Идеальное равновесие в коллективе достигается не тогда, когда все взаимно вежливы друг с другом и готовы отдать последнюю гайку соседу, а когда за шлюзовыми створами постоянно кипит тихая борьба, не позволяющая участникам расслабиться и утратить чувство настороженности. Только в таком коллективе ты всегда осторожен и всегда ждешь плевка в спину из-за угла...

* * *

– Ста-арскри-им!

– Что?! Почему опять я? Я тут ни при чем! Это всё те идиоты, с которыми мне приходится работать!

– Но за этих идиотов отвечаешь ты! Ты в очередной раз не оправдал мое доверие! Я не понимаю, почему еще не приказал распылить тебя!

– Но...

– Убирайся! Пока я действительно не сделал это.

– Слушаюсь, Повелитель...

«Когда-нибудь я уничтожу тебя, самодовольный, напыщенный тиран. Это я, я буду повелителем абсолютно всех существующих форм жизни!»

«Идиот... Когда-нибудь ты все-таки доведешь меня до применения крайних мер!»

* * *

После эмоционального диалога с психически нестабильным начальством Старскрим скрывался от этого самого начальства целых три дня, при каждом удобном случае злобно сужая на него линзы из-за угла. В конце концов, Мегатрон даже начал подумывать о чем-то вроде установления нейтралитета, что, в общем-то, было ему совершенно несвойственно.

Но впервые без свидетелей они столкнулись в ремонтном ангаре. Мегатрон явился в огромное и полутемное на данный момент помещение по весьма важному для себя вопросу: он в который раз собирался модифицировать некоторые детали вооружения, воплотив в жизнь гениальный замысел, пришедший ему в голову во время планового краткосрочного отключения. Однако его мечтам о неспешном, а главное полезном времяпрепровождении в приятном одиночестве не суждено было сбыться. Прямо в центре ангара, под одинокой лампой, непристойно и вольготно развалившись на подъемнике, расположился Старскрим. Не столь важно было, на чьем именно месте он расположился, и не столь важно, что на этом королевском оборудовании он копался в своем механизме в тех местах, куда посторонним роботам совать тестерный щуп не положено. В целом, все это не являлось критичным. Однако он, помимо всего прочего, не соизволил поприветствовать почти-состоявшегося-повелителя обитаемой механизированной вселенной иначе, чем крохотным, условным кивком. Мегатрон остановился, уперев руки в боковые обводы, и его глаза медленно начали подсвечиваться угрожающим красным. Мысли о нейтралитете расплавились и тонкими струйками утекли куда-то в буфер для мусора.

– Я занят, – как бы оправдывающимся голосом сообщил Старскрим.

Мегатрон воспринял это как однозначное и умышленное оскорбление. Он пока что не требовал, чтобы при его появлении все молниеносно начинали прыгать на кончиках стоп и гореть трудовым энтузиазмом, однако от Старскрима он хотел бы именно этого. Догадываясь о желаниях главного десептикона, Старскрим упорно продолжал выводить его из себя, при каждом удобном случае декларируя свою независимость. Если бы у истребителя была возможность, он бы вопил на каждом углу, что однажды ЭТО случится, он спихнет Мегатрона с насиженного места и водрузит корону предводителя десептиконов себе на голову. Но пока что благоразумие перевешивало. Мегатрон подозревал, что Старскрим только и ждет случая воткнуть лазерный клинок ему в спину, однако доказательств не имел и был слишком уверен в своих силах, чтобы предпринимать какие-то предупредительные меры. Постоянная опасность в какой-то степени даже придавала его существованию дополнительный смысл, не позволяя расслабиться. Свой карманный предатель – это весьма удобно для тренировки бдительности.

– Центральный подъемник принадлежит мне, – с угрозой в голосе произнес Мегатрон.

– Где это написано? – тут же возразил истребитель. – Здесь нет твоей именной таблички.

– Глупец, ты прекрасно знаешь, что это традиции, – Мегатрон все еще удерживался в рамках приличия.

– В инструкции этого не написано, – уперся заместитель главнокомандующего.

Мегатрон в несколько шагов преодолел разделяющее их пространство и оказался совсем рядом. Моментально прикинув исходящую от него степень угрозы, Старскрим начал подниматься, однако все же не рассчитал. Главнокомандующий в своих действиях опередил его выкладки буквально на треть секунды, чего с лихвой хватило, чтобы угостить своего заместителя пинком. Старскрим с визгом и грохотом приземлился на пол, перекувыркнулся и вскочил на ноги, автоматически выдвигая личное вооружение.

– Что такое? – язвительно спросил Мегатрон. – Ты, маленький жалкий нудист, грозишь мне пушкой?

– Я не позволю обращаться со мной как с куском железа! – рявкнул Старскрим.

– А разве ты представляешь собой что-то иное?

– Я – лидер!

– Вот как, – произнес Мегатрон голосом, который можно было использовать вместо концентрированной серной кислоты.

– То есть... я хотел сказать, что...

Линзы Старскрима заполыхали, но уже чувствовалось, что это дерганье и попискивания побежденного. Словесные поединки не были его коньком – он предпочитал один раз оскорбить своего врага, а потом стрелять, ну и по возможности глумиться над полутрупом. Он пробубнил что-то про самодовольных и жадных тиранов, недостойных повелевать армиями, и потянулся за гаечным ключом, выроненным во время бесславного падения с подъемника. Прямо перед его пальцами титановый пол расплавился в яркой вспышке.

– Арргх! Какого?.. – возопил Старскрим, отпрыгивая назад.

– Случайно вырвалось, – Мегатрон злорадно ухмыльнулся.

– Может ли быть лидером десептиконов тот, кто не способен себя контролировать? – как бы сам у себя вслух поинтересовался Старскрим.

На этот раз ему удалось вовремя увернуться от очередного пинка, однако в полуразобранном брюшном механизме что-то закоротило, Старскрим потерял равновесие и рухнул на спину с грохотом, от которого, казалось, сотряслись стены.

