Дир потянулся на неудобном лежаке и продрал глаза. В голове шумело, а во рту сдохла какая-то непрошеная кошка. Узость лежака усугублялась мирно посапывающим на нём телом. Тело было крайне привлекательным и принадлежало весьма изящному юноше. События вчерашнего вечера с неумолимой отчётливостью начали прорисовываться в похмельной голове полуэльфа... «Дддраконий хвост, это ж надо было так надраться...» Дир встал и держась за поясницу побрёл к столу, на котором были разбросаны «остатки былой роскоши», а точнее последствия жуткой пьянки. В глиняном кувшине плескались остатки вина, они пошли на заглушение жёсткого сушняка, и сдохшую кошку всё-таки куда-то смыло... Поёжившись, Дир глянул на мирно спящего юношу. «Знатное, видать, мы вчера устроили... Странно, что здесь обнаружился только этот кадр, я вчера вёл себя как перворазрядная шлюха... Чуть дело не похерил, идиот!» Надо заметить, что наш герой был честен с собой до конца.

Пьяные ухмылки сводили с ума и женскую и мужскую часть трактира, надо было, чтобы его присутствие запомнилось, а ухода не заметили, но все шло к обратному. Эльф сам не понимал, как ему удалось ускользнуть... Наверное, тому виной потасовка, которую затеяли разбойного вида леди и статный офицер, они всерьёз наделись таким путём завладеть вниманием Рыжего. Дир долго думал за кого из них поболеть, и кому, в конце концов, отдать предпочтение, но увидел в углу милого мальчика-подавальщика, лет эдак пятнадцати-семнадцати, воровато оглянулся, да и уволок его в «нумера», предварительно бросив пару монет трактирщику, чтобы победитель судьбоносной схватки не обнаружил своего законного приза. Эльф поморщился, когда тащил слабо и неубедительно упирающееся тело по лестнице, устраивая по заминке на каждой ступеньке, Диру представлялись совсем иные перспективы – Саднящая задница планировалась не у него... А поди ж ты... Тем не менее, мальчик не обладал даже половиной эльфийской выносливости, коей папенька эльф наделил Рыжика. Умаявшись, новый знакомый сладко уснул, а чтобы он случайно не покинул сладких объятий сна, Дир наложил простенькое заклинание. Следует заметить, что на «сложненькое» всё равно, умения бы не хватило...

Быстро одевшись, эльф выскользнул в окно, перелез через забор, легко взобрался на прилегающий к трактиру сарай и, спрыгнув, оказался на другой улице. Он умудрялся идти, почти не скрываясь в тени, однако и не афишировать своё присутствие. Улочка прыгнула на горку и скатилась в крутой поворот. Дир отсчитал третий дом от угла, задрал голову и оглядел окна кричаще роскошного особняка. Оконные проёмы были так обильно отделаны лепниной, что для того чтобы забраться наверх, даже не понадобилась заготовленная верёвка. Он с грацией кошки вспорхнул на третий этаж, незаметным движением руки отомкнул ставни и «втёк» в комнату.

У стола стоял высокий мужчина с бокалом грога в руках. Он не услышал ни стука отпираемого окна, ни шороха мягких кожаных сапог по полу... Только вот холодный ветер из окна недобро погладил его по шее. Лицо даже не успело удивиться, а горло издать какой-нибудь звук. Эльф обворожительно улыбнулся:

– Киса, ку-ку! – шелест швыркового ножа надрезал пыльноватую тишину комнаты. Вцепившись в рукоять ножа, человек безуспешно попытался выдернуть из горла кусок стали, но потом лишь надсадно булькнул и потёк вниз. Эльф не ждал, пока это произойдёт, он отпустил нож, зная, что тот выполнит свою работу безупречно, а сам легковесной тенью скользнул к оседающему телу и не дал ему с грохотом обвалится на пол, попутно вытащив из воздуха тёплый бокал. Оглядев труды рук своих, Рыжик отпил грога, поставил бокал на стол, разжал пальцы покойника и вытащил нож, вытер его о занавески и убрал в ножны в рукаве. Легко вспрыгнул на подоконник, огляделся по сторонам, и исчез в чернильной синеве улицы.

После хорошо выполненной работы хорошо спится, спокойно...

... но даже хорошо выполненная работа не лечит похмелье. Эльфийский набор ген позволял пить, не пьянея, и сохранять координацию движений, а вкрапления человеческого наследия каждый раз дарили такое незабываемое утро!

Дир вторично обшарил стол в поисках оставшейся со вчера хоть какой-нибудь живительной влаги – увы, безрезультатно. Сел на краешек кровати, и нежно поворошил волосы мальчишки. С трудом, но в голове всё же всплыло – Альг, его зовут Альг... Что ж, оленёнок, самое оно.

– Ааальг... Ну проснись же... Просыпайся... – юноша резко дёрнулся, открыл глаза и испуганно захлопал ресницами. – Альг... Ты не спустишься вниз посмотреть, что там творится?

– Да, господин менестрель!

– Ой, успокойся, какой я, к демонам, тебе господин? Если помнишь, меня Диром зовут.

Мальчишка шустро скатился по лестнице, и так же шустро вернулся.

– Нету никого, все вчера перепились, хозяин даже стражников велел кликнуть, чтобы смутьянов разогнать... – «Твою ж мать... Вот ведь повезло, если б я вчера на конвой нарвался у этого дома и заказ бы дракону под хвост, да ещё б голову не унёс... Ох, Ляр, Всеблагой Покровитель ... спасибо, вот выручил, так выручил...»

