом повздорил на профессиональные темы, – улыбался он во весь рот. – Вот деньги! Мне тоже пиццу, хорошо? И еще йогурт. Детский. Два стаканчика. Там на все хватить должно...

Старший криминалист Гилберт Гриссом, до сего момента снисходительно наблюдавший всю эту продуктовую суету, застыл на месте. От слова «йогурт» у него пересохло во рту, а с некоторыми другими частями тела стали происходить еще более несусветные вещи – отчего пришлось повернуться к уважаемому собранию спиной и в который раз возблагодарить свои широкие штаны. Ччерт! Только Грэг Сандерс мог есть этот проклятый йогурт своим фирменным способом. Без помощи ложки. Языком, извините за выражение.

Слава богу, что когда приносили еду, каждый сразу же начинал заниматься своим заказом и не обращал особого внимания – кто, что и как ест. Только Гриссому, который старался есть меньше всех, а наблюдал окружающую обстановку больше всех, это попалось на глаза. Сначала один раз. Потом второй. Потом третий...

«Если этот мерзавец опять будет так делать, я у него просто отниму этот чертов йогурт, – подумал Гриссом, чувствуя, как у него вспотели ладони. – А его самого... самого...»

Тут Гриссом усилием воли включил свою внутреннюю цензуру, потому что представление в красках того, что он собирался сделать с самим Сандерсом, могло привести к его, Гриссома, личному позору на всю лабораторию. Поэтому он заставил себя подумать иначе: «...Убью его просто, и все».

А Нику Гриссом сказал:

– И купи ему еще ложку, Стоукс!

– Зачем ложку? – Грэг уставился на Гриссома, смеясь одними глазами. – Ложку мне не надо... – И он посмотрел на своего босса так, как будто хотел еще что-то сказать, но раздумал в последний момент.

Ник убежал в магазин, а все остальные занялись кто чем – в надежде, что их посланец не застрянет в отделе с батончиками и все-таки успеет принести страждущим по кусочку еды.

Слава богу, гонец прибежал достаточно быстро – видимо, сам хотел есть. Какое-то время в комнате отдыха было тихо: все жевали. Но вскоре туда заглянул обеспокоенный Брасс:

– Гриссом здесь? Ага, Гил, собирайся – тебя требуют... Причем СРОЧНО!

– Что там еще случилось? – спросил Гриссом. – Почему такая спешка?

– Да ну... – Брасс был то ли зол, то ли разочарован. – Какая-то важная шишка в загородном кемпинге окочурилась от передоза... И по этому поводу они вызывают не просто CSI, а именно СТАРШЕГО криминалиста! – это Брасс произнес издевательским тоном. – Так что уж сделай нам одолжение – прокатись... Хотя это явная стрельба из пушки по воробьям. Там дел-то на пять минут, ехать дольше: а вот поди ж ты!

Гриссом поднялся и пошел к выходу.

– Кстати, Гил, – оживился Брасс, увидев Грэга, – а вот стажера своего как раз можешь прихватить. Ему полезно будет. Он там за тебя всю сцену обработает, а ты понаблюдаешь... В общем, жду вас обоих в машине внизу! – и дверь закрылась.

– Ну вот, – с притворным сожалением вздохнул Грэг, – а я йогурт не доел...

– А ты его с собой возьми, – посоветовал Уоррик, хихикая. – Положи в полевой чемоданчик...

– Знаешь, Рик, – не остался в долгу Сандерс, – иногда ты говоришь потрясающе умные вещи: жаль только, что редко! – И он скрылся в раздевалке.

В кемпинге, куда они наконец добрались, и правда почти не было работы. Как и говорил Брасс – сынишка какого-то важного деятеля из мэрии перебрал наркотиков. Гриссом разрешил Грэгу обработать сцену – благо окружающие люди совершенно не обращали внимания на то, что «на месте преступления» работает какой-то стажер. Главное – приехал аж сам старший криминалист, и замечательно: а что ему тут откровенно делать нечего – так это неважно.

По окончании работы Брасс отозвал их обоих в сторонку:

– Ребята, вы езжайте в лабораторию вдвоем, хорошо? Мне тут остаться надо на часок-другой, кое с кем переговорить о делах разных... Меня тогда кто-нибудь подбросит на работу. Хорошо?