– Ай-яй-яй, – Мегатрон упивался моментом торжества. Он даже присел рядом на корточки. – Может ли быть заместителем Императора тот, кто не в состоянии даже нормально передвигаться? Не лучше ли от него избавиться?

Черное дуло глянуло точно в линзы Старскриму, и в равномерном красном свечении оптики истребителя заметались панические всполохи всех оттенков оранжевого. Старскрим начал было сворачивать глазную диафрагму, потом снова развернул и опять начал закрывать. Эквивалент испуганного моргания, как отметил бы для себя их штатный психокорректор.

– Совсем все разладилось? – посочувствовал голос Мегатрона откуда-то из-за черной дыры, заслонившей весь мир.

– Я прекрасно себя контролирую, – прошипел Старскрим с тем звуком, с каким обычно выходит азот из пробитой цистерны.

Мегатрон неуловимым движением убрал оружие, целых несколько секунд неотрывно смотрел на главнокомандующего, а потом резко погрузил хищно скрюченные пальцы в полость живота Старскрима. Там он сразу сграбастал несколько десятков проводов, прихватил жизненно важные шланги и парочку главных тросов. Два кабеля сразу лопнули. Старскрим взвыл, автоматически дергаясь в сторону, но Мегатрон и не думал его отпускать, поэтому рывок погас в самом зародыше. Тем более что один из шлангов разорвался, и из него струей хлестнул энергон. Старскрим замычал.

– Никогда, слышишь, никогда не смей проявлять ко мне непочтение, – Мегатрон покрутил рукой, вытягивая из Старскрима высокотехнологичную начинку. – Я не слышу извинений.

– Прошу меня простить, о Величайший, – проскрежетал Старскрим, с трудом справляясь с помехами в голосе, возникающими от злости и страха. Гребаный серебряный ублюдок, плод греха пистолета и бурильной установки, он снова напугал его до дерганья в нейронах! Как он это делает? Ох, больн...

– Четче!

Старскриму уже пришлось приподняться с пола следом за тянущей его рукой. Он на несколько секунд сосредоточился, изгоняя из голоса посторонние шумы, и наконец оглушительно рявкнул:

– Прошу простить меня, Повелитель!!!

Мегатрон даже отшатнулся, тут же досадливо сжав пальцы. Старскрим охнул, сгибая колени.

– Излишнее усердие тоже ни к чему, – наставительно сообщил повелитель десептиконов. – Скройся с глаз моих, сегодня я не желаю тебя больше видеть.

Противореча своим словам, он отпустил Старскрима и удалился сам, печатая шаг.

Злобно бурча себе под нос что-то неразличимое слуху Мегатрона, Старскрим взялся за интрументы, чтобы подлатать разорванные кабели. Лидер десептиконов излучал самодовольство даже своей спиной. Ровной, практически монолитной, практически возмутительно идеальной спиной. Старскрим погрозил ему вслед кулаком, в который раз мечтая, чтобы в эту спину воткнулся кумулятивный заряд, а потом – о, конечно, – взорвался, разнося величественного засранца на мелкие кусочки. Месть... Ты так притягательна! Но иногда так опасна... Старскрим задумчиво притушил свет в глазах, обрабатывая миллионы вариантов этой мести. Спустя пять секунд у него был готов План с большой буквы.

Завершив ремонт и заодно отполировав себя до блеска, Старскрим направился воплощать его в жизнь. Среди десептиконов не было наивных идеалистов вроде тех, что шлялись в шайке, возглавляемой Оптимусом Праймом, поэтому Старскрим не сомневался, что его слова падут в питательную среду, из которой густым строем поднимутся слухи. Он надеялся, что они разрастутся до огромных размеров.

Он очень для этого постарался.

«Говорят...» – шептались в коридорах.

«Не может быть?» – фальшиво ужасались в ремонтных доках.

«Оо, эта тайна должна умереть вместе с нами!..» – патриотично восклицали в залах собраний и торопливо бежали делиться полученными сведениями.

Сначала Мегатрону было не совсем ясно, почему за его спиной то и дело начинается шепоток, а встречные, одаренные фирменным взглядом тирана, аж закрывют оптику и, потрескивая невесть откуда взявшимся электричеством на антеннах, стремятся скрыться в первом попавшемся коридоре как можно быстрее. Пару раз он пробовал отлавливать десептиконов, но отловленные начинали бормотать что-то совсем невнятное, извиваясь и увиливая, как черви-бурильщики. Шепотки не утихали, а терпение Мегатрона было вовсе не железным – скорее, его можно было назвать таким же стабильным, как плазму без силового кокона. Один маленький толчок – и местность в радиусе полутора километров от эпицентра взлетает на воздух.

– Что здесь происходит, Саунд? – когда Мегатрон почти окончательно взъярился, он направился разбираться к своему самому хладнокровному и преданному помощнику. – Почему вокруг меня происходит что-то такое, о чем я не знаю? Это что, попытки заговора и бунта? Опять этот честолюбивый идиот сыплет шурупы в энергон?

– Нет, мой лорд, – Саунд впервые на памяти Мегатрона выглядел смущенным, если такое можно сказать о десептиконе, чья лицевая пластина представляет собой гладкий кусок металла с двумя линзами. – Дело в том, что... в общем, как выяснили мои сателлиты, – он постучал себя по груди, где прятались его маленькие шпионы, – Старскрим распустил слух.

– Какой слух?! – Мегатрон приготовился к самому худшему.

Саунд аж заскрипел от пресловутого смущения, но все-таки сказал.

* * *

Мегатрон промчался по коридорам базы как воплощение Разрушения. Бешеное сканирование близлежащего пространства не выявило никаких признаков маленького засранца, однако он очень кстати наткнулся на двух его товарищей – таких же истребителей, хоть и пониже классом. Тандер и Скай не успели вовремя убраться с его пути, и Мегатрон быстро ухватил обоих за крылья.

– Где он? – взревел Повелитель десептиконов.