– Держи,– Дир протянул мальчишке серебряный браслетик, – носи, он тебе идёт...

– Нет, я же... Я же просто так... – Альг чуть не плакал, пряча руки за спину.

– Вот и я просто так, у тебя руки тоньше моих, мне он что кандалы... – не запнувшись, соврал эльф, и улыбнулся самой доброй улыбкой, на которую способен циник-наёмник.

– Спасибо... – у Альга улыбка вышла смущённая донельзя, но не менее открытая и светлая...

Дир всегда сам седлал лошадь, и вот в такие гадкие утра он жалел о своих дурацких принципах. Шёл он ровно и цвет лица имел вполне сносный, но в голове шумел карнавал. Рыжик открыл двери конюшни и увидел осёдланную Дану, а рядом с ней...

– Альг, ты ж вроде подавальщик... – Дир заметил походную одежду, и как-то сразу понял, что от него хотят, и так же сразу понял, насколько он сам этого не хочет – эээ... нет...

– Дир, Я хочу уехать с тобой...

– Куда, интересно знать?

– Мне всё равно... – мальчишка напряжённо сверлил глазами пол.

– Нет, это даже не обсуждается, – Дир запрыгнул на лошадь, отсалютовал Альгу, развернул лошадь и направился вон из города.

Дороги, многоликие и одинаковые одновременно. Придорожные трактиры и судьбы, порою тоже – придорожные. Сколько их видит странствующий менестрель? Уж всяко не меньше наёмного убийцы...

Эльф не сильно любил города, предпочитая в хорошую погоду ночевать под открытым небом, завернувшись в плотный плащ. Удачная работа, хорошая оплата, славный отдых...

Поляна у шуршащего ручья как-то сразу глянулась эльфу, он даже не стал разводить костёр и ужинать, привязал кобылу к сосне, дал ей торбу с овсом и с чувством выполненного долга свернулся под плащом, провалившись в беспокойный сон.

Лошадь нервно зафыркала на недружелюбную темноту леса.

– Дана, что опять? – Дир недовольно поморщился, вылез из уютной меховой норки плаща и поплёлся проверять лошадь, огляделся. Нежити вокруг не было, а людей эльф не боялся. С ручейка тянуло холодом, но ночь была самая что ни на есть летняя – бархатная и спокойная. Ругая кобылу-паникёршу последними словами, эльф отправился спать.

О том, что эльфы спят неимоверно чутко, знают все, только вот не все знают, что они ещё и слухом обладают поразительным. Шаги Дир услышал ещё до того как человек вышел из-под сени леса и направился к ручью. Данка нервно взбрыкнула. Послышался неразборчивый шёпот, и кобыла затихла. Вот это и настораживало больше всего, но эльф лежал к лесу спиной, и не мог поглядеть, что приключилось с животиной, не выдав себя. Как можно более естественным движением освободил ноги от плаща, и выпустил из рукава любимый нож.

На плечо эльфу легла рука. Дир был уверен в том, что подошедший один, ещё он слышал, как неизвестный присел на корточки. Рррраз! Эльф перевернулся, оседлал незнакомца, накрыв его своим плащом, прижал его к земле и нежно придавил нож к горлу. И тут же присвистнув, отпустил свою жертву... Дир уселся в траве, подтянул к себе ноги. И с самым невинным выражением лица поинтересовался:

– Альг, ты дурак или прикидываешься?

Мальчишка обиженно завозился, пытаясь освободиться от плаща, которым его накрыл Дир.

– Всё-таки дурак, – констатировал эльф – чего ты от меня хочешь?

Альг, наконец, выпутался из суконного плена, подполз к эльфу и молча к нему прижался, обхватив за пояс. Дир взял его за подбородок, и притянул к своему лицу.

– Ну, и что мне с тобой делать? – мальчик зажмурился, сегодня эльф был трезв и более чем спокоен, оставив роль совратителя Альгу. Оленёнок неуверенно потянулся к губам эльфа. Через какое-то время Дир оторвался от сладких объятий.

– Мммм... Доходчиво объясняешь, – эльф препохабно улыбнулся, увлекая Альга в траву.

Трава одуряющее пахла, мальчишка выгибался и постанывал в руках у Дира. Приятное бессилье окатило с ног до головы, эльф вытянулся на мягком плаще, поцеловал Альга куда-то в шею и нацелился поспать, но малыш нырнул куда-то вниз, устроив длительный переход от чувствительных ключиц, к не менее чувствительному паху... Рыжий уже второй раз за ночь нырнул в ледяной омут. Когда он, наконец, открыл глаза, над собой он увидел лицо Альга. Растрёпанные волосы тёплого орехового оттенка, обрамлявшие тонкое личико, потемнели и налипли на лоб, на ярко-вишнёвых губах блестели жемчужинки смени... Вот это зрелище окончательно свело эльфа с ума, он как одержимый целовался с Альгом-оленёнком в траве у лесного ручья, утопая в медвяном мареве рассвета.

Они проснулись, когда солнце было уже высоко. Рыжий потянулся и заложил руки за голову. Альг неуверенно поднял на него глаза.

– Я ведь могу с тобой поехать?..

– Можешь, можешь... Что с тобой поделаешь... Эй... Ну и это тоже в принципе можно... Ох!

* * *

Уже вторую неделю лили дожди. Дир и Альг ехали по Дариадским пустошам, от села к селу. Их путь лежал до Арры, приморского города, в котором, если верить слухам, сейчас находился «Таннерайс»[1], уникальный магический артефакт, за которым Дир охотился уже очень давно.

