Старый куст сирени, перекинувший ветви через невысокий забор. Он казался замершим, настороженным зверем в царстве плывущих по асфальту теней.

Ветер осторожно перебирал широкие листья. Само небо, казалось, склонилось над улицей, вглядываясь в россыпь хрупких белоснежных звезд в тумане листвы. Быть может, оно разглядело десятки галактик на тонкой ветке. И вновь ощутило пьянящий аромат несорванных, не найденных еще миров...

Здесь, в старом элитном районе Токио, медовый свет редких фонарей растворяется в ночном воздухе. Здесь, в окружении нарочито запущенных садов, шум города кажется чем-то далеким и нереальным. Здесь, на низком бордюре, сидел мальчик в тяжелой просторной накидке.

Где-то в глубине садов стрекотали кузнечики, и сирень склоняла в волосах несколько испуганных звезд, сорванных с одной из веток. Но гость не заметил нечаянного подарка. Со дна его глаз Ночь смотрела, как плывет над асфальтом запах сирени. И призрачная улыбка, словно эхо, отражала упоительно горькое счастье в оправе щемящей пустоты.

Ветер пел в кронах деревьев, и небо прятало звезды за пеленой городского смога. Старый куст сирени ронял алебастровые слезы на подставленные ладони. И Гость благодарил его за безмолвное сочувствие, гладя тонкие лепестки.

Старая сирень видела много зим. Ей с каждым днем становилось все труднее вспоминать свою юность. Но она хорошо помнила каждую встречу со своим Гостем.

Он всегда приходил после заката и садился под ее ветвями. И темнота сворачивалась клубком у его ног. Каждый раз он сидел на остывающем асфальте до рассвета, смотрел на звезды и так обманчиво безмятежно улыбался. Иногда его губы беззвучно шевелились, и сирени казалось, что не сказанные кому-то слова холодными каплями падают на землю, смешиваясь с придорожной пылью.

Сейчас, как и всегда, он улыбался. Так, как улыбался лишь тогда, когда не надо притворяться, даже перед самим собой. И сирень почти видела, как ледяной вихрь одиночества задувает пламя в его глазах. И она вновь в отчаянии, не в силах что-то изменить, тянула ветви к долгожданному Гостю и тихо оплакивала его.

Здесь, в старом элитном районе Токио, медовый свет фонарей растворялся в ночном воздухе. Здесь, под темным небом, шум города метался меж горизонтов. И светлые звезды дрожали в темных волосах...

* * *

Где-то на другом конце города, среди шума, суеты и яркого света Йо Асакура шел в направлении станции метро. Он почти перешел дорогу и остановился на разделительной полосе, пропуская поток машин и раздумывая, насколько сильно ему влетит от Анны за позднее возвращение.

И вдруг замер посреди несущейся навстречу самой себе реки желтых огней, захлебнувшись в неожиданно нахлынувшей волне отчаянной тоски и усталой обреченности.

И еще, всего на пару секунд, ему показалось, что в воздухе плывет, смешиваясь с сонной усталостью города, пьянящий аромат цветущей сирени...