– Кто? – заикнулся Тандер, балансируя на кончиках ступней.

– Ваш ржавый напарник!

– Я не...

– Он в доках! – взвизгнул Скай, чье крыло начало выворачиваться из крепления.

– Огромное спасибо!

Мегатрон расшвырял обоих и с убийственным выражением лица направился к докам. За его спиной Тандер отлепился от стены и беззвучно замигал оптикой, показывая Скаю: «Конец болтуну». Скай согласно подмигнул огнями на закрылках, оба трансформера поднялись и, не сговариваясь, поспешили туда, где собиралась основная часть праздношатающихся десептиконов, чтобы как можно скорее распространить свежую новость.

По дороге Мегатрон с обычной своей скоростью перебирал множество вариантов мести, самый безобидный из которых выглядел как тихое «пафф», с которым Старскрим должен был испариться в плазменной вспышке. Далее по нарастающей шли различные вариации отпиливания рук и ног, выдирания крыльев и разбивания оптики, где-то в конце маячили медицинские опыты и... и... Мегатрон аж остановился, рассматривая возникшую в его голове идею со всех сторон. Он мстительно улыбнулся. Принцип рикошета.

Осененный злобным вдохновением, лидер десептиконов очень тихо, против своих первоначальных намерений, отворил дверь ремонтного дока, на панели которого горел красный огонек «занято». Мегатрон остановился в проеме, присмотрелся, одарил мир очередной неприятной ухмылкой и совершенно беззвучно затворил дверь. Потом, уже не заботясь о конспирации, размеренно пошагал к гравиплатформе.

– Кто здесь?! – скандальным тоном заорал Старскрим, восседающий на платформе и опять ковыряющийся в своих внутренностях. – Кто посмел?! Давно не получали трепки?!

– Повернись к своему Повелителю, – рыкнул Мегатрон, и металлическое эхо заметалось по доку.

Старскрим подскочил, вытянувшись по стойке смирно еще в прыжке. Турбины взревели, истребитель развернулся в воздухе и мягко приземлился на платформу. Мегатрон с удовольствием отметил, что его подчиненный заметно нервничает. Он остановился, не доходя до гравиплатформы буквально пару шагов.

– Старскри-им, – протянул Мегатрон, на этот раз подпуская в голос урчание. – Подойди ко мне. Нет-нет, можешь не закрываться, меня эти предрассудки не волнуют.

– Как скажешь, Мег, – заместитель спрыгнул с платформы.

Бесстыдно волоча за собой подключенные шланги и демонстрируя грудную начинку, Старскрим подошел к начальнику, состроив полагающееся случаю выражение с помощью лицевой пластики.

– Но я не могу сказать, что мне приятно наблюдать, как ты размахиваешь своими отростками во все стороны, – добавил Мегатрон после крохотной паузы. – Можно сказать, что это меня раздражает. А от раздражителей я стараюсь избавиться.

Старскрим начал поспешно и весьма трусливо втягивать шланги, но Мегатрон опередил его и быстро наступил сразу на две ползущих по полу гофрированных кишки. Старскрим охнул, одновременно дернулся на месте, еще и слегка присев. Мегатрон наклонился и медленно поднял оба придавленных шланга. Старскрим глянул на него в упор, однако в его глазах сверкнула неуверенность.

– Иди сюда, машинка, – Мегатрон слегка потянул Старскрима к себе, и тому волей-неволей пришлось стронуться с места, а потом двигаться вперед крошечными шажками, пока они с Мегатроном не встали вплотную, лицом к лицу. Главный десептикон положил руку на плечо истребителю и медленно сжал пальцы. Металл неприятно скрежетнул.

– Эй! – воскликнул Старскрим, дергая плечом.

– Как я недавно с удивлением узнал от посторонних, меня, оказывается, привлекают десептиконы с неприкрытыми проводами, – сообщил Мегатрон, поигрывая шлангами. – Поэтому я предлагаю тебе... – он замолчал и шум его механизмов стал чуть громче, а рука с плеча истребителя поползла ниже, к открытой грудной клетке, – совместную заправку.

– Чт-то? – Старскрим заикнулся. Ужас разоблачения оказался гораздо менее значительным, чем это неожиданное заявление.

Совместной заправкой в их среде назывался один из вариантов сверхблизкой связи между роботами. Изучая существ, живущих на других планетах, они поняли, что биологическая жизнь строится на разнополом существовании, взаимной поддержке и соединении этих самых разных полов. После этого у гигантских автоформ начали появляться семейные ячейки, а для более точного воспроизведения обычаев других планет, трансформеры изобрели своеобразные ритуалы, с успехом заменяющие для искусственной формы жизни то, чем упоенно занимались формы естественные. В ходе совместной заправки соединившиеся всевозможными шлангами и кабелями роботы перекачивали энергон друг из друга, смешивали его, возвращали обратно... Возможно, в теплых биологических мирах для этого процесса больше подошло бы понятие кровного братства, но трансформеры были далеки от столь абстрактных измышлений. Им нравилось то, что они делали. Но это было своеобразной привилегией для тех, кто симпатизировал друг другу. Совершение таких действий против воли одного из участников являлось преступлением, да и в целом было неприемлемо для нормального трансформера. Во всяком случае так считали автоботы. У расы десептиконов был несколько другой взгляд на вещи, больше связанный с подавлением слабого сильным, чем с искренней привязанностью. В любом случае, Старскрим даже не мог представить, что кто-то осмелится сделать ему такое предложение. Точнее... Мегатрон никогда не просил, он только приказывал, и не имело значения, в какие слова облекался этот приказ.

– Хочу попробовать, каков твой энергон на вкус. Ну и, – Мегатрон воспроизвел на лице подобие гнусной улыбки, уже запуская пальцы в грудь Старскриму – узнать, что из себя представляет твоя память.

– Не тронь меня, повелитель извращений! – Старскрим ухитрился совместить в одном предложении и положенную лесть, и личное оскорбление, оттолкнув конечность сиятельного наглеца. Он боялся себе в этом признаться, но когда черные пальцы вошли в его раскрытую грудь, задевая тонкие проводки, Искра отозвалась лихорадочной пульсацией.