Забавлять подвыпившую публику в тавернах ему не хотелось, тем более, что деньги после последнего заказа остались приличные, и можно было абсолютно беззаботно прожигать жизнь.

Как же сладко было трахать Альга полночи напролет на каком-нибудь постоялом дворе, а утром валяться с ним в постели, и пить деревенское молоко.

* * *

– ... Дир ты меня любишь?..

– Я тебе не вру. Тебе этого мало?

* * *

Дир даже немного расслабился, и перестал нервно оглядываться, постоянно ожидая нападения. Покой и счастье (да-да, и постоянный секс тоже!) изнеживают, но даже им не притупить профессиональную интуицию наёмника.

Они уже уезжали из Топлой Пади, и успели добраться до жидкого перелеска на окраине села, когда Дир воровато оглянулся и спрыгнул с лошади.

– Альг, езжай до леса один, я скоро вернусь.

– Куда ты?

– Воздухом подышать, заодно погляжу, кто ещё им дышит...

«Возможно, отучу его от этого», – добавил про себя Альг, но естественно промолчал.

Дир спокойно обернулся, и непринуждённо пошёл по дороге, направляясь к селу. Он пытался выглядеть как можно более естественно. Заклинания поиска требуют пассов или проговаривания формулы. Ни одного, ни другого эльф позволить себе не мог. Он пытался послать импульс только ментальным приказом, но ничего не выходило – он только обострил свои ощущения и чувствовал всю населяющую лес нежить, но «жить» засечь не удавалось, не считая, конечно, Альга, который мощно семафорил подаренным амулетом.

Впереди маячила огромная нагнувшаяся к дороге сосна, она вызвала у Рыжего нехорошие опасения и он максимально подобрался, подходя к ней. Миновав дерево, Дир обернулся, заметив какое-то непонятное движение воздуха... БАМ! Кто-то задул солнце.

Жизнь постепенно просачивалась в сознание Дира, почему-то просачивалась она противной, липкой болью в правом виске. Потом послышались какие-то неразборчивые птички и чьи-то грубые голоса.

– Кажись, очухался, зови господина мага, – послышались лёгкие шаги по траве. В подбородок упёрлось что-то твёрдое и потянуло вверх. Наёмник с трудом разлепил глаза. Перед ним стоял человек в запылённом дорожном костюме, с тростью в руке, наконечник которой упирался Диру в кадык, существенно затрудняя дыхание. Поодаль стояли двое отъявленных головорезов с большой дороги, просто шаржевые экземпляры. Наёмник непременно съязвил бы по этому поводу, если бы не сидел привязанным к сосне, причём не банальной верёвкой, а магической «сеточкой», крепко фиксировавшей руки, ноги и даже шею, крепко примотанную к стволу.

– Господин менестрель, мы уже просто из сил выбились, гоняясь за вами! Я искренне благодарен вашему юному знакомому, он отучил вас от дурной привычки не доверять людям и нелюдям. Что? Не волнуйтесь же так! Он жив, здоров и доволен жизнью, и если нам с вами удастся прийти к общим, так сказать, знаменателям, то его жизни и здоровью ничего не будет угрожать! – Дир нахмурился, противная тяжесть в голове объяснялась тем, что кто-то в ней копается, незнакомец прочёл его тревогу за Альга у него же в голове. Плохо, очень плохо! Раздолбайство ещё никого не доводило до добра, а вот до могилы... Стоп! Рано заказывать обивку для домовины, надо подумать...

– Верное решение! Но прежде чем думать, советую выслушать то, что я имею вам сказать, – человек опустил палку и прошёлся по поляне. – Вы, направляетесь в Арр, вот и направляйтесь! Собираетесь добыть «Таннерайс»? Добывайте! Но, вот далее вам придётся расстаться с этим дивным клинком, нет, у вас, конечно же, есть выбор! Вы исчезаете с этой полянки, разыскиваете в лесу лошадок и отправляетесь себе восвояси, только не забудьте прикопать своего оленёнка, его вера требует достойного погребения, я уверен, он будет вам искренне благодарен!

Эльф сплюнул на землю и уставился куда-то в сторону.

– С какой радости я должен вам верить?

– Люблю деловых людей! – Незнакомец расплылся в улыбке, после чего сделал рукой неопределённое движение, нахмурился своим мыслям, прикрыв глаза. Рука снова дёрнулась, морщинка на лбу разгладилась. – Попробуйте теперь прощупать ауру вашего спутника, только внимательно. – Дир закрыл глаза и попытался «нащупать» оленёнка, и это удалось ему как-то очень быстро и легко. Альг был жив, его аура была целостной и крепкой, её ничто не нарушало. Не нарушало... но обволакивало сильнейшим магическим коконом. Аркан! Демоны! Теперь Рыжий понимал, отчего он так легко стал работать со своей ментальной энергией, до этого его сдерживали, довольно мощно, и главное – незаметно, чтобы он пропустил накинутый на малыша Аркан.

– Что в петле? – Теперь эльф смотрел на собеседника, не отводя глаз. Только узнав, что находится в «петле» заклинания можно его снять, или хотя бы попытаться.

– Петля условна и замкнута на меня, всё очень просто, через десять дней вы передаёте мне Таннерайс, а я снимаю Аркан, в противном случае мальчишка умрёт, и, уж поверьте мне, я позаботился, чтобы это зрелище принесло вам как можно больше острых ощущений. Итак, мы договорились?

– Да.