– Нет проблем, – пожал плечами Гриссом. – Поехали, Грэг.

Ехать пришлось практически через пустыню. Кемпинг был далековато от города. Оба сидели молча, каждый думал о своем. Вдруг машина чихнула, дернулась и заглохла.

– Ого! – встрепенулся Грэг: он ко всему прочему еще и задремал по дороге. – Похоже, приехали?

– Надо посмотреть, – Гриссом, не теряя спокойствия, вышел из машины и открыл капот. К слову сказать, он мало что понимал в автомобилях, но положение старшего криминалиста обязывало.

Какое-то время он молча глядел во внутренности машины, пока Грэг не подошел к нему и не встал рядом. Гриссом внутренне вздрогнул от такого соседства, а Грэг нырнул головой под капот, потом засунул туда руку и что-то внимательно разглядывал.

– Ёперный театр! – вдруг донеслось из-под капота. – Мы и правда приехали. Бензонасос сдох.

– Это опасно, сэр? – Гриссом нашел в себе силы пошутить. Мда, лучше превратить все в шутку, иначе внутри начинало накапливаться какое-то другое, совсем не смешное ощущение...

– Как вам сказать, босс, – таким же шутливым тоном ответил Грэг. – Если нам пришлют эвакуатор, то мы примерно через час-другой окажемся на работе; но в противном случае нам придется ночевать в этой пустыне!..

Гриссом ощутил, как его позвоночник пронизало холодом. Он представил себе эту картину: темная невадская ночь, заднее сиденье их огромного «Шевроле», и на этом сиденье – два жарких переплетенных тела...

Он встряхнул головой, пытаясь отогнать дурацкие видения, а Грэг в это время продолжал:

– Нет проблем, я сейчас звякну нашим на работу, кто-нибудь подъедет и нас заберет, а машину завтра отбуксируют на ремонт... – он вытащил свой мобильник и застучал по кнопкам. Потом ему, кажется, ответили, он с кем-то говорил сердитым тоном... Гриссом уже не слушал всего этого. У него кружилась голова: вокруг темнело буквально на глазах, рядом была только пустыня... и они вдвоем. Господи боже мой.

– Вот черти, – экспрессивно выругался Грэг. – Представляешь, Грис, они там отвечают, что ребят всех разогнали на выезды и за нами кто-нибудь может приехать только минимум через час...

«Боже! Целый час в таком напряжении», – подумал Гриссом. А вслух сказал, стараясь хоть в голосе сохранять спокойствие:

– Ну час так час... Хорошо еще, не всю ночь! – И с удивлением заметил, что его стажер залился краской. «Чего это он?..»

Но похоже, недоумение Грисса отразилось у него на лице – потому что Грэг, отвернувшись, пробурчал:

– Да они обалдели – целый час нас тут держать... Я, между прочим, есть хочу!

– Я тоже хочу, – пожал плечами Гриссом. – Я вообще не успел поужинать...

И тут Грэг чуть ли не подпрыгнул от радости:

– Погоди, Грис! У меня же это... йогурт есть! Я ведь его и правда в полевой чемоданчик запихал!

Гриссом почувствовал, что сейчас его хватит удар. Проклятое слово! Стараясь ничем не выдать своего состояния, он прошел к машине и сел на свое место.

– Ну что ж, куда деваться – давай этот твой... Но только у меня нет ложки.

– А не надо ложки, – ответил Грэг с заднего сиденья, копаясь в чемоданчике. Потом он перешел на пассажирское кресло и взял один из двух принесенных стаканчиков: – Ты делай как я...

Он открыл стаканчик, облизал крышку и выкинул ее за окно машины. Потом слизнул верхний слой...

Гриссома затрясло.

А Грэг, словно и не замечая этого, протянул ему вторую упаковку:

– Держи! И давай вот так вот... смотри... как я...

И он ухватил языком еще немного.

– Вот, видишь? И ложка не нужна... Ну посмотри на меня: классно у меня получается?

– Замечательно, – еле выдавил из себя Гриссом, поставив свой стаканчик на приборную панель. – Просто отлично...