А поскольку Мегатрон вовсе не собирался добровольно его отпускать, Старскрим попробовал избавиться от него с применением грубой физической силы. После короткого обмена ударами последовала настоящая драка, итогом которой стало частичное разгромление ремонтного дока, а также полная и безоговорочная победа Мегатрона. Главный даже посчитал, что это было слишком легко. В конце концов, не так уж много нужно для того, чтобы победить трансформера с вытащенными наружу внутренностями. Первым делом предводитель десептиконов обезопасил себя от возможных поползновений со стороны хитроумного заместителя: без малейших сомнений и угрызений того, что люди называли совестью, он содрал у того защитную крышку, выдернул из гнезда аккуратно свернутый заправочный шланг Старскрима и, прежде чем трансформер успел хотя бы заорать, выдрал этот шланг с корнем. Вот тогда-то Старскрим завопил, полностью оправдывая свое громкое имя. Оторванная часть тела валялась на полу и все еще корчилась, вяло истекая энергоном. Бывшее аккуратное вместилище для столь же аккуратно свернутого шланга заискрило, выплескивая тонкие струйки энергона.

– Теперь ты точно отдашь мне свой энергон, – лидер десептиконов с подобием научного интереса потрогал место разрыва, ощущая всеми своими рецепторами, как резко повысилась температура в этой точке. Глазные линзы Старскрима ярко вспыхнули, а потом потускнели почти вполовину. Сочные краски на корпусе выцвели. Истребитель слабо дернул ногами.

– У тебя насадка намного больше! – фальцетом выдал он, совершенно ошеломленный и дезориентированный только что случившимся надругательством. Его хватило только на привычную и непогрешимую логику: ко всему нужно подходить рационально, если трансформеры несовместимы – они не смогут быть вместе никогда. Это аксиома. Он хотел объяснить это Мегатрону, чтобы тот понял всю нелепость своих поползновений. Никаких иных спасительных решений в голову не приходило. Старскрим даже не подумал о физическом сопротивлении.

– Это очень хорошо, – ревербированно проурчал Мегатрон. – Я люблю проводить неожиданные и экстремальные эксперименты.

– Только не на мне! – почти взвизгнул его первый заместитель.

– Тишина, – Мегатрон двумя пальцами пережал пульсирующий шланг на горле Старскрима, ощутимо продавившийся под неукротимым напором режущих краев. Все-таки иметь острозаточенные пальцы – это весьма полезно.

Старскрим завертел головой, чувствуя острую нехватку энергона, питающего все его мозговые процессы. В голове мелькнула мысль, что потом, когда все закончится, надо будет заказать армированный шланг, иначе он... сейчас... просто отключится...

– Тишина, – с хрипом согласился он только для того, чтобы уберечь свои мозги от истощения и разрушения.

– Где там у тебя заправочный люк? – свободной рукой Мегатрон бесцеремонно обшаривал пространство между ног Старскрима. – Хорошо спрятал?

– Нет-нет! – снова начал издавать бесполезные вопли истребитель, чувствуя, как грубая рука натыкается на искомое и пытается скрутить крышку горловины, причем против резьбы.

Мегатрон что-то буркнул и начал вертеть крышку в правильном направлении. Как только она упала на пол, Старскрим почувствовал себя ужасающе легкодоступным. А Мегатрон уже выпустил наружу свой собственный шланг, хищно извивающийся и поблескивающий в ярком свете ремонтной лампы над платформой. Старскрим глянул на него всего лишь одной линзой и тут же принялся вырываться с неожиданной силой. Ему очень не понравилось увиденное. Он прекрасно знал, что они с Мегатроном разной конфигурации, да и в целом самый главный робот должен быть внушительнее своих подчиненных, однако не предполагал, что разница настолько огромна. Он даже не мог представить, под какие топливные танкеры заточено это чудовищное произведение мехатроники. Зачем оно нужно тому, кто трансформируется в оружие? Мегатрон же не суперкрейсер, чтобы иметь такое! Это просто невозможно...

И, в конце концов, такая заправка была трансформерам несвойственна – они, как цивилизованные создания, предпочитали принимать энергон в виде питья, а не прямого поступления топлива. Скоростная чрезвычайная заправка через горловину – не самое прилюдное занятие.

Насадка завертелась, раскрывая плотно сомкнутые листовидные лопасти. Старскрим попробовал трансформироваться, но Мегатрон не позволил ему, застопорив процесс на середине. Наполовину измененное трансформацией тело десептикона замерло авангардной скульптурой. Его напряжение было заметно даже со стороны – в потрескивании тяжей, слегка изменившейся тональности и без того завывающих моторов.

– Отпусти, о величайший! – в который раз унизился до открытых просьб трансформер-истребитель.

Раскрытые лопасти с отвратительным хрустом вгрызлись в металл, намертво сцепляя Мегатрона и Старскрима. Мегатрон почувствовал вкус разрываемого, высококачественного металла, услышал вопль истребителя. Все процессы в организме Главного начали происходить чуть быстрее. Такое состояние было принято называть возбуждением – снова по аналогии с органическими формами жизни.

Насадка толкнулась в горловину и заскрежетала, обдирая зеркальную полировку металла.

– Раздвигай диафрагму! – прогрохотал Мегатрон.

– Нет! Я столько себя моделировал, ты не можешь!.. А-акх!

Под мерными толчками насадки хрупкие треугольные сегменты, защищавшие горловину помимо крышки, начали прогибаться, и один из них почти сразу же лопнул. Старскрим визгливо вскрикнул, чувствуя, как полыхает разорванная нейронная цепь. Он был настолько шокирован происходящим, что не успевал блокировать непрерывные сигналы, доходившие до центрального процессора и перегружавшие его каскадом сообщений о неисправностях. Мегатрон исполнил и вторую свою угрозу – насчет памяти – молниеносно подключаясь выдвинувшимися переходниками ко всем доступным портам и выходам на теле Старскрима. Парочку недоступных он без лишних церемоний взломал. Трансформеры быстро соединялись путаницей из проводов и кабелей, сливаясь в единый механизм, а топливный шланг Мегатрона стремился окончательно довершить воссоединение.

