Я проснулся. Опять потолок. Тихо, слышно лишь шуршание мышей в углу и отдаленные шаги патрулей Дженаев. Может, на этот раз мне повезет, и они меня добьют? Неожиданно я почувствовал присутствие кого-то сильного. Дразнят, сволочи. И так есть хочу неимоверно. А они еще и сильных сюда водят.

Послышались крики. Пленник? Ну что ж, по крайней мере, хоть с кем-то теперь тут получится поболтать, кроме мышей. Даже если это человек. С кучей жизненных сил, от которых я бы сейчас совсем не отказался. Так, опять я начал разговаривать с самим собой. Я ненавижу этот потолок. Этих людей. Разве можно позволять страдать умирающим?

Пленником оказался мужчина лет тридцати. Сопротивлялся как мог, пока его затаскивали в камеру. Я даже подумал тогда, что, возможно, он вырвется, разбросает их в стороны и убежит. По крайней мере, это бы развеяло мою скуку. Но нет – мир жесток. И вот он, немного побитый, но все еще полный сил и энтузиазма, наконец-то перестал бить по решетке и сел в угол. Дженаи ушли.

Священная мать! Он трясет решетку, пытается выбраться. Смешной. Но какое упорство! Я впечатлен. Хотя, может, он просто не знает.

– Ты зря тратишь силы.

– Так я тут не один? – спросил он, отозвавшись на мою фразу. Он подошел поближе к решетчатому окну. Хотелось подойти поближе, получше рассмотреть его. Но я не мог себе этого позволить. Меньше всего я сейчас хотел, чтобы меня в чем-то обвиняли. Тем более в том, кем я являюсь. На всякий случай я нырнул в тень.

– Как ты сюда попал? – спросил он живым и мелодичным голосом.

– Просто позволил им взять себя живым...

Начал вспоминаться родной улей. То последнее нападение. Пленники, которые приходили, сидели и умирали.

– Я тоже. Давно ты здесь?

А действительно, как долго я здесь? Уже давно потерял счет времени.

– Давно. Слишком давно. Много лет.

– Слушай, ты не отчаивайся. Может быть, мы вместе...

Его голос заглушили шаги приближающихся Дженаев. Судя по скрипу сапог, пришел и Коля. Значит, за мной. Но, к моему удивлению, они взяли его и куда-то повели. Он еще и сопротивлялся, им пришлось пару раз выстрелить в его сторону. Да и потом пытался драться. Даже когда его скрутили четверо человек и потащили, он продолжал атаку психологического характера. А точнее – высказывал им много-много странных слов из непонятного мне лексикона, но, судя по интонации, не слишком приятных. И, судя по всему, этому пленнику Коля тоже испортил жизнь. Что ж, предела нет. Ему еще не так достанется.

Скрипнула дверь моей камеры. Пришли за мной. Один из охранников, Налден, ударил меня ногой в бедро. Я согнулся от боли. Если когда-нибудь я освобожусь и Налден будет все еще жив, я его обязательно съем. Нет, я буду долго его смаковать. Наблюдать, как ему больно...

– Радуйся, рейф. Сегодня тебе перепадет перекусить, Давай, поднимайся, – нагло произнес он и отошел немного в сторону, позволяя мне встать.

Я догадался. Пленнику не повезло. Зато повезло мне.

Меня привели в комнату для допроса. Пленник сидел, привязанный к стулу. Коля вел беседу с какими-то другими людишками. Видимо, друзьями пленника. В диалоге его назвали Шеппардом... Джоном Шеппардом. Красивое имя. Для человека. Хотя зачем мне думать об этом? Все равно я его сейчас съем. И пусть этот Коля говорит там что-то про три часа, которые человек должен восстанавливаться.

Шеппарду открыли заклеенный рот. Он тут же начал кричать. Но, что удивительно, это были вовсе не просьбы о помощи. Он просил своих людей не выполнять требования Коли. Героизм? Скорее глупость...

Меня повели вперед, ближе к нему. Я услышал крики страха на том конце переговорного устройства – видимо, этот человек был им очень дорог. Шеппард же не боялся, а скорее обреченно смотрел. Его рубашка была расстегнула на груди – Дженаи все подготовили к моей трапезе. Как мило.

Я уже не вслушивался в то, что говорят люди друг другу. Ждал, пока мне освободят руки.

Когда я понял, что время пришло, я резко ударил его рукой по груди с размаху, присосался и упал в бездонный океан сытого удовольствия, которое может себе позволить только рожденный рейфом. Его силы наполняли меня, текли по моим венам и струились в кровь. Я уже ничего не видел и не слышал из того, что происходит вокруг, да и, честно говоря, не особенно хотел этого.

Неожиданно поток сил прекратился. Почему? Шеппард умер? Не должен, я ведь только начал пить его жизнь. Он же не младенец, от него явно пахло силой...

...Когда зрение вернулось, я понял, что Шеппард все еще жив и достаточно силен. Это мерзкие Дженаи. Как они могли? Неужели они не понимают, как я голоден?! Я дернулся вперед, протянув к Шеппарду руки, надеясь урвать хотя бы капельку его жизни. Но Налден и его дружки крепко держали меня, я не мог даже дернуться. Вот если бы было хотя бы чуть больше сил...

Меня снова заковали и быстро увели в камеру. Я обернулся и увидел усталое лицо Шеппарда позади меня. И поразился. Его глаза все еще блестели. Странно, те жертвы, которых я не доедал, теряли этот блеск в первую же очередь. Мне стало любопытно. Настолько, что голод немного отступил. Я решил пообщаться с ним.

Когда меня привели в камеру, я стал ждать. Его привели совсем скоро, минут через пять... хотя какую роль здесь играет время? Может, прошло и намного больше, а может, и меньше.

Я услышал его тяжелые вздохи. Не зная, как начать разговор, я начал его так, как обычно начинают его люди. Я часто слышал, как они знакомятся.

– Я слышал, тебя называли Шеппард?

– Да, это так, – вяло, но уверенно произнес он, – приятно познакомиться.

– Тебе больно? – поинтересовался я, хотя, наверное, зря.

– Мной тут только что покормился рейф. Как ты сам-то думаешь?

– Я не знаю.

– И надейся, что не узнаешь. Не знаю, сколько лет из меня вытянул этот гад, но если бы его не остановили, то я бы уже, наверное, был прахом в одежде... – уже смелее и бодрее произнес он.

Гад? А у меня что, был выбор? Моя выдержка заканчивалась. Где-то в глубине моего сознания снова проснулся голод, теперь еще и смешанный с обидой и отчаянием.

– Ты винишь рейфа или его хозяина? – спросил я, пытаясь усмирить гнев. Он не должен терять силы на споры со мной – иначе мне не хватит его сил, чтобы наесться вдоволь...

– Наверное, их обоих...

И тут я не выдержал. Я должен ему объяснить. А он должен понять. Почему эти люди не хотят понимать?

– Есть большая разница. Рейф не может сдержать свой голод. Это как будто ты горишь изнутри. Тебя устроила бы одна капля воды или ты бы выпил залпом всё?