– А ты чего? Ну попробуй, это не так сложно... Не умирать же с голоду... Что ты на меня так смотришь?

«Сейчас или никогда», – подумал Гриссом. А вслух сказал:

– Да вот... ты измазался весь своим... этим... йогуртом...

Все, назад пути не было. Слово сработало для Гриссома как пусковой механизм. А Грэг тем временем завертелся, пытаясь рассмотреть себя в зеркале заднего вида:

– Где измазался?

– Вот тут, – произнес Гриссом хриплым полушепотом и взял Грэга за подбородок, притягивая его голову ближе к себе. Потом провел пальцем по влажным, полуоткрытым от удивления губам, наклонился... и обхватил своими губами этот чертовски соблазнительный рот, где еще чувствовался вкус треклятого йогурта.

Он целовал мягкие губы, пробираясь языком между ними, стремясь проникнуть глубже, глубже... Сладкий вкус сводил с ума, и уже было совершенно непонятно – то ли это вкус йогурта, то ли самого Грэга. Гриссом задыхался от страсти и уже не понимал, что происходит вокруг – не ощущал ничего, кроме этого безумно возбуждающего рта, куда он снова и снова проскальзывал своим языком...

И только через некоторое время сообразил, что его стажер ему отвечает!

«Господи, как же это он сказал-то?.. А, вот: ёперный театр! – пронеслось у Гриссома в голове. – Была не была!»

Он понял, что уже не может остановиться. Нет, не так: ОНИ не могут остановиться...

– Так ты... специально, что ли... дразнил меня... этим своим... йогуртом... – шептал Гриссом Грэгу прямо в губы между поцелуями, чувствуя, как проклятое слово отдается растущим напряжением ниже пояса.

– А ты тоже хорош... только догадался, что ли... – отвечал Грэг, в то время как его руки стаскивали с босса рубашку. – Я этим йогуртом... на всю жизнь объелся...

Их языки переплетались, дыхания смешивались, сердца колотились в бешеном ритме. У обоих словно сорвало пружину, которая до этого сжималась слишком долго... так долго, что сейчас оба перестали соображать что-либо, кроме одного: слишком неудобно снимать с партнера штаны, когда оба сидят, да еще на разных креслах.

– Гил... Полезли назад... – прошептал Грэг и змеей скользнул между передними сиденьями.

Вряд ли Гриссом потом поверит, что сделал то же самое – при своем-то возрасте и весе! Но, возможно, в тот момент ему удалось бы что угодно, лишь бы снова оказаться рядом с Грэгом...

Когда оба оказались на заднем сиденье, слова уже были не нужны. Тела сплелись в один клубок, и Гриссом ощущал, как в бреду, что пальцы Грэга стаскивают с него брюки вместе с нижним бельем. Горячие ладони мальчика заскользили по его обнаженным бедрам, по чувствительной внутренней поверхности. А потом Гриссом почувствовал, что его вынуждают откинуться как можно дальше на спину, чтобы...

– Дай... – ощущалось где-то у его колен неровное дыхание. – Не могу больше...

...Оххх! Влажный горячий рот опустился на его напряженный член. Гриссом судорожно зарылся пальцами в лохматые крашеные волосы. «Я сплю... Этого же не может быть... Господи, что он там делает! Грешно таким языком только йогурт есть... О-о-о, ёперный театр!..»

Кровь стучит в висках, напряжение нарастает, в глазах темнеет от подступающей разрядки. Гриссом ощущает себя в шаге... в полшаге... в четверти шага от финала... Он чуть сильнее тянет Грэга за волосы, на этот раз от себя:

– Грэгго... отойди... я сейчас... сейчас...

Но тот упрямо сопротивляется, сильнее обхватывая бедра Гриссома, прижимаясь к ним еще крепче... и наконец принимает в себя весь бурный фонтан накопившегося желания.

– О-о-о... – Гриссом закусывает губу, но не может сдержать хриплого горлового стона. Голова кружится, хочется упасть на сиденье и забыться в глубоком обмороке...

Но нельзя. Он же не один.

Гриссом подхватывает Грэга и помогает ему подняться – тело юноши скользит по его телу, и Гриссом ощущает, что мальчик все еще сильно возбужден. А сам он чувствует еще и некоторую вину за то, что...