Крупнорезьбовая насадка раз за разом пыталась с размаху войти в отверстие, блестящее от машинной смазки, но только бессильно взвизгивала, соскальзывая и прокручиваясь вхолостую. Любовно отполированные края горловины начали выщербляться от повреждений. Сначала мелкие, эти выщербинки становились все крупнее, металл стонал от напряжения и, наконец, начал деформироваться, продавливаясь. Но по мнению Мегатрона это происходило очень медленно. Потом процесс снова остановился.

– Не влезает, – констатировал очевидное Мегатрон.

– Отпуустиии... – проскрежетал Старскрим, наполовину потерявший контроль над своим телом.

Мегатрон сгенерировал некий утробный звук, неуловимо напоминающий самодовольный смешок. Насадка дернулась пару раз и выплеснула на перегретый металл струю прохладного масла.

– Попробуем снова, – сообщил Мегатрон, и его сервоприводы взревели.

Голосовая плата Старскрима воспроизвела совершенно невозможный вой пополам со скрежетом, достигающим ультразвуковых частот. Энергон брызнул из трещин, расходящихся паутиной от топливозаправочной горловины. Все его огромное тело, пронизанное густой сетью нейронов, дергалось от внезапно возникшей острой боли. Он чувствовал, как нарушается его функционирование, отказывают сложнейшие, точнейшие механизмы – он классифицировал этот процесс именно как боль. Если сигналы от выдранного шланга он еще смог перенести, машинально заблокировав рецепторы, то сейчас у него не хватало сил справиться с ударом по всей системе. Окончательно взломанная преграда расползлась под напором Мегатрона, заправочный шланг проталкивался все глубже, срывая ровную и чистую (до недавнего времени) резьбу Старскрима. По пути вращающаяся насадка порвала еще несколько перетяжек и трубочек. Искры брызнули во все стороны, часть прошивки закоротило, и Старскрим задергался как на испытательном стенде, колотясь затылком о платформу.

– Мега... хх... тхх... хрроооааии!

Членораздельный крик захлебнулся в невыносимом скрежетании и высокочастотном повизгивании. Мегатрон слегка наклонил голову, прислушиваясь к агонии истребителя. Шланг дорвался до одного из главных энергопроводов, миниатюрные гибкие манипуляторы вырвали из его креплений стандартные шланги, и горловина насадки плотно вошла в истекающий энергоном канал. Старскрим снова завопил, врезав кулаками по наплечникам Мегатрона. Тот хмыкнул и с легкостью заглушил целый участок чужих нейронов, ответственных за движения рук. Добившись полного контакта, Мегатрон тут же принялся откачивать чужой энергон, утробно урча, как заводской конвейер. Он наслаждался тонким вкусом циркулирующего внутри истребителя топлива, которое так сильно отличалось от чистого и стерильного, перерабатываемого бездушными механизмами на том же заводе.

– Хва... системххх... сто-оой...

Старскрим быстро терял необходимую каждому трансформеру жидкость, но все еще пытался отгородиться от уничтожающего его собрата, перекрывая все доступные на данный момент отводы, гоняющие через себя энергон. Мегатрон, не пуская в дело речевой аппарат, глумливо захохотал, и этот звук прогремел в перегретых мозгах Старскрима как взрыв. Полностью перехватив контроль над телом своего заместителя, Мегатрон неторопливо, по одной снимал преграды, возводимые Старскримом. Глаза истребителя уже начали потухать, а самосознание корчилось в предсмертном ужасе. Если Мегатрон доберется до его Искры, жизненный путь трансформера-истребителя по имени Старскрим можно считать окончательно и бесповоротно завершенным.

Когда Старскрим оказался на грани полного отключения самой защищенной части центрального процессора, Мегатрон, наконец, запустил обратную подачу топлива. Сначала Старскрим просто бессмысленно и бессловесно радовался тому, что он существует. Ему даже удалось отбить в свое владение часть двигательных процессов. Потом, обретя возможность нормально думать, он забеспокоился – возвращаемый энергон с привкусом чужого тела уже не только достиг прежнего уровня, но и начал превышать критический предел. Старскрим попробовал пнуть нависшего над ним Мегатрона, однако коленный сустав лишь дернулся, заполненный чрезмерным количеством жидкости. Старскрим прорычал что-то неразборчивое. С каждой секундой он чувствовал, как все его тело начинает сильно вибрировать от вливаемого энергона и снова страдает от перегрузки. Хорошего не должно быть так много...

Теперь Мегатрон любовался все сильнее разгорающимся сиянием в глазах Старскрима, так резко отличающимся от нормального уровня свечения. В конце концов линзы безумно заполыхали ярко-красным, тревожным светом. Все шланги истребителя были раздуты до предела, стали жесткими и едва заметно пульсировали. Из растрескавшейся горловины жидкость уже била тонкими, острыми струйками, заливая сцепленные ноги и животы обоих трансформеров. Каждая микротрещинка, плохо сочлененный узел или неплотно пригнанная деталь – всё источало энергон, быстро покрывавший тело Старскрима светящейся пленкой. Пожалуй, запасов энергона Мегатрону хватило бы на то, чтобы Старскрима разорвало возросшим давлением, и еще осталось бы солидное количество для себя. Испытывая злорадное удовлетворение, Мегатрон приостановил закачку и для пробы стегнул Старскрима по корпусу слабеньким электрическим разрядом. Истребитель пронзительно вскрикнул, изгибаясь в судороге, и из его суставов во все стороны брызнули фонтанчики.