По звукам я услышал, что Шеппард встал и подошел к окну. А почему бы мне не показать свое лицо? Даже человек заслуживает того, чтобы знать, с кем он говорит перед своей смертью. Я стал медленно подниматься, чтобы приблизиться к нему.

– А где ты слышал, как меня называли Шеппардом? – спросил он, тоже приближаясь к окошку.

Я уже мог видеть его лицо. Бодрое... и подозрительное. Сил хоть отбавляй. Как будто я и не ел. Хотя какая там еда – пару лет всего...

...Я встал прямо рядом с решеткой, посмотрел в его все еще ясные глаза и грозно сказал, стремясь его напугать – надо же было хоть как-то развлечься:

– Как раз перед кормлением!

Ну и лицо у него стало. Но в ту же самую секунду я понял, что это вовсе не проявление страха. Это ненависть. Ко мне. Именно так мой брат смотрел на своих врагов...

...Я до сих пор помню его. Он был воином – энергичным, сильным и быстрым. Никогда не боялся запачкаться и редко до блеска натирал свою броню, как это делали другие. Увлекался татуировками и историей Древних. Интересно, жив ли он еще? И если жив, то где он сейчас?..

...Когда я вспомнил родное лицо, стало, мягко говоря, неприятно. Я, сам не понимая, зачем это делаю, продолжил ему объяснять.

– Ты должен понять – он пытает нас обоих.

– Да? И в чем же заключается твоя пытка? – практически выкрикнул он.

– Он меня остановил! Каждый из нас страдает по-своему...

Неожиданно Шеппард замолчал на несколько секунд, а затем прислонился к клетке и произнес очень громко:

– Знаешь что, я за тебя очень-очень рад. Только сделай мне одолжение – заткнись!

Со мной так еще никто не говорил. Тем более – человек...

– Если ты хочешь провести свои последние часы в тишине – что ж, пусть будет так, – произнес я. Докатился. Неужели я стал так жалок, что на меня теперь кричат люди, тем более мной недоеденные?

– Нет, не последние. Я выберусь отсюда. Мои друзья придут за мной, – уже спокойнее ответил он. Видимо, именно за эту мысль он цеплялся, чтобы не упасть духом. Что ж, это его право. Каждый имеет право умереть с честью. Шеппард далеко не исключение.

– Что ж, я надеюсь, что ты будешь продолжать в это верить в следующий раз, когда я буду питаться.

– Мы еще посмотрим.

После этого Шеппард демонстративно отвернулся от меня. Как забавно. Мой брат тоже, когда оказывался в безвыходной ситуации, предпочитал гордо настаивать на своей правоте. Упрямый... жаль, что я больше никогда не увижу его. Так, всё, хватит. Но Шеппарда мне вдруг стало ужасно жаль.

– Я постараюсь побыстрее. Чтобы тебе не было больно, – сказал я ему спокойным тоном.

– Успокоил. К тому же я сомневаюсь, что Коля тебя позволит это самое «побыстрее».

– Это тебе на руку. Может, за тобой успеют прилететь твои друзья. И ты спасешься.

– Не нужно меня жалеть... забавно, какая ирония.

После этого Шеппард засмеялся. Если честно, меня немного сбил с толку его смех.

– Что тебя так рассмешило?

– В прошлый раз я слышал эту фразу от твоего соплеменника. Не волнуйся, сейчас я очень хорошо расплачиваюсь за его смерть. Хотя и не хотел его убивать.

– Думаю, сейчас не стоит это вспоминать. Тебе же не хочется слушать про людей, которыми я питался?

– Это последнее, что мне хочется от тебя слышать. А теперь не мешай мне. Я хочу немного поспать. Такое впечатление, что у меня не было шанса вздремнуть несколько лет.

После этих слов Шеппард зевнул и затих. Я улыбнулся. Странно, но сейчас мне почему-то захотелось, чтобы его друзья пришли и забрали его домой. Хотя, с другой стороны, я не менее сильно мечтал впитать в себя еще хотя бы чуть-чуть его силы.

Если бы у меня была возможность убежать... я бы тогда его отпустил. Да, отпустил бы. А первым бы съел Налдена... нет, все-таки, наверное, Колю. Налдена оставил бы на потом и ел бы его медленно, в течение нескольких дней...

Думая обо всем этом, я смотрел в окно на спящего Шеппарда. Странно, ни разу в своей жизни не видел спящих людей. Ну что ж, по крайней мере, набрался жизненного опыта. Я уж думал, что вообще ничего не смогу здесь узнать о том, что происходит снаружи. Эх, а сейчас по всем планам я уже давно должен был быть в тысячелетней спячке. Спал бы в коконе рядом с братьями, видел бы прекрасные сны о Создателях... Ну всё, хватит, замечтался.

Я отошел от окна и присел, облокотившись о стену. Силы заканчивались. Значит, три часа почти прошли. Скоро заявится Налден и его друзья. И поведут есть Шеппарда...

...Вдали послышались шаги. Много шагов. Значит, я угадал. Открылась дверь его камеры. Шеппард тут же вскочил, снова попробовал взять их силой. Но куда ему против четверых. Его увели. Спустя несколько минут снова заявился Налден и его славная команда. Он поприветствовал меня стандартным ударом. Ну, или почти стандартным. На этот раз ногой в плечо. Нет, Налден, ты у меня дождешься...

– Давай вставай. Кушать подано.

– Неужели прямо в камеру? – съязвил я. За что и получил удар в живот.

– Закрой свой рот. Тебя ждет твой самый вкусный полковник Джон Шеппард.

– Налден, тебя-то совсем не мучает совесть? Сомневаюсь, что тебе приятно смотреть, как я питаюсь людьми.

– Что ты знаешь о совести. Меня рейф еще учить будет. Раз Коля сказал – его на съедение...

– ...то, значит, его надо скормить мне, – опять съязвил я.

Налден издал глухой утробный звук – яркий признак ярости. Затем дал отмашку своим людям, и они меня повели.

Знакомая обстановка – Коля снова что-то рассказывает некой доктору Вейр по аудиосвязи, Шеппард привязан к стулу, а мне уже все равно кем питаться. Главное, чтобы вообще было кем. Шеппарда – значит Шеппарда...

...Мне освободили руки, но Налден меня лично держал. Как же он меня достал!

Наконец Коля дал отмашку. И сказал своим типичным сухим тоном: «Присасывайся». Я занес руку, приготовившись к питанию. Но неожиданно меня остановили глаза Шеппарда. Пронзительные и глубокие, какими, как мне рассказывали мои братья, были глаза самих Древних. Но нужно было закачивать. Иначе я умру. Если не от голода, то уж точно от рук Коли. Я подождал секунду, затем успокаивающе посмотрел на Шеппарда. По его взгляду я понял – он готов, не боится. Сильный...

...Я мягко положил руку ему на сердце и начал питание. Волна теплоты и удовольствия снова накрыла меня с головой. Где-то в глубине моего тела оживали уже практически погибшие клетки. Я уже перестал соображать. До тех пор пока эти придурки не отдернули меня снова. Из забвения меня вывел громкий приказ Коли, а также поседевшие волосы Шеппарда. И усталый, замученный взгляд. До сих пор не утерявший блеск... поразительно.