– Вот и славно, до встречи в Арре, – цепные мордовороты подвели хозяину коня, – мы сами Вас найдём.

Маг и его слуги вспрыгнули на коней, и покинули поляну. «Паутинка» рассыпалась пепельными струйками, а эльф так и остался сидеть, опершись спиной на тёплый сосновый ствол. Сейчас... Сейчас он встанет и пойдёт, а Альг ничего не узнает, потому что не должен знать.

– Ну как, устранил причину беспокойств?

– Да не было причины. Параноик я редкостный, – Рыжий вскочил на лошадь и пришпорил её. – А если на перегонки? – широкая, утоптанная лесная дорога слышала глухой стук копыт и заливистый смех. Подначки неугомонного Дира и усердное пыхтение Альга, коренастый конёк которого не мог угнаться за чистопородной красавицей Даной. Лес споткнулся о маленькую речушку и разлился широким, луговым разнотравьем. Наёмник свернул с тракта в волнующееся поле, пронёсся сотню локтей бешеным галопом, остановил кобылу и прямо с седла рухнул в высокую траву. Животное восприняло «заскок» хозяина с истинно философским терпением, мол, «что с него, с малохольного, возьмёшь?» и отправилось щипать сочные репьи.

Через несколько минут, неспешным шагом подъехал Альг.

– Ну и что ты разлёгся? Мы же вроде спешим? – тёплые карие глаза светились лукавством.

– А ты иди сюда, и я тебе объясню, почему разлечься надо именно здесь...

У Альга вкус корицы. Пряный, сладкий и горький одновременно. И так во всём – резкий и неугомонный вчера вечером, сегодня он мягким воском растекался в руках. Эльф уложил малыша на себя и запустил руки ему под просторную льняную рубашку.

Высокие травяные стебли щекотали лицо мальчишки, окружив его пушистым венком из разномастных метёлочек.

– Ты мой маленький Бог...

– Молисссь смертный, я выпью твою душу! – вихрастая голова Альга нырнула вниз.

– Аооо... ххх... Мелкий, ты уверен, что душа находиться именно там? – прыткий язычок вопросительно замер. – Хорошо, хорошо пусть душа... Оуу...

Довольный Альг смотрел то на выгибающуюся шейку рыжего, то на его руки, безжалостно выдирающие пучки травы. Сей натюрморт действовал на молодой организм однозначно. Придерживаясь одной рукой за бедро любовника, и не отрываясь от захватывающего занятия, мелкий распустил ремень кожаных штанов.

– Ммммм... – на более содержательные комментарии Дир не способен был.

* * *

Липень застыл в мареве тёплого осеннего полудня. Рабочий люд торопился по своим домашним делам. Верховые и извозчики поили лошадей у городского источника, а наглые воробьи склёвывали рассыпавшийся из лошадиных торб овёс. Провинциальные «сливки общества» отправились на променад – девицы в цветастых платках и почтенные матроны в рогатых киках. В общем, всё было именно так, как и должно быть в послеобеденное затишье в удаленном от столицы, но довольно большом городишке. Все ворота были ещё открыты, в одни из них въехал красивый молодой человек на каурой, и, судя по всему, его слуга на буланом коньке. Наездник повертел головой по сторонам, и уверенно направил лошадь по улице, которая шла параллельно главной. Прохожие с завистью смотрели на торчащие из-под плаща ножны узкого восточного меча – такой стоил, как породистая лошадь. Было видно, что господин не из бедных, а повернул в сторону «Волчьего логова», паршивенького постоялого двора, вот и пойми ты этих толстосумов...

Вечер кошачьей спинкой потёрся в двери трактира и нырнул внутрь, запахом конского пота от коновязи и кислым смрадом сусла от расколовшейся неподалёку пивной бочки. Компания завсегдатаев мирно потягивала вечернюю кружечку пива.

Рыжий спустился заказать в комнату какой-нибудь снеди и мешок с припасами в дорогу. Расторопная девка выслушала заказ, и унеслась в погреб пластать окорока, и наполнять кувшин вином. Дир облокотился на стойку и от нечего делать стал разглядывать посетителей. Намётанный глаз выделил щербатого мужичонку по другую сторону стойки, тот мирно потягивал орочью горилку и беседовал с соседом, ненавязчиво фиксируя передвижения эльфа. Вышепоименованному эльфу это не понравилось, сильно не понравилось. Наёмник нарочито развязной походкой направился к подозрительному человеку. Тот не предпринял попытки к бегству, а как раз наоборот, широко улыбнулся щербатым ртом и сделал приглашающий жест. Дир прошёлся вдоль стойки, словно бы собираясь подойти к трактирщику, но неожиданно сел возле загадочного типа.

– Или у меня что-то со зрением, или вам есть, что мне сказать, почтенный? – даже не смотря на рядом сидящего, эльф кожей ощущал его пристальное внимание.

– Ваше зрение безупречно. Мастер, я хочу просить тишины.[2]

– Не по адресу, моя стрела вольна.

– Стрела, ли? Мне предоставляли другие сведения, может всё же «оса»[3]? – человек, как ни в чём не бывало, продолжал сглатывать огненное пойло. Наёмник нахмурился – слишком много народу со слишком точными данными стало шастать по дорогам Дариады.

– Не дёргайся. Я от Гильдии, – с одной стороны можно было радоваться, откуда у Гильдии сведения было понятно, и то, что они у неё есть – это вполне нормально, но вот что этой самой Гильдии надо от него, Рыжий решительно не понимал. – Я принёс тебе Первый Заказ.