Слабое электрическое напряжение вызывало у трансформеров разных видов то, что они называли удовольствием. Заряженные частички, входя в соприкосновение с гладким металлом, приятно дразнили нервные окончания, плотной сетью располагающиеся под верхним слоем брони. Это напряжение можно было вызывать искусственно, но при этом следовало соблюдать осторожность – передозировка грозила сбоем системы. А кто из десептиконов хочет стать развалиной в самом расцвете функционирования? Впрочем, говорили, что некоторые слабые духом трансформеры не могли отказать себе во все большей стимуляции, и добровольно превращали себя в бесполезные куски металла с перегоревшей начинкой. Старскрим никогда не относил себя к слабовольным личностям, да и вообще не злоупотреблял стимуляцией. Его влекла исключительно власть. Поэтому он был вдвойне, втройне не готов к тому, что Мегатрон атакует его таким способом. Первый заряд действительно был всего лишь пробой.

Бледно-голубые всполохи волнами прокатывались по корпусу, с треском соскальзывали с пальцев и антенн, венчиками плясали на кончиках крыльев. Аналитические цепи точно так же вспыхивали и местами оплавлялись. Старскрим трепыхался в электрическом коконе, медленно теряя представление о реальности, и все глубже соскальзывая в пучину болезненного удовольствия.

Скопившийся в его магистральных жилах энергон находился под огромным давлением, а собственные подергиванья Старскрима только ухудшали дело, и первой не выдержала мембранная диафрагма, установленная на уровне грудной клетки. Сложная гибкая пластина сначала натянулась, потом выгнулась и лопнула с оглушительным для слуховых рецепторов звуком. Энергон фонтаном ударил вверх и буквально хлынул из ротовой полости.

Мегатрон слегка ошарашено встряхнул головой, не зная, как избавиться от залившего лицо энергона. В конце концов он отпустил Старскрима и смахнул светящуюся жидкость с объективов. Увиденное слегка разочаровало его. Он надеялся, что это продлится дольше, но... Старскрим лежал неподвижно, глаза наполовину потухли, а вокруг головы разливалась лужица энергона, пятнающего заодно и нижнюю часть лица. Этот же энергон поблескивал и между приоткрытых губ. Прикинув соотношение размеров, Мегатрон с сожалением отказался от затеи воткнуть шланг ему в рот. Развороченную лицевую пластину восстановить куда труднее, чем топливный выход. Впрочем... он задумчиво окунул палец в мерцающее голубоватое озерцо и попробовал, что представляет собой этот энергон, прошивший насквозь другого трансформера. Остро пахло электричеством. Мегатрон наклонился ближе, выпустил изо рта ферментный анализатор и начал всасывать теплую жижицу. Определенно, переработчикам энергона стоило задуматься о создании различных его подвидов.

Смакуя оригинальный вкус, Мегатрон расслабился и на секунду потерял контроль над собственными действиями. С анализатора тут же соскочила острая электрическая искра. Старскрим дернулся, как будто это был тысячевольтный разряд, и трансформеры стукнулись головами с металлическим грохотом. Потом линзы Старскрима снова вспыхнули, и он уже намеренно ударил нападающего прямо в лоб. Мегатрон взревел и отшатнулся, чуть не перекусив собственный анализатор.

– Немедленно отпусти меня! – сквозь треск и шипение потребовал истребитель, кашляя энергоном. – Ты... ты почти уничтожил меня! Оставь меня в покое, ты..! – окончание фразы потонуло в белом шуме.

Мегатрон просунул руки под спину невольного партнера, пошарил по крыльям и нашел сильно нагретые турбины. Проведя пальцами по их ровным обводкам, он почувствовал, как глубоко внутри самих турбин начинается непроизвольная вибрация удовольствия, а металл разогревается еще больше. С кончиков пальцев Мегатрона соскочили искры, и Старскрим уже даже не закричал, а только слабо забарахтался, беспорядочно мигая всей подсветкой. Закрылки лихорадочно подергивались. Соединяющие трансформеров провода окутались бледным ореолом высокого напряжения.

«А теперь попробуем твою память», – прошептал Мегатрон где-то у десептикона в голове.

«Даже не думай, эгоистичный ублюдок!» – истребитель окончательно потерял остатки благоразумия, яростно защищаясь.

«Ничтожество», – самодовольно транслировал главный десептикон, выворачивая руку заместителя.

Чужая программа без малейших сомнений и практически без усилий взламывала строгие логические блоки, из-за чего Старскрим был готов визжать от ужаса, чувствуя, как растворяется его собственная уникальная личность под напором чужой воли. Нейронные связи Мегатрона порождали процессы слишком глобальные для того, чтобы их мог переработать обычный десептикон. Главный вгрызался в незащищенное сознание первого заместителя как вредоносный вирус, разрушая идеально отлаженные процессы, порождая цепь микрозамыканий и внося неупорядоченность хаоса, которая представлялась Старскриму как короткие и яркие вспышки разных цветов, вызывавшие непроизвольную реакцию всей нервной системы. Они заставляли его судорожно дергаться и сучить ногами, круша все попавшееся под них. Он окончательно перегревался, охладительная система просто не справлялась с возросшим напряжением.

«Я сейчас отключусь», – мысленно простонал Старскрим.

«Перезагрузишься», – поправил Мегатрон.

Сарскрим дернулся. Второй вариант тоже относился к категории эмоционально-сексуальных привычек. Собственно говоря, это был жест величайшего доверия, и Старским вовсе не собирался доверять такое тонкое и личное дело кому-нибудь вообще, а особенно – Мегатрону. Но в этот раз его мнения никто не спрашивал.

Старскрим был уже на грани, и даже его мысленные стоны переросли в ровное гудение, однако буквально за секунду до того, как его система пошла на перезагрузку, он совершил невероятное. Он сумел пнуть Мегатрона так, что тот, слишком занятый собственным садистским удовольствием, не успел среагировать и был сброшен со своей жертвы на пол. Проводки, шланги, кабели – все рассоединилось с множественным чмоканьем. Остался только топливный шланг, намертво застрявший в горловине и связывающий трансформеров в непристойное единое целое. Старскрим из-за его натяжения соскользнул с платформы, бессильно цепляясь за нее пальцами, и свалился грудой железа рядом с предводителем всех десептиконов.