Меня увели обратно в камеру. Я встал около окна и стал дожидаться Шеппарда. Было уже не так мучительно – на этот раз мне дали поесть чуть больше. Кроме того, любопытство и беспокойство за Шеппарда пробуждали в моем организме скрытые резервы. Надеюсь, что, когда я впитаю его целиком, часть его навсегда останется со мной.

Его привели в камеру совсем скоро. Войдя, он подошел к стене, где ждал его я, и прилег.

– Ну и где твои друзья? – спросил я, увидев излучающуюся от него усталость.

– Они придут... – тихо произнес он.

– Даже если они и придут, их убьют раньше, чем они доберутся до камер.

– Ты много знаешь об этом месте? – спросил Шеппард неожиданно громко.

– Достаточно, чтобы быть уверенным, что им сюда не пройти.

Неожиданно Шеппард поднялся и практически прислонился к решетке, заглянув мне прямо в глаза. Мне стало не по себе.

– А как же мы? Мы ведь тоже можем убежать, – спросил он.

Его лицо стало бодрым. В нем было еще так много сил. А глаза блестели, как до кормления...

– В смысле, вместе? – удивился я.

Ну и картина, наверное, получится – человек и рейф вместе сбежали из тюрьмы. История для легенд.

– А что такого? У нас ведь общая цель. Ты думаешь, они выпустят тебя после того, как меня не станет?

– Нет.

– Так что тебе терять?

– Жизнь.

– Да, живешь ты тут просто замечательно.

Шеппард! Вот додумался сказать! Ты хоть знаешь, что мне здесь пришлось пережить?! Хоть догадываешься?! Я тяжело выдохнул.

– Да ладно тебе. У нас получится.

Наивный. Какой же ты наивный, Шеппард. Жизнь бы сделала тебя мудрее...

– Отсюда не выбраться, – ответил я и отвернулся.

Я не хотел смотреть в его разочарованные глаза. Ведь сейчас я лишил его надежды. Но так, по крайней мере, ему будет спокойнее умирать...

– Ты увидишь, я тебе покажу и докажу. Когда за нами придут – а я уверен, что теперь они считают меня слабым и приведут меньше людей. И если выпустят нас из камер одновременно, мы застанем их врасплох, если нападем одновременно, – начал свой монолог Шеппард.

Я не мог этого слышать. Мысль о свободе и о том, что я еще хоть раз увижу небо, не давала мне покоя. Я не позволю дать мне надежду. Как я потом останусь с этой надеждой, когда Шеппарда не станет? Странно. Я прожил здесь уже много лет. Но почему-то чувство, что этот... человек всегда был тут, рядом, за этой решеткой, не давало мне покоя. Его образ накладывался на память о моем брате и на всех моих соседей, которые когда-либо сидели здесь, – как правило, ими были политические заключенные, «предатели». Слабые люди. Кроме Шеппарда. И еще одной девочки... нет, об этом я вспоминать не хочу. Надо его заткнуть. Я подошел близко к решетке и громко сказал – так громко и грозно, насколько у меня вообще хватало сил:

– Прекрати, Шеппард. Прекрати немедленно! Хватит давать мне надежду. И, сделай одолжение, заткнись!

– Да пошел ты. Слабак. Ну и оставайся тут гнить! А я буду спать. Чтобы, когда я проснусь, у меня были силы убежать.

Я замолчал и отвернулся. Может, проспится и поймет. А я сел думать. И вспоминать.

...Я до сих пор помню ее, хоть это и было очень-очень давно. Она была дочерью какого-то деятеля, который очень сильно не нравился предшественнику Коли, я так и не понял, кому именно. Она так и не сказала своего имени – обиделась, что я не представился. Сильная была девушка. Единственная из сидевших тут ранее, кто давал мне надежду. Я ведь тогда почти поверил, что убежать получится. Впрочем, теперь об этом получится исключительно только вспоминать. Как и тебя, Шеппард...

Пока я вспоминал, прошло время. Послышались шаги и смех. Охранники во главе с незабвенным Налденом явились за нами. Я встал и подошел к решетке, предварительно стукнув Шеппарду, чтобы он успел проснуться.

Я удивился. На этот раз охранники нас вывели одновременно и почти без слов. Налден вел себя спокойно. Наверное, чтобы ему потом не влетело от Коли за издевательство над орудием пытки. Но меня удивило еще и другое – Шеппард был прав. Вдвоем мы как раз сейчас сможем убежать!

Я посмотрел на него. Он ясно понял мой взгляд и злобно улыбнулся. Ну же, Шеппард, действуй!..

Но то, что произошло потом, только доказало, что все бесполезно. Тяжелый кулак одного из охранников обрушился на лицо Шеппарда. В полубессознательном состоянии его потащили на мое кормление. Отчаяние захлестнуло меня с головой, перекрывая даже голод. А ведь так хотелось, чтобы Шеппард был прав...

Нас привели в уже знакомую нам обоим комнату. Камера была включена. Видимо, Коля решил посильнее надавить на психику той самой Вейр – привязать Шеппарда прямо перед камерой и немного показать там меня крупным планом. Вот сволочи.

С моей руки сняли кандалы. Я старался не думать о голоде – такой человек, как Шеппард, не заслуживает смерти, словно простая пища. Я постараюсь быть в сознании все время кормления. Не теряться в этом потоке сытости. Проследить за его уходящей жизнью до самого конца, проводить...

...Отвлекаясь, я вслушивался в разговор Коли и Вейр. Похоже, она так и не согласилась на обмен пленными. Ну что ж. Коля дал отмашку. Я плавно положил руку на сердце Шеппарда, заглянул в его все еще блестящие глаза на уже немолодом лице и начал питание...

...Все как обычно – жизненная энергия, струящаяся через мою кровь и питающая мои клетки. Только волны восторга уже не было. Почему? Я не знаю. Но тогда, несмотря на голод, мне хотелось сделать с Шеппардом совершенно другое... наверное, именно это и остановило меня. В ладонях зажглась боль неопределенности, как при самом первом кормлении. Когда непонятно – туда или сюда. Хочется и есть, и спасти жертву...

...Я остановился и посмотрел на Шеппарда. На вид он был уже старик, но глаза все еще блестели. Лучше смерть, чем питание тобой. Лучше еще попытаться.

– Ты почему остановился? – спросил пораженный Коля.

– Он на грани смерти. Мне его прикончить? – соврал я.

Мои интонации лжи заметил Налден и ударил электродубинкой сзади. Этот человечишка слишком хорошо успел меня узнать за эти годы. Но Коля, видимо, мне поверил. А может, просто захотел извлечь пользу из моих действий. Он приблизился к камере и жестко, холодно сказал:

– Два часа.

После этого связь отключилась и нас увели. Точнее, я шел, а Шеппарда несли. Но он был в сознании и смотрел на меня все то время, пока мы следовали до камер. А я на него. Он должен знать, что сейчас он не один...

...Очнулся он только через час. Все это время я ждал и думал – а вдруг я рассчитал неправильно? Вдруг он не настолько силен, как я рассчитывал. Вдруг он вообще не проснется...