Дир нервно дёрнулся. Вот Тьма, а! Два дня назад он бы скакал от восторга, узнав о возможности попасть в касту избранных, цеховой знак давал право загибать такие гонорары, что нынешнее существование эльфа показалось бы нищенством. Всё бы ничего, но, вспоминая о необходимости гнать в Арр, здравый смысл заставлял отказаться от этого заманчивого предложения, предложения, которое не повторится. Да и до сих пор никто не отказывался, по крайней мере, таких никто не видел, что наталкивало на соответствующие выводы.

– Я верю Гильдии, но отчего мне верить тебе? – произнёс ритуальную фразу наёмник. Посланец положил на стол руку, на безымянном пальце синел сдвоенный круг, удобный и неброский отличительный знак, в случае необходимости, легко прикрываемый узким кольцом. Наколовший себе подобные полосочки самовольно, рисковал потерять всю руку. Убийцы карали самозванцев жестоко.

– Тишина наступает не везде, – чуть дрогнувшим голосом Дир проговорил формулу, означавшую, его согласие ознакомится с условиями. Из сумки заказчика на колени к эльфу перекочевал конверт.

– До встречи, Мастер, – щербатый незаметно растворился в толпе.

Однажды, эльф усыпил Альга при помощи магии, с тех самых пор её к оленёнку Дир не применял, это казалось какой-то подлостью, а с мелким хотелось быть честным... до конца. Но сегодня был особенный день, вся та история, в которую втравил малыша наёмник, казалась подставой. Альг этого совсем не заслужил. Но чтоб спасти его и свою шкуру Рыжему вновь пришлось пошептать над спящим мальчишкой.

Дир выпотрошил конверт, и развернул выпавший оттуда листок.

«Заказ: Городской староста. Дополнительные условия: естественная смерть. Необходимую информацию сможете узнать у нашего осведомителя, сегодня в час ночи, у западных ворот, трактир «Петля», закажите Ореховый эль и выходите во внутренний двор.»

Когда густой сироп сентябрьской ночи разлился по деревянным мостовым городка, черноволосая кочевница прошествовала к западным воротам. Она подметала улицу цветастыми подолами вороха юбок и белозубо скалилась всем прохожим, то и дело предлагая погадать или приворожить суженного. Дойдя до двери неказистого трактира, она качнула крутым бедром, открывая покосившуюся створку. Всё бы хорошо, но последний взгляд, которым она окинула улицу, казался каким-то слишком цепким и сосредоточенным. Уж не карманница ли?

– Эй, хороший, подай-ка женщине эля. Да не этого сусла перебродившего, а нормального, орехового! – она бросила на стойку монетку и двинулась в сторону стола, а сама юркнула в дверь у стойки. Ну и чего хорошего от такой прохвостки ждать прикажете?

Непривычного к городскому шуму человека утренний гомон рыночной площади, скорее всего, отпугнёт, но для приказчицкой души нет мелодий слаще. Хозяйки готовы драться с за пучок кинзы до потери пульса, а их мужья, степенно выжидающие, когда супруга уладит сей мировой скандал, теряют всю свою степенность и надменность у многочисленных пивных. Вот в этот час самой оживлённой городской жизни загорелая кочевница–гадалка стояла под раскидистой листвой клёна и равнодушно лузгала семечки, работы ей в этой толпе не было, не до её мастерства сейчас, петрушку не забыть бы!

Староста города – человек видный во всех смыслах. Его тучную фигуру можно было узнать издалека. В городе поговаривали, что у градоначальника появились недоброжелатели, так что теперь он вышагивал в сопровождении двух верзил, которые, не смотря на закон, обязующий всех горожан носить ножны закрытыми и опечатанными, держали свои полуторники, чуть ли не наголо.

Кочевнице видимо надоело лузгать семечки, онf протянула широкую ладонь под морду привязанной к дереву лошади. Лошадка обрадовалась подачке и довольно захрупала, благодушно прядая ушами. Кочевница же, отряхнув руки, пошла наперерез старосте, свершено не обращая внимания ни на него, ни на его, обалдевших от такой наглости, слуг. Смуглянка явно шла к молодой и красивой даме, что-то высматривавшей в витрине ювелирной лавки. Староста шага не замедлил, и случилось неизбежное – белозубая бестия таки оттоптала ему ноги.

– Ай, яхонтовый, прости косолапую! Все сапоги тебе затоптала! Ай, не сердись, дай лучше руку... – она пристально посмотрела на ладонь градоначальника. – Ээээ, да долгие года тебе судьба обещает, долгие! – и внезапно поцеловала-клюнула в запястье. Рассмеялась заливисто и, шурша юбками, с гордо поднятой головой пошла в верх по улице.

И староста, и его охранники оторопели от наглого поступка чернобровой красотки, староста долго не мог оттереть от руки жирную краску с губ кочевницы, красные полосы на запястье никак не хотели сходить, и будто бы втерлись в кожу.

Дир юркнул в проход между лавками, и выбрался на другой стороне улицы. Достал из необъятных юбок флакон с какой-то мутной жидкостью, накапал немного на подол и тщательно протёр губы от маслянистой красной массы, немного подумал и отхлебнул из флакончика. Стянул с себя платки и юбки и побросал их в отхожую яму. Распустил волосы, оттёр с лица и рук ореховую мазь и натянул на плечи спущенную рубашку. Ну вот, вместо колоритной кочевницы по речной набережной вышагивал рыжекудрый господин – Эльф.

