На Кирддин опустилась ночь. Тихая такая, спокойная... Неестественно тихая, но чего еще можно ожидать от почти пустого мира?

Ракот лежал на траве, закинув руки за голову, и смотрел на небо, пытаясь угадать кирддинские созвездия. Последние сутки в Кирддине выдались на удивление спокойными. Да и не только в этом мире. В Мельине, после того как тамошние маги что-то там намудрили с магией крови, остановились – пусть на время, но остановились же! – козлоногие. И даже в Эвиале все немного успокоилось.

По мнению бывшего Владыки Тьмы, таким моментом грех было не воспользоваться, и Ракот отдыхал... Чего не скажешь о Хедине.

Новый Бог вздохнул. Его названый брат в последние дни словно с цепи сорвался. Точнее, в последние дни это по какой-то причине стало более заметно. Хедина словно прорвало... А так его глодало все это еще с того момента, как они вдвоем разрушили Брандей.

Тут Ракот брата совсем не понимал. Если Хедин верил, что Сигрлинн была жива и находилась в плену у брандейцев, то почему уничтожил остров? Из принципа «Не верю Эстери!», или же он тем самым хотел убедить себя, что она, Сигрлинн, мертва? Ну что ж, в тот раз они точно ее прикончили...

Бывший Владыка Тьмы скрипнул зубами. Сигрлинн... Как же он ее ненавидел! И как же он был рад, что она наконец-то сдохла!! Если, конечно, она была еще жива там, на Брандее...

* * *

«У них там что, как бы выразился Ракот, перекур? На обед утопали?»

Хедин взволнованно ходил взад-вперед по своему шатру. Почему все так спокойно? Неназываемый молчит. Дальние – тоже. Брандейцы куда-то исчезли. Но почему?.. Почему так тихо?

– Траншею протопчешь, брат, – вдруг раздалось у него за спиной.

Новый Бог недовольно обернулся и столкнулся с насмешливым взглядом Ракота. Бывший Владыка Тьмы стоял у входа в шатер и рассматривал своего названого брата, как редкостную диковинку.

– Ну, в чем дело? – спросил Ракот. – На шило, извини меня, сел? Али Гелерра проорала на весь лагерь: «Повелительялюблювасяхочувас!!!!!»?

Хедин невольно улыбнулся.

– Хватит, брат. Мне просто тревожно. Враг никак себя не показывает и...

– Ну вот, опять двадцать пять! – простонал Ракот, возведя очи к усыпанному звездами небу Кирддина. – Хедин, клянусь Орлангуром и Демогоргоном, ты становишься параноиком! Причем хроническим!.. Почему ты считаешь, что наши враги должны пакостить каждый день?

– Пакостить?! – Познавший Тьму поперхнулся. – Пакостить?!! Да будет тебе известно, брат...

– Да, я знаю, что у тебя совсем крыша уехала, брат, – тоном профессионального психиатра закончил Ракот.

– Брат...

– Что «брат»? Я уж сам не помню, сколько столетий я твой брат! Дальше что?

Хедин отвернулся. А ничего. Просто ничего. Он не знал, что делать.

– Брат, – раздалось за спиной. Голос был неожиданно тихий. – Брат, послушай. Если ты считал ее живой, то зачем...

– Потому что она мертва!! – перебил Познавший Тьму. – Мертва! А брандейцев необходимо было остановить, иначе...

– И тебе от этого легче стало? – снова перебил его Ракот. – От того, что мы уничтожили этот несчастный остров?

– Не знаю, – Хедин опустил голову и сжал кулаки. – Я правда не знаю, брат. Не... не знаю...

Неожиданно накатила такая апатия, что впервые Новый Бог пожалел обо всем, что сделал когда-либо. Ноги подкосились, и Хедин так и рухнул бы на устланный коврами земляной пол шатра, не подхвати его Ракот. Бывший Владыка Тьмы поднял брата на руки, аккуратно, словно ребенка, и опустил на стоявшее неподалеку ложе.

– Отдохни, – сказал он, с беспокойством глядя на названого брата. – Отдохни, брат. Ты, может, и Бог, и так далее, и тому подобное: смотри энциклопедический словарь («Чего смотри?» – не понял Познавший Тьму). Но выспаться тебе бы не помешало. Просто поспи, брат.

С этими словами он вышел из шатра. Хедин еще некоторое время лежал, глядя вслед брату, а затем, последовав его совету, заснул.

* * *

Пробуждение сопровождалось весьма чувствительным тычком под ребра. Познавший Тьму нехотя открыл глаза и увидел склонившегося над ним ухмыляющегося Ракота.