...Но Шеппард зашевелился, а затем немного приподнялся и усталым голосом произнес:

– Я думал, что проснусь уже мертвым.

– Ты сильный, – ответил я, – сильнее всех, кем я когда-либо питался.

– Почему ты остановился?

– Чем дольше я питаюсь, тем слабее ты становишься. А тебе еще понадобятся силы, чтобы убежать.

– А сейчас он решил бежать, – ехидно и возмущенно произнес Шеппард.

После этих слов я понял, что сил для побега у него больше чем достаточно.

– Ты сам это предлагал. Я обдумал это и согласился.

– А ты не мог это решить, допустим, до последнего питания?

– Тогда я был слишком слаб. А сейчас у меня хватит сил. Если мы не будем ждать слишком долго.

Шеппард встал и, опираясь о стену, посмотрел в окно на меня.

– Ну, знаешь, сейчас я не совсем в форме для того, чтобы вытаскивать тебя отсюда.

– Я помогу тебе. Ты не один.

– У тебя есть план?

Не было у меня никакого плана. Но после взгляда в блестящие глаза Шеппарда он тут же появился. Ведь рейф тут я. Это я знаю, сколько у него сил на самом деле. Это я вижу блеск в его глазах. Другие не видят...

– Ты достаточно силен, Шеппард. Но Коля думает, что ты на грани смерти.

– Точно! – воскликнул он, – ты прав. Этим можно воспользоваться. Вряд ли охрана подумает, что у меня достаточно сил для побега. А еще она не будет ожидать, что ты мне поможешь. Рейфы и люди не так уж и часто бегают парочками.

Я тихо и грустно рассмеялся. Да, они точно не будут ожидать, что я попытаюсь убежать с человеком. Еще раз...

Шеппард начал ходить по камере.

– Шеппард, прекрати тратить силы. Ляг и поспи немного. Прогулка у нас потом будет долгая, – огрызнулся я. Шеппард остановился и сел к стене под моим окном.

– Пожалуй, ты прав, – ответил он, – разбуди меня, когда люди Коли будут на подходе.

– Я разбужу.

После этого Шеппард затих. Ему действительно нужно было поспать. Хоть немного. А я попытался придумать, как же сделать так, чтобы не получилось все как в прошлый раз. Может, я стал действительно слишком хорошо относиться к людям? И самые сильные особи из них уже вызывают во мне кроме голода еще и уважение. Может, это неправильно...

...Вдали послышались шаги. Я стукнул рукой по решетке, отделяющей меня от Шеппарда, и тихо, но уверенно, вкладывая во фразу все свои возможности Голоса Мыслей, чтобы разбудить его, сказал о приближении охраны. Я не мог допустить того, чтобы план провалился. Шеппард зашевелился. Пробуждение давалось ему нелегко.

Двери открылись. Странно, Налдена не было среди охранников. Интересно, почему? Скорее всего, его занял Коля. Хотя кто же его знает... может, спит где-нибудь. Люди вообще часто спят.

...Меня вывели из камеры. А затем зашли в камеру Шеппарда и взвалили его себе на плечи. Видимо, у него все-таки нет сил... но затем он повернулся ко мне и улыбнулся так, как могут улыбаться только те, кто готовы сделать свой последний рывок для того, чтобы избежать смерти. Я улыбнулся ему в ответ и приготовился...

...Шеппард неожиданно подпрыгнул и лишил равновесия обоих охранников сразу. Я не стал дожидаться, пока те двое, которые меня держали, позвали бы подкрепление. Изо всех сил ударив одного из них об стену так, что на ней остался красный след крови от его головы, я схватил второго, запутал его в своих цепях, оглушил и начал питание...

...Волна радости и сытости. Я не следил за тем, что делал Шеппард, да это и не было нужно в тот момент. Он свободен. Я тоже...

...Неожиданно где-то в районе спины зажгло и закололо. Заставив себя вернуться к реальности, я понял, что в меня стреляют. Шеппард же тем временем добивал второго охранника. Я посмотрел на него умоляюще, и он меня понял. Понял, что я не смогу набраться сил, если во время питания по мне будут стрелять. Он бросил нож, который попал прямо в сердце стрелявшего охранника. Меткий...

...Но тем временем случилось то, что я должен был предвидеть. Охранник, которым я питался, умирал. Я пытался вытянуть из него крохи уходящей жизни, но этого хватило только на то, чтобы немного залечить раны, полученные только что. Меня охватила обида. Ну почему он оказался таким слабым и не дождался, пока я его доем?!

Шеппард нетерпеливо смотрел на меня и ждал, пока я глотал жалкие крохи жизненной силы охранника. Когда я остановился, он подошел к убитому человеку Коли и взял рацию и пистолет, а затем посмотрел на меня...

...Глупый наивный рейф. И ты думал, что человек действительно позволит тебе убежать? Если одна из них и оказалась к тебе так добра, с чего ты взял, что все такими будут? Именно так я и думал, смотря, пока Шеппард думал, что же ему делать дальше. Я не мог поверить в то, что он меня сейчас застрелит. Но он не сделал этого. Шеппард взял связку ключей и бросил их мне. Я освободил себе руки и растянул пальцы. Лучше я умру, чем позволю снова кому-либо заковать себя в кандалы. Я посмотрел на Шеппарда. Судя по его взгляду, он боялся. Боялся меня. Я посмотрел на него и улыбнулся. Не нужно чувствовать во мне угрозу. Шеппард улыбнулся и протянул мне пистолет. Хотя зачем он мне был нужен – непонятно. Никогда не умел обращаться с оружием, которое убивает. Но не показал ему это.

– Куда идти? – спросил он тихо.

– Сюда, – ответил я и как можно быстрее пошел через длинный коридор, по которому раньше ходил уже слишком давно...

...Воспоминания нахлынули на меня неожиданно. В прошлый раз, когда я бежал по этим коридорам, за мной следовала та самая девочка. Я тогда должен был останавливаться – она не успевала бежать так быстро. Отставала. Шеппард же почти не отстает... хотя он и посильнее будет, чем она. Да и я слабее во много раз, чем был тогда...

...Из волны воспоминаний меня выдернул Шеппард. Я и сам не заметил, как остановился.

– Ты чего остановился? Сказал же, что знаешь, куда идти, – спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Я знаю. Просто... слишком много воспоминаний.

– Не можешь попредаваться им потом? Когда мы отсюда выберемся?

– Извини, ты прав. Нам нужно спешить...

...И мы побежали дальше. И бежали до тех пор, пока не услышали неподалеку голоса. Я дал знак Шеппарду остановиться. Мы прислушались – это были люди Коли. И они шли сюда. Шеппард быстро спрятался за колонной. Я встал рядом с ним. Он достал свой пистолет и приготовился. Я тоже взялся за оружие. Как раз было время, чтобы попытаться разобраться, как оно работает, и я стал крутить его в руках в поиске регулятора мощности. Шеппард посмотрел на меня и чуть не рассмеялся. А затем протянул рацию и прошептал:

– Это не энергетическое оружие. Потом покажу, как оно работает. А сейчас лучше отвлеки противника – вызови его по рации. А я расчищу нам дорогу.