Молодой господин купил у мороженщицы полную корзиночку лимонного шербета и направился к таверне «Дикая серна». Заведение это было из приличных, в таких не сидели всякие прощелыги, навроде давешней кочевницы, в таких приличное общество попивало липовый сбитень или же, если совсем уж тонкая натура, то можно и зелёного степного вина потребовать. Господина явно ожидали. За столом у перегородки сидел простоватого вида мужчина и широко махал рукой Эльфу.

– Здравствуйте Мастер, гильдия довольна. Отчего вы так удивлены? Вы что же думали, на такое ответственное задание мы отправим вас одного?

– Но мне казалось, что... – Дир недовольно нахмурился, – что мне оказано определённое доверие.

– Поверьте мне, мой друг, оно вам оказано, – сидевший внезапно взял Рыжего за руку, причём как-то странно, не за запястье, а ухватившись за пальцы. Руку Дира пронзила резкая боль, он уже было отшатнулся от своего собеседника, но тот остановил его.

– Это всего лишь формальность, не нервничайте, да сядьте вы уже наконец! Вы привлекаете ненужное внимание! Эльф наконец отдёрнул руку... на безымянном пальце красовался сдвоенный круг.

– Считайте это платой, за первый заказ, – представитель гильдии довольно ухмыльнулся и придвинул к ошеломленному эльфу сложенную вчетверо салфетку. Наёмник взял салфетку, из неё с приятным звоном на столешницу вывалилось медное колечко.

– Приветствую, брат, – гильдиец лучезарно улыбался.

– Верной руки, брат.

Дир уже, наверное, с полчаса сидел за столом один. Он с самого начала подозревал, что посланец маг, но вот такой подлости, как маяк, он не ожидал. Возможно, этот маячок и не позволит найти Рыжего никому, кроме старейшин гильдии, но всё равно неприятно.

Полоски на пальце саднили, а надевать на них колечко вообще было редкостной мукой.

Пора бы и в сторону постоялого двора, а то мелкий там, наверное, заскучал.

Как ни странно малыш уже спал, хотя обычно он ложился очень поздно. Дир присел на пол у кровати, и посмотрел на спящего Альга. Оленёнок мирно посапывал, свернувшись в уютный клубочек. За время их путешествия его волосы слегка отросли, и теперь завивались на концах, создавая ощущение постоянной лохматости. Альг был удивителен, трогателен и робок, при этом мог вести себя так развратно, что крышу сносило и у видавшего виды полуэльфа. Оленёнок умел создавать вокруг себя спокойствие, он был безмятежен, как гладь паркового пруда в ласковый летний день. Дир не мог понять, откуда это спокойствие взялось, жизнь бывшего подавальщика, не походила на безбедное существование лилии в тех самых парковых прудах, он был скорее диким вьюнком, цеплявшимся за подставляемые судьбой «карнизы». Сначала дальний родственник, пригласил работать в свой трактир, так мальчишка выбрался из села в город, потом невероятное приключение с Диром, и всё как будто по чьему-то заказу. Всё это наёмник узнал на долгих привалах у костра, когда Альг был не в меру разговорчив, как впрочем, и доброжелателен и доверчив. Прожженному цинику было всего этого не понять, он тщетно бился над секретом миролюбия, которым, наверняка, обладал кареглазый засранец.

Чем ближе Дир с Альгом подъезжали в Арре, тем больше ухудшалось настроение у эльфа. Погода, видимо, пребывала в таком же скверном настроении, как и наёмник, тучи клубились, но никак не могли разродиться дождём. Только вот мелкому о смуте в душе Рыжего знать не полагалось.

– Сегодня, мой друг, меня ждёт долгожданная встреча, а тебя – удивительное знакомство, – Дир таинственно улыбнулся мальчишке.

– Да? И кто же этот загадочный незнакомец?

– Если бы незнакомец – это еще полбеды, всё гораздо интересней – незнакомка!

– Ух, ты! Твоя очередная бывшая пассия? – Альг шутливо скривился, примерно раз в неделю они с товарищем встречали какую-нибудь «весьма интересную особу», с которой наёмник расшаркивался наигалантнейшим образом, а после рассказывал оленёнку о «милом приключении», связывающим его с эти «дивным созданием».

– Гораздо интересней – коллега, так сказать, соратница по цеху.

– Светлые Боги, неужели на вас всех хватает клиентов?

– Ташши везёт больше, она своих «подопечных» может использовать повторно, она – Мастер Вор. И Духи тебя упаси, назвать её по-другому.

– Обидится?

– Прибьёт.

Ташшь Тарн – Дарэ. Невысокая коренастая женщина с пронзительно чёрными раскосыми глазами, и волосами, собранными в конский хвост, хлещущий хозяйку пониже спины. Скуластое, широкое лицо, можно назвать каким угодно вот только не красивым, скорее, хищным или диким, как и полагается лику дочери двух воинствующих народов: горцев Иданнаров, и детей степи – кочевников племени Стагаи. Ташшь носила степняцкие ичиги и горскую вышитую рубаху, перевязывала волосы, как братья из степи, а руки её были увешаны плетёными браслетами матери горянки.

– Эй, кого я вижу, Рыжий засранец! – Мастер Вор притянула к себе лицо эльфа и расцеловала в обе щеки. – Я уже и не верила, что дождусь тебя! В следующий раз я вытащу из тебя по метру твоих безмозглых кишок за каждый час опоздания! – смоляные омуты её глаз лучились доброжелательностью. – Да ты не один! Ээээ, ну-ка признавайся, где совратил такую трепетную лань, э? – Альг стушевался под задорным взглядом зубоскалящей полукровки.