– Ах ты паршивец, – проскрежетал Мегатрон, вытирая светящуюся струйку, протекшую из угла губ. – Ты все еще упрямишься? Ты, ходячая ржавчина!

– Хватит меня мучить! – каркнул Старскрим, хотя и собирался произнести вовсе не это. Его изумление было столь велико, что он на этом и замолчал, даже не слушая ругательств, которыми начал осыпать его Мегатрон. Оказывается... в нем включилась базовая программа пассивной защиты. Нет-нет-нет.

– От тебя останется только лицо! Оно красиво, я хочу его видеть рядом с собой. Возможно, я повешу его на стену в своем тронном зале, – торжественно заявил Мегатрон в конце своего пассажа.

– Пожалуйста, не надо, – тонким, вибрирующим голосом произнес Старскрим. Программа самосохранения, работающая вовсю, постановила, что лучше притвориться униженным и оскорбленным, что само по себе было весьма недалеко от истины.

Мегатрон поднялся на ноги и дернул за шланг, намереваясь наконец-то разъединить их. Послышался хруст и скрежет. Старскрим тихо завыл, сворачиваясь в шарообразную форму.

– Куда? – заорал Мегатрон, пиная заместителя в бедро. – А ну назад! Не сжиматься!

В конце концов шланг выскочил, волоча за собой какие-то обрывки. Мегатрон брезгливо отряхнулся и педантично, виток за витком, уложил шланг на место. Только после этого он обратил внимание на своего заместителя, находившегося сейчас в весьма плачевном состоянии.

Разбитый трансформер выглядел далеко не лучшим образом, однако все равно упрямо начал вставать, нещадно скрежеща и потрескивая при этом. Впрочем, сил его хватило только на то, чтобы подняться на одно колено. Броню покрывали вмятины, царапины и просто глубокие трещины. Почти выломанная из плечевого сустава рука болталась совершенно бесполезным куском металла. Энергон струился по развороченному переплетению проводов, из-за чего места разрывов то и дело вспыхивали острыми синими искрами. От этого рука мелко подергивалась, а пальцы беспорядочно шевелились. Оберегая покалеченную конечность, Старскрим перекосился на одно плечо. Мегатрон наклонился к поверженному противнику, сунул три пальца в плечевой сустав и небрежно пощупал искалеченный механизм. Турбины Старскрима тихонько, но уже воюще заработали на малых оборотах.

– Кричи, – прошептал Мегатрон, наклоняясь еще ближе и с хрустом поворачивая в мешанине проводов пальцы.

Вибрирующий вопль заставил колыхнуться ремонтные подвесы дока.

– Ну пожалуйста, повелитель...

Мегатрон был готов упиваться этими словами и собственными ощущениями до самого конца света. Однако, если сейчас он еще чуть-чуть поразвлекается, то от скандалиста и предателя ничего не останется, и тогда дальнейшее развлечение будет невозможным. Он уже видел его слабо мерцающую Искру где-то там, в глубине грудной клетки, развороченной его собственными стараниями. Мегатрон гулко вздохнул, перегоняя кислород в системе охлаждения, и толкнул Старскрима в здоровое плечо. Чуть-чуть помедлив, железная громада рухнула на спину. Мегатрон легко поднял его на руки и снова переложил на платформу.

Попутно он исподтишка подключился к нему парочкой кабелей, и теперь неторопливо генерировал поток элементарных частиц, медленно скользивших по разорванному металлу, стимулируя оставшиеся нервные окончания Старскрима почти нежным прикосновением электричества. Истребитель заворочался, бряцая полуоторванными кусками тела – он пытался ускользнуть от изводящих его ласк, но обстоятельства были сильнее его. Он глухо застонал, подергиваясь и чувствуя, как под ним разливается энергон.

– Тебе уже хорошо? – осведомился Мегатрон, поглаживая острым пальцем единственную блестящую и лакированную часть брони Старскрима – закрылок, беспомощно отвалившийся в сторону еще во время драки и потому избежавший повреждений.

– За что? – все так же глухо спросил Старскрим. – Для чего ты все это затеял?

– Можешь считать, что это была воспитательная акция. Я показал тебе, что есть вещи куда более оригинальные, чем просто выбивание Искры об стену.

«Я тебя уничтожу» – с холодной ясностью определился Старскрим. Впервые это был не приступ ярости, а четкое осознание того, что в итоге действительно останется только один из них. Под рукой Мегатрона лопнула одна из лампочек подсветки, и Старскрим стиснул кулаки – точнее, один кулак – от ненависти.

– А сейчас раскрывайся и расслабься, миниформер, – посоветовал Мегатрон. – Я тебя отремонтирую.

«Уничтожу» – размышлял Старскрим, с трудом разложившись на ровной поверхности.

Мегатрон был столь любезен, что чуть-чуть поиграл с его нервными центрами, и Старскрим перестал чувствовать свое тело начиная прямо с шеи. Поток сообщений о фатальных ошибках прервался. На секунду истребитель испугался, что Мегатрон так и оставит его в парализованном положении, а может быть отрежет голову и заберет себе на память, запаковав в прозрачный куб. Или поглумится при всех. Впрочем, судя по тому ограниченному обзору, который открывался ему, Мегатрон действительно ремонтировал его искалеченные механизмы. Что-то искрило, подвывало, ремонтный подвес работал без остановки. Самым раздражающим было то, что все это время Мегатрон еще и присутствовал в его высокоточных мозгах. Это тоже смахивало на насилие с формальной точки зрения, но против всех своих привычек Мегатрон не крушил тонкие связи, а как бы между делом скользил вдоль них, и Старскрим снова мысленно застонал. О, Искра, это было еще изысканнее, чем электричествоо-оо...

«Маленький извращенец, – по-прежнему беззвучно прошептал Мегатрон, снова издеваясь. – Вот так хорошо?»