– Ты что надумал? – еще плохо соображая со сна («Скоро совсем очеловечусь!» – мелькнула мысль), спросил он.

Ухмылка Ракота стала еще шире.

– В Мельине ЧП, – сообщил бывший Владыка Тьмы («Найду этот мир, где он это «ЧП» подцепил – выжгу. Такое «ЧП» его жителям устрою, за тысячу лет не оправятся!» – вдруг кровожадно подумал Хедин.). – Император двинул на Разлом. Закрывать собрался.

– Чем? – не включился Хедин.

Ракот рассмеялся.

– Проснись и пой, брат! Откуда ж мне знать? Авось и закроет чем-нибудь. Кто его, этого Императора, знает?

Познавший Тьму с подозрением посмотрел на своего названого брата:

– Брат, ты в порядке?

Тот продолжал хохотать.

– Ага!

– Что «Ага!»?

– Ты бы себя видел... Суслик после спячки...

– Ракот, дай мне встать, – зашевелился Хедин. – Не люблю, когда надо мной нависают.

Бывший Владыка Тьмы подвинулся и даже помог брату сесть.

– Новостей больше никаких, – предупреждая все вопросы, поспешно сказал он. – И вообще, брат, ты лучше еще отдохни. А то, кому сказать, у Бога чуть не наступило нервное истощение. Позор!

– Может, мне действительно, как суслику, в спячку залечь? – ехидно спросил Хедин.

– Отдохни, говорю, – серьезно сказал Ракот. Веселье его как рукой сняло. – Будут какие новости, не сомневайся, брат, я тебе лично сообщу.

И он с силой толкнул названого брата ладонью в грудь. Хедин упал головой на подушки.

– Отдыхай, брат.

* * *

Прошло еще два дня, и по-прежнему никаких изменений. Подмастерья Хедина, заскучав, искали способы себя развлечь. Причем оные способы оказывались настолько шумными, что каждый раз пустынному Кирддину звуков хватало на десять лет вперед. Дисциплину же подмастерья соблюдали лишь в присутствии повелителя и его брата.

– Я не понимаю. Куда они могли спрятаться? Где засесть?

Они с Ракотом сидели в шатре Хедина. Стояла глубокая ночь, лил дождь, выл ветер... Короче – погодка.

Ракот воззрился на брата с непередаваемым выражением на лице.

– Может закроем брандейскую тему? – голосом мученика предложил он. – У меня уже башка трещит, к твоему сведению! Ты меня слабоумным хочешь сделать, брат? Предупреждаю, мозгов у меня и так маловато; еще ведь меньше будет!

– Брат, хватит строить из себя тупого варвара, ну хоть не здесь, – поморщился Хедин.

– А где? – с интересом спросил «тупой варвар».

Познавший Тьму проигнорировал попытку брата свернуть брандейскую тему и продолжил:

– По идее, им некуда деваться...

– Ага, некуда, – перебил бывший Владыка Тьмы. – Упорядоченное огромно! Они могут быть где угодно. И вообще, – он пристально взглянул на брата, – чего ты еще от них хочешь?

– Я просто хочу знать...

– ...была ли Сигрлинн у них на самом деле, – закончил фразу Ракот.

– Я этого не говорил, брат.

– Зато ты об этом думал, брат.

– Я не...

– Ты да! – Ракот тяжело вздохнул: – Хедин, между нами, на что ты надеешься?

Хедин задумался.

– Сам не знаю, – ответил он через некоторое время.

– Она мертва, брат, – с нажимом произнес бывший Владыка Тьмы. – Даже если бы она была жива тогда, она бы не выжила при падении острова. Это невозможно.

– Ты пытаешься убедить меня в ее смерти.

– Ты сам пытаешься убедить себя в ее смерти. Подсознательно. Я же говорю тебе это в лицо.

– Ты ведь ненавидишь ее, – вдруг произнес Хедин, в упор глядя на брата. – Ты всегда ее ненавидел. И ты рад, что она погибла.

Вздохнув, Ракот поднял руки.

– Каюсь, грешен, – признался он. – Но что поделаешь?.. Теперь уже ничего, брат.

Ракота, сказать по правде, удивило сказанное братом. Ему казалось, что все эти годы (тысячелетия!) он хорошо скрывал свои чувства к Сигрлинн... Хотя, с другой стороны, Хедин знал его, как говорят люди, как облупленного. Просто никогда не поднимал эту тему.

– А ты не мог бы мне ответить, почему, брат? – спросил Познавший Тьму. – За что ты ее ненавидел? Для ненависти нужна причина. В чем же эта причина, брат?