– Ташшь, перестань смущать Альга, а то ведь так смутишь, потом не отобьёшься, он у меня только на вид такой робкий! – Дир перевёл взгляд на оленёнка. – Не обращай внимания на эту старую развратницу, это у неё рефлекс, она мимо красивого мальчика молча не пройдёт, так что можешь все это считать комплиментом!

Несчастный малыш был готов под землю провалится, только бы сбежать от этих пошляков.

– Хватит трепаться, я стою у этих проклятых ворот уже третий час, поехали в какой-никакой постоялый двор устроимся, а то я от голода сейчас вас покусаю. – Ташшь пришпорила своего коня и направилась в город.

Альга отправили спать, а сами уселись в соседней комнате обсудить свои дела. Оленёнок протестовал, но Мастер Вор как-то очень убедительно на него шикнула.

– Ну что Ташшь, думаю, ты в курсе, зачем встречаемся... – Эльфу казалось, что он подставляет подругу. Добро, если б для себя спереть чего-нибудь, да хоть жемчужину с крёсова[4] венца, а тут вроде как в историю вляпался, сам во всём виноват, самому бы и расхлёбывать...

– Зачем встречаемся, я-то в курсе, а вот кто бы мне пояснил, где ты был, когда Боги твоё племя мозгами оделяли? По-моему, так метался между людской и эльфийской очередью, так ни к одной и не пристал! – глаза воровки раздражённо сверкнули в лучах свечи.

– Ты отказываешься идти за Таннерайсом, мастер Вор?

– Да не было еще того заказа, от которого мастер Ташшь отказалась!

– Значит ты со мной?

– С тобой, с тобой... горе ты моё луковое... – Ташшь притянула кудрявую голову Дира к себе. – Будем думать, глядишь, вдвоём чего и надумаем...

Таннерайс хранился в местной резиденции Ордена Магов. Охранялся он, соответственно, по полной программе. План здания купить удалось, а вот плана ловушек просто не существовало. «Магические способности» Дира в данном случае даже не рассматривались, это всё равно, что с рогаткой против битого наёмника выходить. Оставалось полагаться лишь на своё чутьё и умение – слава Богам и того и другого было в достатке. В общем, постановили идти на дело ближе к рассвету и сразу же скидывать «товар». Дир тут же вышел на контакт с «заказчиками», их неусыпный взгляд в спину преследовал Рыжего на протяжении всего пути.

Миновала полночь. Две никем не замеченные тени выскользнули из окна постоялого двора и направились к зданию резиденции Ордена.

Здание из светлого доломита было огорожено высоченной стеной так, что над воротами виднелись только коньки крыши. Две «кошки» одновременно зацепились за вычурные украшения на верхушке забора. Дир первым вскарабкался на стену и только после того, как он убедился, что за забором никого нет, позвал Ташшь.

Двор миновали без приключений, благо сад разросся до такой степени, что хоть партизанский полк располагай. У двери тёплым огоньком свечи мерцало окошко – маг низшей ступени, служка здешней резиденции читал какой-то толстенный трактат, совсем забыв о своих обязанностях охранника. Дир приготовился достать «осу», но Мастер Вор его остановила. Она извлекла из сумки небольшой холщовый мешочек, а из него полую трубочку и полудохлого слепня, в слепня вставила смазанную какой-то гадостью стрелку («Снотворное» – коротко пояснила Ташшь), затолкала насекомое в трубочку и с силой в неё дунула. Слепень громко шлёпнул служку в щёку, а тот, увлечённый чтением, смахнул назойливое насекомое, даже не повернувшись в сторону окна. Минутой позже, он уже уткнулся носом промеж страниц трактата.

В резиденцию вошли, как к себе домой.

Два нижних этажа не представляли собой никакой опасности – господа маги настолько верили в то, что на их обитель никто не посягнёт, что видимо положились на адепта-привратника. Вор и убийца расслабились, и, как водится, зря. Стоило им подняться на третий этаж, и войти в коридор, как дверной портал осветился голубоватым пламенем.

– Дир, осторожно, акара!!! – Ташшь, знакомая с эти видом южных ящериц-охранниц, вовремя отскочила, а зазевавшийся эльф получил по ноге раскалённым хвостом хищницы. Акара прореагировала на крик и бросилась в сторону наёмницы, и той удалось уйти только благодаря свой молниеносной реакции и многим стычкам с этими животными.

– Хвост, руби её хвост, это обездвижит её!

– Ташшь, сзади! – ещё одна ящерица метила в черноволосый затылок Мастера Вора. Дир, отвлёкшийся на мгновение, только чудом избежал повторного столкновения с хвостом голубоватой паршивицы. «На!» – громко хлестнуло лезвие короткого меча, и чешуйчатое тело хранительницы кладов извиваясь полетело на пол. Ташшь тоже успела расправиться со своим карманным монстриком, и вытирала о портьеру длинный кинжал.

– Ненавижу, эту пакость. Пекутся господа маги о своём добре, у местного крёса – и то всего одна акара сокровищницу стережёт. Не знаю, какой демон нам с тобой помог уложить двух...

– Интересно, что у них там дальше... – Рыжий до сих пор не отошёл от атак этих южных чудищ, к тому же, он чувствовал себя виноватым – если бы не Ташшь, то пожрали бы их акары, как лисы курей.

– А сейчас и узнаем.