– Как скажешь, Шеппард. Но не убивай всех. Оставь одного. Для питания...

– Их там двое. Пока я буду убивать первого, питайся вторым.

После этого я сделал все именно так, как сказал Шеппард. Подал сигнал по рации одному из людей Коли. Тот отвлекся и получил именно то, что и должен был, – смерть от рук моего нового напарника. Я подошел ко второму охраннику и приготовился питаться, но как-то не подумал, что он может быть вооружен. Он выстрелил в меня. Боль отозвалась во всем теле. Я был слишком слаб, слишком голоден...

...Шеппард, видимо, заметил это. Он прикрылся трупом убитого им охранника и застрелил моего мучителя. Я тут же схватился за кровоточащие раны.

Шеппард посмотрел на меня с сожалением.

– Заживет. Нам туда, – ответил я и повел его по коридору.

...Я уже не мог бежать так быстро. Потерял слишком много крови. Видимо, мне уже никогда не вернуться к моему народу, не увидеть мою Королеву и братьев... особенно моего самого дружного боевого братишку... но я бежал. Хотя бы просто потому, что мечтал вдохнуть настоящего свежего воздуха, увидеть небо и звезды. Да и потому что обещал. Ей обещал...

...Шеппард тоже бежал с трудом. Он был силен, но успел уже прилично устать. Кроме того, похоже, он где-то успел повредить себе ногу. Но при этом продолжал бежать, блестя глазами и превозмогая боль. Неожиданно он остановился около какой-то комнаты.

– Там офис Коли. Никого нет. Мы должны войти. Может, там есть что-то полезное, – произнес он.

– Шеппард, мы должны бежать. Охрана может появиться здесь с минуты на минуту, – возмутился я.

– Ты можешь бежать дальше и подождать меня здесь.

– Я подожду. Постарайся быстрее найти то, что тебе нужно.

– Охраняй вход.

Шеппард попробовал подергать ручку – дверь была открыта. Видимо, Коля так торопился нас найти, что даже забыл запереть свой офис. Шеппард заглянул за дверь, а затем вошел и скрылся совсем.

...Я стал смотреть по сторонам. Где-то раздавался топот шагов охранников, их голоса... но я знал, что они были далеко. Просто в этой части здания была слишком хорошая акустика. Звукоизолирован был только офис Коли, и я понятия не имел, что же там делал Шеппард.

Я осмотрелся и заметил ящик неподалеку. На нем были следы крови. Я подошел ближе и ужаснулся. Он до сих пор на том же месте, и они его даже не помыли. Хотя это было давно, очень давно...

...Ей тогда прострелили ногу, когда мы убегали. Потом мы искали место, чтобы перевязать ее. Я до сих пор помню, как я посадил ее на этот ящик...

...Я посмотрел на оборванный край своей рубашки. И картинка воспоминаний всплыла в моих глазах...

– Подожди немного, потерпи, сейчас мы передохнём, – сказал я тогда висящей на моем плече темноволосой девочке-подростку.

– Не волнуйся, я выдержу. Не надо останавливаться, нужно быстрее выбраться на поверхность, – бодро сказала она.

Как будто ее совсем не волновала боль в ноге.

– Ты теряешь кровь, а значит, и силы. Рану нужно перевязать.

Я увидел ящик, стоящий около стены. Подойдя к нему, я быстро посадил туда девочку. Кровь стекала с ее ноги струйками по ящику – видимо, была повреждена вена. Я оторвал край свой рубашки и стал делать стягивающую повязку.

– Скажи, рейф... куда ты планируешь идти дальше? Ну, когда мы убежим? – спросила она, посмотрев своими пронзительными карими глазами.

– Наверное, к своему народу. У меня там Королева, братья... а ты, наверное, к отцу?

– Наверное... – неожиданно она остановилась и добавила несколько громче: – Нет, все-таки нет. Я лучше пойду с тобой. Пусть я буду пищей для рейфов. Пусть меня съедят. Но я не хочу возвращаться домой. Ты мне намного ближе, чем мой отец. Он слишком жестокий человек. Я ненавижу его.

– Не надо так говорить! Он твой родитель! – строго оборвал я ее.

– Это мне решать... – хотела ответить она, но вдали послышались шаги.

– Кто-то идет, нам пора, – прошептал я, поднял ее и повесил себе на плечо...

...Кто-то больно толкнул меня. Я вышел из волны воспоминаний и увидел Шеппарда с черной папкой в руках.

– Хватит мечтать. Нам пора. Куда дальше?

– Туда, – ответил я.

Шеппард убрал папку под куртку и приготовился идти. Я посмотрел на его иссушенное, но полное сил лицо. И понял, что не могу допустить, чтобы все повторилось. Я пошел вперед так быстро, как только мог.

...Странно, но в коридоре нам больше не встретился ни один охранник – везение или ловушка? Да кто же знает этих людей. Я показал Шеппарду, где находится один из выходов на поверхность. Откупорив крышку люка, мы выбрались наружу...

...В лицо мне ударил свежий воздух. Было темно, на небе сияли звезды и луны. Как же я давно не видел ночь! Но чистый воздух ударил по моим поврежденным от пуль и не привыкшим к обилию кислорода легким. Я закашлялся и сел на стенку люка. Шеппард осмотрелся и произнес:

– Так, значит пойдем вместе до Врат, а дальше каждый из нас пойдет своей дорогой.

– А если мы встретимся снова?

– Старые уговоры не в счет.

...Не в счет. Но я уже сомневался, что если снова встречу Шеппарда, то стану воспринимать его как врага...

– Тогда нам лучше не встречаться.

Шеппард внимательно посмотрел на меня с долей сострадания и сочувственно спросил:

– Ты хоть дотянешь?

– Если покормлюсь, – ответил я и посмотрел на него.

А он не так понял. Сделал такое лицо, как будто бы я собирался съесть его, а потом еще и сделал шаг назад и негодующе сказал:

– Нет, так не пойдет. У нас уговор, помнишь?

– Тогда я умру...

Я попытался опереться на его плечо, чтобы встать. Но Шеппард неожиданно сделал большой шаг назад и наставил на меня оружие.

Это было забавно. Хотя я должен был догадываться. С чего это человек должен доверять рейфу, даже если он голоден? Мне ничего не оставалось, кроме как наставить оружие на него. Я приблизительно понял, как стрелять из него. Но вот смог бы я выстрелить в Шеппарда? В человека, который дал мне надежду?..

...Но он, похоже, совсем не собирался в меня стрелять. Посмотрев мне в глаза, он произнес:

– Послушай, мы нужны друг другу. Мы дойдем до Врат, и каждый пойдет своей дорогой. А до этого – у нас общая цель.

Мне на какую-то минуту показалось, что он испугался. Вполне возможно, что так оно и было – каждому живому существу свойственен страх. Главное – не поддаваться...

Я опустил оружие, Шеппард тоже. Пытаясь разрядить обстановку, а заодно и отделаться от воспоминаний, лезущих в мой разум, я пошел в сторону Звездных врат, давая знак Шеппарду следовать за мной. В тот момент я мечтал об одном – выделить из своих воспоминаний и перенести в реальность только одно. Путь до Врат.