Двое Богов пристально посмотрели друг на друга. Один их них ждал ответа на свой вопрос, другой не мог его дать.

– Почему? – повторил Хедин.

Бывший Владыка Тьмы покачал головой:

– Я не могу тебе ответить, брат. Ты... ты не поймешь.

– Почему же? – лишь брови приподнялись в легком удивлении.

– Ты не поймешь, – повторил Ракот и, не желая продолжать столь неприятный ему разговор, направился к выходу из шатра.

Хедин резко схватил его за руку повыше локтя и развернул к себе лицом. Судя по пламени в глазах, он еле сдерживался, чтобы не накричать или, что еще интереснее, не броситься на брата с кулаками.

Ракот некоторое время смотрел на названого брата, понимая, что тот не отпустит его, не получив ответа. «И чего ему приспичило? – недовольно подумал бывший Владыка Тьмы. – Ведь не заикался про это незнамо сколько веков!»

Он попытался вырваться, но Познавший Тьму держал его словно в тисках. Не отпустит. Зачем ему это знать? Что ему с этого будет? Легче, что ли, станет?

Ракот вдруг резко нырнул вниз и, немыслимо извернувшись, высвободился из стальной хватки названого брата. В следующий миг Хедин полетел на пол, где бывший Владыка Тьмы его и скрутил. Затем аккуратно поднял и перенес на ложе.

«Что ж, брат, если ты так хочешь узнать, в чем заключается моя ненависть к Сигрлинн, я тебе покажу. Только после этого ты, скорее всего, возненавидишь меня».

– Ты действительно хочешь это знать, брат? – тихо спросил он, предусмотрительно придавив бедра названого брата коленом и сведя ему руки за головой – чтоб не брыкался. Магию-то он использовать не будет, но вот покалечить при желании сможет даже его, Ракота.

– Да, – то ли прохрипел, то ли прошипел Познавший Тьму.

«Я дал тебе шанс, брат. Ну что ж... Твой выбор».

Новый Бог, схватив свободной рукой брата за загривок, чтобы тот не вздумал вертеть головой, грубо и с силой поцеловал... Хотя это был скорее укус.

Хедин дернулся, но вырваться из хватки Ракота было все равно что сигануть посередине океана в шторм с корабля с полной уверенностью, что «А мне море по колено!»

Ракот же продолжал целовать его, все более увлекаясь и не обращая внимания на вялые попытки вырваться. Близость Познавшего Тьму, доступность его тела опьяняли Нового Бога. Отпустив руки брата, он стащил с него сперва мантию, затем рубаху, едва не разорвав последнюю. Пальцы пробежались по животу вверх, по груди и замерли на шее, в том месте, где под кожей часто стучала кровь. Провел большим пальцем по артерии вверх, зацепив мочку уха; вниз, очерчивая скулу, и наконец остановился на нижней губе, в тот же миг, когда прекратил поцелуй и взглянул на брата.

Хедин распластался под ним, закрыв глаза и часто дыша. Рот приоткрыт, губы слегка припухли. Руки по-прежнему сведены над головой...

«Орлангур великий! Да я же его сейчас изнасилую!» – ошарашенно подумал Ракот, глядя на названого брата, который лежал в донельзя беззащитной и в то же время невероятно развратной позе.

– Хедин... – хрипло позвал он. – Хедин, – громче.

Познавший Тьму открыл подернутые дымкой глаза, как-то странно взглянул на лежащего на нем Нового Бога и снова закрыл, издав при этом какой-то полухрип-полустон. Слегка пошевелил руками, которые Ракот так и не выпустил, и вдруг выгнулся всем телом, словно хотел прижаться к названому брату.

– Хедин... – простонал бывший Владыка Тьмы и снова начал целовать его. На этот раз нежно, как всегда мечтал.

«Мечты все-таки сбываются», – промелькнула мысль, когда он отпустил руки брата и обнял его. Как же он его любил!

Хедин так и не шевельнулся, по-прежнему держа руки сведенными над головой. Не сопротивлялся, позволяя Ракоту целовать себя, но и не отвечал.

Ракот же кожей чувствовал страх и неуверенность, исходящие от брата. Еще бы! Вряд ли Познавший Тьму когда-либо занимался этим с мужчинами. Ну ничего, это дело поправимое. Главное – не спугнуть его.

Бывший Владыка Тьмы оторвался от своей «жертвы» лишь для того, чтобы снять с себя плащ, доспехи и рубаху и тем самым хоть так оказаться с Хедином в равных условиях. Хотя, куда уж там...