Шаги гулко отдавались в сводах коридора, из окон лился молочный свет идущей на убыль луны. Эльф заметил, как Ташшь показала луне ладонь, и что-то пробормотала себе под нос. Ясно, молится Светлому Лику. Даром что отец степняк, мать горянка крепко вбила в голову дочери заветы предков. «Эх, и мне бы помолиться не грех, да такого раздолбая, как я, Ляр[5] и слушать не станет...» – Рыжий впал в последнюю стадию самокритики.

Тем временем, коллеги добрались до четвёртого этажа. Весь он был занят огромной залой, в которой, собственно, и хранился могучий артефакт древности, меч «Чёрный луч», «Таннерайс».

Спина к спине, они вошли в зал. Тишина, наполнявшая комнату, была какой-то пыльной и очень противной, как несвежая сметана. Окон в станах не было, но в комнате было достаточно светло, на стенах висели масляные светильники. В центре, на застекленном постаменте лежал «Таннерайс», в простых чёрных ножнах, с одним единственным рубином в оголовье. Дир уже было собрался отойти от наёмницы и двинуться к мечу, как буквально из стен вышли шесть человек.

Добры молодцы были все, как на подбор, в серых коротких туниках и кожаных штанах, без какого либо оружия. Лица у них были, как шесть капель молока с одного стакана.

– Ташшь, это мороки.

– Да? А драться они умеют? – Мастер Вор поудобнее перехватила ручки кривых ятаганов.

– Умеют, и эта новость не совсем плохая...

– Есть хуже?

– Да. Они не умеют умирать.

– Ну, это мы сейчас проверим! – Ташшь издала леденящий душу вой и ринулась в бой. Молилась она богам матери, но биться её учили отец и братья, она настолько ловко орудовала двумя ятаганами сразу, будто это и не мечи вовсе, а каким-то чудом выросшие у неё самой стальные когти. Дир на секунду залюбовался вязью серебристых росчерков в воздухе, но тут же опомнился и выхватил свои парные кинжалы – длинный узкий меч он предпочёл оставить дома, тут им только ритуальное самоубийство делать. Трое пустоглазых красавцев уже ждали его с распростёртыми объятьями. Они с пустыми руками, умудрялись уходить от вооруженного эльфа, и к тому же весьма ощутимо доставать его самого. Несколько атак Дира были отбиты, как выпады пушистого котёнка. Рыжий прислушался, Ташшь билась где-то рядом, её остервенелые вопли звучали, чуть ли не в голове. Странно, противники не пытались зайти со спины, работали одним фронтом, и как это они не сталкиваться локтями... И техника подозрительно похожа – натиск, отскок, натиск, отскок... И когда Дирову, уже обожжённую ногу, полоснула сталь, всё встало на свои места.

– Ташшь, опускаем оружие на счёт три. Мы бьёмся друг с другом. У мороков нет оружия, ты меня ранила.

– Три!

Дир, не ожидал такой реакции, но ту же опустил руки. Перед ним стояла разгорячённая дракой, тяжело дышащая Ташшь. Все шестеро «красавцев» замерли по стойке смирно.

– Это что же, если б я на них не кинулась, так бы и стояли?

– Не знаю, но сработано чисто. Это работа достойна мастера Первой Ступени. Идеальная иллюзия.

– Хватит восторгаться, хватай ножик и рвём когти!

Дир провёл над стеклом рукой, поморщился. «Эх, после такого высококлассного морока, просто обидно снимать такую дилетантскую обманку.» Эльф снял стекло, подрезал по краям бархат и завернул в него меч. Вышли напарники без всяких приключений.

– Ташшь, я твой должник...

– Пустое.

– Нет и вправду...

– Заткнись, Рыжий.

– Теперь нужно уходить... я должен тебя ещё кое о чём просить...

– Да, я возьму его с собой.

– Как ты догадалась?

– Ты что же совсем меня за дуру держишь, или как? – Наёмница крепко обняла Рыжего, – завтра же мы уйдём на юг. А ты давай, завези заказчикам товар и подъезжай к постоялому двору, я вынесу твои вещи.

* * *

Наверное, это правильно. Наверное, так и должно быть.

Это должно было случиться, люди (кгхм, и нелюди тоже!) его профессии обречены на одиночество. Глупо подвергать малыша бессмысленной опасности. Сделать из него напарника? Если забыть о том, что Дир всегда работал один, даже если плюнуть на все существующие принципы и правила, эльф не мог вложить в руки оленёнка кусок смертоносного металла. Теперь Рыжий понял, на чём держался Альг. Он держался на вере, безоглядной вере во всё хорошее, что только может существовать на этой грёбанной земле. Он, скорее всего, и не понимал до конца, точнее отказывался понимать, что его друг и любовник – банальный убийца. Дир потёр лоб и пришпорил кобылу. «Пора сваливать отсюда, а то ещё догонит, паршивец маленький...», – с нежностью подумал эльф, выезжая в Северные Аррские ворота.

Яркое сентябрьское солнце заливало верхушки сосен искрящимися потоками рассветного мёда, оно стекало в виднеющееся на горизонте море, делая его воды медно–красными. Оно улыбалось всему миру тёплой улыбкой Матери Прародительницы, но почему-то у Светлой Богини Живы были лукавые глаза, цвета ореховой скорлупы...

[1] «Чёрный луч» – с северного.

[2] Мастер Тишины – наёмный убийца высокого ранга, принадлежит к Гильдии. «Просить Тишины» – делать заказ у Мастера Убийцы. Дир на данный момент Мастером не является.

[3] Метательный нож.

[4] Крёс – удельный правитель.

[5] Бог воров и убийц, покровитель «тёмных ремёсел».