– Я же тебе говорил – отойди, – прошептал он Грэгу на ухо.– Зачем же ты...

– Хочу, и все, – упрямым тоном ответил его стажер. – Йогурт с этим и рядом не валялся...

Разум окончательно отказал Гриссому. Услышав это, он снова прижался губами к губам Грэга, медленно проникая языком между ними, ощущая их теперь уже не сладкий, а терпкий вкус. А потом он так же медленно опустился вниз по телу свого мальчика – подбородок, шея, ключицы, грудь, живот... дальше, дальше...

– О-о-охххх! – Грэг выгнулся, как будто его пронизало током. – Да, здесь...

– Где же еще, – добродушно улыбнулся старший криминалист и плотнее обхватил губами напряженную головку, гладя языком, целуя, забирая больше и больше, глубже и глубже, по всей длине...

Грэг бился на сиденье в сладких конвульсиях. А Гриссом ласкал его все сильнее, чувствуя эти биения молодого тела, и в мыслях его теперь проносилось удовлетворенное: «Так-то, мой мальчик... Это тебе не йогурт...»

– Скоро... скоро уже... если не хочешь... – послышались сверху тихие стоны. Гриссом перехватил член своего стажера рукой, чтобы на секунду освободить рот, и полушепотом сказал – не то Грэгу, не то себе самому: «Еще чего – не хочешь...» – и неожиданно с новой силой набросился ртом на пульсирующий ствол. Неожиданность оказалась последней каплей – Грэг разрядился с громким то ли криком, то ли хрипом, невольно прижимая к себе голову своего наблюдателя. И оба потом несколько минут оставались без движения, потому что просто ни на что не было сил.

Гриссом очнулся первым. К нему постепенно возвращалась способность мыслить, и в нем заговорил супервайзор ночной смены.

– Грэг... – нежно потряс он за плечо своего – господи боже ты мой! – любовника, стажера, сотрудника?.. – Грэг, очнись... Ты ребят вызывал? Во сколько за нами обещали приехать?

– Минимум через час... – еще в полузабытьи пробормотал Грэг. – Наверное, еще не скоро...

– А сколько времени уже прошло?

– Не знаю... – Грэг поднял на него свои невозможные глаза, затуманенные блаженной истомой. – Гил... – он улыбнулся и упал головой Гриссому на колени.

– Вставай, мальчик мой, – продолжал тормошить его Гриссом. – Очнись, давай хотя бы оденемся... Давай, давай, потихонечку... вот так, хорошо...

– Гил... – все еще бормотал себе под нос Грэг. – Я обалдел просто... Спасибо тебе, – неожиданно сказал он.

– Да за что спасибо, Грэгго? – У Гриссома перехватило горло уже не от страсти, а от нежности.

– За все... Сил моих не было больше терпеть...

– А моих? – сказал ему Гриссом на ухо, и Грэг удивленно распахнул глаза. – Вот, ты очнулся! – Гриссом погладил ладонью его щеку. – Молодец! Давай все-таки одевайся, а то за нами могут приехать в любую минуту...

И как всегда, строгий наблюдатель оказался прав. Не успели они оба натянуть штаны и хотя бы набросить на плечи рубашки, не застегивая, как... в окно автомобиля постучали.

– Эй, где вы там?..

Гриссом опустил стекло и выглянул из машины.

– Приветствую! – сказал Уоррик Браун и подошел ближе. Он без предупреждения просунул голову в открытое окно: – Опа! А почему это у вас такие рожи красные? А что это вы оба такие растрепанные? И что вообще вы делаете вдвоем на заднем сиденье?

– Привет, Рик, – и Грэг вынырнул из-за плеча Гриссома, встряхивая своей живописно взлохмаченной головой. Он без зазрения совести приподнялся с сиденья (придерживая локтем джинсы, которые так и не успел застегнуть), дотянулся между передними креслами до приборной панели и демонстративно взял оттуда забытый второй стаканчик.

А потом нагло посмотрел на Уоррика.

– Как это – что мы тут делаем? Вот, йогурт едим... А что, нельзя?..