Вновь прижался к нему и не сдержал дрожи удовольствия от прикосновения своей обнаженной кожи к его. Снова поцеловал, мягко раздвигая его губы и зубы, проникая языком ему в рот... По-прежнему никакого ответа. Но и сопротивления нет... Ракот с упоением изучал рот брата, проводя языком по его языку, зубам, небу. Со всей нежностью, на которую был способен, но... Нет ответа. И чувство страха и нерешительности... и любопытства... О! Есть прогресс!!

Наконец оторвался от этих буквально пьянящих губ и стал покрывать его лицо поцелуями. Затем спустился к шее, снова прижался, на этот раз губами, к мелко пульсирующей артерии, провел языком по гладкой коже, обхватил губами мочку уха, слегка посасывая. «Великолепно, – подумал он. – Особенно эта мелкая дрожь его тела и ЭТО...» Упирающаяся ему в бедро эрекция брата. «Ну давай же, брат, ответь!» Снова шея. Ниже. Прикусил ключицу, провел по ней языком и вверх по горлу до подбородка. Снова запустил руку ему в волосы, этот шелк медно-жемчужного оттенка. Вновь взглянул на лежащего под ним Бога:

– Обними меня, брат. Прошу тебя, – прохрипел он.

Хедин взглянул на него из-под полуприкрытых век все тем же мутным взглядом, протянул руки, одной обхватив Ракота за шею, другой вцепившись ему в волосы, и, притянув к себе, впился брату в губы поцелуем, да таким страстным, что у бывшего Владыки Тьмы все поплыло перед глазами, но не только от этого... Хедин сам поцеловал его! Сам! И, главное, как!!!

Поцелуй прервался так же неожиданно, как и начался. Познавший Тьму оторвался от губ названого брата, резко спихнул его с себя и, встав, принялся одеваться.

– Хватит, брат, – спокойно произнес он в ответ на недоуменный, почти испуганный взгляд Ракота. – Я тебя понял. Извини, что так надавил. Просто хотел узнать...

Бывший Владыка Тьмы вскочил и схватил брата за плечи.

– Что ты сказал?! – прошипел он Хедину в лицо. – И ты так просто это оставишь?!

– А что ты от меня хочешь? – голос абсолютно спокоен.

Ракот притянул его к себе еще ближе и взглянул в глаза:

– А что это, по-твоему, было? Что, ты думаешь, я от тебя хочу?!

– Секса?

– Пожри тебя Неназываемый, Хедин! – бывший Владыка Тьмы оттолкнул названого брата от себя с такой силой, что тот, не устояв на ногах, рухнул на пол. Ракот тут же уселся на него верхом.

– Какой, к Спасителю, секс?! – продолжал рычать он. – Мне ты нужен! Я люблю тебя, Ямерт тебя побери! Люблю! Ты это понимаешь?!

Хедин молчал. Просто лежал и смотрел на Ракота. Ни одного слова. Ни одной, даже самой слабой попытки встать. Молчание и ничего больше.

– Скажи что-нибудь, брат, – тихая, почти безнадежная просьба. – Если ты ко мне равнодушен, то почему... почему – чтоб тебя! – ты меня поцеловал?..

На этот вопрос Познавший Тьму ответить соизволил:

– Ты ведь этого хотел, – так же тихо произнес он. – Ты этого хочешь – я дам тебе это, – Хедин нежно провел рукой по бедру названого брата. – Хочешь, можешь взять меня. Что хочешь, то со мной и делай, – рука накрыла пах бывшего Владыки Тьмы.

Ракот с трудом подавил сладостную дрожь во всем теле и с еще большим трудом отвел руку брата.

– А что хочешь ты, брат? – выдавил из себя он. Язык плохо слушался, в горле стоял ком. – Ты хочешь меня?

Хедин пожал плечами:

– Я не знаю... Но если ты хочешь...

– Ничего этого я от тебя не хочу! – перебил его Ракот. Встал и начал натягивать одежду. Все то время, что он одевался, Познавший Тьму лежал на полу и не спускал с него глаз.

– Ракот...

– Нет, Хедин, – бывший Владыка Тьмы пристегнул меч к поясу. – Не надо мне предлагать себя только потому, что я люблю тебя, а ты не уверен, любишь ли меня, или же тебе просто любопытно: каково это, с мужиком потрахаться? Разберись в себе, брат. И приходи, когда созреешь...

И Ракот покинул шатер, а затем и Кирддин. Ему нужно было успокоиться и расслабиться. А что в этом помогает воину лучше, чем хорошая битва? Пусть Хедин решит, что ему нужно. А там посмотрим.