...Мы бежали так быстро, как только могли. Я пытался вспомнить, где же находятся Врата. Но это было просто невозможно – слишком давно это было. Даже когда я бежал с ней, нам не удалось до них добраться. Я смотрел на деревья, покрытые листьями, вдыхал запах свежего воздуха и каких-то ночных растений, пахнущих сладко и приторно, вслушивался во всевозможные звуки... но среди них пока что не было человеческих шагов, кроме Шеппарда, естественно.

В конце концов я понял, что мои силы подходят к концу.

– Если бы я мог бежать быстрее, – произнес я, упав на землю.

Идти я больше не мог.

– Долго еще? – спросил Шеппард, который уже шел впереди меня, а я только вяло волочился сзади.

– Иди один, оставь меня, – прошептал я и присел, тяжело вздохнув.

– Нет уж, ты мне нужен. Врата охраняются, и мы можем их взять перекрестным огнем. Но это, конечно, в том случае, если мы знаем, куда идти...

– Это было слишком давно...

Не было больше смысла ему лгать. Я знал выход из здания. Но где располагались Врата, я не помнил. Тем более что я и не проходил через них. Я был в банке памяти телепортатора стрелы, как и мой брат. А план... рисунок и реальность – все-таки разные вещи. Иначе бы я и не попался.

Лицо Шеппарда менялось на глазах. Из добродушного и усталого в обиженное.

– Молодец, Шеппард. Послушал рейфа, – начал он ругать сам себя.

Меня это почему-то начало умилять. У моего брата была такая же привычка.

– Я не хотел тебя обманывать.

Неожиданно у Шеппарда в кармане подала звуки рация. Оттуда донеслись голоса Коли и Налдена:

– Их нет у Врат.

– Тогда прочешите территорию. В рейфа стреляйте на поражение, Шеппард мне нужен живым.

Шеппард выключил рацию, улыбнулся и сказал:

– Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, что до Врат мы бы все равно не добрались, а я нравлюсь я ему больше, чем ты.

Такой прилив позитива дал мне немного сил, скрытых в моем организме как резерв. Я улыбнулся и рассмеялся. Так, как уже себе очень давно не позволял.

А после этого лег на землю и стал смотреть на небо. Его глубина и чернота, перемешивающаяся с яркими огоньками созвездий и опрятными шарами лун, давала мне понять, что в любом случае я поступил правильно. Тогда я вздохнул и сказал:

– Это стоило того. Снова увидеть небо...

Шеппард улыбнулся, повернулся ко мне и сказал:

– Ну, у меня были цели явно поглобальнее.

– Все равно я скоро умру.

Шеппард подошел ко мне и посмотрел на меня очень мягко. На какой-то момент мне показалось, что он обнимет меня.

– Слушай, у нас был уговор. Мы доберемся до Врат вместе. Живыми. Мы, люди, своих не бросаем. Пусть это будет тебе уроком.

– Ты больше похож на рейфа, чем думаешь сам, – ответил я, восхитившись его теплотой по отношению ко мне.

Мне он все больше и больше напоминал того моего брата. Интересно, а кого напомнил ему я?

– Не уверен, что мне это нравится.

– Ты слишком многого не знаешь о рейфах, Шеппард.

– Ладно, давай спи первым. Я посторожу, – произнес он и отсел к дереву.

– Не уверен, что в такую ночь получится спать. Самое время для того, чтобы говорить. Расскажи мне что-нибудь, Шеппард...

– Теперь он просит рассказать ему сказку. Лучше ты расскажи.

Я подумал, о чем я мог рассказать Шеппарду. О своем брате, который на него так похож? Это вряд ли могло быть приятным его слуху. И тогда я решил рассказать про нее...

– Знаешь, Шеппард, ты ведь не первый человек, с кем я пытался бежать отсюда.

– Да неужели? И с кем ты пытался отсюда бежать?

И я начал ему рассказывать. Про нее. С самого начала...

...Это было очень давно. Много лет назад. Еще до того, как Коля стал главным на этой базе. Я так и не узнал, как ее звали. Она первая спросила у меня имя, которого я не мог ей дать. И мы решили обходиться без имен. Она была почти ребенком; мы, рейфы, в таком возрасте только начинаем питаться жизнью. Я поинтересовался, как она попала туда и что плохого она сделала Дженаям. Выяснилось, что она была дочерью какого-то влиятельного противника тогдашнего их старшего. Ее взяли в заложники, чтобы шантажировать его. Но он слишком долго не поддавался на шантаж. И мы сидели с ней в соседних камерах, как мы с тобой, несколько месяцев. Она мне рассказывала истории про свое прошлое, я ей – про свое. А еще мы друг другу рассказывали свои сны. Благодаря ей я понял, что люди – это не просто продукт питания... она мне стала как дочь или как младшая сестренка. По вашим, человеческим понятиям. В моей же свободной жизни я бы никогда не обрел сестры. Разве что только биологически. Не психологически...

...Однажды мы обнаружили, что охранников стало не так много. Она смогла вскрыть замок, и мы бросились бежать. По пути ей прострелили ногу, и до поверхности мне пришлось ее нести...

...Нам удалось выбраться, и мы скрылись в лесу. Остановились, чтобы отдохнуть от гонявшихся за нами охранников – Дженаев. И как-то незаметно к нам подбежал один из их людей, который расстрелял нас с ней почти в упор. Я смог убить его, но и я, и она начали умирать сами. Из последних сил она попросила ей покормиться. Я предложил... другое, но для того, чтобы ей выжить при другом, она была слишком серьезно ранена. Я знал, что ей будет легче умирать, если я буду жить, а умрет она в любом случае. И я выполнил ее просьбу, вобрав ее жизнь в себя. Потом подбежали люди Дженаев во главе с Акастусом Колей. Он странно посмотрел на меня и на нее. До сих пор не могу понять, что же означал его взгляд. А потом он приказал запереть меня обратно. И не убивать, но кормить только по чуть-чуть. До этого же меня кормили полноценно. Но я перед тем, как начал кормиться ей, обещал, что увижу небо снова. За нас обоих...

– Красивая история, – ответил Шеппард. – А что «другое» ты ей предлагал?

– Ты узнаешь это. Потом узнаешь, – ответил я и понял, что сон одолевает меня.

– Рейф, поспал бы ты. Вижу ведь, что глаза закрываются. Не бойся, если они придут, я разбужу тебя.

– Не волнуйся, Шеппард. Если они придут, я проснусь первым. Спи и ты тоже. Завтра у нас тяжелый день.

После этого я закрыл глаза и провалился в беспамятство...