«Не... надо...» – Старскрим даже мысленно транслировал с перерывами. Нейронная сеть замерцала. Если бы он владел своим телом, он бы сейчас опять извивался.

«Я спросил – хорошо?» – снова пульсирующее мерцание в нервах.

«Да...»

* * *

– Ты только посмотри, что он с ним делает! – Скай обратился к напарнику по внутренней закрытой частоте. – Слушай, я сейчас пойду туда сам и ему врежу! В конце концов, мы одной модификации со Скримом.

Оба истребителя нагло подключились к системе визуального наблюдения в ремонтных доках, презрев все инструкции по безопасности. Если бы кто-нибудь их поймал, просто строгим выговором трансформеры бы не отделались.

– Да ты что? – возразил Тандер. – Хочешь испортить такой процесс и нарваться на пушку Мегатрона? К тому же, самоуверенному болвану не помешает небольшой урок.

– Урок! – возмущенно транслировал собеседник. – Но это же истязание какое-то!

– Я полагаю, что Мегатрон просто воплощает в реальность те слухи, которые о нем ходят, – собеседник был абсолютно невозмутим. – Я даже не удивлюсь, если узнаю, что источником слухов служит Скрим – это очень в его духе. По-моему, только самый тупой трансформер не догадается.

– Ты хочешь сказать, что Мегатрон тупой, – обрадовано заметил Скай. – Он не догадывался целых три дня. Три!

– Он просто не мог представить себе такого, – с интонацией ухмылки ответил Тандер.

– Хм. Ну... как ты думаешь, мы уже потеряли Скримера? Кажется, он его уничтожил. Демонтирует.

– А мне кажется, что наш дорогой товарищ получает удовольствие.

– «Мегатрон» и «удовольствие» – это вещи несовместимые, – категорично отрезал Скай. – Разве что в сочетании «я получу удовольствие, вырвав твою Искру, маленький ублюдок, ха-ха-ха». Оу! Прекрати!

– Я просто доказываю тебе, что совсем неважно, кто именно стоит у тебя за спиной, если этот кто-то берется за твои турбины, – злонамеренно хихикнул Тандер, лаская пальцами их внутреннюю поверхность.

* * *

– Прекрасно, дружок. Еще чуть-чуть, и ты все-таки перезагрузишься, безвольное создание, – Мегатрон был в отличном расположении духа. – Мне будет особенно приятно осознавать, что это моя личная заслуга.

– Я. Не. Буду! – наполовину приведенный в порядок Старскрим сидел на платформе и все порывался отодрать от себя кабели, однако эти попытки быстро прервал Мегатрон, схватив его за руки.

– Ты так хочешь попасть на свалку? – свирепо поинтересовался лидер десептиконов.

– Нн...

Старскрим запнулся посреди слова и судорожно завертел головой, прикрывая глазную диафрагму. Проклятое объединение энергетических полей лишало его воли к сопротивлению. Собственно говоря, он просто изнемогал от насильно внушаемого удовольствия, и до полной перезагрузки ему действительно оставалось совсем чуть-чуть. Он уже почти перестал видеть и слышать, все ощущения переплавились в лихорадочное пылание возбужденных током микросхем. Его Искра пульсировала все сильнее, готовясь отдать свою энергию тому, кто этого потребует. Мегатрон крепче сжал его руки, не давая упасть на спину, закрыл линзы и метнул по соединяющим их искусственным жилам один мощный разряд.

– Ууаааахх!!!

Моментально закоротившие системы Старскрима выплеснули ответную волну чистой, горячей энергии, промчавшейся по каждой, самой тонюсенькой цепи в теле Мегатрона, и Император десептиконов на бесконечность – на целых несколько секунд – погрузился в невыносимо приятное оцепенение.

Очнувшись, он первым делом глянул на оптику Старскрима – она была безжизненно-серой, полностью потухшей, однако броня все еще сохраняла краски, и поэтому Мегатрон не мог похвастаться тем, что отымел своего заместителя вплоть до тотального уничтожения. Он по одному отсоединил все кабели и отпустил Старскрима, который со скрежетом завалился назад, но так и не упал до конца, застряв в какой-то неудобной позе. На запястьях у него чернели глубокие вмятины.

Мегатрон соскочил на пол, быстро трансформировался раз, другой, третий, и снова вернулся в гуманоидную форму. Получив массу дармовой энергии и приятную разрядку, он чувствовал себя просто превосходно. Старскрим продолжал изображать сломанный механизм. Презрительно хмыкнув, предводитель десептиконов снова взялся за инструменты.

– Слабак, – произнес он себе под нос в адрес безответного истребителя.

* * *

Старскрим пережил самое жуткое удовольствие в своей жизни, вызванное почти случившейся дезактивацией системы под яростным напором озверевшего десептикона. Он мысленно корчился в муках наслаждения, когда по оголенным нервам хлестнул безумный разряд, показавшийся ему вспышкой сверхновой. Собственный вопль еще не закончился, а Старскрим уже провалился во тьму.

Включение центрального процессора было резким, без плавных переходов. Старскрим обнаружил, что его диафрагмы не закрывались, поэтому окружающая обстановка детально и четко высветилась перед глазами. Кратко продиагностировав систему, он обнаружил, что самые крупные повреждения устранены, но, тем не менее, работы оставалось еще очень много. Впрочем, теперь он хотя бы мог встать на ноги без опасения тут же перегореть и задымиться. Однако... что за?... Он вскочил, пережив краткий миг дезориентации в пространстве, и наткнулся взглядом на Мегатрона. Тот замер в двух шагах от платформы, монументально сложив руки на груди. Серебристый ублюдок поймал взгляд истребителя и ощерился в улыбке.

– Что... что ты сделал с... как я должен буду заправляться?

Старскрим был в ужасе. Стандартная для его модификации трансформеров горловина была полностью переделана, и в точности соответствовала конфигурации этого... гребаного ублюдка!

– Разумеется, с моей помощью, – злорадно хохотнул Мегатрон.