...Мне снилось доброе, смелое и искреннее лицо моего брата. Мы, еще совсем дети, бежали по полю наперегонки и наблюдали за каплями, падающими вниз. Они всегда напоминали мне нас, эти братья-капли. Их всегда очень много, и ничего не может скрыться от их воздействия. Они действуют дружно, управляемые какой-то невидимой Королевой Дождя. По крайней мере, так я думал в детстве. И это самое ощущение охватило меня во сне. Я остановился и стал смотреть в небо, вслушиваться в звук стучащих об землю капель. А где-то вдалеке меня звал убежавший куда-то вперед брат. Он никогда не отвлекался на созерцание. Для него было главным – действие. Истинный воин... я откликнулся на его зов, а затем заметил, что он прячет свое лицо. Я подошел ближе и спросил его:

– Брат, зачем ты прячешь лицо?

Он засмеялся странным голосом. Как будто все, кого я когда-либо знал, говорили через него:

– Потому что ты еще не уверен, чье лицо тебе приятнее всего будет видеть.

После этого он повернулся, и я заметил, что у брата глаза Шеппарда. Ясные зеленые глаза, полные жизни. Я улыбнулся и положил брату руку на сердце. Он сделал то же самое и со мной. Я не пытался ни забирать у него жизнь, ни отдавать, как и он. Мы просто стояли, чувствуя себя каплями дождя из одной тучи.

А затем он распался на тысячи и миллионы маленьких капелек, которые стали шептаться разными голосами:

– Мы уже близко, они где-то рядом...

– С чего ты взял?

– Я знаю его слишком давно и узнаю его следы...

И тут я понял, что говорят не капли. Что кто-то приближается. Пора просыпаться. И я проснулся...

...Когда я открыл глаза, то оказалось, что уже рассвело. Я прислушался и обнаружил, что был прав – приближались люди Дженаев. Это их голоса я слышал сквозь сон. Дженаев нельзя перепутать ни с кем другим – только они так странно переступают с ноги на ногу, когда крадутся. Они думают, что так их будет не слышно. По крайней мере, именно так им сказал тот человек, который и придумал эту технику передвижения. Судя по тяжелым шагам, там был и Налден.

Я обернулся и обнаружил, что Шеппард спит. Он был слишком слаб, чтобы справиться с таким количеством врагов. Да и я был не сильнее его. Мне нужно было срочно что-нибудь придумать, чтобы спасти нас обоих.

И я придумал, и стал действовать сразу же, как мысль очутилась в моей голове. Я подошел к спящему Шеппарду. Черная папка, прихваченная из кабинета Коли, валялась рядом – видимо он выронил ее, пока спал.

Я легко потрогал его за плечо, стараясь разбудить, и тихо произнес:

– Они идут...

Шеппард открыл свои зеленые глаза и попытался что-то сказать. Я понял, что если не сделаю этого сразу, то не смогу этого сделать вообще. И, отбросив все мысли, положил руку ему на сердце...

...Жизненная сила, идущая от Шеппарда ко мне, перемешанная с обидой и разочарованием, питала каждую клетку. Я был на грани безумия от удовольствия, но так и не мог ее пересечь. Понимание того, что я беру жизнь не у кого-нибудь, а у Шеппарда, который стал мне очень дорог, позволяло контролировать процесс. Когда я понял, что у меня достаточно сил для того, чтобы убить их всех, а кем-то из них покормиться, я остановился.

Шеппард превратился в дряхлого старика. Блеска в глазах уже не было. Но я знал, что у него достаточно сил, чтобы не умереть, а подождать немного, пока я смогу покончить с Дженаями. Черная папка все еще лежала рядом с ним. Я поднял ее и положил себе во внутренний карман пальто, понимая, что во время готовящегося боя сохранить папку, валяющуюся на земле, будет сложно. А она была так важна для Шеппарда... после этого я спрятался за дерево, ожидая прихода Дженаев...

...Они не заставили себя ждать слишком долго. Через несколько мгновений они пришли и рассредоточились по территории. Я схватил первого попавшегося солдата и свернул ему шею. Второго, прибежавшего к нему на помощь, я отбросил к дереву. Размазанная по стволу кровь дала понять, что этот человек уже никогда не откроет глаза...

...Подоспевших двоих, обративших внимание на спящего Шеппарда и склонившихся над ним, чтобы забрать его патроны, я застрелил из оружия их же коллег. Еле погасив растущую во мне ярость, я вспомнил, что мне нужно питание. Много питания, и далеко не только для себя...

...Я заметил бегущих на звук выстрелов еще двух Дженаев. Одним из них был Налден. Довольный, я направился к ним. Ведь скоро сбудется моя мечта – я давно хотел сожрать моего надзирателя. Я забрался на дерево и приготовился к прыжку – мне нужно было застать их врасплох...

...Практически сразу после того, как я оказался на дереве, они подошли. Я дождался, пока они начнут смотреть в разные стороны, а затем приземлился за их спинами. Если бы это был не Налден, знавший меня слишком хорошо, меня бы так и не услышали и я без проблем забрал бы их жизнь. Но он услышал и дал знак второму солдату, они резко отскочили в сторону и вместе начали в меня стрелять...

...Мне не было больно. Но я понимал, что если так продолжится и дальше – у меня не хватит сил, чтобы спасти даже себя. Поэтому, собрав все силы, я сделал резкий рывок вперед и вырвал автоматы из их рук. А затем повалил их обоих на землю, чтобы питаться. Они были слишком шокированы, чтобы сопротивляться. Посмотрев на своих жертв, а особенно на лишенные блеска глаза Налдена, уже готового к смерти, я решил отомстить. Для начала съесть второго солдата, имени которого я не знал. Пусть видит, что его ждет через несколько мгновений...

...Приток свежих человеческих сил вызвал внутри меня привычную эйфорию. Этот солдат был совсем не слабым человеком. Мои раны зажили, когда я не поглотил даже половины его жизни, а его целиком было в принципе достаточно, чтобы выполнить то, что я задумал. Но я решил довести дело до конца – мне совсем не хотелось отпускать Налдена. И когда я покончил с незнакомым солдатом, я принялся за своего старого врага...

...Самое удивительное, что Налден оказался слабее своего напарника раза в четыре. И физически, и морально – я практически каждой клеточкой ощущал просьбу о пощаде, струящуюся по моим венам. Но он никогда не щадил меня, когда я нуждался в этом. И от этого его боль только прибавляла мне сил. Как говорят люди, месть – штука сладкая...

...Покончив с ним, я понял, что медлить нельзя – у Шеппарда оставалось всего несколько минут жизни. Я подошел к нему, слабому и истощенному, и наклонился, смотря ему в глаза со всей теплотой, которую только мог показать. И тут он меня шокировал – он был до сих пор в сознании! И даже сказал мне:

– Заканчивай...

Поразительно, как этот сильный человек цеплялся за свою жизнь. Я улыбнулся и ответил ему:

– Как я и говорил, ты слишком многого не знаешь о рейфах.

После этого я стал делать то, что и собирался сделать с тех пор, как впервые его увидел. Я положил руку ему на сердце. Но вовсе не с целью питания...

...Жизненные силы потекли от меня к нему. Я слабел, но это не доставляло мне неприятных ощущений. Наоборот, осознание того, что я приношу Шеппарду пользу, выводило меня на уровень своеобразной эйфории. Я чувствовал себя скульптором, строящим Шеппарду то тело, которое я сочту нужным. Я смотрел на то, как он смотрит на меня своим преданным и признательным взглядом, на то, как снова рождается и становится сильнее блеск жизни в его глазах. Я чувствовал нас обоих сливающимися каплями дождя в одной большой вселенской луже. Я слышал, что кто-то приближается, но не хотел останавливаться, пока не смог бы отдать Шеппарду все то, что мог...

...Пока какой-то человек с темным цветом кожи не оттолкнул меня, оборвав нашу с Шеппардом братскую связь и не направил на меня оружие. Я отскочил к дереву, пытаясь привести в порядок свой разум, который резко заполнила обида. В этот момент Шеппард резко поднялся с земли и крикнул:

– Не стреляйте!

Темнокожий человек обернулся на голос и сделал удивленное выражение лица. Впрочем, удивлены были все люди, которых вокруг меня оказалось слишком много. Неужели я снова попаду в плен, подумал я. Но все же надеялся, что Шеппард все-таки пристрелит меня. Я уже не рассчитывал вернуться домой.

– Опустите оружие, – тихо сказал Шеппард.

– Но мы же все видели, что он сделал с вами, – ответил ему один из людей, находящихся в толпе.

– Он делал другое.

– Но как это возможно? – спросила женщина, которая уже начала меня интересовать.

Ее разум почему-то был способен к слиянию. Как будто она была рейфом... жаль, что у меня не было возможности узнать ее получше.

– Это надо спрашивать не у меня, – ответил ей Шеппард, а затем подошел ко мне, удивленно посмотрев, давая понять, что я должен ответить на ее вопрос.

– Дар жизни дается самым преданным нашим почитателям. И нашим братьям...

...Да, я не просто так сказал это. Я уже понимал, что Шеппард стал мне братом. С того самого момента, когда я принял решение передать ему часть своей жизни. Он посмотрел на меня удивленно, но в то же время очень нежно. Видимо, тоже счел меня братом... или как там это у людей называется... «лучший друг»?

После этого кто-то напомнил про Колю. Шеппард резко схватил рацию и стал вызывать нашего с ним общего врага. Он ходил из стороны в сторону, и по его лицу было видно, как он кипит от гнева. Впрочем, я был настроен по отношению к моему пленителю не более великодушно. Когда Шеппард закончил изливать свой гнев в рацию, он посмотрел на меня и подошел к темнокожему человеку.

– Что делать с ним? – спросил человек, готовясь стрелять.

– У нас уговор, – ответил Шеппард, мило улыбаясь. Он удивил меня этим.

– Я не ждал, что ты его сдержишь, – ответил я, наблюдая за его действиями.

Шеппард кивнул, а затем подошел к своему темнокожему другу и взял пистолет. Я так и подумал, что не стоило рассчитывать на его помощь. Потому что он направил его на меня. Я услышал звук выстрела, а потом стало темно...

...Я спал. Тяжело и без снов. Хотя можно ли назвать сном то состояние, когда ничего не видишь и не слышишь, и не можешь дернуться, но при этом чувствуешь все, что происходит вокруг? Я думал, что именно на это похожа смерть. Сначала я понял, что нахожусь на металлическом полу. Где-то сквозь бред я почувствовал руку Шеппарда на своей голове. Он провел ей по моим волосам. Хотя я мог и заблуждаться...

...Когда ощущения вернулись, я осознал, что нахожусь на открытой местности. Вокруг было темно – опять ночь. На мгновение я засомневался в происходящем и осмотрел себя, но я не был ранен. А потом я почувствовал то, чего не чувствовал уже давно, – рейфы. Они были рядом, и их было много. А затем я заметил Шеппарда. Он стоял напротив меня, направив оружие.

– А, Шеппард. Не думал, что ты сдержишь слово.

– Ты слишком многого не знаешь о людях, – ответил он мне.

И вправду – наша раса слишком мало знала о людях. Да, они источник нашей пищи. Но они еще и личности, которые достойны того, чтобы их помнили.

– Если мы в следующий раз встретимся... – произнес я, собираясь сказать, что Шеппард уже никогда не сможет стать моим врагом и даже пищей...

– Старые уговоры не в счет, – ответил он.

Но затем посмотрел на меня и хитро прищурился. Я сразу понял, что его друзья были поблизости и он не мог сказать ничего другого. Я кивнул ему в ответ, давая знать, что понял его...

...Где-то вдали я услышал рев двигателя Стрелы и понял, что мой народ скоро придет, чтобы забрать меня. В восторженных чувствах и готовности к возвращению в семью я всего лишь на мгновение отвлекся от Шеппарда, засмотревшись на пролетающий мимо кораблик. А когда я вернул свой взгляд на предыдущую позицию, то обнаружил, что Шеппард просто исчез. Но я до сих пор надеюсь, что мы с ним когда-нибудь встретимся...

...Высокая и стройная Королева слушала рассказ замученного, усталого, но довольного и счастливого рейфа, представшего перед ней с таким уникальным докладом.

– Память, личность, говоришь? Ты убеждаешь нас отказаться от людей как от пищи? – спросила она, посмотрев на рейфа с возмущением.

– Вовсе нет. Это наша природа, и против нее не пойти. Но мы должны понять, что памяти достойны все. Даже люди, которыми мы питаемся.

– Я поняла тебя. А что было в той папке, которую ты взял у Шеппарда? Ты посмотрел, что там было, перед тем как отдал ее?

– Да я как-то и забыл про нее... да и не отдал ему... сейчас посмотрю, – ответил рейф.

Он распахнул свое пальто и достал черную папку. Королева подошла к нему поближе и заглянула через плечо.

И в самом начале там оказался рисунок, на котором были изображены Акастус Коля и девочка лет тринадцати. На нем была также надпись на незнакомом Королеве языке. Рейф посмотрел шокированным взглядом, в котором неожиданно засветилась печаль. Он выронил папку, продолжая созерцать рисунок. Королева изящно подняла папку с пола, а затем спросила рейфа:

– Что за надпись на картине?

– Акастус Коля... с дочерью Заной.

– Это та самая девочка, про которую ты рассказывал? С которой ты бежал из тюрьмы?

– Да, это она. Девочка, которая достойна памяти. Как и Шеппард.

– Тогда оставь себе картину. Папку же я заберу себе. Ты свободен. И мы как раз нашли твой улей. Твой брат уже ждет тебя. Ступай.

Рейф развернулся и, благодарно посмотрев на Королеву, сложил листок и покинул Королевский зал.

Королева прошлась из угла в угол, периодически посматривая на своих охранников, а затем положила папку на трон и сказала:

– Я голодна. Приведите мне человека.

Двое охранников удалились, через несколько мгновений приведя к ней молодую женщину с русыми волосами. Королева подошла к ней, занеся руку для питания, но неожиданно остановилась и спросила:

– Как тебя зовут?

– Амиэль... Амиэль Ниамартвен, – ответила женщина дрожащим голосом.

– Из какого ты мира, Амиэль Ниамартвен?

– Белазия... с Белазии...

– Белазия... хорошее пастбище. Не волнуйся, Амиэль Ниамартвен с Белазии. Я буду тебя помнить, – произнесла Королева спокойно.

А затем положила руку ей на сердце и начала питание.